НИЧЕГО.

Из открывающейся дверцы маршрутки первым выползал чемодан. Винтажный. В черно-коричневых тонах нестандартно- большого размера. Судя по всему, из семейства тех,кого называли "мечтой оккупанта". С внушительной вместимостью и двойным дном.
Он на удивление легко шмякнулся о землю.
- Здрасьте!
От чемодана меня отвлёк бойкий голос и настороженный взгляд больших светло-голубых глаз. Они были чересчур большими. Слегка навыкате. И прозрачными. Как у рыб.
Светло-русые волосы были стянуты в "хвост". Эта прическа делала её лицо моложе паспортных данных.
Но излишняя полнота и отекшие щиколотки возвращали к исходному возрасту.
И её полнота не была той милой и уютной, когда выпуклости и округлости добавляют очарования. Нет.Она была рыхловатой, утяжеленной.
- Юля! - выпалила женщина и зачем-то протянула мне руку.
- А по отчеству?
- Да бросьте, какое отчество? Юля!
Я искала повара для частного садика. Он был мне просто катастрофически нужен!
Но я против фамильярности при знакомстве.
- Ничего. - уговаривала я себя. -
Посмотрим в работе.
Она разместилась в отдельной комнате при садике, легко затащив туда свою "мечту оккупанта".
И я выдохнула с облегчением, когда мы заключили с ней контракт на пол-года.
Юля не стояла у плиты. Она возле неё танцевала. Мелькали "в танце" поварёшки и крышки от кастрюль! Её светло-русый "хвост" колыхался справа-налево и обратно. А в воздух взмывали полные руки и увесистая пригоршня фарша гулко падала на поверхность стола.
" Это, чтоб котлеты нежнее были" - приговаривала Юлька.
Иногда к людям прилипает отчество. Без имени. Например, Петровна . И всё.
Иногда приклеиваются уменьшительно-ласкательные имена. Как какой-нибудь Люлёк.
А вот Юлия Михайловна стала Юлькой.
Как ни пыталась она показать нам свою значимость и компетентность в любых жизненных вопросах... Как не старалась навязать своё единственно правильное мнение... Коллектив небрежно переименовал её просто в Юльку.
А Юлька уже знала всё обо всём и о каждом из нас.
Со своей главной задачей она справлялась отменно. Задача была простой: вкусно и сытно кормить моих "юных граждан". И дети "лопали" ее стряпню с аппетитом.
Но вот в коллективе отношения не складывались. Когда хочешь комфорта снаружи, нужно пытаться создать его сначала внутри себя. Но Юлька или не могла, или не хотела. Внутри не получалось. А уж о внешнем и говорить не приходилось.
- Ничего. - снова говорила я себе. Может, наладится как-нибудь.
До пируэтов высшей дипломатии мне, конечно же, было далеко. Но я старалась, как могла. Я пыталась примирить. Улаживала конфликты. А на какие-то вещи и вовсе закрывала глаза...
Пока Юлька не обронила фразу:
- А хотите, я буду рассказывать Вам всё, о чем говорят воспитатели? Я же ВСЁ слышу, что они тут говорят. - она заговорщицки глянула на меня своими прозрачными глазами.
И в этот момент я напряглась. Я почувствовала в ней самой "двойное дно". Как в старых , видавших виды чемоданах.
- Всё, что им нужно сказать мне, они скажут сами. - отрезала я.
Иногда я не могу управлять своими эмоциями. Я бываю резкой.
И Юлька почувствовала это.
Теперь её "танец у плиты" уже не был таким лёгким. Она тяжело отрывала отёкшие ступни от пола и, как будто, искала место,куда бы их поставить.
- Танец с яйцами. - усмехалась я про себя.
Танец с яйцами - это такой старинный пасхальный танец-игра.
Суть его сводилась к тому, чтобы не раздавить разложенные на полу яйца.
Но Юлька давила и крушила всё подряд. Да и как было не разрушить то хрупкое и невесомое, что держалось "на волоске", имея такие тяжёлые отёкшие ступни.
Все отношения были разорваны в прах.
Не осталось никого, с кем бы она не поссорилась.
Ничего. - продолжала я ещё верить в чудеса.
В то, что всё ещё может рассосаться.
Я верила в это наше "ничего" ,как Бисмарк.
Который, в свое время, даже выгравировал это русское слово на своём кольце. Он носил его, не снимая всю свою жизнь. И считал талисманом.
Но у меня не было такого кольца. А обстановка продолжала накаляться.
- Почему вы стали приносить еду с собой? - удивилась я, видя, как мои девчата распаковывают контейнеры с домашней едой.
- Да ну её, эту Юльку...
- Вдруг она плюёт нам в суп!
Конечно, это была шутка. Конечно, грубоватая. Но тревога стала нарастать.
Хотя, по мере её нарастания, убывали дни и приближалось окончание контракта.
А я уже, втихаря, подыскивала новую кандидатуру повара.
Юлька,как ни странно, мечтала вернуться обратно после отпуска. Видимо, обстановка не казалась ей ужасной. Она была для неё нормальной.
Я не торопилась озвучивать своё решение раньше времени. Боялась её необузданной реакции. И возможный плевок в тарелке с супом меня тоже пугал.
Но была одна заковыка. Она умела работать. Четко, рационально, бойко.
Дети с удовольствием ели её блюда... Я искала серьёзный повод для отказа.
День отъезда всё-таки настал. Такси подъехало к воротам. Чемодан огромных размеров уже стоял в холле, когда я вышла проводить Юльку.
Увидев машину, Юлька схватила чемодан и... Надорвавши пупок, она поволокла его по земле.
А я мысленно провожала её навсегда. В туман.
Я всегда так говорю , если провожаю человека навсегда.
Молча я спустилась в кладовую. И не досчиталась сахара, риса, муки, растительного масла... И много чего ещё.
- Ничего. - снова сказала я себе.
Отсутствие продуктов в этом случае всё же лучше, чем отсутствие веского повода для отказа вернуться вновь.
#опусыирассказы
Автор ?