26 янв
Военмор Яков Яковлевич Балдин
Борис Аксюзов
Глава пятая.
Ежедневные походы в тайгу за грибами и ягодами спасли меня от скуки и одиночества, и оставшиеся до начала учебного года две недели пролетели совсем незаметно.
В конце августа приказом директора школы я был отозван из отпуска, первого сентября вывел свой, уже 6А, класс на торжественную линейку, а на следующий день нас повезли в совхоз «Заречный» убирать картофель.
У Балдина класса не было, поэтому на полях он осуществлял, как говорится, общее руководство: следил за качеством уборки, за подвозом питьевой воды и своевременной подачей автобусов после работы. Я наблюдал, как он носится по полям в своей роскошной плащ-палатке, потом вдруг замирает на месте, и подняв с земли драгоценный клубень, внушает какому-то раззяве, что будет, если каждый ученик не заметит хотя бы одну картофелину.
-Ты знаешь, сколько весят сто штук картошки? – спрашивал он. – В среднем, это десять килограммов. Подумай об этом и будь внимательней, как у себя на огороде.
Кроме него за малолетними работниками, которые шли вслед за картофелекопалкой и собирали клубни в вёдра, надзирала совхозная бригадирша, громогласная и свирепая женщина, которая откопав из-под земли хотя бы одну картофелину, грозилась пожаловаться на нас в райком партии. А так как коммунистом среди учителей был один Балдин, то было понятно, кто будет отвечать за огрехи в работе.
Но эта зловредная баба плохо знала Якова Яковлевича, а собственного мужа и детей у неё, видимо, не было. И теперь я частенько становился свидетелем благостной картины: во время перерыва, когда нам из совхозной столовой привозили компот из лесных ягод с ватрушками, они
вдвоем сидели в сторонке и мирно беседовали о чём-то сокровенном. После чего бригадирша переставала орать на детей и угрожать жалобами в райком КПСС.
Обычно в Красногорске, да я думаю, и на всём Сахалине, в течение первой половины сентября стоит прекрасная солнечная погода.
(Об этом я уже писал в своем рассказе «Хорошая погода на Острове…», одним из героев которого является Балдин. Так что не поленитесь, уважаемые читатели, прочесть это произведение по ссылке
Вы узнаете много весьма интересного из жизни Красногорска 1960-х)
Но бывало, что спустя час после начала работы на картофельных полях, откуда-то стремительно набегали тучи, и тогда я видел Якова Яковлевича, так же стремительно несущегося в контору совхоза, чтобы вызвать по телефону автобусы из АТП. И если дождь всё-таки настигал нас, то самую малость. По крайней мере, на настроение учеников это никак не влияло. Промокшие, но весёлые, они набивались в автобус, пришедший первым, как сельдь в бочку, и уже через минуту жизнерадостно орали пионерские песни, так как наш учитель пения разучивал только их. Этот мрачный, неразговорчивый мужик работал в ДК (основное место его работы, где рабочий день начинался с шести часов вечера), в нашей и корейской школах и в Доме пионеров.
А вот про детские садики не скажу, потому что не знаю. Но навряд ли заведующие дошкольными учреждениями взяли бы на работу с малыми детьми Бармалея гармошкой.
Зато точно знаю, что летом он работал в пионерском лагере, ибо видел его на фото.
Но давайте всё-таки вернёмся на зареченские картофельные поля.
Я заметил, что все учителя нашей школы возвращаются с работы, неся в руках авоськи с картошкой. Все, кроме Балдина.
- Вам, наверное, хватает на год своей картошки? – спросил я его.
- К сожалению, не хватает, - ответил он. – Приходится весной переходить на гороховый суп и пшённую кашу. А не несу я картошку с полей, потому что каждый божий день, как ты, вероятно, заметил, я объясняю нашим бракоделам, сколько килограммов клубней совхоз теряет в результате их невнимательности. И не хочу, чтобы они подумали обо мне: «Вот он, оказывается, какой! Нас постоянно ругает за каждую пропущенную картофелину, а сам целую авоську домой тащит». Ведь здесь я не просто учитель, а заместитель директора по сельхозработам. И нахожусь как бы меж двух огней: с одной стороны бригадирша со своими претензиями, а с другой – пацанва, которая во всем ищет справедливость. А ты почему картошку не берёшь?
