Эвакуация коллекции: Исторический музей в годы войны.
Накануне войны в фондах Исторического музея числилось примерно два миллиона экспонатов. Из них были выделены те предметы, которые подлежали первоочередной эвакуации. В музее немедленно началась подготовка специальных транспортировочных ящиков, от качества которых в значительной мере зависела сохранность предметов.
Движение на восток
Наиболее ценные предметы были эвакуированы в глубь страны, для того чтобы враг не смог дотянуться важнейших памятников истории. Сначала экспонаты переправили в небольшой волжский город Хвалынск (близ Саратова), затем в Омск, а после в Кустанай, находящийся на территории современного Казахстана. 24 июля 1941 г. коллекции, упакованные в 932 ящика, были перевезены в Южный порт. В ночь на 25 июля 1941 г. ценный груз едва не погиб, когда началась бомбардировка окраин города и порта, в результате чего возник пожар недалеко от музейных грузов.
Картинка – Охрана коллекций в Челябинске. Рисунок из записной книжки Н.Р. Левинсона. 1942 г.
Из воспоминаний Н. П. Зверевой:
«Хотя в столярной мастерской музея оставались лишь старики и инвалиды, но это были специалисты своего дела с большим стажем. К музейным предметам они относились так же, как мы. Поэтому ящики были сделаны настолько добротно и удобно для переноски, что, несмотря на все перипетии долгих путешествий, ни один из них не оказался разбитым. Во время всех переездов эти ящики вызывали восхищение и даже некоторую зависть у сотрудников других музеев, ехавших вместе с ГИМом. Всего было изготовлено более 1200 ящиков. Упаковка производилась спешно, но очень тщательно. Каждый вид предметов требовал индивидуального подхода, особого упаковочного материала, особой техники завертывания, укладки. В каждый ящик вкладывалась подробная опись его содержимого. Второй экземпляр оставался у хранителей, третий – в ГИМе».
16 августа 1941 г. караван причалил к пристани города Вольска. С большим трудом сотрудники музея перегрузили без малого тысячу тяжелых ящиков на дощаники, так как баржи по мелководью Волги пройти к Хвалынску не могли. В Хвалынске Госхранилище разместилось в здании школы в самом центре города. Но в октябре 1941 г. стали приходить неутешительные сообщения с фронта – в небе над Поволжьем стали появляться немецкие самолеты. На общем собрании сотрудников Госхранилища было принято решение – передвигаться дальше вглубь страны в казахские степи в г. Кустанай. Опять стали собираться в дорогу, паковать вещи, заколачивать ящики, грузить их на дощаники. С последним дощаником приплыл Г.И. Петровский. Для него прощание с Хвалынском было очень тягостным. Здесь, в Хвалынске он похоронил жену, сюда с фронта пришла весть о гибели сына – командира корпуса. Но он держался, ободрял других, хлопотал о грузах, доставал продукты. Эвакуация из Хвалынска началась 7 ноября 1941 г. В порту г. Вольска ящики Госхранилища перегрузили в трюмы пароходов. В Увеке перегрузили ящики в железнодорожный эшелон: 9 вагонов с коллекциями и – с людьми. До Кустаная в холодном нетопленном эшелоне они ехали более двух недель. В дороге многие заболели малярией и простудой, некоторые получили обморожение. В Кустанае Госхранилище разместилось в каменном здании Облфинотдела. Здесь прошли три года эвакуации.
План размещения сотрудников в вагоне. Рисунок из записной книжки Н.Р. Левинсона. 1942 г.
Работа в эвакуации
В дороге многие сотрудники музея заболели малярией и простудой, некоторые получили обморожение. В Кустанае Госхранилище разместилось в каменном здании Облфинотдела. Здесь и прошли три года эвакуации.
Приехав в Кустанай, А.Я. Брюсов сообщил директору музея А.С. Карповой:
«Грузы Исторического музея размещены, но еще не проверены после переезда. Ящики музея выдержали многочисленные перегрузки и выгрузки (14 раз!) очень хорошо: ни один из них не разбился…». В марте 1942 г. М.М. Постникова сообщает А.С. Карповой: «Открылась наша выставка в местном музее. В воскресенье мы все по очереди дежурили там (помещение не отапливается и долго выдержать невозможно), водили экскурсии. Несмотря на то, что на улице буран, который почти сбивал с ног, посетителей было много и слушали очень внимательно».
В годы войны кустанайское хранилище приютило и ещё ряд музеев. Летом 1942 года Н.Р. Левинсон и Н.П. Зверева переправили из Омска в Кустанай 4 вагона музейных ценностей из Новгорода, Пскова, Вологды и других городов, занятых немцами, которые несколько месяцев скитались по железным дорогам. После приезда в эвакуацию коллекции всех музеев Госхранилища систематически проверяли, переупаковывали, проводили работу по их сохранности. Каждый день надо было открывать ящики, проветривать, просушивать, осматривать. В единственной отапливаемой комнате дежурили по очереди и днем, и ночью. Ежемесячно в Москву посылали отчет о «болезнях» вещей.
