АМЕРИКАНСКИЙ ЭКСПЕДИЦИОННЫЙ КОРПУС «СИБИРЬ» (AMERICAN EXPEDITIONARY FORCE SIBERIA) / Интервенция союзников в Сибири и на Дальнем Востоке / 1918 - 1919
Роберт Лоуренс Эйчелбергер (1886—1961), в 1918-1920 гг. - начальник разведки американских экспедиционных сил (AEF) в России. По роду свой деятельности в России он контролировал американскую разведывательную сеть от Владивостока до Урала. На основании разведданных майор Эйчелбергер писал аналитические отчеты, сопровождая их собственноручно сделанными фотографиями. В результате накопился уникальный материал, который ныне хранится в Университете Дьюка, штат Северная Каролина, и частично опубликован. В комментарии к публикации фотографий Эйчелбергера утверждается, что «в Сибири он беседовал (часто за бутылкой водки) с сотнями русских из всех слоев общества, включая "всех, от барона до проститутки", и его отчеты существенно влияли на политику американского командования. Однако, судя по фотографиям, он присматривал не только за русскими, но и вот за этими ребятами, особенно за японцами, с которыми, впоследствии воевал. Видимо, стараясь быть объективными, историки из университета Дьюка пишут (далее перевод цитаты): "Почти с самого начала ситуация, в которой оказались американские экспедиционные войска, была очень сложной, если не полностью провальной. Вскоре после прибытия в Восточную Сибирь американские войска поняли, что объяснение первопричины инициированного Белым домом вторжения необходимостью оказания помощи союзникам в восстановлении восточного фронта и предоставления военной помощи так называемому "чешскому легиону", было мошенничеством. Уже всего лишь через нескольких месяцев пребывания в Сибири, Эйчелбергер не мог согласиться с официальной оценкой миссии американских войск в Сибири". Если на Севере России американцы попали под английское командование, и приняли участие в боевых действиях против большевиков, то на Дальнем Востоке они играли другую роль. Американцы же и прочие союзники планировали захват основных коммуникаций России, и в первую очередь железных дорог, и главную из магистралей — Транссиб, расценивая контроль над железнодорожными артериями как главное средство обеспечения своего господства. Однако на Дальнем Востоке бурную деятельность развили и японцы, потому американцы были вынуждены пойти на неизбежный дележ, но все же, создав так называемый комитет межсоюзнического контроля, американцы настояли, чтоб практическое руководство эксплуатацией дорог и ведение хозяйства вверялось техническому совету во главе со Стивенсом, таким образом, в Сибири и на Дальнем Востоке они намеревались контролировать все главные пути и держать все в своих руках. Посол США в Японии Моррис уверял, что эффективная и надежная работа КВЖД и Транссибирской железной дороги позволит приступить к осуществлению «нашей экономической и социальной программы… На Дальнем Востоке американские интервенты вывозили лес, пушнину, золото. Помимо откровенного грабежа, американские фирмы получили разрешение от правительства Колчака совершать торговые операции в обмен на кредиты от банков «Сити бэнк» и «Гаранти траст». Только одна из них — фирма Эйрингтона, получившая разрешение вывозить пушнину, отправила из Владивостока в США 15 730 пудов шерсти, 20 407 овечьих шкур, 10 200 крупных сухих кож. Из Дальнего Востока и Сибири вывозили все, что представляло хотя бы какую-нибудь материальную ценность. Американский экспедиционный корпус в боевых действиях практически не участвовал. Тем не менее известно о его стычках с красными партизанами. Одно из наиболее примечательных сражений состоялось в июне 1919 года у села Романовка. Большевики под руководством Якова Тряпицына атаковали интервентов и убили более 20 американских солдат. По данным, содержащимся в одном из документов, который хранится в Гуверовском институте войны, революции и мира, в результате участия США в союзных интервенциях на территории Сибири были убиты и погибли от ран и болезней 11 американских офицеров и 288 солдат. В результате, в Приморье скоро были сформированы крупные силы красных, достигавшие нескольких тысяч человек. Это привело к конфликту между Грейвсом и атаманом Семёновым, ориентировавшемся на Японию. Военный министр США Н.