Когда переступил порог акбастауской школы для постоянной работы, то я ощутил доброту.

Это такая эфимерная субстанция, для которой еще не придумали измерительных приборов.
Бывают школы агрессивные, где требуют непомерно, добиваются значимого результата в знаниях, но «с водой выливают ребенка», теряют человека. В таком учебном заведении ощущаешь себя сухофруктом. Заканчивается школьная жизнь, заканчиваются отношения между учениками и учителями.
Есть школы безраличные. Где учитель отводит часы «от» и «до». Ему эти часы необходимы для зарплаты. Вроде бы проучился ученик десять-одинадцать лет, а вспомнить нечего. И песня «Школьные годы чудесные» написана не для него.
А Акбастауская школа добрая, я бы сказал, семейная. Если попадаешь в это учебное заведение, то автоматически становишься «родственником» для всех. И не только на время учебы, но и на всю жизнь..
Пока я обустраивался в скромной по оформлению и оборудованию учительской, зазвенел звонок. Не электрический, а колокольчик «динь-динь-динь». Звонила уборщица тетя Валя Седукова. Звонила она для всех учеников, но для меня это был звонок в новую неведомую жизнь, в другой отсчет времени. Глубоких профессиональных и методических знаний у меня не было, а только вера , что «идущий осилит дорогу», энергия и юность, как залог всех успехов.
В учительскую стали заходить учителя, я как и сейчас помню их: Таласпекова Светлана Оспановна, Ахмедиева Людмила Исажановна, Шпагина Тамара Николаевна, Галямова Резеда Исафовна, Сенник Валентина Ивановна. Бродт Адина Павловна, Шпагин Юрий Николаевич. Меня взяли в полукольцо и стали приветливо распрашивать:
- Как вам, на первый взгляд Акбастау?
- Приходилось ли до этого преподавать?
- Не холодно ли в гостинице?А затем хором начали говорить, что у «них очень хорошие дети», «большой процент поступления ребят в вузы», что «дети любят тех, кто их любит». Мне обещали во всем помощь. Уже дружески похлопывали меня по плечу. Еще несколько минут, и я растаял бы как эскимо от такого дружеского участия. В учительскую вошла сияющая Анна Александровна Коротун, заместитель директора школы по учебной работе, она же преподаватель истории и прямо с порога: «Ну, наконец-то, дождались». Она по-матерински приобняла меня:
- А худой-то какой! Ну ничего мы вас, Виктор Васильевич откормим. Теперь идемте со мной, я введу вас в курс работы. Я получил программы, учебники и даже готовые календарные планы. Некоторые методические рекомендации. Надо сказать, что я уже имел некоторый опыт преподавания. В Курганской области учил старшеклассников военному делу, а в совхозе «Топарском» преподавал полтора месяца русский язык, пока меня не забрали начальником спасательной станции на Топарское водохранилище, где я проработал целый год. Но меня сильно тянуло в школу. Мне снились ребята, уроки. Часто в тишине я мечтал о том, что буду проводить разные мероприятия с детьми и видел при этом себя счастливым. Энергии было столько, что я был подобен бегуну, берущим со старта скорость ракеты.
Анна Александровна преподавала историю и обществоведение в старших классах, а мне достались все остальные. В каждой параллели по два класса и плюс два 7-х для преподаваниярусского языка. Подготовок было очень много .На меня возлагали большие надежды. Ну как тут не оправдать? И я решил стараться изо всех сил. Читал методику, на несколько раз конспектировал каждый урок. Многое заучивал.
