Больничные рассказы

Вячеслав Суханов
Очередная порция моих «Непридуманных рассказов» на этот раз посвящена различным больничным историям. Трагическим и смешным, как все происходящее с нами на этом свете…
Черный юмор
Эта история произошла довольно давно – в середине 1970-х годов, когда я еще учился в МВТУ им. Баумана и жил в студенческом общежитии. Жить на одну стипендию нам, иногородним, в Москве было трудновато, и многие подрабатывали, кто где может – кто-то, как я, сторожем в Бронетанковой академии, расположенной неподалеку от alma mater, кто-то работником сцены в московских театрах, а кто-то, как мой однокурсник Серега Горбачев, – санитаром в больнице. Причем не в обыкновенной больнице, а в знаменитом Институте скорой помощи им. Склифосовского.
Серега был здоровенным и флегматичным парнем, родом из Чимкента. Вывести его из себя было практически невозможно. Поэтому его выбор подработки санитаром никого не удивил.
Санитаром он дежурил обычно в ночную смену. Потому что днем ходил на занятия в институте. В ночные смены, как он рассказывал, подрабатывали преимущественно молодые хирурги, уже насмотревшиеся всяких ужасных ранений и поэтому довольно циничные. Ночью в Склиф привозили в основном людей, попавших в автокатастрофы. Врачам приходилось резать, кромсать, ампутировать. Тут поневоле зачерствеешь душой.
И вот однажды Серега с подручным выгрузили из машины «скорой помощи» одного из таких бедолаг и на каталке повезли в свободную операционную, где их уже ждала бригада хирургов. И еще юная медсестра-практикантка из медучилища.
Больного, который был без сознания, переложили на операционный стол и немедленно приступили к операции. Так уж случилось, что ему пришлось ампутировать ногу, что, надо сказать, не вызвало больших эмоций у привычных ко всему врачей. Более того, отрезав несчастному его нижнюю конечность, они решили еще и подшутить над своей медсестрой, которая, в отличие от них, на такую операцию попала впервые и выглядела белее белезны, как пелось в одноименной песне английской группы Procol Harum.
- Ну, что ты стоишь?! Держи ногу! – «юмористы» показали девушке на ампутированную конечность. Та в полуобморочном состоянии выполнила их приказ. Она стояла, прижав тяжелую кровоточащую ногу к своему еще недавно белоснежному халату, и ничего не соображала от ужаса.
Закончив операцию, один из хирургов обернулся.
- Ну, и долго ты ее будешь так держать?! Иди, поставь в коридор!
Ничего уже не соображавшая девушка выполнила и этот приказ.
Прошло минут пять, как рассказывал Серега Горбачев, присутствовавший при этой сцене, чтобы после операции отвезти больного в реанимационную палату, как вдруг из коридора донесся жуткий вопль и падение чьего-то тела. Это в коридоре на отпиленную ногу напоролась лифтерша…
Саркома
Саркома... И нашим мечтам никогда
В реальность не воплотиться.
Я молод был, весел, смеялся вчера,
А нынче - палата в больнице.
Ну, как же все это? Я в чем виноват?
За что мне ниспослана кара?! -
Ах, да, иногда я бродил наугад
В тумане похмельном угара...
Ах, да, иногда я жене изменял,
Силу тратя на баб торопливых...
Ах, да, иногда понапрасну пенял
На речи друзей говорливых...
Ну, да, я, конечно, не прав был, хоть плачь.
Я понял: роднее нет дома!
Но поздно... Сегодня сказала мне врач:
"Вы безнадежны... Саркома..."
1986
Рак
И снова 70-е годы прошлого века. Один мой близкий родственник, полковник, служил на секретном заводе, построенном на острове посреди большого красивого озера. Сам рыбак и охотник, он с удовольствием предавался любимым видам отдыха и гостеприимно встречал многочисленные проверяющие комиссии из Москвы, потому что комиссии приезжали в основном не проверять деятельность вверенного ему военного представительства – это был только повод, а отдохнуть на природе от столичных дел, половить окунька, да попить водки у ночного костра.
