Комментарии
- 5 сен 2020 10:35Любовь ЛюбашаСпасибо,сколько нового узнала И какие романсы,чудо
- 5 сен 2020 12:20Валентина Колесникова (Скворцова)Спасибо большое за доброе,искреннее повествование о жизни замечательного писателя!
- Татьяна ТройноваКомментарий удалён.
- 7 сен 2020 07:46Татьяна Тройнова
- 9 сен 2020 09:32Альбина ВасильеваБлагодарю, многое для себя открыла
- 13 сен 2020 09:39наталья зарванская (Рыжова)
- 5 сен 2024 12:28Юлия Заречнева
️В Гocycлyгax пoявилaсь возможность оформить пособие 45.620р, если у вас есть хоть 1 родственник старше 50 лет
️По этой ссылке можно узнать как получить выплату:
https://vk.cc/cz6jKkvk.cc
Для того чтобы оставить комментарий, войдите или зарегистрируйтесь
АРТ ЛАБИРИНТЫ истории
:Ludmila Ladik
Алексей Константинович Толстой – поэт, прозаик, драматург, первый граф русской литературы.
Из тройки великих Толстых русской литературы он — старший по дате рождения: 5 сентября 1817 года.
Он писал афористично. Напевно. Любил перебрасывать читателей в былинное прошлое. Его стихи музыкальны, пластичны, написаны богатым, образным языком. Знакомясь с биографией поэта, открываешь для себя необыкновенно талантливого, духовно красивого человека, которого современники называли «рыцарем добра и красоты».
Алексей Константинович Льву Николаевичу приходился троюродным братом. Впрочем, от Толстых Алексей Константинович взял только титул и фамилию, отца он почти не знал, воспитание ему дала родня матери.
А со Львом Николаевичем Алексей Константинович познакомился только в зрелые годы, незадолго до Крымской войны.
Вместе с родителями Толстой часто бывал за границей. В Германии они познакомились с Гёте. В память о встрече немецкий писатель подарил Алеше клык мамонта с изображением фрегата. Все яркие детские впечатления Толстой потом описывал в своих произведениях: материала для творчества у него скопилось немало.
Меня, во мраке и пыли
Досель влачившего оковы,
Любовью крылья вознесли
В отчизну пламени и слова.
И просветлел мой темный взор,
И стал мне видим мир незримый,
И слышит ухо с этих пор,
Что для других неуловимо.
И с горней выси я сошел,
Проникнут весь ее лучами
И на волнующийся дол
Взираю новыми очами.
И вещим сердцем понял я,
Что все, рожденное от Слова,
Лучи любви кругом лия,
К Нему вернуться жаждет снова.
И жизни каждая струя,
Любви покорная закону,
Стремится силой бытия
Неудержимо к Божью лону.
И всюду звук, и всюду свет,
И всем мирам одно начало;
И ничего в природе нет,
Что бы любовью не дышало.
Бог один есть свет без тени,
Нераздельно в Нем слита
Совокупность всех явлений,
Всех сияний полнота;
Но струящая от Бога
Сила борется со тьмою;
В Нем могущество покоя,
Вкруг Него времен тревога.
Мирозданием раздвинут,
Хаос мстительный не спит;
Искажен и опрокинут,
Божий образ в нем дрожит:
И всегда обманов полный,
На Господню благодать
Мутно плещущие волны
Он старается поднять
И усильям духа злого
Вседержитель волю дал,
И свершается все снова
Спор враждующих начал.
В битве смерти и рожденья
Основало Божество
Нескончаемость творенья,
Мирозданья продолжение,
Вечной жизни торжество.
Алексей Константинович Толстой
Как ни странно,воспитанник Жуковского император Александр Николаевич не стал ценителем высокой словесности… О масштабах таланта своего приятеля по детским играм он не имел представления и сожалел, что богатырь Алеша равнодушен к государственной службе. А Толстой и впрямь немало сил приложил, чтобы, вопреки материнской воле, отлынить от служебной рутины, хотя долгое время ему «автоматом» шли чины и придворные звания, от камер-юнкера до действительного статского советника (соответствовавшего генерал-майору).
Они могли среди ночи постучаться к булочнику, спрашивали, есть ли у него пеклеванный хлеб, а получив утвердительный ответ, восклицали наставительно: «Ну, благодарите Бога, а то много людей не имеют и куска насущного хлеба». Молодые поэты повесничали, да озорничали и до них. Но прутковский абсурдистский юмор был новинкой для того времени. От странных шалостей они быстро перешли к литературной игре.
В лихой артели имени Козьмы Пруткова Толстой, конечно, был золотым пером. Самый изобретательный версификатор, самый дерзкий потрясатель основ. Он и как сатирик перерос Пруткова. В списках ходили две озорные поэмы Алексея Толстого — «История государства Российского от Гостомысла до Тимашева» и «Сон Попова». Не из прутковского цикла, но из «смеховой культуры».
Прутковский цикл стал эпохой в русской сатирической поэзии. Из него до сих пор черпают острословы. А литературоведы всерьез считают Козьму Пруткова предтечей обэриутов и концептуалистов.