Первый урок давал в шестом классе, где юные акбастаусцы: Брызгалин Саша, Бздюкин Сергей, Мамонов Толик, Седуков Сергей, Клейн Яша, Фиц Андрей, Габеркорн Валера, Нидерквель Саша, Мокшин Толик, Браун Эрнст, Сеник Вася, Сакс Лида, Франц Валя, Гун Галя, Беляева Ира, Эрлих Люба, Оттович Нина, Шварцкопф Надя, Кригер Полина, Шпагина Римма, Раушенбах Наталья, Сеник Люба, Бродт Катя, Фаттахова Римма, Шестокайте Стася, Нурмуханова Акмарал, Мокшина Таня, Браун Яша, Вернер Таня (простите, если кого упустил) принимали мое первое педагогическое испытание. И, оно, на мой взгляд, прошло успешно. Ребята хорошо логически мыслили, умели стилистически правильно построить развернутые рассказы. Отлично справлялись с дополнительными заданиями. Чувствовалось, что здесь меня приняли как учителя.
Помню, как на перемене, меня откровенно рассматривала старшеклассница Женя Юнг. Я сильно засмущался и юркнул в классную комнату.
Восьмые классы, в силу возрастных особенностей, изучали меня на «прочность». В классе было много настоящих красавиц.
- Наверное, умываются росами,- подумал я.
Оказалось за всю первую четверть они прошли всего несколько параграфов. Знания отрывчатые. Отвечают бессистемно. И к тому же сильно страдает дисциплина. Но были потенциально сильные ребята: Коротун Оля, Дик Света, Брызгалин Володя, Давыдова Валя, Мутоварова Маша,Гунько Лариса, Элерт Витя, Кудряшова Ира, Бздюкина Галя, Кудряшова Света, Клюнк Оля, Дорош Света, Омарбеков Берик, Жакенов Боря. Отличался от других и Вася Генгель, он на перекличке комментировал каждую фамилию в юмористическую сторону. После урока ко мне, переливаясь веснушками, подошла Оленька Коротун и задала вопрос о рабочем движении. За седьмые классы я взялся очень основательно. Листая журналы, отметил, что в вверенном мне седьмом классе у многих ребят хорошие оценки, но имеют всего по две или три тройки. Закрепил за сильными более слабых ребят. Провел беседы с родителями, которые говорили примерно так: - Да он (или она) могут учиться хорошо, но ленятся. Будем контролировать. В классе создали сильный актив. Практически каждое воскресенье проводили какое-нибудь мероприятие. Сильно мне помогали Андрей Гаас, Андрей Руппель, Таня Толочко, Аня Габеркорн, Моника Руппель, Саша Гребенюк, Наташа Сенник, Нелли Рымдинова, Толик Сихимбаев, Коля Симонов и другие. Жизнь закипела.
У директора совхоза есть родная сестра Клара Яковлевна Толочко – трудится простым сварщиком. Никаких поблажек Вторым лицом в мини-государствах всегда считался парторг. На должность секретаря парторганизации порекомендовали Иорданова Анатолия Тихоновича, крепкого мужичка с «изюминкой» и твердым характером. Первым заместителем был, естественно, главный зоотехник – Андрей Карлович Вебер, человек немногословный, но прекрасный специалист. Главным инженером – Россохатский Александр ( практически не соприкасался в совместной деятельности. Председателем профкома – Митрофан Иванович Алейник, человек слова и дела. Председателем Совета – Густав Густавович Кениг, страстный
охотник. Заместителем по хозяйственным вопросам успешно работал Вальгер Андрей Иванович. Практически вместе со мной прибыл и главный агроном Владимир Моисеевич Быков, небольшого роста, жидкими светлыми волосами, юркий. Одно время я несколько месяцев проживал с ним в гостинице. Комсомольской организацией и спортивной работой в совхозе заправлял молодой красивый батыр Жомарт Сакенович Таласпеков. Поговаривали, что он является близким родственником второго секретаря Компартии Казахстана Нурсултана Назарбаева Когда работаешь с текстом описательного, философского характера и встречаешься с обилием фамилий и имен всегда бываешь стеснен в языковых средствах. Поэтому более распространенное описание личностей людей с разнообразием их характеров оставим на потом.