Родственник с удовольствием готовил рыбу и закусь к их приезду, иногда даже безрассудно рискуя собственным здоровьем. Ибо, когда человек еще не стар, ему кажется, что все хвори и беды никогда его не затронут. Но вот однажды с ним случилась беда.
Ожидая очередную высокопоставленную комиссию, он залез в рыбацких сапогах в озеро и довольно долго ловил рыбу, стоя почти по пояс в холодной воде. Холодной – потому что стояла глубокая осень. Ночью ему стало плохо…
Надо сказать, что полковник был терпеливый малый и к тому же жутко боялся всяких там больниц и операций. Несмотря на все мольбы жены, к врачам он обращаться не стал. И, в конце концов, у него в боку появился свищ, через который начал сочиться гной. Однако он все равно терпел…
Но однажды ему стало совсем плохо, и жена вызвала «скорую помощь». Офицера немедленно госпитализировали. Диагноз был неутешительный – вследствие запущенности болезни был выявлен рак…
Больного срочно отправили в Центральный военный госпиталь им. Бурденко. Там диагноз подтвердился: да, рак…
Лежа в госпитале, он писал родным, что ему сделали операцию по вырезанию злокачественной опухоли и теперь облучают и пичкают какими-то новейшими японскими лекарствами (а надо заметить, что у японцев в связи с массовым радиоактивным облучением населения в результате атомной бомбардировки городов Хиросима и Нагасаки очень активно развивались медицинские методы лечения рака).
Мы поехали к нему в Москву. Он вышел к нам – абсолютно лысый после облучения, с потерянным, отсутствующим выражением лица. Он уже ни на что не надеялся…
После госпиталя его демобилизовали. Несмотря на приличную военную пенсию, родственник устроился на работу - инженером в гараж. И начал понемногу выпивать. Немного – но практически каждый день. Когда жена пыталась его увещевать, он отвечал, что жить ему осталось мало и что остаток жизни он хочет прожить так, как хочет его душа…
Но прожил он еще… 11 лет (!) и умер от обычного для русских мужиков инфаркта…
Материнский инстинкт
Еще одну историю про рак мне рассказал знакомый начальник отдела НИИХСМ на Реммаше Владимир Иванович П. В середине 80-х годов его жена тоже заболела этой тяжелой болезнью и попала в больницу. Он добился перевода ее в московскую клинику и ездил к ней чуть ли не каждый день, но с каждым днем ей становилось все хуже и хуже. Она катастрофически худела, постепенно превращаясь из красивой женщины в обтянутый кожей скелет.
Он расспрашивал знакомых, искал какие-то новые лекарства, покупал их и срочно привозил ей в больницу. Даже достал как-то очищенный авиационный бензин, который ему советовали давать супруге по столовой ложке натощак перед едой. Но ничего не помогло, и она умерла…
Пока она угасала, он, проводя долгие часы в больнице, поневоле много общался с родственниками больных. Мне он рассказал, что случаев выздоровления больных раком были единицы. Это, если болезнь не была выявлена на ранней стадии заболевания. На более поздних стадиях люди практически были обречены.
И только один случай поразил и родственников больных, и врачей. В больницу поступила в очень тяжелом состоянии молодая женщина, только что родившая ребенка. Даже в больнице, несмотря на болезнь, она кормила его грудью. Родственники ее не навещали – их у нее не было. Она была одна и понимала, что, если умрет, у дитя никого не останется. Несчастный ребенок будет сиротой. И она всеми силами сопротивлялась болезни. И победила ее.
Врачи были в шоке, когда через какое-то время увидели абсолютно идеальные анализы этой женщины. Защищая своего ребенка, она победила смерть. Одной только силой воли.