Для этой работы нужны были особые люди, готовые забыть о себе, даже о своих детях ради сохранности музейных раритетов. Помимо заботы о коллекциях, сотрудники ездили с лекциями по окрестным селам, устраивали передвижные выставки в воинских частях, госпиталях, предприятиях. В здании городского универмага открыли выставку «Героическое прошлое русского народа», где экспонировали кольчуги и шлемы, кивера и кремневое оружие, портреты полководцев и знамена.
Подготовка выставки. Рисунок Кати Левинсон. Кустанай, 1942 г.
Постоянно не хватало предметов первой необходимости. Несмотря на получаемые пайки, многие недоедали; чтобы выжить, продавали или обменивали последние бытовые вещи. Весной работали на огородах, которые им выделил город, трудились в поле, копая заросшую дерном целину, выращивали картофель и овощи. Дети также ездили на уборку картофеля в колхоз, сыновья М.М. Постниковой и Н.П. Зверевой. Пытаясь прокормить себя и близких, Н.П. Зверева работала в полевой бригаде «Красный передовик», в восьми километрах от города, чтобы получить трудодни и паек. В середине 1943 г. Н.М. Узуновой удалось устроиться на работу на договорных началах в местный Облархив, где она разбирала документы, вела сбор военных материалов, делала публикации по истории Казахстана. М.М. Постникова вместе с детьми шила на продажу куклы.
Регулярное отключение электричества, недостаток бумаги и другие трудности не помешали сотрудникам ГИМа продолжить начатые еще до войны научные работы. При едва тлеющей керосиновой лампе, писала главы своей кандидатской диссертации М.М. Постникова, защитившая ее в конце 1944 г. после возвращения в Москву. В свободное время работала над своей темой М.Н. Левинсон-Нечаева. Особенно тяжело хранителям было в зимние месяцы, когда жили, не снимая шуб, спали в холодных и сырых постелях, часто на голой фанере. Но все жили очень дружно, как одна большая семья: помогали друг другу, чем могли; делились последним куском хлеба, выхаживали больных; вместе отмечали праздники и оплакивали погибших. Почти все сотрудники, уехавшие в эвакуацию, потеряли московское жилье, а часто и прописку.
Разгрузка ящиков с вернувшимися коллекциями во внутреннем дворе музея. Москва, 1944 г.
Возвращение в Москву
В начале 1943 г. колония кустанайцев начала редеть: в Москву уехал тяжело заболевший Г.И. Петровский. Затем в Москву отозвали А.Я. Брюсова с семьей, Н.Р. Левинсона, Н.П. Звереву. Последний год эвакуации был особенно трудным. Дни и ночи люди страдали от холода, очень уставали, дежурили целыми сутками, но заменить их было некем. Наконец осенью 1944 г. правительство приняло решение вернуть коллекции в Москву, в Исторический музей. На Казанский вокзал встречать составы пришли все сотрудники музея. Кустанайцев приняли, как героев. Грузовики доставили коллекции во внутренний дворик Исторического музея. Когда все ящики были подняты и вскрыты, начала работать комиссия по приему эвакуированных ценностей. Все музейные коллекции вернулись обратно – их спасли преданные музею люди.
Государственный исторический музей
Эвакуация коллекции: Исторический музей в годы войны.
Накануне войны в фондах Исторического музея числилось примерно два миллиона экспонатов. Из них были выделены те предметы, которые подлежали первоочередной эвакуации. В музее немедленно началась подготовка специальных транспортировочных ящиков, от качества которых в значительной мере зависела сохранность предметов.Движение на восток
Наиболее ценные предметы были эвакуированы в глубь страны, для того чтобы враг не смог дотянуться важнейших памятников истории. Сначала экспонаты переправили в небольшой волжский город Хвалынск (близ Саратова), затем в Омск, а после в Кустанай, находящийся на территории современного Казахстана. 24 июля 1941 г. коллекции, упакованные в 932 ящика, были перевезены в Южный порт. В ночь на 25 июля 1941 г. ценный груз едва не погиб, когда началась бомбардировка окраин города и порта, в результате чего возник пожар недалеко от музейных грузов.«Хотя в столярной мастерской музея оставались лишь старики и инвалиды, но это были специалисты своего дела с большим стажем. К музейным предметам они относились так же, как мы. Поэтому ящики были сделаны настолько добротно и удобно для переноски, что, несмотря на все перипетии долгих путешествий, ни один из них не оказался разбитым. Во время всех переездов эти ящики вызывали восхищение и даже некоторую зависть у сотрудников других музеев, ехавших вместе с ГИМом. Всего было изготовлено более 1200 ящиков. Упаковка производилась спешно, но очень тщательно. Каждый вид предметов требовал индивидуального подхода, особого упаковочного материала, особой техники завертывания, укладки. В каждый ящик вкладывалась подробная опись его содержимого. Второй экземпляр оставался у хранителей, третий – в ГИМе».