Уже введен в эксплуатацию новый детский сад. А вот фильмы показывают в старом клубе. В новом – осталось устранить кое-какие недоделки и подвезти недостающее кинооборудование. Танцы проводятся в новом фойе Дома культуры.
По воскресениям ходит небольшая группа молодых людей: Нефедов Володя, Швабауэр Вова, Петя Хмара, Булатов Миша. Ищут приключений. Выделяется явный лидер – Нефедов Владимир. Он сутулится и у него длинные руки, позволяющие не подпускать противника на близкое расстояние, чем в кулачных боях всегда пользуется Володя. Группа – самая что ни на есть «добровольная народная», вдобавок еще и интернациональная дружина, созданная без всякого административного влияния из вне. Дело в том, что в каждом населенном пункте есть подобные «санитары», отстаивающие достоинство и честь этого населенного пункта, даже и тогда, когда не надо отстаивать. На новолуние импульс подает кровь в молодые мускулы, а затем и в кулаки, которые сильно начинают «чесаться». Хорошо, если рядом окажется какой-нибудь абориген из соседнего совхоза «Октябрьского» (между населенными пунктами давняя геополитическая вражда, чисто по географическому признаку) или командировочный, не так поглядывающий на акбастауских девчат. Здесь простор для деятельности. А что делать зимой, когда аборигены, закрывшись в домах, едят бишбармак, а командировочных нет?
Я косвенно наблюдал «совет дружины», обсуждали кандидатуру для разборок и остановились на Иванкив Иване. Он де непочтительно относится к ним. Аргумент веский, сказано-сделано. Остается за малым – вызвать потенциальную жертву из старого клуба, где тот, ничего не подозревая, смотрит очередной бесплатный фильм. Дали поручение какому-то пацану. Иван великаном стремительно вынырнул из темноты. Глаза шире орбит.
- А чо. В чем дело. Ух. Кто звал?
Дружина попятилась.
- А мы это… как его… А-а-а. Ваня… Это… в кино можно бесплатно пройти.
Иван еще раз сверкнул глазами и выразительно- презрительно бросил:
- Пошли вон.
Дверь красочно захлопнулась.
- Уф, хорошо, что мы не связались с этим дураком. Переломал бы нам все кости.
-А кого же тогда поучить? Может Булатова?
- А давай опять Булатова.
• - Иди сюда, Миша.
В столовой к моей персоне особое внимание. Созерцаю., что содержимое второго (гуляша) явно превышает мои финансовые вложения в большущую порцию мяса. Раздатчица Зиба улыбается и поясняет:
- У нас все равно остается. И тем более, мой Толик учится у вас.
- Извините, а какой Толик?
- Сихимбаев.
- А-а-а, понятно, вы его мама?
Зиба поясняет:
- У нас казахов есть традиция: мы первого ребенка забираем у родителей и воспитываем. Для меня это была новость. И я не подозревал, что спустя много лет мне выпадет такая же честь. И когда дочь нам робко начинает предъявлять права на сына, то мы аргументировано отвечаем:- -Мы казахстанцы и должны строго чтить обычаи того народа, среди которого жил. В особо холодные дни я ночую у Кузнецовых. Они даже обижаются, когда я не прихожу. Председатель профкома Митрофан Иванович Алейник хлопочет об установке мотора, чтобы в гостинице было потеплее. Приходят сварщики и монтируют этот самый мотор. Включаешь: батареи нагреваются. Выключаешь: через некоторое время остывают. Эксплуатацию этого простейшего агрегата доверяют мне. Заведующая гсстиницей Тетя Таня Михайлова, родная сестра Митрофана Ивановича. Гостиницей это здание можно назвать условно. Вскоре мы превратим ее в центр дополнительного образования. Там постоянно шли репетиции, велось несколько спортивных секций, какие-то посиделки со значительным количеством местных ребят. Отсюда отправляются в походы. Сюда приходят с походов: грязные и запыленные. Здесь интеллектуальный центр всех творческих замыслов и идей.