Так что, неправда, что вылечить рак нельзя…
Ожившая покойница
Бывают случаи и не только с больными раком, когда люди возвращаются с того света. Так случилось в 70-е годы с моей родной тетей.
Тетя Аня жила в Серпухове и работала директором небольшой рабочей столовой. По роду службы ей приходилось ездить за продуктами в Москву и в Подольск. И вот однажды она в очередной раз поехала с водителем на «уазике» за продуктами.
В те годы старое Симферопольское шоссе пересекали железнодорожные пути. На одном из переездов перед закрытым шлагбаумом стояла очередь из машин. «Уазик» остановился прямо за грузовым ЗИЛом с прицепом, груженным длинными железными трубами. На конце самой длинной из них висела предупредительная красная тряпица.
Тетя Аня сидела на переднем сиденье, рядом с водителем. И вдруг сзади раздался сильный удар – зазевавшись, в стоявший «уазик» с разгона врезался огромный грузовик. От удара «уазик» сильно бросило вперед – прямо на торчащие трубы! Несколько из них, разбив лобовое стекло, прошли прямо через тело женщины, а одна ударила в голову…
Окровавленную тетю Аню мигом домчали до ближайшей больницы, но там диагностировали клиническую смерть. Дежурный хирург отметил отсутствие пульса и приказал санитарам отнести тело в морг и положить на лед.
Как рассказывала потом моя тетя, она очнулась от холода. Вокруг была кромешная тьма, и ей на миг показалось, что она умерла, только непонятно, где она находится – в раю или не в раю?! Пошевелиться она не могла. Сколько она так пролежала, тетя Аня не помнила - и тут зажегся свет. Тот же дежурный хирург пришел делать вскрытие и решил начать с соседнего покойника. И вдруг услышал в покойницкой мучительный стон. И у врача, и у сопровождавшего его санитара волосы встали дыбом! И тут они увидели живые глаза лежавшей рядом женщины…
Надо отдать должное тому хирургу – его легкомысленный диагноз чуть было не убил ни в чем не повинную несчастную женщину - и он боролся за ее жизнь как лев! Операции следовали весь день, одна за другой – ей зашивали разорванные в хлам внутренности, соединяли раздробленные ребра и кости, снова что-то штопали и зашивали. И она выжила…
Потом ей сделали несколько пластических операций на лице – да так, что от былых тяжелых травм остались всего несколько почти незаметных шрамиков.
Тетя Аня прожила после аварии еще почти 40 лет, дождавшись рождения внуков и даже правнуков. И всегда благодарила Бога – за то, что он не дал ей безвременно умереть…
Полпала
Следующую историю мне поведал лет десять тому назад полковник Н. – мой «сокамерник» по палате военного госпиталя на Ферме. История говорит о том, что не всегда нужно доверять решению врачей – иногда можно положиться и на собственную интуицию.
У многих людей после преодоления определенного возраста появляется такая неприятная болезнь, как камни в почках. Неприятная и очень болезненная штука – особенно, когда эти камни и камушки начинают выходить через мочеточник наружу…
Один мой коллега по военному представительству в Реммаше тоже мучился подобной болезнью и спасался во время приступов тем, что всю ночь лежал в горячей ванне. Позже он изобрел оригинальный способ – приходил вечером, после работы, в наш испытательный отдел и залезал на работающий вибростенд. Вибрации дробили его почечные камушки, превращая их в мелкий песок, который потом почти безболезненно выходил с мочой из организма. Правда, тут был важный нюанс. Нельзя было сидеть на вибростенде, когда тот проходил частоту собственных колебаний сердца человека (примерно 5-7 Гц). Это могло войти в резонанс с внешней частотой стенда и до добра бы не довело…
К сожалению, в госпитале на Ферме до использования в медицинских целях испытательных вибростендов научная мысль еще не добралась, и поэтому камни в почках извлекались методом военно-полевой хирургии. То есть, разрезом от пупа до хребта и механическим извлечением вредоносных булыжников.