16 августа 1941 г. караван причалил к пристани города Вольска. С большим трудом сотрудники музея перегрузили без малого тысячу тяжелых ящиков на дощаники, так как баржи по мелководью Волги пройти к Хвалынску не могли. В Хвалынске Госхранилище разместилось в здании школы в самом центре города. Но в октябре 1941 г. стали приходить неутешительные сообщения с фронта – в небе над Поволжьем стали появляться немецкие самолеты. На общем собрании сотрудников Госхранилища было принято решение – передвигаться дальше вглубь страны в казахские степи в г. Кустанай. Опять стали собираться в дорогу, паковать вещи, заколачивать ящики, грузить их на дощаники. С последним дощаником приплыл Г.И. Петровский. Для него прощание с Хвалынском было очень тягостным. Здесь, в Хвалынске он похоронил жену, сюда с фронта пришла весть о гибели сына – командира корпуса. Но он держался, ободрял других, хлопотал о грузах, доставал продукты.
Эвакуация из Хвалынска началась 7 ноября 1941 г. В порту г. Вольска ящики Госхранилища перегрузили в трюмы пароходов. В Увеке перегрузили ящики в железнодорожный эшелон: 9 вагонов с коллекциями и – с людьми. До Кустаная в холодном нетопленном эшелоне они ехали более двух недель. В дороге многие заболели малярией и простудой, некоторые получили обморожение. В Кустанае Госхранилище разместилось в каменном здании Облфинотдела. Здесь прошли три года эвакуации.
Работа в эвакуации
В дороге многие сотрудники музея заболели малярией и простудой, некоторые получили обморожение. В Кустанае Госхранилище разместилось в каменном здании Облфинотдела. Здесь и прошли три года эвакуации.Приехав в Кустанай, А.Я. Брюсов сообщил директору музея А.С. Карповой:
«Грузы Исторического музея размещены, но еще не проверены после переезда. Ящики музея выдержали многочисленные перегрузки и выгрузки (14 раз!) очень хорошо: ни один из них не разбился…».
В марте 1942 г. М.М. Постникова сообщает А.С. Карповой:
«Открылась наша выставка в местном музее. В воскресенье мы все по очереди дежурили там (помещение не отапливается и долго выдержать невозможно), водили экскурсии. Несмотря на то, что на улице буран, который почти сбивал с ног, посетителей было много и слушали очень внимательно».
В годы войны кустанайское хранилище приютило и ещё ряд музеев. Летом 1942 года Н.Р. Левинсон и Н.П. Зверева переправили из Омска в Кустанай 4 вагона музейных ценностей из Новгорода, Пскова, Вологды и других городов, занятых немцами, которые несколько месяцев скитались по железным дорогам. После приезда в эвакуацию коллекции всех музеев Госхранилища систематически проверяли, переупаковывали, проводили работу по их сохранности. Каждый день надо было открывать ящики, проветривать, просушивать, осматривать. В единственной отапливаемой комнате дежурили по очереди и днем, и ночью. Ежемесячно в Москву посылали отчет о «болезнях» вещей.
Для этой работы нужны были особые люди, готовые забыть о себе, даже о своих детях ради сохранности музейных раритетов. Помимо заботы о коллекциях, сотрудники ездили с лекциями по окрестным селам, устраивали передвижные выставки в воинских частях, госпиталях, предприятиях. В здании городского универмага открыли выставку «Героическое прошлое русского народа», где экспонировали кольчуги и шлемы, кивера и кремневое оружие, портреты полководцев и знамена.
Регулярное отключение электричества, недостаток бумаги и другие трудности не помешали сотрудникам ГИМа продолжить начатые еще до войны научные работы. При едва тлеющей керосиновой лампе, писала главы своей кандидатской диссертации М.М. Постникова, защитившая ее в конце 1944 г. после возвращения в Москву. В свободное время работала над своей темой М.Н. Левинсон-Нечаева. Особенно тяжело хранителям было в зимние месяцы, когда жили, не снимая шуб, спали в холодных и сырых постелях, часто на голой фанере. Но все жили очень дружно, как одна большая семья: помогали друг другу, чем могли; делились последним куском хлеба, выхаживали больных; вместе отмечали праздники и оплакивали погибших.
Почти все сотрудники, уехавшие в эвакуацию, потеряли московское жилье, а часто и прописку.
Возвращение в Москву
В начале 1943 г. колония кустанайцев начала редеть: в Москву уехал тяжело заболевший Г.И. Петровский. Затем в Москву отозвали А.Я. Брюсова с семьей, Н.Р. Левинсона, Н.П. Звереву. Последний год эвакуации был особенно трудным. Дни и ночи люди страдали от холода, очень уставали, дежурили целыми сутками, но заменить их было некем.Наконец осенью 1944 г. правительство приняло решение вернуть коллекции в Москву, в Исторический музей. На Казанский вокзал встречать составы пришли все сотрудники музея. Кустанайцев приняли, как героев. Грузовики доставили коллекции во внутренний дворик Исторического музея. Когда все ящики были подняты и вскрыты, начала работать комиссия по приему эвакуированных ценностей. Все музейные коллекции вернулись обратно – их спасли преданные музею люди.
#9мая #ГИМ #ВОВ #ИсторическийМузей #СохраняяКультуру