Прояви тетя Таня принципиальность и скажи:
- Нет, нет – это особая санитарная зона. Здесь не положено. Собирайтесь себе в школе и там творите, что хотите.
Но тетя Таня, да и Митрофан Иванович, который курировал наш скромный гостиничный комплекс, понимали, все, что ни делается во благо детей – здорово. И терпеливо, каждый день делалась влажная уборка.
В Акбастау солидная больница для сельского населенного пункта и даже со стационарным отделением. Главный врач Жанжуманов Совет Дамалакович, такой основательный и неторопливый. Поговаривали, что у Совета есть свой небольшой табун лошадей. Да мало ли что поговаривали.
Например, была очень снежная зима и трактора, не смогли пробить дорогу до Караганды. А это было правдой. Запасы райпотребсоюза позволяли долго прожить в автономных условиях. Но общество существовало в эпоху товаро-денежных отношений и за продукты надо было платить. А как платить, если дорога заснежена и нет возможности рабочим совхоза и обслуживающему персоналу подвезти зарплату?
Как будто, в Джумабеке жил тайный миллионер старый казах-конокрад. К нему дабы на поклон ездил Теннер Яков Яковлевич и успешно сделал заем для выплаты зарплаты. А как проверишь эту информацию? Если это и было сделано во благо людей, то очень тайно. За такие дела могли привлечь к ответственности и не только партийной или административной, но и уголовной.
Я прожил в Акбастау недели две и случилось проишествие. Трагедией его нельзя было назвать. Больше походило на драму. В системе райпотребсоза работал экспедитором отец наших учеников. Звали его, по-моему, Женя. Так вот этот Женя решил сделать подарок односельчанам. Прошевелился, прошустрил и достал целую машину лимонада. Это сейчас любая подслащенная газированная вода вызывает зевоту и апатию. А раньше! Это был настоящий праздник! Чудо гастрономического искусства! Машину поздно вечером разгрузили. В магазине стоял для теплообмена такой же моторчик, как и в гостинице. Его надо регулярно включать. Что я и делал на вверенном мне объекте через каждые три-четыре часа. Ночью ударил сильный мороз. Женя, уставший от длительной дороги, не проснулся и не пошел в магазин и не включил этот злочасный моторчик. Система замерзла, а бутылки полопались Для народа Акбастау это была драма, для Жени – трагедия. Платить-то ему!. Сумма солидная. По-моему, на эти деньги можнобыло купить мотоцикл «Урал». Погоревали. Теплосистему восстановили. Бутылки оттаяли и осторожно слили в какую-то огромную емкость. Началось потепление и в магазине температура повысилась. Тут, как в сказке, случилось чудо! Лимонад забродил и… превратился в прекрасный спиртной напиток, который по достоинству оценили односельчане. Несколько дней подряд непрерывно хлопала калитка Жениного дома. Вспоминались слова великого поэта «Сюда не зарастет народная тропа». Женя оказался в значительной прибыли. Теперь не надо было продавать бычков для возмещения ущерба, а на «сверхприбыль» купить комбикорма для содержания личного крупного рогатого скота. Изобретение не было запатентовано. А Женя вскоре ушел из райапотребсоюза: системы переменчивого счастья и стал работать на благо совхоза.
У меня нет фотоальбома с учителями тех лет. Но попытаюсь вспомнить. После Акбастау у меня будут и другие коллективы. Я только 22 года проработал директором школы. Попытаюсь вспомнить тех, с кем работал, а если и забуду кого, то напомните.
