Интервью Вернона Пресли (1978 год)

Моя любовь к сыну появилась еще до того как он родился 8 января 1935 года. В то время почти никого не было беднее моей жены Глэдис и меня. Но мы были взволнованы и трепетали, когда узнали, что собираемся стать родителями. Мне было только 18 лет, но в течение всей беременности Глэдис мне ни разу не приходило на ум, что я не способен позаботиться о ней и малыше. – Вернон Пресли. Интервью взято Нэнси Андерсон, которая ранее встречала Элвиса, будучи редактором журнала «Фотоплей». Здесь представлено полное интервью, впервые напечатанное в «Хорошей Домохозяйке» в январе 1978.
Тысячи фанатов, любивших Элвиса, выразили свои соболезнования. Они знают, что никогда не увидят его выступление снова, но они всегда будут хранить воспоминание об удовольствии, которое он давал им – также как и я. Рождение Элвиса было длительным и трудным для моей жены, ее родовые боли все продолжались и продолжались и я сходил с ума. Мои родители были в нашем доме с нами, вместе с двумя женщинами, одна из которых была акушерка, она сказала нам, что пришло время вызвать врача. После этого, время мне показалось вечностью, родился мальчик – мертвый. Я был опустошен потерей нашего ребенка. Но затем мой отец положил руку на живот моей жены и объявил: «Вернон, здесь что, еще один ребенок?» Во времена, когда родился Элвис, медицина не продвинулась достаточно далеко, чтобы доктор мог прогнозировать близнецов, поэтому его появление явилось для нас совершенным сюрпризом. Наши маленькие мальчики были похожи, но я не думаю, что они были одинаковыми близнецами. Хотя старший был мертв, мы назвали его Джесси в честь моего отца; младшего мы назвали Элвис, в честь меня, потому что Элвис мое второе имя. Мы выбрали вторые имена, Гарон для Джесси и Арон для Элвиса, потому что мы знали пару, у которой сыновья близнецы носили эти имена. Конечно, спустя годы Элвис и я, оба задавались вопросом, была бы его жизнь совершенно другой, если бы его брат был жив. Я думаю, нет, я верю, что карьера Элвиса и его вклад в мир были предопределены с самого начала. В течение его ранних лет жизни происходили некоторые вещи, которые уверили меня, что Бог дал моей жене и мне совершенно особенное дитя, на которое Он имеет какие-то совершенно особенные планы. Глэдис и я так гордились Элвисом и так радовались ему, что мы немедленно хотели иметь больше детей. Но у нас их не было, по причинам, которых доктор не мог понять. Пока Элвис вырастал из младенца в малыша, из малыша в резвого маленького мальчика, мы консультировались с докторами о нашей неспособности иметь других детей. Также мы молились об этом. Медицинских причин не было, почему моя жена не могла забеременеть снова, но она не могла. Когда Элвису было около 10 лет, причина была открыта мне совершенно ясно способом, которого я не могу объяснить – могу только сказать, что Бог обратился к моему сердцу и сказал мне, что Элвис единственный ребенок, которого мы будем иметь и единственный ребенок, в котором мы нуждаемся. Элвис был особенным даром, который всецело наполнил нашу жизнь. Без маленького Джесси, который родился мертвым, без других детей, которых мы надеялись иметь, мы сознавали, что у нас необычайно полноценный семейный круг. Когда я осознал, что Элвис будет единственным ребенком, я почувствовал, будто с меня сняли груз. Я больше никогда не задавался вопросом, почему мы не можем иметь еще сыновей и дочерей. Сложно описать те чувства, что испытывали Элвис, его мать и я друг к другу. И хотя у нас были друзья и родственники, включая моих родителей, мы втроем составляли наш собственный личный мир. Элвис был хорошим ребенком, который редко доставлял нам проблемы. Я отшлепал его пару раз, но теперь, оглядываясь назад, я думаю, не за что этого было делать.