Бейкер, объясняя причины американского участия в интервенции, писал, что французские и английские представители долго уговаривали президента Вильсона пойти на такой шаг: "... Что же касается Сибири, выдвигался довод, что крупные подразделения чешских солдат вышли из состава австрийской армии на Восточном фронте и в настоящее время движутся в направлении Владивостока с намерением отправиться морем из этого порта во Францию и вступить в войну на стороне союзников". В одном из частных писем Бейкер добавлял, что Вильсон вынужден был пойти на этот шаг, поскольку-де он так часто отказывал своим союзникам, что стали считать его плохим партнером и тем более плохим союзником. Сам же Бейкер признавался, что его позиция по поводу участия США в интервенции на Дальнем Востоке была определена нежеланием японского усиления в регионе. В беседе с генералом Грейвсом он предупреждал о том, что "с каждым часом растут трудности, связанные с обеспечением вывода японцев" из региона. "Мне страшно даже подумать о том, - делился он с Грейвсом своими опасениями, - как мы будем себя чувствовать, когда настанет день и мы с ужасом обнаружим, что под нашим крылышком Япония в такой степени подчинила себе эту страну (Россию), что ее уже невозможно уговорить или вынудить уйти оттуда". К ноябрю 1918 года японский контингент был самым многочисленным соединением оккупационной армии в Сибири общей численностью 73 тыс.человек. Вторыми по численности были американцы, которых насчитывалось более 8 тыс.человек. Значительно уступали американцам по численности англичане (2500 чел.), но именно они отличались особой активностью в продвижении на запад, проникнув до Омска и даже до Челябинска. Кроме того, в Сибири было полторы тысячи итальянцев и тысяча французов. Мятежных чехословаков на территории России насчитывалось порядка 60 тыс.человек. Английский исследователь Дж. Брэдли писал о разочаровании французов и англичан поведением американцев на Дальнем Востоке: "Они высадились на берег и сохраняли пассивность во Владивостоке до получения новых инструкций. В силу каких-то причин такие инструкции вовсе не поступали, и американцы бездействовали во Владивостоке на протяжении всего периода Гражданской войны в Сибири. Лишь несколько небольших подразделений покидали город; американская интервенция заключалась в основном во вмешательстве в экономические вопросы". Эйчельбергер докладывал, что антикоммунистические "белые" силы использовали железную дорогу для периодических "Экспедиций вербовки", в ходе которых они убили, клеймили или пытали любого крестьянина, отказавшегося вступить в их ряды. Излишне говорить, что эти карательные экспедиции толкали русских крестьян в ряды большевиков - т.е. американские войска, охраняя железную дорогу, способствовали тому, чтобы сделать эти "притеснения" возможными. Эйчельбергер пришел к выводу, что американское присутствие в Сибири оказало поддержку "гнилому, монархическому" правительству, которому "сочувствовали лишь немногие". Еще в октябре 1919 он рекомендовал вывести американские войска из России потому, что эта страна была «очагом убийств и восточных интриг» и слишком "грязным местом, чтобы американцы здесь оставались". Подполковник Эйчелбергер докладывал в Вашингтон: "... Средний американский гражданин, если бы ему предложили выбрать, кого поддерживать - дальневосточную разновидность антиколчаковских войск или войска дальневосточного представителя адмирала Колчака атамана Калмыкова, без доли сомнения отдал бы предпочтение антиколчаковской группировке. Отношение наших офицеров и солдат к местным большевикам сводится к следующему: они готовы сражаться с ними в случае необходимости, но не питают к ним особой ненависти. Однако, если бы им приказали сражаться с казаками Калмыкова, то, по-моему, наши люди выступили бы с величайшей готовностью и с весьма резким отношением к войскам противника". Агентура Колчака докладывала адмиралу из Владивостока 12 декабря 1919 г., что солдаты Американского экспедиционного корпуса в Сибири, то есть войска под командованием У. Грейвса, были "заражены большевизмом", и что большинство из них являлись "евреями из нью-йоркского Ист-сайда, постоянно призывающими к бунту". Если Грейвса (Командовавший американскими оккупационными силами на Дальнем востоке и в Сибири) не удалось убедить оказать помощь "цивилизованному" адмиралу