Итак: директора и завуча я представил, заместитель директора по воспитательной работе-Шпагина Тамара Николаевна, преподаватели русского языка и литературы; Оразгулова Гульжан Рахимжановна, Нефедова Любовь Яковлевна, преподаватели математики; Нурмуханова Мария Кулумухановна, Султанова Нина Искаковна, Маврер Эльза Христиановна; преподаватель биологии – Алимовна Людмила Исажановна; преподаватель географии – Галямова Резида Инсафовна; преподаватель немецкого языка Франц Адина Павловна; преподаватель физики – Брызгалина Любовь Павловна; преподаватель физкультуры – Шпагин Юрий Николаевич; преподаватель военного дела и трудового обучения Белоусов Александр Алексеевич:
преподаватель военного дела и трудового обучения Белоусов Александр Алексеевич: начальных классов: Таласпекова Светлана Оспановна, Гребенюк Тамара Григорьевна, Сенник Валентина Ивановна; старшая пионервожатая Бевер Эльза.
преподаватель трудового обучения среди девочек Габеркорн Ирина Михайловна; учителяУчительских семьи было всего три: Ахмедиевы, Шпагины и Нурмухановы. Последнюю семью вернее назвать школьной, потому что Мария Кулумухановна была учительницей, а ее муж Насиболла Кожеевич работал завхозом. В педколлективе ни споров, ни раздоров. Люди предельно терпимы и предупредительны. Никакой штурмовщины, никакого ажиотажа. Коллектив стабильный. Многие работают со времен царя Гороха. В соседнем совхозе «Октябрьском» учителя выдерживают от силы год-два. Смена кадров, как в калейдоскопе.
Меня начали учить с первых дней. Посещали мои уроки, а чаще приглашали на свои. Я побывал на уроке истории в 10 классах у Коротун Анны Александровны. Меня поразили старшеклассники: настолько аргументировано они отстаивали свои позиции, делали авторские минисообщения. Честно говоря, я был подавлен. Мне казалось, что я очень несовершенен и «сел не в свои сани». Анна Александровна спросила меня:
- Ну как?
Я ответил прямо и честно:
- Мне кажется, Анна Александровна, я никогда не способен дать подобный урок.
Как подобается в подобных случаях, меня утешили и сказали, что они думали подобное, когда посещали уроки своих наставников.
В пятые классы я шел, как на праздник. Это были часы отдохновения. Любые
исторические проблемы или познавательные задачи эти малыши щелкали, как орешки. Я вместе радовался их успехам. А они прощали мои методические «недочеты», если вернее выразиться, мою педагогическую неполноценность. Росли они, рос и я вместе с ними. Уж так получилось, что я им стал не просто учителем, но и другом, Предлагаю их имена Бейбут Нурмуханов, Швабауэр Нелли, Гаас Виктор, Давыдов Виктор, Толочко Виктор, Бевер Андрей, Крингер Федор, Рымдинов Алик, Дик Ирина, Гун Светлана, Ахмедиева Сауле, Рислинг Яша, Фиц Саша, Штеер Андрей, Шапеева Шолпан, Метун Лена, Бекмагамбетава Саша, Рамазанова Сауле, Шрайнер Саша.
В восьмые классы меня ноги не несли. Новая история сам по себе тяжеловатый предмет собилием разных имен, дат, географических названий, которые никогда в жизни не пригодятся. Параграфы были объемными, и мы часто за урок не успевали их проходить. Многие к домашнему заданию относились с прохладцей. Очень хотелось изменить ситуацию в лучшую сторону. Я даже мечтал о таких моментах: задаешь ученикам вопрос, и мгновенно взлетает лес рук, а после урока ставишь только все чисто заслуженные пятерки и четверки. Твой предмет любят, тогда и тебя, как учителя. Но это бывает только в сказочных мечтах. И спасибо за эти сказочные мечты в глинобитно-каменной школе. За те недосягаемые высоты, которые мы хотим покорить. Секретарем учительской комсомольской организации была Султанова Нина Искаковна. Собирая взносы, постоянно предупреждала меня, что «она сильно устала», что ее «давно пора сменить».
