Рука правосудия

– Ах так?! Думаешь, что вы победили меня? – истерично вещал с экрана тощий мужчина. – А как вам понравится это?! – Его руки принялись удлиняться, у них появилась невероятная гибкость. Всего через пару мгновений конечности обратились в пучки склизких щупалец! Вытянувшись на несколько метров, эти штуки устремились к группе подростков, вооруженных мечами и копьями. Детишки бросились врассыпную, и вовремя: щупальца хлестнули по мостовой как раз там, где они только что стояли. Огромные трещины рассекли дорожное покрытие, в стороны, будто снаряды, полетели куски асфальта.
«Черт, ну и бред! – вяло подумал инспектор Николай Энц, отхлебывая пиво. – Что за муть крутят нынче по ящику?» Пенная жидкость приятным холодком прожурчала по пищеводу, наполняя тело сладкой негой. Казалось, оно весит не меньше тонны, и сил человеческих не хватит оторвать эту кучу мяса от удобного дивана. Николай поднял левую руку: она была сделана из металла и пластика, прошита шлангами и проводами. «Впрочем, может, не такой и бред. Со мной вон тоже чего случилось».
Он прикрыл глаза, вспоминая. Срочный вызов и схватка с вооруженными бандитами на каком-то складе. Взрыв гранаты, отбросивший Энца на некую конструкцию, напоминавшую механизм башенных часов. Возможно, от удара она запустилась, и руку Николая зажевало между гигантскими шестернями. Потом была лишь вспышка нестерпимой боли, и мир развалился на куски. Очнулся Энц в больнице и там ему предоставили выбор: или он останется калекой и его не ждет ничего, кроме прозябания на нищенскую пенсию, или участвует в эксперименте, где ему пришьют бионическую руку с искусственным интеллектом. Ее разработало Минобороны, планируя то ли создавать боевых киборгов, то ли просто лечить раненых. Николаю предлагали протестировать новинку, причем бесплатно, потому что разработчикам требовалось собрать данные. Честно говоря, тут и выбирать было нечего…
Инспектор вздохнул. Пока он восстанавливался после операции и осваивал свою новую руку. Вернее, маялся от скуки в своей холостяцкой однушке. Может быть, заняться каким-нибудь делом? Ведь от просмотра разной ерунды последние серые клетки обратятся в кисель! Нет, неохота… Осенний вечер разлился за окном фиолетовыми чернилами, а монотонный шум дождя упорно нагонял тоску. Единственное, чего хотелось, так это вместе с увядающей природой впасть в спячку.
Глотнув еще пива, Энц поморщился. Проклятая изжога… Надо бы чем-то зажевать! На журнальном столике заманчиво распахнул зев пакетик с чипсами. Ну-ка… Николай подался вперед, но его будто удержал на месте тяжелый якорь. Им оказался протез, который не хотел двигаться.
– Твою мать, – с чувством произнес инспектор. – Эта железка сбоит! Видать, эскулапы чего-то не так присоединили.
Ладно, может, еще не прижилась толком. Николай зажег сигарету и с наслаждением втянул привычный яд… Хорошо хоть, правая рука живая и послушная.
Вскоре сигарета уже грозила опалить пышные усы. Инспектор потянулся за другой… Что произошло дальше, он толком не понял. Поблескивающая металлом змея выметнулась откуда-то слева, и ее клыки жадно выхватили изо рта окурок. Секунда – и он зашипел в пивной банке!
– Ох, ты ж! – с искренней досадой воскликнул Энц. – Еще полбанки осталось! Это же «Гренадер», не какой-нибудь наш, а настоящий, чешский, – голос Николая звучал так, будто только что на его глазах утонула любимая корова.
В крайнем раздражении инспектор швырнул банку в угол комнаты. И тут случилось чудо. Взвилось что-то темное, и брошенная тара застыла в воздухе, не пролив ни капли! Ее прочно держали… металлические пальцы протеза. Забыв дышать, Николай пронаблюдал, как его высокотехнологичная длань аккуратно опустила банку в мусорное ведро. Энц был совершенно уверен, что не хотел этого делать. Железяка действовала сама по себе?!
