14 авг 2019
Одной из самых ярких архитектурных жемчужин Москвы можно уверенно назвать особняк Саввы Морозова на Спиридоновке.
Он был построен для молодой жены знаменитого купца-мецената как символ их любви, однако в итоге стал свидетелем распада некогда счастливой семьи. Ну а в наши дни у этого здания совсем другая роль.
Как всегда, всё начинается и заканчивается там, где пребывает Любовь и исчезает вдруг...
Купив земельный участок на Спиридоновке у брата писателя Сергея Аксакова, Савва Морозов снес старое здание, выстроенное в стиле московского ампира. Дом был интересным, работы замечательного архитектора Витберга, и, к тому же, со своей историей: в свое время у одного из его первых владельцев, поэта и политика И. Дмитриева гостили Пушкин, Гоголь. Однако преуспевающий купец и его супруга сочли здание излишне простым. На его месте Морозов решил возвести нечто изысканное, модное и в то же время царственное. Один из богатейших купцов России, которому довелось побывать в Англии и хорошо ознакомиться с ее архитектурой, был увлечен романтикой средневековых замков. Нечто подобное он захотел построить в Москве, для своей любимой жены Зинаиды Григорьевны.
Портрет Зинаиды Григорьевны Морозовой - первый год замужества. Париж. Свадебное путешествие. 1888 год.
Зинаида (Зиновия) Григорьевна Морозова во время беременности.
Их брак на тот момент считался идеальным с точки зрения пылкости чувств, но возмутительным с точки зрения общественной морали. Савва Морозов положил глаз на 17-летнюю Зинаиду еще в тот момент, когда присутствовал не ее венчании с его же племянником Сергеем Викуловичем, владельцем мануфактуры в Никольском. Чувства оказались взаимными, и вскоре купец-магнат и молодая жена Сергея Морозова стали тайно встречаться. В итоге она приняла решение развестись и официально вышла замуж за возлюбленного, однако старообрядческая община не одобряла союза Саввы Морозова и молодой «разводки-бесприданницы».
Их брак на тот момент считался идеальным с точки зрения пылкости чувств, но возмутительным с точки зрения общественной морали. Савва Морозов положил глаз на 17-летнюю Зинаиду еще в тот момент, когда присутствовал не ее венчании с его же племянником Сергеем Викуловичем, владельцем мануфактуры в Никольском. Чувства оказались взаимными, и вскоре купец-магнат и молодая жена Сергея Морозова стали тайно встречаться. В итоге она приняла решение развестись и официально вышла замуж за возлюбленного, однако старообрядческая община не одобряла союза Саввы Морозова и молодой «разводки-бесприданницы».
Дом на Спиридоновке задумывался для нее. Но кому можно было доверить столь важный проект? Конечно же, 33-летнему архитектору Федору Шехтелю. В то время он был уже известным зодчим, выстроившим немало зданий для богатого купечества, да и самому Морозову спроектировал прекрасный загородный дом. Серьезный заказ Саввы Тимофеевича (кстати, до того момента все проекты Шехтеля были скромнее) вызвал у амбициозного архитектора огромный интерес. Федор Шехтель сразу же предложил хозяевам три проекта, разработанные в разных стилях – ренессанса, рококо и английской неоготики. Морозов, конечно же, выбрал столь близкую ему неоготику, и Шехтель создал невероятно красивый дом-замок, привнеся в него также легкий романтизм и одухотворенность модерна.
Рисунок Шехтеля
Шехтель взялся за дело с энтузиазмом – он сделал для проекта около шестисот чертежей. Его можно было понять - не всякому архитектору в тридцать четыре года попадается клиент, который поощряет самые безумные фантазии и не считает денег на их осуществление.
Шехтель взялся за дело с энтузиазмом – он сделал для проекта около шестисот чертежей. Его можно было понять - не всякому архитектору в тридцать четыре года попадается клиент, который поощряет самые безумные фантазии и не считает денег на их осуществление.