Бедолагу Н., тоже страдавшего от камней (что показал и снимок почек), несмотря на все его вполне понятное и объяснимое сопротивление всяким операциям и хирургическим вмешательствам в собственный организм, приготовили к неприятной процедуре. Ее исход, кстати, после разреза половины туловища мог быть совершенно любым – вплоть до приобретения инвалидности.
Ветерана Вооруженных Сил привезли на каталке в операционную и уже перегрузили на специальный стол, вокруг которого столпились военные хирурги и медсестры, как вдруг во всем здании погас свет. Во всем госпитале произошло аварийное отключение электричества.
И полковника, к его облегчению, отвезли обратно в палату. Тут ожил его сотовый. Звонил приятель.
- Ты где?
- Да вот лежу в госпитале, дожидаюсь операции по удалению камней в почке, – тоскливо поведал другу едва живой от пережитого полковник.
- Да ты что?! Беги немедленно оттуда! Я тебе сам помогу…
И больной тут же собрал в охапку все свои шмотки и дал деру из госпиталя.
Жены дома, к счастью, не было, а скоро прибежал приятель и принес несколько упаковок какого-то лекарства. Оказалось, это была дефицитная в те годы трава полпала из Шри-Ланки. Камни – объяснил приятель – бывают кислотного происхождения и щелочного. Трава помогает растворить камни, но только в одном из этих случаев – в каком, он точно не знал, но попытка – не пытка…
Объяснив пришедшей жене, что операцию отменили, и он будет лечиться народными средствами, полковник приступил к изучению инструкции на лекарство. Пить траву нужно было в определенные дни, да еще соблюдать всякие там полнолуния. Трава на вкус оказалась не противной, а даже приятной. И постепенно лечение пошло…
Из госпиталя на службу полковника пришла грозная бумага, но ветерана никто из командования не тиранил – все-таки здоровье – это дело сугубо личное, хотя ты и служишь в армии. Тем более, что через год, во время очередной диспансеризации, знакомый врач уролог был просто потрясен – снимок почек ничего не показал. Они были девственно чисты. Камни исчезли! К гордости и полному облегчению избегнувшего тяжелейшей операции ветерана.
Вот так здоровая трусость победила военно-полевую хирургию. Хотя в некоторых случаях только хирургия и спасает человеческую жизнь…
Аденома
Я начал со смешного – смешной историей и закончу. Лежим мы как-то в палате кардиологического отделения все того военного госпиталя на Ферме и вяло общаемся на всякие медицинские и политические темы, и тут входит новый постоялец. Его переселили к нам из урологического отделения. Входит и смеется не переставая. Мы удивленно спрашиваем:
- Вы чего так радуетесь? Чай это не театр оперетты и комедии, а кардиология…
- Да я до вас лежал в урологии. Представляете, со мной положили одного военного пенсионера, полковника с Реммаша…
- А как его зовут? – заинтересовался я, благо прослужил в военном представительстве на Реммаше аж 18 лет.
- Вадим Васильевич. Такой небольшого роста, рыженький.
- А не Б. ли его фамилия?
- Вроде да.
- И что же с ним случилось такого веселого, что вы никак не перестаете смеяться?
- Представляете, у него нашли аденому простаты. Назначили операцию, и с утра к нему зашла дежурная медсестра, принесла одноразовый станок для бритья и сказала побриться перед операцией…
- Ну и что же в этом смешного?
- А он стал брить ли-и-и-цо! – под общий хохот сообщил наш новый коллега. – Брить-то надо было промежность, ха-ха-ха!..
Отсмеявшись, я сообщил господам офицерам, что хорошо знаю Вадима Васильевича. Вся фишка в том, что он никогда не болел. Никогда. И, естественно, когда у него нашли какую-то болезнь, он просто не знал, что делать…
Вот такие, понимаешь, больничные истории...
Вячеслав Суханов
#страшилки