- А я в закусочной питаюсь, и дома ничего не готовлю. Иногда только чай вскипячу, на сон грядущий для сугрева выпью и на завтрак в термос налью.
- Оно и видно. Смотреть на тебя жалко, кожа да кости. Придется взять над тобой шефство. В воскресенье пойдем на рыбалку в Лопатино. Там сейчас жирный таймень на удочку идёт…
Две недели на уборке картофеля пролетели быстро, и уже в середине сентября мы приступили к занятиям.
Но о Балдине – учителе я расскажу вам в следующей главе.
Но эта зловредная баба плохо знала Якова Яковлевича, а собственного мужа и детей у неё, видимо, не было. И теперь я частенько становился свидетелем благостной картины: во время перерыва, когда нам из совхозной столовой привозили компот из лесных ягод с ватрушками, они
вдвоем сидели в сторонке и мирно беседовали о чём-то сокровенном. После чего бригадирша переставала орать на детей и угрожать жалобами в райком КПСС.
Обычно в Красногорске, да я думаю, и на всём Сахалине, в течение первой половины сентября стоит прекрасная солнечная погода.
(Об этом я уже писал в своем рассказе «Хорошая погода на Острове…», одним из героев которого является Балдин. Так что не поленитесь, уважаемые читатели, прочесть это произведение по ссылке
Вы узнаете много весьма интересного из жизни Красногорска 1960-х)
Но бывало, что спустя час после начала работы на картофельных полях, откуда-то стремительно набегали тучи, и тогда я видел Якова Яковлевича, так же стремительно несущегося в контору совхоза, чтобы вызвать по телефону автобусы из АТП. И если дождь всё-таки настигал нас, то самую малость. По крайней мере, на настроение учеников это никак не влияло. Промокшие, но весёлые, они набивались в автобус, пришедший первым, как сельдь в бочку, и уже через минуту жизнерадостно орали пионерские песни, так как наш учитель пения разучивал только их. Этот мрачный, неразговорчивый мужик работал в ДК (основное место его работы, где рабочий день начинался с шести часов вечера), в нашей и корейской школах и в Доме пионеров.
А вот про детские садики не скажу, потому что не знаю. Но навряд ли заведующие дошкольными учреждениями взяли бы на работу с малыми детьми Бармалея гармошкой.
Зато точно знаю, что летом он работал в пионерском лагере, ибо видел его на фото.
Но давайте всё-таки вернёмся на зареченские картофельные поля.
Я заметил, что все учителя нашей школы возвращаются с работы, неся в руках авоськи с картошкой. Все, кроме Балдина.
- Вам, наверное, хватает на год своей картошки? – спросил я его.
- К сожалению, не хватает, - ответил он. – Приходится весной переходить на гороховый суп и пшённую кашу. А не несу я картошку с полей, потому что каждый божий день, как ты, вероятно, заметил, я объясняю нашим бракоделам, сколько килограммов клубней совхоз теряет в результате их невнимательности. И не хочу, чтобы они подумали обо мне: «Вот он, оказывается, какой! Нас постоянно ругает за каждую пропущенную картофелину, а сам целую авоську домой тащит». Ведь здесь я не просто учитель, а заместитель директора по сельхозработам. И нахожусь как бы меж двух огней: с одной стороны бригадирша со своими претензиями, а с другой – пацанва, которая во всем ищет справедливость. А ты почему картошку не берёшь?
- А я в закусочной питаюсь, и дома ничего не готовлю. Иногда только чай вскипячу, на сон грядущий для сугрева выпью и на завтрак в термос налью.
- Оно и видно. Смотреть на тебя жалко, кожа да кости. Придется взять над тобой шефство. В воскресенье пойдем на рыбалку в Лопатино. Там сейчас жирный таймень на удочку идёт…
Две недели на уборке картофеля пролетели быстро, и уже в середине сентября мы приступили к занятиям.
Но о Балдине – учителе я расскажу вам в следующей главе.
Ждём продолжение...