11 мая 1980 года у кишлака Хара близ г.

Асадабад
афганской провинции Кунар в ходе ожесточенного
оборонительного боя с превосходящими силами
противника погибли 40 бойцов 1-го мотострелкового
горного батальона 66-й отдельной "Джелалабадской"
мотострелковой бригады…
.
25 человек получили ранения.
.
По данным разведки, группе из 84 советских солдат противостояло около 200 моджахедов. Противник оставил на поле боя 36 трупов.
---------------------------------------------------------------------------------------------------------
.
Десантная операция началась в 5 часов утра с высадки тактического десанта в составе 1 батальона.
.
Из 1 батальона первыми десантировались 1 рота (и. о. командира — ст. л-т Сергей Заколодяжный), взвод АГС, взвод ДШБ л-та Суровцева, (11 человек).
.
Из третьего по счету МИ-8 десантировался минометный взвод л-та Котова (10 человек).
.
Рассказывает командир минометного взвода лейтенант Котов Игорь:
.
Тогда нам предстояло силами батальона вытеснить мятежников из ущелья, которое не могли взять наши войска в течение двух лет…
.
9.15 минут — У реки мои ребята набрали воды и двинулись дальше. Не скрываю — постреливали. Но как-то вяло. Идущие за нами пехотинцы сгрудились у реки, нам-же удалось отойти от водопоя метров на пятьдесят.
.
И тут раздалось требование ст. л-та Шорникова строиться в колонны для движения по дороге вдоль реки.
.
Первые ряды останавливаются, задние стали подтягиваться. Остановилась и часть моего взвода.
.
Все, кто выполнил сию команду или погибли или были ранены.
.
Настолько глупая команда, что даже спустя более чем 30 лет приходиться кусать локти от злости за решение принятое политработником — трусом.
.
Как только рота выстроилась для движения на соединение с основными силами десанта по ним открыли огонь с трех сторон. Били более 100 стволов.
.
"Работало" 2 ДШКа, около 50 автоматов и снайпера. Огненый шквал срезает половину подразделения. Ответный огонь. Попытка оказать сопротивление. Паника. Крики раненых. Все бегут к реке, где находят свою смерть.
.
Гибнут Шорников (9.30 — 10.30) — смертельное ранение в спину в районе левой почки.
.
Сальков получает тяжелое ранение (его вынесут из боя его бойцы, он умрет на руках прапорщика Акимова в 14.00).
.
Погибает Суровцев (9.30-9.40).
.
В этот момент гибнет и большая часть моего взвода. Раненые плывут по реке или скрываясь ползут вдоль берега, укрываясь прибрежными камнями.
.
9.25 минут — Со стороны кишлака атака моджахедов под предводительством пакистанских инструкторов в черной одежде. (Позднее генерал Меримский пытал меня и Заколодяжного по вопросу существования такой одежды у духов). В атаке — около 50 — 60 человек. Расстреливают лажащих на песке раненых. Некоторых добивают мачете. Остатки роты тонут в реке. Кое-кому удаётся попасть в стремнину и их выносит в район штаба батальона, расположенного в 2-3 км. от места боя. Страшно. Чтобы от него избавиться жмешь курок, как автомат меняя магазины. Вдали жуткий встречный бой горстки бойцов против духов.
.
9.30 минут — Контратака 5 или 7 человек из 1 роты и из взвода лейтенанта Суровцева (ВДВ), с автоматами наперевес бегут в сторону наступавших моджахедов.
.
9.45 минут — Организация обороны старшим лейтенантом Заколодяжным в крайнем доме кишлака Хара похожа на безумие, которому не учат в военных училищах. Стреляют человек пять, остальные в шоковом состоянии прячуться внутри дома и за стенами дувана.
.
Меня цепляет в левое бедро. Пуля на излете, поэтому я вытаскиваю её пальцами. Рядом Деревенченко прикрывает огнем. Вкалываю в себя 4 кубика промедола. Через пять минут начинаю ловить кайф.
.
9.55 минут — Спустя несколько минут вливаюсь с рядовым Деревенченко — (все что осталось от моего взвода) в группу Заколодяжного.
.