Я любил общественную работу, но не до такой степени. Мне поручили вести комсомольскую учебу среди молодежи совхоза. Сделали меня лектором всесоюзной организации общества «Знание». Возили меня по организациям и отделениям совхоза, где я выступал с международными лекциями ( специализировался по Китаю). Народ был любознательный и часто вопросов задавали столько много, что мы возращались домой только поздно вечером. К комсмольской учебе я готовился основательно. Старался все наши темы проходить в виде диспутов. Использовал интересные материалы из журналов «Работница» и «Крестьянка». В
помещении , выделенном нам, не хватало места. Смущало только одно, что основными благодарными слушателями и почитателями моего комсомольского красноречия были девушки. Резеда Инсафовна с прямотой объяснила эту ситуацию: «Да они смотрят на тебя как на жениха. Молодой, видный. Образование получаешь». О женитьбе в те времена я не думал. Девушки приносили мне пироги, пирожки, соленья, варенья и прочие «домашности». Но мне это не шло впрок – я оставался худым. Но как я мечтал пополнеть! И вот только теперь моя мечта сбылась, и я мечтаю. Огромными небесными самосвалами засыпают Акбастау снегом. Крыши сливаются с сугробами. В сараях коровы и бычки жуют медовое сено. Изредка позвенивают цепью собаки. Акбастаусцам «все равно». Запас того же сена и комбикормов солидный. Мясо есть, мука есть, любимая работа под боком. Дети остаются работать в селе, создают свои семьи. Трудись – не ленись. Будешь обеспечен и ты, и твое будущее поколение. А что еще человеку надо. Ведь это счастье, когда за родительским столом до глубокой старости ты вместе с детьми и внуками, которые и уважат эту старость. Всегда скажут:
-Спасибо вам, родители, что вы нас воспитали и поставили на крыло.
Земной рай – это не когда ты сверху до низу завален заграничными шмотками, изобилием бытовой техники, шикарным автомобилем, мебелью. А это унисон души и тела. Ты выполнил главное предназначение Господа: родил и воспитал многих детей, жил честно и нравственно, любил своих ближних и, наконец, честно трудился. А все остальное от «лукавого».
Звездное небо обнимает Акбастау:
-Подожди, дружище, потерпи, придут теплые весенние деньки, и мы с тобой порадуемся и повеселимся на всю катушку.
- А нам итак не скучно. Эх, дотянуть бы до каникул!
В выходной день пришла ко мне в гостиницу группа молодых крепких парней, чтобы познакомиться: Володя Нефедов, Петя Хмара, Володя Швабауэр, Эдик Гутер. Сам я не употреблял спиртного, но достал из запасников две бутылки хорошего красного вина. Завязалась беседа, из которой я понял, что лучше Акбастау нет на белом свете. Что тут такие красивые места и они не мыслят жизни в другом населенном пункте. Володя Швабауэр обещал меня познакомить поближе со свои отцом Александром Егоровичем- заядлым охотником и рыбаком, Петя Хмара - читал стихи и говорил, что литература его любимый предмет. Володя Нефедов с особой любовью рассказывал о своих близких. А Эдик повествовал много забавных историй, на которые он был богат. Расставались мы уже друзьями. Нефедов на прощание протянул мне свою «железную» руку и сказал:
- Если кто будет обижать – обращайся. Мы своих в обиду не даем.
Эх. А как приятно ощущать себя своим! И действительно, я прожил в Акбастау четыре года, возглавлял оперативный штаб и народную дружину, но не было прецедента, чтобы заводить какое-нибудь дело. Даже административное. А ведь каждую субботу были танцы. Шумно праздновали все торжества. Бывает поссорились, но тут же по – семейному и помирились: мало ли что не бывает между собой. Было «седьмое чувство» ближнего, его боли. Вот как братья выясняют между собой. Налетают друг на друга по-петушинному, а проходит время, глядишь, идут в обнимку. И с молодежью «Октябрьского» дрались , как я уже говорил, чисто по географическому признаку. Те же акбастауские казахи выясняли отношения с октябрьскими казахами. Но это молодось! Кипенье крови! Выбросили андреалин. Проявили себя и разбежались. Главное, чтобы без остервенелости, без звериной злобы.