Я был диаконом в Ассамблее Церкви Божией в Восточном Тьюпело и брал Элвиса с собой в церковь по воскресеньям. Позднее, после того, как мы переехали в Мемфис, он принял крещение в моей церкви, но никогда он всецело не принадлежал к какой-либо Ассамблее Господа или вероисповеданию. Элвис рос в близких отношениях с матерью. Он называл ее ласкательным именем «детка» (baby). Он также был близок и мне, поэтому у нас были прекрасные уравновешенные семейные отношения. Я не ставил цели перед ним и не толкал его в этом направлении. Некоторые отцы хотят, чтобы их сыновья были футбольными игроками, или адвокатами, или кем-то еще. Я только хотел, чтобы Элвис занимался тем, что сделает его счастливым. Когда он был мальчиком, я попросил его пойти поохотиться со мной, но когда он ответил: «Папа, я не хочу убивать птиц», я не пытался переубедить его и пойти вопреки своим чувствам. Когда Элвису было около 6 лет, настал ужасный день. У него развился острый тонзилит с такой сильной лихорадкой, что он был на грани судорог. Глэдис и я боялись, что мы можем его потерять. Даже наш доктор признал, что надежды нет. «Я не в силах сделать что-нибудь еще» сказал он нам. «Возможно, вам следует позвать другого доктора». В действительности мы так и сделали, потому что моя жена и я обратились в молитве к величайшему целителю всех, Богу. Я верю в молитву. Я верю в чудеса, поэтому в тот день я молил Бога, чтобы он чудесным образом исцелил наше дитя. Моя жена и я молились вместе и порознь, и к ночи я увидел, что Элвису стало лучше. Бог совершил чудо, о котором мы просили, снова уверив меня, что жизнь нашего сына особенная. Не могу сказать, что я знал, что Элвис станет знаменит, потому что в то время такая мысль никогда бы не пришла мне на ум. Человек не должен быть певцом, или кинозвездой, или президентом, чтобы выполнить важную роль в мире. Он может быть водителем грузовика, или фермером, или кем-то еще, и внести свой вклад. Я только знал, что Элвис имеет вклад, чтобы внести его тем или иным способом, что Господь Своей рукой дает ему преимущество. Писатель ужасной лживой книги об Элвисе сказал на телевидении, что мы, Пресли, ничто иное как бедные белые отбросы. Я хочу ответить на это прямо здесь, потому что его комментарий рассердил весь штат Миссиссиппи. Бедными мы были, я никогда не отрицал этого. Но отбросами мы не были. Дело в том, что я не уверен, что «отбросы» существуют. Были времена, что нам нечего было есть, кроме кукурузного хлеба и воды. Но мы всегда имели сострадание к людям. Когда я рос, у нас никогда не было никаких предубеждений. Мы никогда никого не унижали. Также как и Элвис. Когда Элвис стал подростком, мы все переехали в Мемфис. Возможно, Элвис не хотел уезжать и покидать своих друзей с Миссиссиппи, но если это так, он мне ничего не сказал об этом. Он был хорошим сыном. Глэдис и я настолько доверяли ему, что могли пойти в кино и позволить ему пригласить друзей на вечеринку в наше отсутствие. Я полагаю, там могли выпить немного пива, но это было самое сумасбродное из всего. Сказать вам по правде, Элвис никогда не пил много. Хотя однажды он чуть не убил себя, напившись персиковым бренди. Он достал бутылку и это было так вкусно, что он выпил еще немного и еще немного, пока он не выпил слишком много. Но он никогда не был пьяницей. Даже когда Элвис был в старшей школе, мы оставались такой тесной семьей, что он не провел и ночи вне дома, пока ему не исполнилось 17. Потом он звонил нам каждую ночь, чтобы заверить, что у него все в порядке. В старшей школе Элвис встретил девушку по имени Дикси Локк, и решил, что он влюблен. Глэдис и я думали, возможно, они поженятся, потому что Дикси была очень приятная девушка, и Элвис много думал о ней. Но этого не произошло, хотя я все еще слышу о Дикси до сего дня. До того, как он почти вырос, я не имел представления, чем Элвис собирается заниматься в будущем. Оказалось, он также не был уверен. Помню, сразу после выпуска из старшей школы, я вошел в его комнату и застал его лежащего на кровати. «Сын», спросил я его, «чем ты хочешь заниматься теперь? Хочешь пойти в колледж? Потому что, если ты хочешь, мы в состоянии послать тебя туда. Хочешь пойти работать? Что ты собираешься делать дальше?» Элвис сказал мне позднее, что эти вопросы напугали его до смерти, потому что они привели его к осознанию, что он должен принять решение. Затем он сказал мне: «Папа, я хочу выступать. Я хочу петь в госпел квартете». «Делай, что тебе хочется делать», сказал я, «и мы поможем тебе всем, чем сумеем». Был 1954 год, когда Элвис решил преподнести своей матери запись в качестве подарка. Он пошел в Сан Рекордс и записал свои первые две песни: «My Happiness» и «That’s When Your Heartaches Begin».