Общее количество военнослужащих, оборонявших дом составляло около 30 человек. Еще один мой боец скрылся в сорока метрах от места обороны основных сил — рядовой Дидык. Ему весь день пришлось драться в одиночку.
.
10.00 минут — И тут началась вторая волна атаки моджахежов. Практически полностью уничтожены остатки первой роты, скрывшейся в складках местности.
.
На берегу тела убитых около 10-15 человек.
.
Остатки добрались до штаба батальона ближе к обеду.
.
Кто-то окопался на берегу (если позволял рельеф). Те, кто остался на берегу погибнут в ближайшие два часа.
.
В этот момент ст.л-т Заколодяжный ставит АГС на бруствер дувана и практически в упор расстреливает атакующих душманов. Он чем-то напоминает Бога войны. Орет что-то. Свистят пули. Падают раненые. А ему хоть-бы хны. Мочит и мочит духов, пока не кончаются боеприпасы.
.
с 10 до 12 часов атаки длятся непрерывно. Новая атака начинается как заглохнет предыдущая. Впервые встречаемся с тактикой, применяемой моджахедами. Весь огонь пулеметов и автоматов они направляют на обороняющихся, а другая часть моджахедов бежит без выстрелов к дому, где сидят советские воины.
.
На пике боя мы вызываем огонь артиллерии на себя.
.
Радист — парень не потерявший присутствия духа, как робот постоянно передает сообщения в батальон. Мужественный пацан.
.
12.00 часов — Постоянно просим оказать помощь с воздуха или огнем арт.батареи. Чувствуем, еще немного… и кирдык. Ни разу ни до этого боя, ни после не приходилось жать на курок в течении двух часов подряд. Болит плечо и кровоточат пальцы. Все вымотаны. Что говорить о духах. Эти еще и бегают. Наверно накурились марихуаны, суки.
.
Пока МИ-8 обрабатывали вершины гор, снижая эффективность атак душманов, удается перекусить. Не поверите, лично видел бойца, рубавшего из банки перловой каши, между приемами пищи, стрелявшего из АК-74.
.
У нас потери составляют человек 10. Трупы складываем неподалеку в глинобитное строение, раненые лежат неподалеку. Их немного. Со стороны зарывшейся в песок роты перестают раздаваться ответные выстрелы.
.
12.30 минут — Арт.батарея начинает работу. Сделан 1 выстрел прямо в гущу атакующих душманов. Потери у них колосальные. Возможно, человек 7-8 разнесло в клочья. Снаряд 122 мм разорвался в 20 — 30 метрах от нас. Грохот, я вам скажу, впечатляет. Заложило уши. Все родные рожи, окружавшие меня оказались в пыли. Которая расстаяла спустя несколько минут. Второй вытрел пришелся на взвод 3 роты, зарывшейся на гребне вершины, стоящей под директрисой полета снаряда. Убило двоих. По этому квдрату артиллерия больше не работала, из-за вероятности поразить своих.
.
По данным генерала Смирнова О.Е. артиллерия тогда нанесла огневой удар по базам душманов, выплюнув более 600 снарядов. Удар пришелся на возможные места скопления духов на всю глубину Чардаринского ущелья. Я читал его мемуары про бой в Харе...Но об этом ниже...
.
В этот момент видим приближающийся МИ-8 (если не изменяет память). Уверенный голос пилота: — Ребятя, обозначьте себя… (и) Где отработать?
Не поверите, на глаза навернулись слезы…
.
13.00 часов — Начинается работа вражеских снайперов. Жара более 50 градусов. Нет воды, кончаются медикаменты. Потеряно еще двое бойцов. Один из них бегал к реке, находящейся в 50-60 метрах. Ему удалось принести около 5 фляжек с водой. Но сам он погиб. Эти глотки воды спасают жизни остальным. Не всякий способен пойти на такой мужественный шаг. Второй был убит, когда ел, прислонившись спиной о стену дувана. Упал, практически без крика. К тому времени интенсивность боя приблизилась к нулевой отметке.
.