На момент моего приезда в Акбастау не было участкового инспектора. Если сильный обидит слабого, то к кому обращаться? Да к тому же Нефедову! Тот выслушает и примет решение. Если надо выпишет «тюлю», чтобы не зарывался. Но все по справедливости, по акбастауским понятиям. Молодежь смело шла в Дом культуры и знала, что тебя не дадут в обиду ни командировочным, ни октябрьским и ни своим. А почему? Да потому что есть «добровольные народные» заступники.
Мария Григорьевна Гребенюк принесла мне методические разработки по истории. Сильно помогла советами, как найти подход к каждому ученику. Ее сын Саша учится в вверенном мне классе.
Бывают случаи, когда учителя болеют, а замены нет. Директор или завуч просят тетю Маню Седукову- уборщицу, присмотреть за детьми. Тетя Маня усадит всех да еще задаст по учебнику какую-нибудь самостоятельную работу. Ребята сидят молча, пыхтят, выполняют задание.
В воскресенье уходит автобус. Перед отъздом толпы молодежи разгуливают по улицам центральной усадьбы. Эдик Гутер, студент сельхозтехникума, поет песню о том, как любимая называла его «зайчиком» А потом он увидел или услышал, что его мнимая любовь и другого называет «зайчиком». Мораль сей песни такова, что люди злы и особенно коварны женщины. Будьте бдительны! Песня исполнялась с переливами-страданиями и своей эстетической стороной исполнения сильно брала за душу. Создавалось глубокое впечатление, что в силу особой нравственной устойчивости, сам бы Эдик, естественно, так никогда не поступил.
Он был такой веселый и напористый, что девушки отдавали всегда предпочтение ему.
А вообще, встреча и проводы в Акбастау автобуса - настоящий ритуал. Собирается большая часть молодежи поселка. Общаются, осыпают друг друга снегом, совместно поют. Да, многие уезжают, чтобы получить профессию, но они вернутся, совьют свои гнезда и подарят миру свою песню, свою нежность и любовь.
У меня был первый кассетный магитофон, небольшой, в чехле из чистой кожи. Но громкость выдавал он только на одного человека. Мой ученик Андрей Руппель хорошо разбирался в радиотехнике и посоветовал мне приобрести необходимые транзисторы.
Я зашел домой к Андрею днем. В комнатах идеально чисто. Приглашают откушать, но я только-только из столовой. За столом сидит маленький Вовка Руппель – жертва моих будущих экспериментов. Рассматривает какой-то журнал. На макушке разнонаправленно торчат три волосины и «считывают» всю информацию по круговой. Вовка изображает из себя интеллектуала, но уши напряжены. Вслушивается в каждое наше слово. Андрей разобрал магнитофон, отпаял старые и вставил новые транзисторы. Аппарат зазвучал во всю мощь.
Я выпросил у нашего физика Любовь Павловны усилитель и что-то типа небольшой колонки. Получилась целая студия. А вечером, поздним вечером (таинственно) мы с прорабом,.главным агрономом, председателем райпо и электриком провели эксперимент: записали на магнитофон своими голосами лай собак. И запустили ретрансляцию во всей полноте звука через форточку на улицу.
Представляете: поздно, почти ночь, родители и дети мирно посапывают, , веселая луна приветливо заглядывает в каждое окно. Тишина. Наслаждение. И вдруг усиливающийся лай незнакомых нахальных шавок. И что тут началось. «Местные мохнатые ребята» взорвались. Цепи загремели, как колокола. Ав-ав-ав на всю округу. Скот начал мычать. Захлопали двери. Слышу недовольный голос старшего Нефедова:
- Да что это с ними случилось, наверное, волки в поселок пришли.
