ДИЕТА "С сегодняшнего дня я буду твёрд." - Промолвил муж, поглаживая брюшко. Трёх четвертей не досчитавшись, торт Кивнул согласно кремовой макушкой. Стул, тяжестью придавленный, скрипел, Но из последних сил стоял упрямо. Достигнут был критический предел В сто двадцать - матерь Божья! - килограммов. "Да, трудно сразу взять себя в тиски." - Муж был задумчив и расстроен даже, И курицы обжаренной куски Ко рту текли, как караван к Эль-Харджу. Но на восьмом решительно и зло Тарелку отодвинул он рукою: "Как выйдет то, что в тело мне вошло, Еду и взглядом я не удостою!" "Да, что ж такое! Нет, отныне так: Салаты и по праздникам яичко!" Муж смял коробку из-под пиццы в знак Прощания с грехом, поклявшись зычно: "Здоровой жизни буду верен я- Диета, спорт, красивая фигура!" Стул под героем выдохнул, хрипя, И замер недоверчиво и хмуро. "Слаб человек!"- кусая бутерброд, Муж сетовал: "Всё с ходу не изменишь. Вот был бы сделан мир наоборот: Чем больше ешь ты - тем сильней худеешь. Сорвался, каюсь, но теперь - ни-ни! Я монолит! И прочь, сомнений тени!" Он грудь расправил, Одину сродни, И взял из холодильника пельмени...
Воробьёва Ольга, "Ещё раз к вопросу о диете", 2012
Вера Бутко
ДИЕТА
"С сегодняшнего дня я буду твёрд." -
Промолвил муж, поглаживая брюшко.
Трёх четвертей не досчитавшись, торт
Кивнул согласно кремовой макушкой.
Стул, тяжестью придавленный, скрипел,
Но из последних сил стоял упрямо.
Достигнут был критический предел
В сто двадцать - матерь Божья! - килограммов.
"Да, трудно сразу взять себя в тиски." -
Муж был задумчив и расстроен даже,
И курицы обжаренной куски
Ко рту текли, как караван к Эль-Харджу.
Но на восьмом решительно и зло
Тарелку отодвинул он рукою:
"Как выйдет то, что в тело мне вошло,
Еду и взглядом я не удостою!"
"Да, что ж такое! Нет, отныне так:
Салаты и по праздникам яичко!"
Муж смял коробку из-под пиццы в знак
Прощания с грехом, поклявшись зычно:
"Здоровой жизни буду верен я-
Диета, спорт, красивая фигура!"
Стул под героем выдохнул, хрипя,
И замер недоверчиво и хмуро.
"Слаб человек!"- кусая бутерброд,
Муж сетовал: "Всё с ходу не изменишь.
Вот был бы сделан мир наоборот:
Чем больше ешь ты - тем сильней худеешь.
Сорвался, каюсь, но теперь - ни-ни!
Я монолит! И прочь, сомнений тени!"
Он грудь расправил, Одину сродни,
И взял из холодильника пельмени...
"Ещё раз к вопросу о диете", 2012