16.00 часов — Моджахеды направляют к нам парламентера. Он приближается на растояние 20-30 метров. Высокий, с белым флагом в левой руке. Что-то кричит, размахивая полотнищем. Предлагает сдаться? Все в доме держат его на мушке. По приказу Заколодяжного его "снимает" снайпер. Око за око.
.
Узнаем, что в расположении штаба батальона тяжело ранен прапорщик Акимов. Двойное ранение руки и проникающее грудной клетки.
.
До 17.00 — Передышка. Ни выстрелов, ни атак. Замечаем, что через реку по переправе, метрах в трехстах от нас, направляются на "наш" берег около сотни моджахедов (возможно их было человек двадцать, но у страха глаза велики).
.
"Это — конец" — шепчет мне мой рассудок. Превосходство противника над нами достигает 20 (или 10-ти) кратного перевеса! В общем, хрен его знает, какого. Но ИХ гораздо больше, чем НАС. Шанс выжить в таком бою равен нулю. Начинает темнеть.
.
17.10 минут — Вновь атакуют моджахеды. Атаки грамотные. Огнем ДШКа подожгли крышу строения, где скрывались основные наши силы. Погибает еще один парень, решивший сменить диспозицию. Ему в грудь попадает пуля ДШК. Темнота становится гуще. От огня над головой, от сумрачного монолога Заколодяжного, который можно выразить тремя словами: — Игорь, нам пи.дец!
.
Перемещаемся как змеи, или как черви. Любое сравнение подходит. Прижимаясь пузом к земле...
.
18.50 минут — Моджахеды прорывают линию обороны. Они за стеной. Слышны их перекрикивания между собой. Несколько духов залезают на крышу ближайшего строения и стреляют сверху. Но мы еще живы и способны бросить гранату метров на 10, чтобы их осколки накрыли духов как зонтиком.
.
Расскажу, как -
.
Берешь гранату (Ф-1), прижимаешь ребристое тело большим пальцем руки, дергаешь кольцо, разжимаешь пальцы рук. Предохранительная скоба отлетает (граната все еще в руках), и лишь затем бросаешь её за дувал. Разрыв раздается почти мгновенно.
.
Если раньше раненых и убитых складывали внутри строения, то сейчас не до них. Они валяются под ногами мешая живым. От крови скользят ноги. Тошнит от трупного запаха. Самыя яростные минуты боя, когда между противниками растояние сужалось до пяти — шести метров. Практический лишь толстый дуван разделял противобордствующие стороны. Время сжимается до плотности металла.
.
19 часов — Выдвижение в сторону Хары роты Какимбаева одним из взводов командовал Мамыркулов Алик. Возможно они вышли гораздо раньше, еще при свете. Его взвод находился на высоте, если по прямой — 2-2,5 км от нас. В горах, если топать ножками, — все пять или шесть километров. А если еще и в ожидании огня противника — время на движение составит не менее 3 — 4 часов.
.
До 19.30 — Пытаясь сдержать моджахедов на приемлемом расстоянии, стреляем в ночь без перерыва, благо патронов навалом. И постоянно бросаем гранаты. Лишь бы куда. В живых осталось не более 15 человек (с учетом раненых). На помощь УЖЕ НЕ НАДЕЕМСЯ.
.
(За голову рядового — награда — 150.000 афгани, за голову офицера — 250.000 афгани. Для афганцев это целое состояние).
.
Решение прорываться самое правильное. Иного выхода просто нет. Сил нет держаться. Хочеться спать. Некоторые засыпают находу, не смотря на визг пуль. Если останемся — погибнут все. Духи вокруг. Рвется кольцо блокады.
.
Рукопашный бой против более чем двадцати моджахедов (по восспоминанию Заколодяжного). Деремся прикладами и кулаками. Штык-ножей нет. Крики раненых с одной и с другой стороны. Такого мне никогда не суждено больше увидеть. Только в кинотеатре в дебильном фильме 9 рота много лет спустя. Удается прорваться к реке. Слышится шум боя в горах, недалеко от места прорыва.
.
Часть тяжелораненых осталась в том доме, который мы покинули. Так уж случилось, я оторвался от основной группы.
.
И то, что сейчас расскажу — со слов Зэка (Заколодяжного)
.
