Нам суета старательно суёт Всё больше дел: Теперь невпроворот. Рекорды ставим, но ржавелый хлам Кивает нам с нуждой напополам. "Пусть всё пройдёт, - твердит Экклезиаст, - И труп врага проскочит мимо нас!" Мы входим миллионный раз подряд В канализации родной театр. В одно и тоже наступить дерьмо Обычным смертным в жизни не дано, Но не такая доля слесарей, Которых железяки постарей. Пятнистей леопарда и быстрей Зря слесарь настигает цель: Ни блеск от пудры, ни от масла шик Не ценит перестиранный мужик. Мелькают трубы, трупы и БэУ: Стать глупо грубым выпало тому, Кто эрудиций истины напряг Во мраке сварки и ремонтных благ. Из праха паха феникс воспарит, Когда рубака слазит в лабиринт: И Минотавру вычислит тепло, Спуская воздух Церберу назло. Секунды мудры в пекле пранаям: Рабочим утром позабудут ямб. "Спускаясь в ямы, асаны забудь!"- Сказал упрямый Данте, славя путь Наездов грешных, напряжённых мышц, Где хатхой спешной в рай не угодишь.
Всё больше дел: Теперь невпроворот.
Рекорды ставим, но ржавелый хлам
Кивает нам с нуждой напополам.
"Пусть всё пройдёт, - твердит Экклезиаст,
- И труп врага проскочит мимо нас!"
Мы входим миллионный раз подряд
В канализации родной театр.
В одно и тоже наступить дерьмо
Обычным смертным в жизни не дано,
Но не такая доля слесарей,
Которых железяки постарей.
Пятнистей леопарда и быстрей
Зря слесарь настигает цель:
Ни блеск от пудры, ни от масла шик
Не ценит перестиранный мужик.
Мелькают трубы, трупы и БэУ:
Стать глупо грубым выпало тому,
Кто эрудиций истины напряг
Во мраке сварки и ремонтных благ.
Из праха паха феникс воспарит,
Когда рубака слазит в лабиринт:
И Минотавру вычислит тепло,
Спуская воздух Церберу назло.
Секунды мудры в пекле пранаям:
Рабочим утром позабудут ямб.
"Спускаясь в ямы, асаны забудь!"-
Сказал упрямый Данте, славя путь
Наездов грешных, напряжённых мышц,
Где хатхой спешной в рай не угодишь.