АРТ ЛАБИРИНТЫ истории: Алла Зыбайло
15 июл 2021

БЛУДНЫЙ СЫН ВЕЧНОСТИ

Часть 1

15 июля 1606 года родился великий голландский художник, гравёр, мастер светотени, крупнейший представитель золотого века голландской живописи РЕМБРАНДТ Харменс ван Рейн. Он сумел воплотить в своих произведениях весь спектр человеческих переживаний с такой насыщенностью, которой до него не знало изобразительное искусство. Работы Рембрандта, чрезвычайно разнообразные по жанровой принадлежности, открывают зрителю вневременной духовный мир человеческих переживаний и чувств

В данной теме мы обратимся лишь к финалу его творческой биографии, к его великому завещанию — картине «Возвращение блудного сына», которая хранится в Эрмитаже.
Рембрандт. Возвращение блудного сына. Ок. 1666—1669 гг. Эрмитаж, Санкт-Петербург
Рембрандт совпал в своей жизни, в своем творчестве с самым высоким расцветом голландского искусства — он жил в XVII веке, это поразительное время в истории Голландии. Голландия была особой страной в Европе. Она победила Испанию в войне за свою независимость. И то была протестантская страна, не католическая. Поэтому все ценности здесь были связаны с тем, что мы сегодня называем средним классом, со средней зажиточной буржуазией. В Голландии совершенно отсутствовали обычные европейские заказы на пышные религиозные сюжеты, на пышные картины, украшавшие дворцы. Голландия должна была насытить искусством дома, и Голландия очень любила изображение своей собственной жизни на картинах: самих голландцев, их домов, их быта, их уюта.
Рембрандт. Автопортрет в возрасте 34 лет. 1640 г.
Этих художников принято называть «малыми голландцами». Но они вовсе не были малые, это были большие художники, и XVII век — эпоха их расцвета. Их стали называть «малыми», по всей вероятности, по отношению в великому голландцу, а именно к Рембрандту. Трудно сказать, насколько это справедливо и вообще справедливо ли это. Просто они были школой, у них были общие художественные ценности, общие культурные ценности, а самое главное — у них были общие этические ценности.

Эти ценности были обращены к голландскому народу. Голландцы очень любили своих мастеров и свои картины. А Рембрандт был совершенно другой, не такой, как они. Он вел другой образ жизни и писал совершенно другие картины. И если сейчас сравнить любую из картин Рембрандта, написанную им после 1634—35 годов, с любой из голландских картин, возникает недоумение — неужели эти люди могли жить в одно и то же время? Так называемые «малые голландцы», такие как Терборх или Питер де Хох, или такие мастера натюрморта, как Хеда или ван Бейерен, любили изображать поверхностный мир жизни, поверхностный мир вещей, их тихую, неторопливую, совершенную красоту. Ту красоту, которая была востребована большинством голландцев. Как же они устали от беспощадной войны с испанцами, как они устали от голода, от холода, как они устали от революционного пафоса, от пепла Клааса, который стучал в сердце! (Прим.: 
Тиль Уленшпигель носит на груди ладанку с пеплом своего отца, сожжённого за ересь на костре. Фраза «Пепел Клааса стучит в моё сердце» стала крылатой)
Виллем Хеда. Натюрморт с крабом. 1648 г.. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург
Освободительная борьба нидерландского народа против феодальной Испании (1556-1648) была буржуазной революцией; это была вооружённая борьба, в ходе которой власть перешла от испанских феодалов к голландской буржуазии.

После освобождения страны от испанского гнёта буржуазной хозяйство Голландии стало быстро развиваться. Открывались новые мануфактуры. Голландская буржуазия уже не должна была отдавать часть своих доходов феодалам Испании и быстро богатела.

Голландия торговала почти со всеми странами Европы. Её торговый флот был больше, чем флоты всех европейских стран, вместе взятые. Корабли со всех концов мира сходились в голландский порт Амстердам, ставший центром мировой торговли вместо Антверпена.

И когда Голландия стала буржуазной страной, когда она стала руководить европейской торговлей, когда их корабли бороздили моря всего мира, им хотелось уютной, сытой, красивой, пристойной жизни, что они и изображали на своих картинах. Они придерживались определенных жанров живописи: натюрморты, изображение домов, портреты, пейзажи — это очень важное замечание по отношению к тому, о чем мы говорим. Потому что если Рембрандт и писал портреты, натюрморты или пейзажи, то это были всегда не только и не совсем портреты и пейзажи. Этим он очень отличался от всех своих современников: его страсть, его внимание, его внутренний интерес были сосредоточены именно на той религиозной живописи, заказы на которую в Голландии XVII века, в протестантской стране, были совершенно непопулярны.