Как только наши бойцы покинули глинобитный дом, духи практически мгновенно вошли в него. Зэк говорил, что со стороны дома стали раздаваться крики наших тяжелораненых пацанов, вытащить которых мы практически не могли, ибо каждый тащил какой-то груз. Там духи резали тех, кто остался. Этот факт не могу ни подтвердить, ни опровергнуть.
.
21.00 — Остатки десанта бредут вдоль берега по глотку в воде. Раненых тащат на себе. По дороге рыщут душманы. Ледяную воду мы почти не чувствуем. При опасности замираем, направляя стволы в сторону берега. Холод пронзает тела. Темень — выколи глаза.
.
Сколько нас тогда вышло? Думаю человек десять, двенадцать, пятнадцать.
.
Помню, пока шли, мне глотку сжимал раненый, которого я тащил на себе. А когда мы добрались до своих, он оказался мертв.
.
Медленно вылезаем из реки. Нет сил встать на ноги. Сидим, отдыхаем. Лишь, спустя некоторое время, бредем дальше. В расположение штаба батальона (в 2-3 км. ниже по течению реки) прибываем ночью.
.
Останавливает нас голос часового "Стой, кто идет!".
.
На глазах слезы от радости, что вырвались к своим...
.
А в штабе ВСЕ СПЯТ.
.
Сладко спит исполняющий обязанности командира МСБ Косинов, спит Князев — и.о. начальник штаба батальона.
.
Когда я вошел в хибару, где тот устроился, он встретил меня словами "чего так долго?".
.
13 мая 1980 года вновь идем сквозь Хару. Никого из вышедших из окружения не отправляют в тыл. Всем все по хрену. Даже через двое суток после боя на берегу реки насчитываем около 40 трупов моджахедов и несколько трупов наших бойцов.
.
Приезжают корреспонденты. Двое. Из Москвы. Главное действующее лицо в беседе — капитан Косинов. Такое ощущение, что не будь его, погибли бы все.
.
Он подвижен и с удовольствием рассказывает про ужасы встречного боя.
.
Неизвестно откуда появляются штатный комбат Перевалов и начальник штаба Олейнич.
.
Капитан Олейнич в лицо капитану Косинову говорит: "Положил весь батальон". По своему он прав. Но Косинову по "барабану" он уже видит себя с "Орденом Боевого Красного Знамени" на груди.
.
Представления на себя, на Князева и на Шорникова отправляны одним рейсом.
.
14.20 Ст.л-та Заколодяжного и меня вызывают на беседу с генералом Меримским (прозванным солдатами генерал-смерть) и подполковником Смирновым. Разговор происходит у одного из старых захоронений. Практически на кладбище. В десяти метрах сидят на корточках все выжившие в том бою. Начальство без погон в навороченных маскировочных куртках с карманами. Смирнов выше Меримского сантиметров на 10-12. Меримский "песочит" Заколодяжного.
.
Слышна фраза:
— А где была разведка? Какие пакистанцы? Куда пошли?
.
Сергей Заколодяжный что-то отвечает. Говорит об огненом мешке (см.выше).
.
И тут генерал обращается ко мне.
— А вы где были лейтенант?
.
Отвечаю фразой типа… "стреляли, не было возможностей…не поднять головы. В общем, война была, товарищ генерал".
.
Генерала сей ответ взбесил. Он покраснел, заорал, и стал приводить сравнения с Великой Отечественной войной. Когда с неба сотни бомб падали на землю.
.
Последнюю фразу беседы помню до сих пор -
"… никого не награждать!".
.
На поле боя валялось около сорока! трупов душманов (многих духи успели вынести), а все ущелье "зеленело" от поминальных лент, повязанных на шесты в местах свежих захоронений.
.
По данным разведки, убитых "духов" было более 200 , но это за всю операцию, проводимую нашими войсками в Печдарьинском ущелье, длившейся до конца мая 1980 года.
.
Этот бой — не самая лучшая часть воспоминаний.
.
И факт, это самый тяжелый бой, в котором участвовала 66 бригада. Самый тяжелый бой, в котором участвовал 1 батальон…
.
Автор публикации Антон Бочаров
#ВойнаВАфганистане
.