Был госпел квартет, начинающий в то время, под названием Поющие Ребята (The Song Fellows), и Элвис прослушивался для них. Они отвергли его, потому что, как они сказали, он не умеет петь. Позднее, после того как он сделал пару записей профессионально на Сан, и они вышли достаточно хороши, Элвис пришел ко мне и сказал: «Папа, ты знаешь Поющих Ребят? Они хотят, чтобы я присоединился к ним теперь». Мой ответ на это был: «К черту Поющих Ребят! У тебя все в порядке с тем, что ты делаешь, и я не думаю, что ошибаюсь». Записи Элвиса превратились в местные хиты. У него был менеджер Боб Нил, который организовал несколько гастролей для него по Югу. Он вернулся домой из одного из этих туров, рассказывая о великом человеке, которого он встретил, каким умным он был и все в таком духе. Он говорил о полковнике Томе Паркере, который оформлял там шоу. Казалось, Элвис был расположен к полковнику как к менеджеру. Глэдис и я предупредили его, что мы в действительности не знаем ничего об этом человеке, и у него был договор с Бобом Нилом. Тем не менее, в следующий раз, вернувшись домой из тура, он сказал нам, что хочет, чтобы полковник Паркер был его менеджером. Поскольку Элвис был несовершеннолетним, его мать и я должны были подписать его контракт, поэтому мы поехали в Литтл Рок, где Элвис выступал в шоу, чтобы встретиться с полковником. Это было в 1955. Он выглядел умным человеком, но мы все еще недостаточно знали о нем, поэтому мы не подписали. Немного позже мы встретили полковника снова в Мемфисе и на этот раз у него было убедительное доказательство – с ним был кантри певец Хэнк Сноу, я думаю. Элвис был так настроен работать с полковником, что мы выкупили его контракт с Бобом Нилом и сменили менеджера. Успех к моему сыну пришел стремительно. Его запись Baby Let’s Play House взлетела до десятой строчки в национальном кантри чарте. Затем, позднее в 1955, RCA выкупила контракт Элвиса у Сан, и дала Элвису бонус. Он начал выступать с Томми и Джимми Дорси, Милтоном Бёрлем и так далее. Но наибольшее внимание привлекло его телевизионное выступление на шоу Эда Салливана. Следующей ступенью, как вы знаете, был его путь в Голливуд. Как большинство людей из Миссиссиппи и Теннесси, моя жена и я слышали достаточно дикие истории о Голливуде. Но когда Элвиса попросили поехать туда сниматься в его первом фильме, мы не были обеспокоены, только горды и счастливы, потому что он занимался тем, чем хотел заниматься. Вскоре после этого, когда подлинная звезда Натали Вуд приехала в Мемфис навестить нас, моя жена обращалась с ней так естественно, словно если бы она была одной из школьных подруг Элвиса. Натали была просто юной девушкой в то время, ей было всего 16, по-настоящему милым ребенком, без снобизма и аффекта как минимум.
