Ленинградское радио в блокаду и воспоминания Ольги Берггольц
#голос_блокадного_Ленинграда Для того, чтобы лишить врагов возможности сеять панику, летом 1941 года радиоприемники у населения были изъяты. Из газет всю блокаду издавалась одна «Ленинградская правда». Единственным официальным источником информации было радио. Вещание передавалось через радиоточки, установленные на домах. Радио стало символом блокады. Не просто транслятором новостей и системой оповещения о бомбежках, но и поддержкой. В сентябре 1941 года в дом Радиокомитета, который находился на углу улиц Ракова и Пролеткульта* пришла тогда ещё мало кому известная тридцатилетняя поэтесса Ольга Берггольц. Её назовут «голосом блокадного Ленинграда». Берггольц проработала в Радиокомитете все годы осады. Когда опухли ноги и было невыносимо добираться до работы, вовсе переехала в дом Радиокомитета. Делала репортажи с фронта, читала свои стихотворения, вела передачи, рассказывала последние известия о происходящем в городе и «на большой земле». Именно ей 18 января 1943 года поручили сообщить ленинградцам о том, что блокадное кольцо наконец прорвано. Именно её стихи были высечены на стеле Пискаревского кладбища, на котором похоронено более полумиллиона блокадников. Положение сотрудников Радио было не лучшим, чем у большинства блокадников. Возможно, поэтому слова звучали искренне, били прямо в цель. «Я солгала бы, если бы сказала, что мне сейчас не страшно. Я солгала бы, если бы сказала, что мне сейчас безразлично», — говорила Берггольц. Вот как вспоминает о зиме 1941-1942 года инженер Радиокомитета Игорь Петрович Дашкевич: «Голодали невероятно, много народу умерло. Страдали мы также от холода. Электричество было, без него аппаратура не может работать. Но тепла не было. Стены в аппаратной покрывались инеем. Единственное теплое место было в подвале Дома радио. Почему-то там проходили трубы с горячей водой. Я не знаю, откуда они шли и кто отапливался. Может быть, Смольный… Люди ходили туда отогреваться: ложились на эти трубы и грелись. Но это было опасное дело, потому что голодные люди расслаблялись и с этих теплых труб уже не вставали». * Ул. Ракова сейчас Итальянская, а ул. Пролеткульта — Малая Садовая. Посмотрите интервью с Игорем Петровичем Дашкевичем, сотрудником Радиокомитета в проекте «БЛОКАДА. ГОЛОСА»: clck.ru/EBePB И послушайте воспоминания Ольги Берггольц о Радиокомитете в годы войны.
День памяти жертв блокады Ленинграда
Ленинградское радио в блокаду и воспоминания Ольги Берггольц
#голос_блокадного_Ленинграда
Для того, чтобы лишить врагов возможности сеять панику, летом 1941 года радиоприемники у населения были изъяты. Из газет всю блокаду издавалась одна «Ленинградская правда». Единственным официальным источником информации было радио.
Вещание передавалось через радиоточки, установленные на домах. Радио стало символом блокады. Не просто транслятором новостей и системой оповещения о бомбежках, но и поддержкой.
В сентябре 1941 года в дом Радиокомитета, который находился на углу улиц Ракова и Пролеткульта* пришла тогда ещё мало кому известная тридцатилетняя поэтесса Ольга Берггольц. Её назовут «голосом блокадного Ленинграда».
Берггольц проработала в Радиокомитете все годы осады. Когда опухли ноги и было невыносимо добираться до работы, вовсе переехала в дом Радиокомитета. Делала репортажи с фронта, читала свои стихотворения, вела передачи, рассказывала последние известия о происходящем в городе и «на большой земле».
Именно ей 18 января 1943 года поручили сообщить ленинградцам о том, что блокадное кольцо наконец прорвано. Именно её стихи были высечены на стеле Пискаревского кладбища, на котором похоронено более полумиллиона блокадников.
Положение сотрудников Радио было не лучшим, чем у большинства блокадников. Возможно, поэтому слова звучали искренне, били прямо в цель. «Я солгала бы, если бы сказала, что мне сейчас не страшно. Я солгала бы, если бы сказала, что мне сейчас безразлично», — говорила Берггольц.
Вот как вспоминает о зиме 1941-1942 года инженер Радиокомитета Игорь Петрович Дашкевич: «Голодали невероятно, много народу умерло. Страдали мы также от холода. Электричество было, без него аппаратура не может работать. Но тепла не было. Стены в аппаратной покрывались инеем. Единственное теплое место было в подвале Дома радио. Почему-то там проходили трубы с горячей водой. Я не знаю, откуда они шли и кто отапливался. Может быть, Смольный… Люди ходили туда отогреваться: ложились на эти трубы и грелись. Но это было опасное дело, потому что голодные люди расслаблялись и с этих теплых труб уже не вставали».
* Ул. Ракова сейчас Итальянская, а ул. Пролеткульта — Малая Садовая.
Посмотрите интервью с Игорем Петровичем Дашкевичем, сотрудником Радиокомитета в проекте «БЛОКАДА. ГОЛОСА»: clck.ru/EBePB И послушайте воспоминания Ольги Берггольц о Радиокомитете в годы войны.