Интерьеры Дома С.Т. Морозова на Спиридоновке
В декоре особняка Шехтель получил разрешение заказчика на всё, что он сочтет необходимым. Здесь было все, что может только прийти в голову при словах “рыцарский замок”. Готические арки, башенки, резные деревянные панели, витраж, панно и скульптура работы Михаила Врубеля, мраморные полы, сделанные на заказ ткани со средневековыми орнаментами и старинные гобелены – эти роскошества будоражили воображение москвичей задолго до окончания стройки - о том, что еще “учудил” в своем новом доме Савва Морозов, сплетничал весь город. В Москве еще такого явления никто не видел – для Шехтеля эта постройка стала поворотным моментом в его творческой карьере.
В декоре особняка Шехтель получил разрешение заказчика на всё, что он сочтет необходимым. Здесь было все, что может только прийти в голову при словах “рыцарский замок”. Готические арки, башенки, резные деревянные панели, витраж, панно и скульптура работы Михаила Врубеля, мраморные полы, сделанные на заказ ткани со средневековыми орнаментами и старинные гобелены – эти роскошества будоражили воображение москвичей задолго до окончания стройки - о том, что еще “учудил” в своем новом доме Савва Морозов, сплетничал весь город. В Москве еще такого явления никто не видел – для Шехтеля эта постройка стала поворотным моментом в его творческой карьере.
Улица Спиридоновка. 1900-1917 гг. В правой части фотографии - особняк Зинаиды Морозовой. Архив ЦИГИ.
Особняк было решено расположить на небольшом расстоянии от так называемой красной линии и соединить его подземным переходом с дополнительным зданием, в котором располагались подсобные помещения, в том числе электростанция, прачечная и ледник. Все работы контролировала сама Зинаида, и часто те или иные архитектурные решения создавались при ее непосредственном участии.
Наконец в 1898 году чета Морозовых переехала в отстроенный особняк, и общество смогло воочию увидеть, как оно всё получилось. Карьера Шехтеля сложилась в одночасье – новые заказы посыпались один за другим, потому что помимо исключительной красоты декора дом отличался очень удобной планировкой - все помещения организованы вокруг своеобразного «ядра» - парадной лестницы. Шехтель расположил их, следуя логике жизненного цикла хозяев, а не привычному по старым усадьбам принципу симметрии. В конце XIX века это сочли смелым и удивительным новшеством.
Особняк было решено расположить на небольшом расстоянии от так называемой красной линии и соединить его подземным переходом с дополнительным зданием, в котором располагались подсобные помещения, в том числе электростанция, прачечная и ледник. Все работы контролировала сама Зинаида, и часто те или иные архитектурные решения создавались при ее непосредственном участии.
Наконец в 1898 году чета Морозовых переехала в отстроенный особняк, и общество смогло воочию увидеть, как оно всё получилось. Карьера Шехтеля сложилась в одночасье – новые заказы посыпались один за другим, потому что помимо исключительной красоты декора дом отличался очень удобной планировкой - все помещения организованы вокруг своеобразного «ядра» - парадной лестницы. Шехтель расположил их, следуя логике жизненного цикла хозяев, а не привычному по старым усадьбам принципу симметрии. В конце XIX века это сочли смелым и удивительным новшеством.
Дом Саввы Морозова получился одновременно и романтическим, и величественным, и по тем временам современным. Башнеобразные корпуса, арки шикарного крыльца, зубцы, резные своды и фантастические персонажи на фасаде – все это отсылает нас ко временам средневековых рыцарей. Здесь нет строгой симметрии, что делает здание еще более необычным и загадочным.
В проекте особняка Шехтель отошёл от распространённой в то время фронтально-фасадной композиции городских построек, поставив здание посреди участка с отступом от красной линии улицы. Архитектор придал одинаковую художественную выразительность не только главному, но и всем другим фасадам здания.
Боковой фасад Особняка Зинаиды Морозовой.