Элвису тяжело было смотреть свои фильмы, потому что ему не нравились большинство из них. Ему платили 1 миллион долларов за картину, плюс 50 процентов с доходов, так что ему хорошо платили за работу. Но он никогда не мог утверждать сценарий, или контролировать песни в его фильмах, или что-нибудь еще. Пару лет назад ему предложили сниматься в Рождении Звезды (A Star Is Born) с Барбарой Стрейзанд, но он не снялся – я не знаю, почему. Недавно у Элвиса были мысли о продюссировании, поэтому он мог стать звездой в картине, которая бы ему реально нравилась. Он зашел так далеко, что начал работать над сценарием. Элвис научился не уделять много внимания критике или лжи, которую распространяли о нем. Он даже не волновался о книге, которую недавно написали три его бывших телохранителя. Это ранило его, но только потому, что он был удивлен, как старые друзья могут ополчиться на него таким образом. Ранее жесткие нападки некоторых критиков, направленные против него, расстраивали его. Но в течение 22 лет в свете рампы он научился не обращать внимания на это. Элвис всегда говорил: «правда восторжествует». Он никогда не забывал философское выражение из «Расплаты за превосходство» (The Penalty of Leadership) Теодора Макмануса. Оно гласит: «В каждой области человеческого стремления тот, кто первый, вынужден жить в ярком свете публичности. Возникает ли это превосходство в человеке, или в произведенном товаре, соперничество и зависть всегда появляются. В искусстве, в литературе, в музыке, в индустрии награда и наказание ровно одинаковые. Награда – это широко распространенное признание; а наказание – это жесткое отрицание и умаление достоинств. … В этом нет ничего нового. Это старо как мир, и старо как человеческие страсти: зависть, страх, жадность, честолюбие и желание превосходства. И это все не полезно. … Все хорошее и великое делает тебя известным, невзирая на то, насколько громкий шум отрицания». Он был даже способен не обращать внимания, когда в течение последних лет его жизни он слышал обвинения, что он сидит на кокаине. Элвис принимал несколько видов медикаментов, но все они были рецептурными. В течение некоторого времени он принимал диетические пилюли, но он бросил их три года назад, потому что он боялся их. Кроме того, когда он хотел сбросить вес, он делал это, ограничивая себя в еде, или совершенно отказываясь от еды. Он голодал последние 24 часа своей жизни.
Он принимал снотворные, потому что чувствовал, что ему нужно от 8 до 10 часов сна, чтобы выступать хорошо. Незадолго до смерти он прошел комплексное физическое обследование. Доктора обнаружили повреждение печени, проблемы с толстой кишкой и высокое кровяное давление. Это обеспокоило меня больше, чем все остальное. Элвис принимал прописанные лекарства от кровяного давления и возможно, принимал время от времени болеутоляющие. (Заметка редактора: Подтверждая сказанное мистером Пресли, последний отчет вскрытия показал наличие 10 рецептурных наркотика в крови Элвиса, включая демерол, валиум, антигистамин и кодеин, все наркотики были прописаны. Не было следов каких-либо нелегальных наркотиков. Причиной смерти Элвиса была «гипертензивное заболевание сердца с заболеванием коронарной артерии сердца в качестве способствующего фактора». («hypertensive heart disease with coronaryartery heart disease as a contributing factor»)) Из-за того, что он был в основном ночным человеком, он не выходил за дверь так часто, как я думаю, ему следовало бы, поэтому я говорил ему об этом и побуждал его получать больше солнца. Он сделал местом пребывания бильярдную. Он предпочитал бодрствовать до конца ночи и спать днем. Я уверен, он не принимал нелегальных тяжелых наркотиков по нескольким причинам. Во-первых, он видел, что наркотики сделали с людьми, которых он знал, и он не хотел закончить как они. Далее, ради своей дочери Лизы он не мог принимать такие наркотики. С другой стороны, история, что Элвис выстрелил в телевизор, правда. Но он был в своем собственном доме, и выстрелил в свой собственный телевизор, и когда он сделал это, он имел возможность купить новый. Держу пари, не существует человека, прочитавшего эту историю, который бы иногда не чувствовал такого разочарования, глядя некоторые телевизионные шоу, что не захотел бы бросить ботинок в телевизор, или выстрелить, или еще что-нибудь. У Элвиса было разрешение на ношение оружия. Я видел, как он притворялся, будто собирается применить его, чтобы напугать кого-нибудь, но он не сходил с ума по оружию, как считают некоторые.