От удивления инспектор протяжно рыгнул. Жжение в пищеводе усилилось, сделавшись почти нестерпимым, будто расплавленный металл туда залили! Эх, еще родители предупреждали, что сухомятка до добра не доведет. Сколько раз Энц обещал себе перейти на здоровую пищу, да куда там.
А искусственная рука будто услышала мысли хозяина. Как удав, почуявший мышь, она метнулась к зарослям хлорофитума, росшего в горшке рядом. Сорвав пучок длинных листьев, отливающие бронзой пальцы, не медля ни секунды, запихнули зелень в рот! Николай вздрогнул, раскашлявшись.
– Ты шего, шовшем шдурела?! – отплевываясь, расстроено прошамкал инспектор.
Однако проклятая рука и не думала униматься. Следом за пивной банкой в мусор отправилась и пачка чипсов. Прежде, чем они смешались с пылью и мятой бумагой, Николай правой рукой попытался выцепить хотя бы парочку, но тут же получил болезненный удар! Опять протез шалил. Инспектора затрясло, как в лихорадке, и возникло ощущение, что полусонный мозг закипает, готовясь взорваться. Может, он все-таки уснул?
Будто бы подтверждая эту догадку, исчадие высоких технологий заметно вытянулось, истончившись. Так, как будто рука-самодур была сделана из резины. Металлический палец щелкнул кнопкой на телевизоре, залив экран чернильной тьмой. Правильно, зачем кино, если жизнь столь богата на сюрпризы? Следом рука, удлинившись до размеров щупальца гигантского кальмара, настежь раскрыла форточку. Живой рукой Николай зябко потер голые бока – дыхание ноябрьской ночи слишком освежало. Сердце сжалось в орешек, и его удары стали ощущаться совсем слабо, будто приходили с того света. По спине пробежала мучительная дрожь, но виновата в том была не плохая погода: страх заморозит сильнее любой стужи – исчезла последняя надежда, что все безумные метаморфозы шедевра инженерной мысли лишь иллюзия. Во сне нельзя замерзнуть! Выходит, все взаправду?! Ох, боже мой…
Тем временем своенравная длань съежилась до нормальных размеров, но не успокоилась. Николай ощутил в ней странный зуд. С одной стороны, это было неплохо: если чувствительность восстанавливалась, значит, скоро все придет в норму? Но с другой… какое неприятное состояние! Нечто такое бывает, когда тянет поработать. Плохое это стремление: только ему поддашься, вскоре обнаружишь, что на тебя навесили новые обязанности. И без того не самое радужное настроение испортилось так, что впору с балкона выкинуться.
О, ужас! Кажется, чертова рука приняла это предложение всерьез. Во всяком случае, инспектор ясно понял, что будто сильный магнит притягивал его конечность к двери на балкон. Если сопротивляться этому желанию, то, пожалуй, внутри чего лопнет! Потому Николай и сам не заметил, как очутился снаружи. Ветер швырнул в лицо пригоршню дождя, и все тело будто пронзили ледяные иглы. Будь проклята лень! И почему он не собрался застеклить балкон?! Черт, теперь понятно, для чего нужны жены: стимулировать мужчин к действиям волшебными пинками!
Что-то с силой ударило по колену. Ойкнув, Николай повалился на заляпанный буро-зелеными разводами кафель. К счастью, прежде чем нос попробовал потрескавшуюся керамику на прочность, ладони ловко остановили падение. Мышцы напряглись, и тело приподнялось над полом. Потом снова упало… Что?! Железная рука заставляла хозяина отжиматься?! А ведь точно, если прислушаться к ощущениям, то именно искусственные мускулы протеза сокращались первыми. Совершенно растерявшись, Энц покорился ритму.
Десять раз, двадцать, пятьдесят, сто, сто пятьдесят… Рука за кого его принимала, за спортсмена? Самой-то хоть бы что, а вот правая уже заныла, мышцы пресса грозили разорваться в клочья, да и грудь будто полосовали сотни острых ножей.
Пытка закончилась внезапно. Чудо техники вдруг расслабилось, позволив жертве рухнуть на пол. Но тут же левая рука вцепилась в железные перила балкона. Мощный рывок, и Энц взлетел в рассеченную стрелами дождя пустоту.