Взглянем на один из многочисленных автопортретов Ребрандта. Его можно назвать «Человек на все времена». Он стоит перед нами в рабочей робе, с руками, спрятанными за пояс, в какой-то странной шапке лопухом, и очень внимательно смотрит на нас, на людей, которые проходят перед ним ежедневно, а скорей всего, он пристально всматривается в даль вневременья. Он чувствует себя на какой-то точке, где соединяются момент написания портрета, то есть определенное время, и бесконечное время, которое он видит перед собой. Действительно, Рембрандт ван Рейн принадлежит времени. И чем больше мы всматриваемся в его творчество, чем больше мы думаем о нем, тем больше вопросов вызывает у нас эта личность.
Рембрандт. Автопортрет. 1659 г. Национальная галерея, Вашингтон
Творчество Рембрандта совпало с расцветом голландского искусства XVII века. Голландское искусство очень бурно расцвело после победы голландской революции над испанцами.

Голландцы настрадались в этой войне, они были совершенно измучены: они были голодны, им было холодно. Как во всякой войне, которая несет разрушения, страдают обычные люди, просто народ. И когда эта война закончилась, когда в Голландии воцарился мир, голландцы стали упиваться своей счастливой мирной жизнью. Они хотели, чтобы эта мирная, благополучная, трудовая, чистая, красивая жизнь не кончалась никогда. 

И голландские художники всегда отражали стремление голландцев к изображению своей жизни — наверное, не совсем такой, какой она была, но такой, какой они хотели бы видеть ее на своих портретах, в своих уютных чистых домах, на своих натюрмортах с лимонами и омарами. Они хотели видеть милых девушек, музицирующих, играющих на клавесинах и гитарах, читающих любовные письма, а если болеющих, то слегка. Это были замечательные художники, совершенно особая, удивительная школа. И в России она стала особенно популярной, потому что Петр I, который очень любил Голландию, работал там на верфи, учась кораблестроению, и привил России вкус к «малым голландцам».
Питер де Хох. Женщина с ребёнком у кладовки. Ок. 1658 г.
Прим.: термин «малые голландцы» принят преимущественно в российском искусствоведении. Он не носит оценочного характера и никоим образом не характеризует роль и место художников в истории живописи, равно как и масштаб их таланта. Его возникновение объясняется двумя причинами: 1) небольшими размерами холстов; 2) интересом живописцев XVII века к «малым», камерным сюжетам, преимущественно из повседневной жизни. В сущности, к малым голландцам можно отнести практически всех голландских художников XVII века, за исключением Рембрандта и Халса, создававших в числе прочего и монументальные произведения

Россия обладает огромной коллекцией этих художников. Но, как заметил замечательный ученый, глава Тартуской филологической школы Ю.М. Лотман, всякая культура структурирована и она имеет свою классическую школу, свой уклад, свои четко выраженные этические, эстетические, художественные принципы. Но обязательно в этой структуре или в этой культуре есть издержки. И это так! Вот такой издержкой голландской классической школы был, несомненно, Рембрандт ван Рейн. В искусствознании принято называть этих художников «малыми голландцами», а Рембрандта «большим голландцем». Но это неправильное разделение: они не были «малыми», а он не был «большим». Просто он был другим, совершенно другим.

И если они изображали одно, видели одно, хотели этих вот красивых шелковых юбок, красивой утвари и чистых домов, то его интересовало совершенно другое — не внешнее, а внутреннее. И более всего волновали его недра человеческого бытия, недра человеческой души. Может быть, поэтому у него такое огромное количество автопортретов, выполненных и живописью, и в офортной технике, в которой он по сей день является одним из величайших мировых мастеров. Его интересовала та невидимая жизнь, которая и есть главная, которая и есть сущностная жизнь. А «малых голландцев» не интересовала эта невидимая жизнь, их интересовала эпидерма жизни, поверхностные образы, и они были прекрасны. Здесь выбор бессмысленен.
Рембрандт. Автопортрет.  Ок. 1665-1669 гг. Кенвуд-хаус, Лондон.
Рембрандт происходил из города Лейдена и был сыном зажиточного мельника. Он был там как гадкий утенок. Просто как некий херувим — «он несколько занес нам песен райских». Он был совершенно другим.