Факт ношения Элвисом оружия был вызван опасностью, в которой он часто был. Более, чем когда-либо, я испугался за его безопасность в начале его карьеры в Джексонвилле, Флорида. Он выступал на платформе грузовика и когда он попытался попасть в свою гримерную в трейлере, толпа просто смела его. Фанаты трясли его трейлер так сильно, что он попытался вернуться на сцену. Но снова толпа смела его, разрывая, пока он не убежал в одних штанах. У него были кровоточащие царапины на руках, где с него содрали рубашку. Я никогда не видел прежде ничего подобного. Я думал, Элвис будет убит прямо там. Толпа была неуправляема как толпа линча. Хотя Элвис испытал наибольший страх только несколько лет назад в Лас Вегасе в Хилтоне. Мы получили звонок туда из Лос-Анджелеса, было сказано, что человек собирается застрелить его на сцене. Звонящий сказал, что за 50 тысяч долларов он может сказать нам, кто этот человек и как помешать ему. ФБР отнеслось к угрозе достаточно серьезно, также как и я, настолько серьезно, что я сказал агентам передать звонящему, что мы заплатим. Но каким-то образом звонок оборвался, и в ночь открытия шоу Элвиса мы думали, что убийца может действительно находиться в зале. Отель просил Элвиса не выступать, также как и я. Он не отрицал, что ему страшно, но он настоял, что сделает это шоу, и весь оставшийся ангажемент. И, как вы знаете, ничего не случилось. Время от времени мы получали угрозы похищения ребенка, но они не сильно нас волновали, потому что мы подумали, что компетентный похититель не станет предупреждать своих потенциальных жертв о том, что он собирается делать.
Много было написано о романах Элвиса. В действительности я не знаю всего, что происходило между Элвисом и различными девушками в его жизни. Я давал совет, когда он спрашивал его. Я был рядом, когда он нуждался во мне. Но я не любопытствовал. Однако, я знаю, что он был мужчина, который любил женщин и который всегда нуждался в особенной женщине, с которой он мог бы все делить. Я думаю, ему нравились многие люди, ему необходимо было любить и быть любимым. Он встречался со множеством девушек в Лос-Анджелесе, Мемфисе и других местах, и с несколькими из них это было серьезно. Одно время казалось он и Анита Вуд собираются пожениться, потому что когда двое людей встречаются в течение 6 лет, вы подозреваете, что у них что-то серьезное на уме. И ему нравилась Барбара Херн, очень милая девушка, чрезвычайно хорошая. Его мать и я не пытались повлиять на выбор Элвиса жены, не более чем мы пытались повлиять на выбор его карьеры. Нас не заботило, на ком он женится, просто хотели, чтобы она была девушкой, с которой он мог бы стать самым счастливым. Глэдис умерла прежде чем армия отправила Элвиса в Германию, где он встретил Присциллу Болье. Я снова женился к тому времени, когда мой сын договорился о приезде Присциллы в Мемфис, чтобы закончить старшую школу, она остановилась у меня и моей второй жены Ди. Будучи дочерью офицера воздушных сил, Присцилла была воспитана дисциплинированной и здравомыслящей, но также она была нежной и любящей девушкой. Я думаю, что брак Элвиса с ней распался просто потому, что он осознал после свадьбы, что в действительности он не хочет быть женатым. Когда он путешествовал, было не осуществимо, чтобы Присцилла сопровождала его все время, особенно после рождения Лизы. Эти разлуки внесли напряжение в их отношения.