«Колокольчики мои…» — стихотворение Алексея Константиновича Толстого, написанное в 1840-х годах. Открывало цикл «Шесть стихотворений»; впервые вышло в журнале «Современник» в 1854 году. Впоследствии отрывки стихотворения стали хрестоматийным произведением школьной программы и известным романсом (наиболее известна музыка Петра Булахова). В письме к жене в октябре 1856 г. автор назвал это произведение одной из своих «самых удачных вещей»
Стихотворение открывается чудесной картиной малороссийской природы, среди которой вырос автор.
Колокольчики мои,
Цветики степные!
Что глядите на меня,
Тёмно-голубые?
И о чём звените вы
В день весёлый мая,
Средь некошеной травы
Головой качая?
Романс П. Булахова "Колокольчики мои" исп · Юрий Гуляев.
Благословляю вас, леса,
Долины, нивы, горы, воды,
Благословляю я свободу
И голубые небеса.
И посох мой благословляю,
И эту бедную суму,
И степь от краю и до краю,
И солнца свет, и ночи тьму.
Романс П.Чайковского " Благославляю вас, леса" на стихи А. К. Толстого звучит как слава высшей любви, на которую способен человек, - любви ко всему живому... Природа - бесценный Божий дар: все времена, все поколения несли ей свою благодарность...
Романс Благославляю вас, леса...(соч. 47 №5) (из поэмы «Иоанн Дамаскин») П. Чайковского исп. Ф.И. Шаляпин.
Толстой был сторонником просвещенной аристократии, а первый наш царь, по его мнению, растаптывал ее достоинство. Но в романе «Князь Серебряный», в исторических балладах он не занимался разоблачениями. Его захватывала стихия истории — и получалась музыка:
Без отдыха пирует с дружиной удалой
Иван Васильич Грозный под матушкой-Москвой.
Ковшами золотыми столов блистает ряд,
Разгульные за ними опричники сидят.
С вечерни льются вины на царские ковры,
Поют ему с полночи лихие гусляры,
Поют потехи брани, дела былых времен,
И взятие Казани, и Астрахани плен.
Коль любить, так без рассудку,
Коль грозить, так не на шутку,
Коль ругнуть, так сгоряча,
Коль рубнуть, так уж сплеча!
Коли спорить, так уж смело,
Коль карать, так уж за дело,
Коль простить, так всей душой,
Коли пир, так пир горой!
Узнаваемая грань русского характера — неуемного и отходчивого. Если бы Добрыня Никитич умел сочинять стихи, наверное, он писал бы именно так. Но ведь это не просто соловьиная трель, это серьезный, продуманный манифест, одно из лучших программных стихотворений в русской поэзии.
Бесхитростное простодушие свойственно и его любимому герою — Илье Муромцу:
Двор мне, княже, твой не диво!
Не пиров держусь!
Я мужик неприхотливый,
Был бы хлеба кус!
…Не терплю богатых сеней,
Мраморных тех плит;
От царьградских от курений
Голова болит!
Душно в Киеве, что в скрине,
Только киснет кровь!
Государыне-пустыне
Поклонюся вновь!
О Толстом говорят как о противнике «политической» поэзии… Он оказался антиподом слишком гражданственного Некрасова и слишком интеллектуального Тютчева. Но это не означает, что он не заглядывал в самые хмурые книги. Заглядывал. И нередко резко отстаивал свои политические (а еще чаще — эстетические) позиции в устных и эпистолярных спорах. Ему не нравились ни радикальные прогрессисты, ни рьяные почвенники. В письмах Толстого можно найти самые запальчивые: «От славянства Хомякова меня мутит, когда он ставит нас выше Запада по причине нашего православия».
Свою политическую программу он сформулировал в 1858-м году:
Двух станов не боец, но только гость случайный,
За правду я бы рад поднять мой добрый меч,
Но спор с обоими досель мой жребий тайный,
И к клятве ни один не мог меня привлечь;
Союза полного не будет между нами —
Не купленный никем, под чье б ни стал я знамя,
Пристрастной ревности друзей не в силах снесть,
Я знамени врага отстаивал бы честь!
И это — накануне Великих реформ, когда радикалы и охранители готовы были вцепиться друг дружке в шевелюру.
В историю вошла вторая часть трилогии — «Царь Федор Иоаннович». С этой постановки (а вовсе не с чеховской «Чайки», как принято считать) началась история Московского Художественного театра. Толстой сталкивает человеческое и политическое. Вечный конфликт!
От невыносимых приступов головной боли доктора прописали ему морфий. Писатель Болеслав Маркевич так вспоминал о страданиях Толстого: «Человек живет только с помощью морфия, и морфий в то же время подтачивает ему жизнь — вот тот заколдованный круг, из которого он уже больше выйти не может. Я присутствовал при отравлении его морфием, от которого его едва спасли, и теперь опять начинается это отравление, потому что иначе он был бы задушен астмой».
Осенью 1875-го он — скорее всего, по ошибке, но поговаривают и о самоубийстве — ввел себе смертельную дозу. Был ли он самоубийцей — хотя бы случайным? Официально, разумеется, нет. Но обстоятельства смерти Толстого загадочны.Виной могла быть его обычная рассеянность, а может быть, и отчаяние невольного морфиниста. Было ему 58 лет. А сегодня Толстому 207. О забвении и речи нет.
Послушайте рассказ о А.К. Толстом доцента кафедры классической литературы и славистики Литературного института им. М. Горького, кандидатом филологических наук Людмилой Карпушкиной .
#поэзия