При проектировании особняка архитектор впервые применил характерный для его последующего творчества приём намеренного укрупнения отдельных декоративных деталей и увеличению высоты помещений, чем достигалась монументальность постройки. Шехтель первым из архитекторов привлёк к оформлению интерьеров начинающего художника М.А. Врубеля, который оформил малую готическую гостиную особняка тремя панно «Утро», «Полдень» и «Вечер», выполнил скульптуру «Роберт и Бертран» для парадной лестницы и сделал рисунок витража с изображением рыцаря на коне «Рыцарь», который по задумке автора располагался не в оконном проёме, а в специальной нише с подсветкой, что обеспечивало равномерную освещённость в течение суток.
Скульптура «Роберт и Бертран» для парадной лестницы и витраж с изображением рыцаря на коне художника М.А. Врубеля
Роберт и Бертран ("Хоровод ведьм"). Скульптура для особняка С. Т. Морозова. 1896 г. Дом приемов МИД. Москва.
Рисунок витража М.А. Врубеля с изображением рыцаря на коне.
Новаторские приёмы, применённые зодчим при проектировании особняка Морозовой, позволяют некоторым искусствоведам и исследователям архитектуры прямо называть эту постройку Шехтеля шедевром и одним из лучших образцов городских усадеб.
Новаторские приёмы, применённые зодчим при проектировании особняка Морозовой, позволяют некоторым искусствоведам и исследователям архитектуры прямо называть эту постройку Шехтеля шедевром и одним из лучших образцов городских усадеб.
Савва Морозов – известнейший русский предприниматель, имевший звание мануфактур-советника, являлся потомственным почетным гражданином. Родившись в семье богатых промышленников-старообрядцев, будучи воспитан в строгости, он зачастую по отношению к себе бывал очень экономен. Биографы даже отмечают, что Савва Тимофеевич мог ходить в стоптанной обуви с заплатами, а из украшений в его кабинете был только бюст Ивана Грозного работы Антакольского…
В то же время по отношению к другим Савва Морозов мог быть очень щедрым. Так, его жена Зинаида Григорьевна, по имени которой и был назван этот особняк, а несколько лет спустя и любовница Мария Федоровна Андреева не знали ни в чем нужды, упивались роскошью и имели прямой доступ к капиталам Морозова для удовлетворения своих прихотей.
В то же время по отношению к другим Савва Морозов мог быть очень щедрым. Так, его жена Зинаида Григорьевна, по имени которой и был назван этот особняк, а несколько лет спустя и любовница Мария Федоровна Андреева не знали ни в чем нужды, упивались роскошью и имели прямой доступ к капиталам Морозова для удовлетворения своих прихотей.
Морозов и Андреева.
Савва Тимофеевич Морозов зарекомендовал себя как филантроп. Он с большой заботой относился к рабочим своей мануфактуры, а те платили ему доверием. Он отменил наказания и штрафы, введенные отцом, обеспечил качественное медицинское обслуживание, первый из промышленников ввел пособия для беременных женщин, работавших на фабрике. Морозов жертвовал на строительство больниц, родильного приюта. Давал деньги на издание книг. Но в то же время не давал ни копейки на то, что считал лжеискусством. Огромную поддержку в период формирования, к примеру, он оказал МХАТу. В общей сложности на нужды театра он издержал около полумиллиона рублей – огромные по тем временам деньги.
В личной жизни Морозов был человеком столь же страстным и руководствовался своим сердцем. Каким бы делом он ни занимался, - всегда вкладывал в него душу. Биографы упоминают о двух романах мануфактур-советника, первый из которых нашел продолжение в браке.