– А-а-ай!!! – взвизгнул Николай, поняв, что падает.
Внезапно он ощутил себя висящим над бездной. Внизу, в мутной темноте поблескивали искры фонарей. Между ними угадывалась пена кустарника. В спину давило что-то твердое… Черт, он же перекинулся через ограждение балкона, а до земли лететь двадцать этажей!
Оледенев от ужаса и холодного ветра, инспектор рванулся вверх. Правой ладонью он нащупал поручни и, напрягшись, изо всех сил потянулся назад, в теплую комнату. Какая-то сила помогала ему. Мир сузился до размеров перил, казалось, что вокруг разверзлась пустота космоса. Может, наступил конец света, и во вселенной не осталось ничего, кроме куска мокрой стали? Или это исходная точка творения?
Энцу было не до философии: его трясло, а пульс слился в сплошной грохот в ушах. И вот, когда до цели оставалось совсем чуть-чуть... сила, тянущая вверх, вдруг исчезла. Несчастный вновь провалился в пропасть! Сердце, казалось, обогнало тело и уже рухнуло на землю, а то и дальше – в ад, однако Николай остался, где был: что-то крепко удерживало его. Инспектор прислушался к ощущениям.
– Проклятая ручища!!! – разорвал ночь его рев. – Ты чего творишь?! Я же высоты боюсь!!!
В самом деле, слишком самостоятельный протез не давал Энцу упасть. Он то мерно сгибался, подтягивая хозяина к поручням, то расслаблялся, бросая Николая вниз. Что-то это напоминало… Ну конечно, после отжиманий настало время подтягиваний! А что, нельзя было найти более подходящего места?!
Температура воздуха была ненамного выше нуля, но инспектору стало жарко, как в жерле вулкана. Гадкая рука явно халтурила. Она лишь следила, чтобы хозяин не упал, и направляла движение. Основная нагрузка ложилась на живую плоть. Мышцы уже болели так, будто их резали на куски.
Наконец, когда Николай уже решил, что сейчас в изнеможении повиснет тряпкой, протез смиловался над ним. За мгновение до того, как пальцы правой руки обессилено разжались, левая перекинула тело хозяина на балкон. Столь легко, будто куча мяса весила, как подушка. Тренировка окончена?
Измученный, промокший до нитки, продрогший Энц валялся на грязном полу. Дыхание стало громким, хриплым – казалось, это пыхтел дракон-астматик. Николай всерьез боялся, что сердце сейчас или лопнет, или проломит ребра. Когти страха, еще несколько секунд назад сминавшие душу в комок, постепенно разжались. Освободившееся место быстро заполняла злость. Какого черта эта лапа вытворяла?! Если ты – чудо технологий, то можно ни в грош не ставить живых существ? А вот выкуси, мы еще посмотрим, кто тут примитивнее!
– Я тебе покажу, кто тут хозяин, дурацкая железка! – прорычал Николай, сжимая искусственную кисть в кулак.
Ага, подчинилась! Ну, сейчас мы тебе покажем… Хотелось стереть эту высокотехнологичную кучу хлама в порошок. Пылавшее в груди пламя ярости было настолько горячо, что, пожалуй, оно бы и так руку расплавило. Но можно и проще!
Размахнувшись, Энц изо всех сил врезал протезом по кирпичной кладке. Просто пускай железка знает свое место! Будто электрический разряд пронесся от кончиков пальцев до плеча. Хитрые детали и микросхемы завибрировали, словно им и вправду стало плохо. Инспектор даже удивился: да, эта рука обладала тактильной чувствительностью, но боли по идее ощущать не должна. В крайнем случае, мозг просто получит сигнал о неисправности. На мгновение инспектор заколебался. Ему даже сделалось немного стыдно: ведь только дети пинают стул, о который ударились. Вроде бы уже пора повзрослеть? Вот и его механическая рука обиделась… У нее ведь искусственный интеллект был?
Эти мысли пролетели, как клочки бумаги, подхваченные ветром, и их сожгло пламя ярости. Стиснув зубы так, что заболели челюсти, Энц принялся исступленно колотить протезом о стену. Треснул красный камень, на пол посыпалось крошево. Боли не было, он лишь чувствовал прикосновения острых углов, легкие, почти приятные. Непохоже, чтобы руке эти удары вредили – ни хруста, ни вмятин.