Я хочу подчеркнуть, что хотя он часто вынужден был покидать ее, Элвис сходил с ума по своей маленькой девочке Лизе, и она обожала своего папу. Когда Лиза не была в школе, а он был не в дороге, она приезжала в Мемфис и они могли играть вместе в его доме в Грейсленде часами.
Многие люди спрашивают о девушках, которые разделяли последние годы жизни Элвиса. Из всех них, я думаю, Линда Томпсон была лучшей для него. Она всегда была с ним, заботясь о нем. И хотя я не знаю, почему они расстались, возможно, есть одна из причин. Возможно, Элвис чувствовал, что ее любовь начинает душить его. Шейла Райан была еще одной прекрасной девушкой. Я также не знаю, почему она и Элвис прекратили видеться друг с другом, но я был удивлен, когда она вышла замуж за другого так скоро после их расставания. Я не знал хорошо Джинджер Олден. Она не очень разговорчива, но некоторое время назад Элвис сказал мне, что он влюблен в нее. «Это любовь, которую я искал», сказал он. «Я хочу больше детей, сына. И я хочу, чтобы Джинджер была матерью моих детей». После чего Джинджер и Элвис пришли показать мне ее обручальное кольцо. Это был один из немногих раз, когда я видел ее улыбающейся. Я предполагал, что они собираются пожениться, но ничего не происходило, и когда бы я ни пытался поговорить с Элвисом о Джинджер, он выглядел расстроенным. Наконец, за день или около того до его смерти я сказал ему: «Я продолжаю слышать и читать, что ты собираешься объявить о вашей помолвке. Это правда? Когда вы собираетесь пожениться?» «Только Бог знает», сказал Элвис. У меня было чувство, что возможно, он передумал насчёт женитьбы. Газеты разрекламировали факт, что ни Присцилла, ни Джинджер не были упомянуты в завещании Элвиса. Отвечая на это я хочу указать, что Джинджер уже получила свою долю подарков от Элвиса.
Что до Присциллы, она не ожидала быть упомянутой, потому что Элвис заключил с ней акт распоряжения имуществом (Elvis had made his settlement with her), когда они развелись. Истории исказили детали личной жизни Элвиса любым возможным способом. Какой бы ни была его личная жизнь, ни один из его служащих, друзей или сотрудников никогда не уходили без того, чего они хотели, или в чем нуждались – будь то Кадиллаки или кольца с бриллиантами и меха для их жен. Элвис дарил щедро, потому что это было в его натуре, быть великодушным. Он хотел разделить свою хорошую судьбу с каждым, кто был близок к нему. Я помню, не так давно я почувствовал, что он содержит слишком большую компанию, поэтому я посоветовал: «Тебе не нужны они все, особенно те, кто просто охотятся за тем, чего они хотят». Элвис оборвал меня, отвечая: «Ты видишь их желания. Я же смотрю по ту сторону их желаний и вижу их нужды». Хотя Элвис никогда не прятался, как ложно сообщали, ему нравилось уединение, также как всем нам – поэтому он мог проводить время в своей комнате, читая или разговаривая с одним или двумя хорошими друзьями. Я провел несколько самых счастливых моментов моей жизни, сидя и разговаривая с Элвисом. За несколько дней до его смерти Элвис и я разговаривали в Грейсленде в течение 5 или 6 часов о всяких вещах, пока я, наконец, сказал: «Сын, я должен пойти домой и чего-нибудь поесть». «Я знаю, папа», сказал мне Элвис. «Но я хочу, чтобы ты знал, мне действительно доставила радость наша беседа». Также как и мне.