Савва Тимофеевич Морозов зарекомендовал себя как филантроп. Он с большой заботой относился к рабочим своей мануфактуры, а те платили ему доверием. Он отменил наказания и штрафы, введенные отцом, обеспечил качественное медицинское обслуживание, первый из промышленников ввел пособия для беременных женщин, работавших на фабрике. Морозов жертвовал на строительство больниц, родильного приюта. Давал деньги на издание книг. Но в то же время не давал ни копейки на то, что считал лжеискусством. Огромную поддержку в период формирования, к примеру, он оказал МХАТу. В общей сложности на нужды театра он издержал около полумиллиона рублей – огромные по тем временам деньги.
В личной жизни Морозов был человеком столь же страстным и руководствовался своим сердцем. Каким бы делом он ни занимался, - всегда вкладывал в него душу. Биографы упоминают о двух романах мануфактур-советника, первый из которых нашел продолжение в браке.
Зинаида Григорьевна Морозова (1867—1947) — жена Саввы Морозова. Конец XIX века
По свидетельству современников,Зинаида Морозова была женщина очень умная, но своенравная, Зинаида Григорьевна любила роскошь и богатство. Савва ей ни в чем не отказывал и неоднократно получал замечания от окружения по поводу того, что у его супруги то шлейф длиннее, чем у царственных особ, то букет богаче.
По свидетельству современников,Зинаида Морозова была женщина очень умная, но своенравная, Зинаида Григорьевна любила роскошь и богатство. Савва ей ни в чем не отказывал и неоднократно получал замечания от окружения по поводу того, что у его супруги то шлейф длиннее, чем у царственных особ, то букет богаче.
В парадном холле - на стенах ткань с рыцарской символикой и деревянные резные панели.
Торшеры в виде рыцарей - немецкие, конца XVIII века
Поселившись в новом особняке, Зинаида Морозова превратила своё жилище в светский салон и центр культурной жизни города. У Морозовой гостили общественные деятели и творческая интеллигенция: здесь можно было встретить Сергея Витте, великую княгиню Елизавету Фёдоровну, Антона Чехова, Владимира Немировича-Данченко, Исаака Левитана, Александра Бенуа, Фёдора Шаляпина, который часто выступал в особняке для узкого круга лиц. Князь Сергей Щербатов так вспоминал её приёмы:
« Таким интересным явлением был вновь выстроенный дворец огромных размеров и необычайно роскошный в англоготическом стиле на Спиридоновке... Хозяйка, Зинаида Григорьевна Морозова, большого ума, с прирождённым тактом, вся увешанная дивными жемчугами, принимала гостей с поистине королевским величием».
« Таким интересным явлением был вновь выстроенный дворец огромных размеров и необычайно роскошный в англоготическом стиле на Спиридоновке... Хозяйка, Зинаида Григорьевна Морозова, большого ума, с прирождённым тактом, вся увешанная дивными жемчугами, принимала гостей с поистине королевским величием».
В отличие от жены, своим настоящим домом Савва Морозов считал Никольскую мануфактуру. Он редко принимал участие в светских приёмах и большую часть вечеров проводил в кабинете. Максим Горький, часто навещавший хозяина, так описывал быт семейства:
«В кабинете Саввы — всё скромно и просто... за кабинетом — спальня; обе комнаты своей неуютностью вызывали впечатление жилища холостяка. А внизу... во всех комнатах — множество богатых вещей разнообразного характера и одинакового назначения: мешать человеку свободно двигаться"
Увлечённый идеями либерального движения, Морозов разрешал проводить в своём доме собрания земцев-конституционалистов и прятал от полиции революционера Николая Баумана, который спал у него в бильярдной. Меценат признавался, что во время одной из таких ночёвок его посещал с визитом московский градоначальник Анатолий Рейнбот
«В кабинете Саввы — всё скромно и просто... за кабинетом — спальня; обе комнаты своей неуютностью вызывали впечатление жилища холостяка. А внизу... во всех комнатах — множество богатых вещей разнообразного характера и одинакового назначения: мешать человеку свободно двигаться"
Увлечённый идеями либерального движения, Морозов разрешал проводить в своём доме собрания земцев-конституционалистов и прятал от полиции революционера Николая Баумана, который спал у него в бильярдной. Меценат признавался, что во время одной из таких ночёвок его посещал с визитом московский градоначальник Анатолий Рейнбот
Савва Тимофеевич Морозов с детьми на Спиридоньевской. 1905 г.