Вдруг в самом углу поля зрения вспыхнул желтый квадратик. Едва Николай обратил на него внимание, как тот стал крупнее, и в нем возникло изображение руки. Стрелки указывали на область возле локтя, которая только что «поцеловалась» со стеной. Что-то там было написано. Протез замер в воздухе: снова не подчинялся или это хозяин так решил? Николай хотел было занести руку для удара снова, но…
Атакующей коброй протез взлетел к голове, хищно раскрыв пятерню. Не успел инспектор и вздохнуть, как его лишили такой возможности! Металлические пальцы с силой сдавили горло. Захрипев, Николай рванулся, но тут пальцы удлинились, разделяясь на множество суставов. В мгновение ока шею охватило плотное кольцо, сжав ее так, что глаза полезли из орбит. Энц плюхнулся в лужу на полу, его правая рука в отчаянии вцепилась в пластиковое запястье. Куда там! Проще столетний дуб вырвать одним пальцем, чем стащить с шеи эту чудовищную лапу. Но что же делать?
Мир стремительно заволакивал кровавый туман. Точно полудохлый слизень, Николай вполз в комнату. Дьявольская хватка не слабела, а легкие уже терзала мучительная боль.
Если сейчас же что-нибудь не придумать, ему конец! Так, ножом ткнуть? Шею проткнешь. То-то смеху будет, когда его найдут свои же коллеги: детектив Энц задушил себя и одновременно перерезал горло! Отверткой длинной поддеть? Не выйдет. Распилить? Долго. Думай, думай!
Чувствуя, как сознание уплывает, Николай подполз к телевизору. Прямо над ним из стены торчал тройник. Извернувшись так, чтобы мятежная рука коснулась батареи отопления, правой полицейский зашарил по тумбочке. Ага, пинцет! Так… Его стальные ножки с силой вонзились в розетку. Мучительная боль молнией пронеслась через правую руку, пронзила грудь и через протез ушла в батарею. Сердце болезненно сжалось. Резкая судорога рванула мышцы, выдергивая пинцет. Боль сразу прекратилась, уступив место онемению. Хватка на горле разжалась, и увядшим стеблем протез опал на паркет. Вроде обошлось.
В полном изнеможении Энц растянулся на полу. Мышцы противно ныли, сердце стучало вконец оголодавшим дятлом. Плохо! Говорят, когда ток проходит через обе руки, то это очень опасно. Но что делать, если нет иного способа усмирить одну из них?
– Дурдом… – хрипло выдохнул Николай. – Так никакого здоровья не хватит! Я еще боялся, что без руки помру с голоду. Да лучше я калекой буду!
Фух, злобная железяка вроде пока успокоилась, но кто знает, что она выкинет на следующий раз? А если вздумает мстить? Она ведь уже чуть не задушила хозяина за то, что тот колотил ей о стену! Хотя в комнате было тепло, но Энцу стало холодно, как на Северном полюсе.
Но все же, что произошло? Николай напрягся, вспоминая объяснения тех коновалов из Минобороны. Они говорили, что пришили ему не протез, а универсальный и очень умный инструмент. Он не только поможет в нелегкой полицейской службе, но и позаботится о хозяине. Стоп, позаботится… Энц ухватился за эту мысль. С чего все началось? Ему не дали пожрать чипсов и нахлебаться пива, а еще сигаретку выкурить. Потом накормили бурьяном и принудили упражняться. Хм-м-м… Так ведь его заставляли вести здоровый образ жизни!
– Не может быть! – раскашлялся Николай. – Этот агрегат так обо мне заботится? – В груди снова закипала злость. – Да меня и предки не заставили упражняться!
Миновало с полчаса, а он так и валялся на полу. Пламя ярости постепенно угасло, и Энца накрыла тоска. Черт, как ни крути, он не обойдется без протеза. Выходит, придется менять образ жизни?
– Ох, не зря я не люблю технические новшества! – проворчал он. – Боже, верни нам нашу невинность!
#рассказы
Кай Имланд