Существует так много неотвеченных вопросов о смерти Элвиса, на которые я должен найти ответы. Как долго он пролежал там на полу, прежде чем нашли его тело? Почему никто в Грейсленде не побеспокоился о том, где он и все ли с ним в порядке? На эти два вопроса я хочу ответить. Я знаю, он не мог уснуть в ночь перед смертью и играл в теннис примерно в 4 или 5 часов утра. Что потом произошло? Я хочу знать. Джо Эспозито, один из группы Элвиса, был со мной в офисе, когда он получил звонок из дома и сказал мне, что он должен подняться туда прямо сейчас. Я продолжил работать пока телефон не зазвонил снова и Пэтси, наша секретарь, ответила. «Это Джо», сказала она. «Он звучит странно». Я взял трубку и Джо сказал мне: «Мистер Пресли, приходите быстрее. Элвис не дышит». Мне было нехорошо в течение некоторого времени, поэтому Пэтси помогла мне дойти до дома. Как только я увидел Элвиса, я немедленно понял, что он умер. Вещи, которые происходили после этого, тяжело вспоминать. Некоторые были настолько невероятные, а я был в таком горе, что я едва понимал, что происходит. Например, я не уделял никакого внимания охране. Я и представить не мог, что один из собственных кузенов Элвиса способен сделать фотографию его в гробу и продать ее в газету. Или когда я встретил Кэролайн Кеннеди, мог ли я подумать, что она пришла на похороны, чтобы сделать историю. В действительности, когда нас представили, я не знал, кто она. Я был со своей матерью и сестрой, когда Присцилла вошла с кем-то, кого она представила как Кэролайн Кеннеди. Я все еще думал о дочери президента Кеннеди как о милой маленькой девочке, поэтому я не узнал юную леди, пока она не ушла. Потом я услышал, кто-то сказал: «Это была дочь президента Кеннеди», и я подумал: «Она будет думать, что я сумасшедший, потому что не знал кто она». Поэтому я вышел, и нашел ее, и сказал ей, что для нас большая честь ее присутствие здесь, и что мы рады приветствовать ее в Грейсленде.
Чуть позже Присцилла сказала мне, что Кэролайн хочет увидеть комнату трофеев Элвиса. Я сказал, что не могу показать ей ее сейчас, но если бы она осталась на день после похорон, то я бы показал ей. Насколько я знаю, Кэролайн не осталась. Из-за того, что я был в оцепенении шока и горя, я не видел или не узнавал некоторых людей на похоронах. Энн-Маргрет и я обнялись друг с другом и плакали вместе, но я даже не заметил ее мужа, Роджера Смита, который был рядом. В течение 22-летней карьеры Элвиса полковник Паркер управлял деловой стороной его жизни, в то время как я пытался управлять личными делами Элвиса. Теперь, когда он умер, я буду продолжать приглядывать за его делами, пока все незавершенные дела не будут выполнены. Теперь я могу переехать в Грейсленд, потому что моя мать и сестра живут тут годами и нуждаются в ком-то, кто будет с ними. Также, возможно будет легче для меня управлять незавершенными делами Элвиса из Грейсленда, чем из моего теперешнего дома. Мы получили разрешение от города Мемфиса перенести тело Элвиса в Грейсленд, где легче обеспечить охрану. Я также вернул домой мать Элвиса, чтобы похоронить. Если получится, маленький брат Элвиса, Джесси, будет перенесен из Миссиссиппи, чтобы лечь рядом с ними. Элвис иногда говорил о перенесении тела его близнеца в Мемфис, и я собираюсь последовать его плану. Возвращаясь назад к тому, что я сказал в начале этой истории, я гораздо более убит горем из-за смерти Элвиса, чем я могу выразить, но меня утешает несомненное знание, что мой сын был даром от Бога и его жизнь всегда была в руках Божьих. С одной точки зрения я бы желал, чтобы он жил вечно, но я знаю, что его ранняя смерть, также как и вся его жизнь, была частью Божьего плана. Я благодарю Бога, что Он благословил меня таким сыном.