В 1905 году Савва Тимофеевич с детьми сфотографировался на фоне заднего фасада особняка на Спиридоновке, а спустя некоторое время его жизнь трагически оборвалась. 15 апреля 1905 года консилиум, в котором участвовали врачи Г. И. Россолимо, Ф. А. Гриневский и Н. Н. Селивановский, пришел к выводу, что у Саввы Морозова «тяжёлое общее нервное расстройство». Рекомендовалось направить Морозова для лечения в Европу. В сопровождении жены и доктора Селивановского Савва Морозов выехал в Берлин, а затем в Канны. Здесь 26 мая 1905 года он был найден в гостиничном номере мёртвым, с простреленной грудью. Неофициальная версия - его убили, инсценировав самоубийство..
На похоронах Морозова Козлов, подойдя к Зинаиде Григорьевне, которую он хорошо знал и в доме которой бывал, выразил ей соболезнование и прямо сказал: «Не верю я в разговоры о самоубийстве, слишком значимым и уважаемым человеком был Савва Тимофеевич. Потеря для всех - огромная».
По духовному завещанию Морозова Зинаида Григорьевна получила основную часть наследства. К ней перешли недвижимость и ценные бумаги, она стала владелицей заводов и рудников на Урале, помещицей Владимирской и Московской губерний. После загадочного самоубийства бывшего любовника Андреева получила завещанные им страховым способом деньги и большую часть, около 60 000 рублей, унаследованного капитала отдала большевикам.
В 1905 году Савва Тимофеевич с детьми сфотографировался на фоне заднего фасада особняка на Спиридоновке, а спустя некоторое время его жизнь трагически оборвалась. 15 апреля 1905 года консилиум, в котором участвовали врачи Г. И. Россолимо, Ф. А. Гриневский и Н. Н. Селивановский, пришел к выводу, что у Саввы Морозова «тяжёлое общее нервное расстройство». Рекомендовалось направить Морозова для лечения в Европу. В сопровождении жены и доктора Селивановского Савва Морозов выехал в Берлин, а затем в Канны. Здесь 26 мая 1905 года он был найден в гостиничном номере мёртвым, с простреленной грудью. Неофициальная версия - его убили, инсценировав самоубийство..
На похоронах Морозова Козлов, подойдя к Зинаиде Григорьевне, которую он хорошо знал и в доме которой бывал, выразил ей соболезнование и прямо сказал: «Не верю я в разговоры о самоубийстве, слишком значимым и уважаемым человеком был Савва Тимофеевич. Потеря для всех - огромная».
По духовному завещанию Морозова Зинаида Григорьевна получила основную часть наследства. К ней перешли недвижимость и ценные бумаги, она стала владелицей заводов и рудников на Урале, помещицей Владимирской и Московской губерний. После загадочного самоубийства бывшего любовника Андреева получила завещанные им страховым способом деньги и большую часть, около 60 000 рублей, унаследованного капитала отдала большевикам.
По воспоминаниям Максима Горького, сам Савва Тимофеевич ещё задолго до своей смерти говорил ему, что в его смерти заинтересованы черносотенцы, которые неоднократно присылали ему письма с угрозами из-за его участия в революции. Горький также указывал: «После смерти Саввы Морозова среди рабочих его фабрики возникла легенда: Савва не помер, вместо него похоронили другого, а он „отказался от богатства и тайно ходит по фабрикам, поучая рабочих уму-разуму“»!
Похоронен Савва Морозов на старообрядческом Рогожском кладбище в Москве.
Похоронен Савва Морозов на старообрядческом Рогожском кладбище в Москве.