И его жизнь отличается от обычного хода жизненной программы. Как будто бы для него была выбрана специальная судьба, которую он прошел до конца. Именно поэтому, бесконечно желая соединить себя с голландской школой, иметь заказчиков, выполнять заказы, он очень быстро понял, и окружающим было понятно, что это просто невозможно в силу его абсолютной инакости. И эта инакость заключалась в нем самом. Его интересовала не только глубокая внутренняя природа человека, но его интересовал еще один вопрос. Может быть, именно с этим интересом связано то, что он писал такое количество картин на библейское-евангельские сюжеты, которые составляют две трети его творчества, в то время как голландцы картин на эти сюжеты не писали. Когда он был очень молод, он учился в Утрехтской мастерской, у художника Тер Брюггена. Вот Тербрюгген писал библейские сюжеты. У него есть картина, изображающая Иосифа Плотника.
П. Бодарт. Портрет Хенрика Тер Брюгена
Они называли себя «утрехтские караваджисты». Караваджо оказал влияние на европейскую живопись, на становление европейского реалистического языка в живописи. И на картине Иосиф стругает доски: это такой сильный старец, такой обыкновенный слесарь, столяр, а маленький, очень миленький мальчик держит ему светильник. То есть сюжет как бы библейский, а вместе с тем вы прочитываете его как сюжет бытовой, обычный. Для Рембрандта важна была тайна не только человеческого бытия, но и исторические тайны. Конечно, он был глубокого религиозным человеком, и все же в нем была необыкновенная особенность. Он был женат, очень удачно, как бы мы сказали сейчас. Он был женат на одной из наследниц самого большого состояния в Амстердаме, на Саскии фон Эйленбюрх.

Все были против этого брака, но Саския была такая дама: если сказала, то получит то, что она хочет. Она любила этого человека, и она вышла за
него замуж. Поэтому он мог себе позволить многое из того, что вне этого брака он бы позволить себе не мог. А страстью его был базар, амстердамский базар. Он очень любил ходить на амстердамский рынок, потому что там можно было найти удивительные вещи, и он эти вещи разыскивал. Это были старинные арабские рукописи, которые он не мог прочитать, но по которым он просто водил пальцами для того, чтобы ощутить все эти письмена, гладил обложки. Он покупал изумительные старинные древние ткани, оружие, мебель, даже животных. Его завораживало время, которое жило в этих вещах, превращая их в прекрасные, как мы сейчас бы сказали, артефакты.
Рембрандт. Портрет Саскии фон Эйленбюрх. 1633 г. Государственный музей, Амстердам.
Сохранился интересный документ — опись дома Рембрандта. Когда он уходил из своего дома в Амстердаме, то была сделана опись для продажи этого дома. И из этой описи мы понимаем, что он жил в каком-то уникальном антикварном, художественно-историческом пространстве, из которого он просто не выходил! Какая там античность была, какой там был Восток! Какие там были восточные древности! Желание как бы войти в историю, внутрь ее, почувствовать себя частью этого пространства, описанного Библией, — это удивительное совершенно качество или чувство. Оно имеет очень глубокие психологические истоки. Рембрандт был другой, и весь мир, которым он окружал себя, был иным. Посмотрите на его картины на библейские темы, и вы увидите, что через все картины проходит какая-то странная мысль о времени, которая меняет костюмы, антураж, декорацию их жизни. И время не властно над человеческими страстями, человеческой душой, человеческими поступками, страстью, любовью, предательством, изменой, слезами, отчаянием, любовью — это совершенно удивительно.