А мы, молодые, здоровые, искренне смеемся от всей души. Хотя очень не солидно, хлопцы.Все ходим в валенках. Для тех, кто не знает, это такие войлочные сапоги, позволяющие выживать при любых низких температурах. Организую конкурс: кто выше задерет ногу. Участвуют агроном Быков, электрик Нестеренко и прораб (Фамилии, к сожалению, не помню). Толпа зрителей. В руках держу планку, даю команду. И… Хлоп! Бум! Все мои мужички лежат на полу. Ох! Ах! Оказывается, что у валенок нет сцепления и резкий рывок ногой провоцирует падение на спину. Оценив ситуацию, я бегу, а мини-толпа из трех неудачников-спортсменов за мной. По морозному воздуху, это нас сильно бодрит. С одной стороны, мы уже как никак степенные люди, но ведем себя, как пятиклассники. Юность.
В ту зиму я увидел, так сказать, настоящих первозданных казахов, тех, которые, живут на стойбище и передвигаются только на конях. Они небольшой группой подъехали к автобусной остановке. От коней шел пар. На всадниках были очень красивые шапки, и даже более совершенные, чем ушанки. Казахский головной убор в отличие от русского полностью закрывал шею, делая человека неуязвимым для холодов. Впереди бежали высокие гончие собаки, необыкновенно быстрые и легкие. Это была порода «тазы» (ударение на вторую букву), прямые генетические наследники знаменитой «персидской гончей»: профессиональные волкодавы, лучшие охотники на зайцев и лис. Я стоял и любовался этим природным ансамблем: кони, джигиты в шапках, живые персидские стрелы. Как жаль, что я не художник!
В это время мимо пробегал небольшой кобелек. (то, что это был кобелек, было видно издали). И для приличия тявкнул. С целью напомнить, что это его территория. Как эти гончаки встрепенулись! Как взяли этого мини - мужичка в шубе в оборот. Еще миг, и украшать бы ему снег конгруэтными красными частями. Но бесстрашный Володя Сакс какой-то дрыной отогнал собак.
За мной заходят в школу Витя Клюнк и Яша Кайль. А обратно из школы провожает целая толпа. Ощущаю себя папанинцем, вернувшимся живым - невредимым с льдины. Тебя окуружает толпа репортеров и ты едва успеваешь отвечать на все вопросы в разные стороны. Особенно любознателен маленький Бейбут Нурмуханов. Мой язык измозолен, измочален до крайности от постоянного ведения уроков. Сам я устал. Но мне нравится общаться детьми. Пока я им интересен. Понимаю, чтобы всегда соответствовать статусу хорошего учителя надо постоянно повышать свой кругозор. Надо совершенствовать себя, воспитывать. Хорошо бы быть для них этаким…суперменом. Тьфу, самолюбие и самолюбование! И я решился. Решился заняться самовоспитанием. До прихода в школу я курил, умеренно употреблял спиртное. Решил сделать свою волю стальным стержнем, если приказал себе, то надо обязательно выполнить! Первый приказ: не употреблять спиртное! Вот пошел уже 34 год как я не пью даже пиво. Затем я бросил курить. Потом, я постоянно покупал лоторейные билеты, но никогда не проверял их. Закрывал книгу на самом интересном месте. В нашем гостиничном коридоре, если вылить воду, то она застывала. А я каждое утро босиком бегал по этому коридору, делая десятки кругов. Я приказал себе: просыпаться каждое утро в шесть часов, хотя очень любил поспать. Установку давал себе на один год. А встаю в в шесть каждое утро всю жизнь. Акбастау было для меня отличной испытательной площадкой для тренировки и шлифования моего характера. Мне просто очень хотелось соотвествовать тем людям, с которыми я жил рядом.