Михаил Павлович Рябушинский
В 1909 году, уже будучи замужем в третий раз, Зинаида Григорьевна продала особняк, построенный покойным Саввой Тимофеевичем и приобрела имение «Горки» Подольского уезда. Дом вместе со всей обстановкой был куплен Михаилом Рябушинским за 870 тысяч рублей. Новый хозяин поселился тут вместе с женой, артисткой балета Большого театра Татьяной Фоминичной Примаковой. Рябушинский украсил дом шедеврами импрессионистов, китайскими и японскими акварелями, а также картинами Васнецова, Серова, Репина, Врубеля, Малявина, Богаевского. По его заказу в 1912 году Константин Богаевский для Большой гостиной создал три панно. Они назывались «Даль», «Солнце» и «Скала» и в каком-то смысле являлись продолжением цикла, выполненного Врубелем для Малой гостиной - «Утро», «Полдень» и «Вечер».
В 1909 году, уже будучи замужем в третий раз, Зинаида Григорьевна продала особняк, построенный покойным Саввой Тимофеевичем и приобрела имение «Горки» Подольского уезда. Дом вместе со всей обстановкой был куплен Михаилом Рябушинским за 870 тысяч рублей. Новый хозяин поселился тут вместе с женой, артисткой балета Большого театра Татьяной Фоминичной Примаковой. Рябушинский украсил дом шедеврами импрессионистов, китайскими и японскими акварелями, а также картинами Васнецова, Серова, Репина, Врубеля, Малявина, Богаевского. По его заказу в 1912 году Константин Богаевский для Большой гостиной создал три панно. Они назывались «Даль», «Солнце» и «Скала» и в каком-то смысле являлись продолжением цикла, выполненного Врубелем для Малой гостиной - «Утро», «Полдень» и «Вечер».
Спиридоновка. Двор особняка Рябушинского (бывший Морозовых). 1910 г. Музей Истории Благотворительности.
Рябушинский прожил здесь недолго – в 1918 году уехал за границу, спасаясь от революции. При этом увез с собой всю обстановку, что возможно было увезти, вплоть до столового серебра. Перед отъездом хозяин часть картин отдал в Третьяковскую галерею, а часть, по некоторым сведениям, спрятал в подвале, закрыв люк тяжёлым неподъемным деревянным шкафом…
На фото внизу бывшая гостевая комната Саввы Морозова. Вся мебель и гобелены антикварные, XVIII и XIX веков. На стенах - панно Константина Богаевского, которыми украсил особняк Рябушинский. Они пострадали во время пожара и были восстановлены.
Рябушинский прожил здесь недолго – в 1918 году уехал за границу, спасаясь от революции. При этом увез с собой всю обстановку, что возможно было увезти, вплоть до столового серебра. Перед отъездом хозяин часть картин отдал в Третьяковскую галерею, а часть, по некоторым сведениям, спрятал в подвале, закрыв люк тяжёлым неподъемным деревянным шкафом…
На фото внизу бывшая гостевая комната Саввы Морозова. Вся мебель и гобелены антикварные, XVIII и XIX веков. На стенах - панно Константина Богаевского, которыми украсил особняк Рябушинский. Они пострадали во время пожара и были восстановлены.
А морозовский “замок” поступил в государственную собственность.Советские власти сначала открыли в доме приют для детей Бухарской республики.
В газетных публикациях встречаются утверждения, что во время ремонтных работ в мае 1926 года нашли вышеуказанный люк и, в подвале, был обнаружен оставленный владельцем тайник, откуда извлекли «несколько старинных манускриптов, мраморный бюст Виктора Гюго работы Огюста Родена, более 40 живописных работ Брюллова, Тропинина, Репина, Бакста, Врубеля, Серова, Кустодиева и 80 акварелей русских и европейских мастеров XIX и начала XX веков...».
В 1929 году дом был передан Наркомату иностранных дел, к тому времени многое из обстановки уже исчезло, но новый дом приёмов обустроили выписанной из музейных запасников мебелью, а осыпавшуюся позолоту - заштукатурили. Во времена работы А. А. Громыко на посту министра иностранных дел им было дано распоряжение о восстановлении облика дома, чтобы он не уступал тем дворцам, в которых проводят приёмы западные страны.