Так распорядилась судьба, что Рембрандту ван Рейну суждено было терять свои связи с миром, с заказчиками, с художниками из-за своей инакости, терять свои связи с родней, последовательно терять своих близких. И при этом не только не терять себя, а все более и более погружаться в свой единственный и уникальный мир. Когда он остался практически один, его дом был продан, ушли ценные для него художественные вещи, которые он любил видеть, к которым он любил прикасаться, которые он очень любил писать — он ушел и сам. И из обычной части Амстердама переселился в амстердамское еврейское гетто, с которым был очень связан — он очень часто писал жителей амстердамского гетто. Голландия была очень веротерпимой, но в данном случае они для него воплощали собой как бы представителей библейского мира, часть этой библейской физической истории. Наверное, этим объясняется такой интерес к этим лицам, к узловатым рукам, к углубленному созерцанию.
Рембрандт. Возвращение блудного сына (офорт). 1636 г.
«Блудный сын» — завещание Рембрандта, практически последняя картина, которую он в своей жизни написал. Так во всяком случае историки искусства датируют эту картину — 1669 годом, годом его смерти. Есть такое предположение, что к сюжету «Блудного сына» Рембрандт обращался неоднократно. У него есть офорты с таким же названием — «Блудный сын». Вообще надо сказать, что эта тема была довольно широко распространена в XVI — XVII веках. Очень интересные картины на эту тему были написаны Босхом, особенно одна картина, изображающая блудного сына, уходящего из дома отца своего.
Иероним Босх. Блудный сын (Путник). 1510 г. Музей Бойманса — ван Бёнингена, Роттердам
И Рембрандт обращался к этой теме также неоднократно. Более того, у Рембрандта есть знаменитая картина — даже те люди, которые мало
знают Рембрандта, эту его работу знают хорошо. Называется она «Автопортрет с Саскией на коленях», написана в 1635 году, выставлена в Дрезденской галере. Считается, что эта картина также написана по сюжету «Блудного сына». Но сюжет этой картины такой: блудный сын проматывает состояние своего отца, и художник изображает как раз момент его загула и кутежей. Исследователи считают, что эта картина может быть одним из вариантов «Блудного сына». Почему бы с ними не согласиться? Все-таки финальная картина его жизни тоже связана с блудным сыном, так как он себя немного соединял с этим персонажем.
Рембрандт. Автопортрет с Саскией на коленях. 1633 г. Галерея старых мастеров, Дрезден
Есть человек, имя которого нельзя не упомянуть в разговоре о Рембрандте или технике старых мастеров, это исследователь — Армен Вагаршакович Вартанян. Он сделал блистательную копию «Автопортрета с Саскией на коленях». Копия была так хороша, что исследователи практически не могли отличить ее от подлинника. Вообще существует отдельная история этих копий Армена Вартаняна. Он рассказал, что для того, чтобы писать так, как писал Рембрандт, той техники, которая существовала тогда в Голландии, было недостаточно. И Рембрандт создал  свою собственную технику, а Вартанян воспроизвел его палитру. Он объяснил, что Рембрандт писал не совсем масляными красками, а что в палитре у него были чашечки и очень густые смолы. А те цвета, которые Рембрандт предпочитал (золотистые, охристые, винно-красные — тяжелые цвета), он писал этими тягучими смолами. Они создавали необыкновенный эффект. Поэтому когда вы смотрите на картину «Артаксеркс, Аман и Эсфирь», хранящуюся в нашем Музее изобразительных искусств, смотрите на золотой шлейф на Эсфири, то у вас такое впечатление, что он совершенно живой, что вы как бы чувствуете живой влажный блеск золота — именно благодаря этой технике.
Армен Вартанян (1923 – 1985) – художник и копиист, на протяжении многих лет основной темой его исследований был утерянный метод многослойной живописи мастеров эпохи Возрождения
За эту копию картины Рембрандта "Автопортрет с Саскией" Армен Вартанян получил звание профессора Дрезденской галереи.
И Вартанян сделал копию «Автопортрета с Саскией на коленях» именно в технике Рембрандта, этими тяжелыми масляными смолами. Конечно, Армен Вагаршакович был просто гениальным человеком в в воссоздании техники старых мастеров. Это не случайно, потому что художник, идущий в другом направлении или ищущий своего мира, ищет всегда и подходящий язык для того, чтобы выразить это. Художник-новатор в любом деле, будь то поэзия, литература, искусство или даже конструирование, всегда создает свою технику, свой особый язык. И его собственный мир не состоится, если у него не будет языка для его описания. Когда вы смотрите на «Автопортрет с Саскией на коленях», который исследователи считают одним из вариантов «Блудного сына», у вас создается впечатление, что Рембрандт запечатлевает мгновение, когда он смотрит на нас, ликующий, счастливый, когда он нам говорит: «Присоединяйтесь к моей радости, к моей любви, к моему тайному наслаждению, к моей тайной жизни и посмотрите, какая у меня прекрасная жена, как я живу!»

Обратите внимание, это происходит в какой-то очень странной точке: на границе какого-то странного времени и будущего, то есть того, чем являемся мы с вами.

Источник (основной): Волкова П. Мост через бездну. Великие мастера. М., 2016.

Продолжение следует... См. по тегам
#МастераНидерландЖивописи и #ИсторияОдногоШедевра
No image
«Возвращение блудного сына»: история последней картины Рембрандта - Православный журнал «Фома»
Как минимум трижды за свою жизнь Рембрандт обращается к притче о блудном сыне
Православный журнал «Фома»
Видеоролик
09:32
Рембрандт. «Возвращение блудного сына». Эволюция света
•

Комментарии