Свой дом

Поезд последний раз вздрогнул и остановился.
«Вот я и дома, - подумала Нина, женщина лет шестидесяти, - с рождения знакомые мелочи».
Она подняла две сумки и зашагала давно знакомым путём. Перед родным домом остановилась, огляделась, желая сам воздух вобрать поглубже в себя. Сквозь редкий забор видела цветущие деревья ирги, кусты малины и крыжовника, готовые к скорому материнству на радость хозяев.
Ворота открыла невестка Зина.
- Батюшки! Да каким чудом вы здесь?
- Всё, Зиночка, я насовсем в родные пенаты, - устало улыбнулась и указала глазами на сумки.
Лицо тридцатилетней крепко сложенной молодухи посерело, губы поджались, глаза неспокойно забегали.
«Впущу, - наскоро рассуждала Зинаида, - узнаю, в чём дело, а потом уж придумаю, как выставить».
Десять лет назад поехала Нина по путёвке в дом отдыха за тысячи километров от дома. Молодой себя считала, активной, любое дело спорилось в работящих руках. Первый раз за долгую одинокую трудную жизнь без мужа с двумя детьми позволила себе отдохнуть. И надо же такому случиться, что встретился мужчина, тоже хлебнувший горя без жены. Развели они костёр, а он и разгорелся ярким пламенем. Прямо оттуда Нина поехала к Славе, в его частный дом. В её же доме жил сын с молодой женой Зиной и новорожденным. Молодые радовались за мать. И за себя, конечно. Кому же не хочется быть полным хозяином в доме?!
Слава не раз предлагал официально оформить отношения, но Нина отказывалась: какая она мать его взрослым детям? Дом - это наследство, при чём тут она, посторонняя женщина? У неё свой дом на всякий случай имеется. Ездили два пенсионера почти каждый год к Нине на родину. Подарками всех одаривали. Нянчилась женщина с сыночком своего сына, наблюдала из года в год, как растёт. Двое старших внуков приезжали сами на автобусе и проводили с бабушкой время. Слава всем нравился, рукастый, трудолюбивый. Наводил порядок снаружи дома, ходил в лес за грибами, баловал жарёхой. Зинаида радовалась каждому приезду свекрови и Славы: после их отъезда красовались новые сараи, аккуратные паленницы нарубленных дров.
Дом Нины строили ещё до войны, а потом его поддерживала она одна.
В доме Славы припахивали оба, конечно, как лошади. Ежегодно машину угля перекидывали с улицы в углярник. Там дровами не топили, только углём. Детей мужа с семьями потчевала Нина каждую субботу, гостинцы им накладывала полными сумками да консервацию. Самогончик умела гнать знатный, настаивала на травах и получала нечто вроде коньяка. Очень любили Славины дети посиделки у хлебосольной Нины да после баньки. Девять лет пролетели быстрокрылой птицей. А потом Слава умер. Шёл по улице домой, упал и всё.
Дети, конечно, попросили Нину удалиться восвояси и оставить дом папы.
Вот поэтому женщина и приехала в родное гнездо.
Зинаида накрыла на стол, сказала, что муж на работе, сын к другу ушёл. Когда узнала все подробности, не откладывая в долгий ящик, огорошила свекровь:
- Рита как чувствовала, что приедете, звонила вчера, чтобы я сразу проводила вас к ней. Автобус как раз через час. Нужно ещё дойти. Идёмте.
Рита была старшей дочерью Нины и жила в соседнем городе с мужем и двумя сыновьями – подростками.
Зинаида оставила свекровь с сумками на остановке и ушла.
Пожилая женщина сидела, словно оглушённая сильным ударом. Она понимала, что Рита не могла звать её к себе. Дочь писала и на адрес Славы, что муж пьёт и бьёт её. Перечисляла, как перебит нос, в каком месте шишка в левой груди, часто болит живот. Мать от той же Зинаиды знала, что и сама Рита пристрастилась к спиртному, и пьют на пару с мужем. В тот бедлам никак не могла ехать.
«Почему же Зинаида меня выгнала? – говорила сама с собой Нина. – Этот дом строили ещё мои родители. Нас было девять человек, и всем хватало места, хоть комнатки небольшие. Потом двое утонули ещё маленькими, один брат погиб на фронте, другой женился и с женой и ребёнком уехал на стройку, там и остались навсегда, а у меня с мужем родились двое детей. Всегда в доме жили большой семьёй. После смерти мужа этот дом полностью был на моих плечах долгие годы: ремонт, покраска, уборка, дохаживание отца и матери. Теперь убрали русскую печь, которая занимала полдома, места прибавилось. Я ещё не нахлебница, могу и работать по дому, и помогать в огороде, с внуком».
Никакой автобус не приезжал. Едва ли Нина выглядела человеком, у которого всё нормально. Поэтому вздрогнула, когда невесть откуда взялась незнакомая женщина и спросила: «С вами что-то случилось? Я могу помочь?». Видя, что в ответ даже губы не разжались, женщина уверенно сказала: «Идёмте ко мне. У меня девять дней назад умерла мама, я себе места не нахожу. Вас сам Бог послал мне. Я все для вас сделаю». Взяла сумки и пошла к своей машине, кивая идти за ней.
Там выяснилось, что у Нины из-за стресса что-то случилось с памятью. Она стала утверждать, что у неё нет детей. Новая подруга при оформлении пенсии для приёмной матери узнала все данные про Нину, но перечить не стала. Зачем лезть не в своё дело? В остальном не жаловалась на здоровье. В атмосфере добра и заботы отошла от душевной раны, ожила и с удовольствием принялась хозяйничать, хотя хозяйка запрещала ей много работать. Женщины сошлись друг с другом лучше родных. Одна нуждалась в другой. Нина заменила чужому человеку заботу и тревогу родной матери, а сама получила искреннюю дочернюю любовь.
Сын и дочь Нины, равно, как и Зинаида, так и не узнали, куда пропала мать, в каком она городе. Только написали на адрес Славы и узнали все события. Так сильно хотели видеть мать, что и пальцем не шевельнули найти её.
Нина же прожила до девяноста лет и успокоилась на красивом и дорогом кладбище.
#опусыирассказы
Джен Дей в группе Опусы и рассказы