В газетных публикациях встречаются утверждения, что во время ремонтных работ в мае 1926 года нашли вышеуказанный люк и, в подвале, был обнаружен оставленный владельцем тайник, откуда извлекли «несколько старинных манускриптов, мраморный бюст Виктора Гюго работы Огюста Родена, более 40 живописных работ Брюллова, Тропинина, Репина, Бакста, Врубеля, Серова, Кустодиева и 80 акварелей русских и европейских мастеров XIX и начала XX веков...».
В 1929 году дом был передан Наркомату иностранных дел, к тому времени многое из обстановки уже исчезло, но новый дом приёмов обустроили выписанной из музейных запасников мебелью, а осыпавшуюся позолоту - заштукатурили. Во времена работы А. А. Громыко на посту министра иностранных дел им было дано распоряжение о восстановлении облика дома, чтобы он не уступал тем дворцам, в которых проводят приёмы западные страны.
Была проведена масштабная реставрация, которая длилась около 10 лет. После её окончания в 1990 году сотрудниками МИДа был подготовлен и выпущен альбом со множеством фотографий. Позднее они очень пригодились для проведения работ по реставрации дома после большого пожара, произошедшего 4 августа 1995 года.
Здесь в 1996 году проходила встреча «Большой восьмёрки». Сейчас это дом приёмов МИД России, и особняк закрыт для посещений, но в последние годы здание участвует в проведении Дня исторического наследия Москвы и Дня музеев, и в эти дни возможно посещение.
Давайте теперь заглянем в замок Морозова и рассмотрим подробней захватывающие интерьеры особняка.
Здесь в 1996 году проходила встреча «Большой восьмёрки». Сейчас это дом приёмов МИД России, и особняк закрыт для посещений, но в последние годы здание участвует в проведении Дня исторического наследия Москвы и Дня музеев, и в эти дни возможно посещение.
Давайте теперь заглянем в замок Морозова и рассмотрим подробней захватывающие интерьеры особняка.
Каминнный зал. Все камины в Доме приемов действующие - этот резной гигант из песчаника не исключение.
Москва Саввы Морозова. Ведущий программы "Пешком" Михаил Жебрак в доме ткацкого короля, известного предпринимателя и мецената Саввы Тимофеевича Морозова..
#архитектура
#архитектура
В 1905 году Савва Тимофеевич с детьми сфотографировался на фоне заднего фасада особняка на Спиридоновке, а спустя некоторое время его жизнь трагически оборвалась. 15 апреля 1905 года консилиум, в котором участвовали врачи Г. И. Россолимо, Ф. А. Гриневский и Н. Н. Селивановский, пришел к выводу, что у Саввы Морозова «тяжёлое общее нервное расстройство му». Рекомендовалось направить Морозова для лечения в Европу. В сопровождении жены и доктора Селивановского Савва Морозов выехал в Берлин, а затем в Канны. Здесь 26 мая 1905 года он был найден в гостиничном номере мёртвым, с простреленной грудью. Неофициальная версия - его убили, инсцинировав самоубийств охо.
На похоронах Морозова Козлов, подойдя к Зинаиде Григорьевне, которую он хорошо знал и в доме которой бывал, выразил ей соболезнование и прямо сказал: «Не верю я в разго толворы о самоубийстве, слишком значимым и уважаемым человеком был Савва Тимофеевич. Потеря для всех - огромная».
По духовному завещанию Морозова Зинаида Григорьевна получила основную часть наследства. К ней перешли недвижимость и ценные бумаги, она стала владелицей заводов и рудников на Урале, помещицей Владимирской и Московской губерний. После загадочного самоубийства бывшего любовника Андреева получила завещанные им страховым способом деньги и большую часть, около 60 000 рублей, унаследованного капитала отдала большевикам.