Колчаку, то к другим "белым" он относился тем более определенно. "Грейвс неуклонно отказывался признавать Калмыкова, поскольку тот неоднократно нарушал данное им слово и совершил по имя военной необходимости множество незаконных актов и зверств по отношению к людям, проживавшим на контролируемой им территории", - писал капитан экспедиционного корпуса У. Барретт. - Калмыкова финансировала Япония". Американцам была известна во всех подробностях информация о зверствах, совершаемых другим атаманом - Семёновым, который, судя по дневниковым записям Барретта, совершал нападения и на чехословаков, и на американцев, в частности, в районе Верхнеудинска. Грейвс не скрывал своего крайне отрицательного отношения к атаману Семенову, считая его "убийцей и самым презренным негодяем", который "не продержался бы в Сибири и недели, если бы не протекция Японии". Позднее, уже находясь в Соединенных Штатах, генерал приложил немало усилий, чтобы засадить в тюрьму эмигрировавшего в Америку Семенова, но тот вскоре был освобожден и сразу же уехал в Канаду. Отношения между Американским экспедиционным корпусом и казаками Семенова и Калмыкова накалились до предела, когда генерал Грейвс отказался предоставить армии Колчака 100 тысяч ружей, заказанных адмиралом, поскольку опасался, что оружие попадет в руки казаков и будет использовано против американцев. Грейвс заявил, что ружья могут попасть "к самым худшим преступникам в Сибири". Посол Моррис на этот раз поддержал Грейвса в его решении. Позднее Грейвс признавался, что он не имел четкого понятия насчет того, какова же официальная, конечная цель американского вторжения в Россию и каков должен быть результат этих действий. Генерал, разумеется, не мог не понимать неофициальных задач и действительной цели интервенции, но формальные задачи и планы были, прямо скажем, весьма размытыми и туманными. Грейвс объявил, что он будет проводить политику «полного нейтрайлитета», то есть одинакового отношения к колчаковским силам и красным партизанам. Фактически эта политика была направлена на разжигание хаоса, усугубление гражданской войны, затягивание ее. Американцы поначалу сотрудничали с белыми, против красных, подавляли партизанское сопротивление, под конец начали сотрудничать с красными. Кстати сказать, одной из официальных целей интервенции, заявленных-таки американскими властями, была охрана Транссиба, но после ухода американцев дальневосточный участок дороги находился в плачевном состоянии, а подвижной состав был разрушен на 55%. Убытки, нанесенные интервентами Амурской железной дороге за период с сентября 1918 года по апрель 1920-го, исчислялись, по данным специальной государственной комиссии, в 12 776 174 рубля золотом. Ущерб, нанесенный Забайкальской дороге, определялся в 3 274 493 рубля. Но перед этим американцы выжали все что могли, постаравшись использовать дальневосточную железную дорогу для вывоза награбленных ценностей. Лишь высадившись в Приморье, американские интервенты сразу же захватили Сучанские каменноугольные копи и железнодорожную ветку, соединяющую эти копи с Владивостоком. Они поставили здесь отряд своих войск под командованием полковника Робинса и начали орудовать под вывеской американского Красного Креста. Американские предприниматели заключали выгодные сделки с белогвардейцами, закупая «по сходной» цене заявки на месторождения золота, железа, каменного угля и т. д. Американцы строили грандиозные планы хищнической эксплуатации и экономического закабаления Дальнего Востока и Сибири. В первых числах декабря 1918 года в Соединенных Штатах Америки было организовано специальное предприятие для эксплуатации и грабежа природных богатств Советской России под названием «Русское отделение военно-торгового совета». Программа деятельности этого предприятия предусматривала экономическое закабаление России. Прежде всего американские империалисты стремились превратить в свою колонию оккупированные иностранными войсками и белогвардейцами Дальний Восток и Сибирь. Через десять лет после интервенции Грейвс напишет книгу о своем пребывании в России, которую назовет «Американская авантюра в Сибири», в ней он попытается оправдаться за деяния, совершенные во время интервенции, и оправдываться было за что! Подтверждением этим словам является тот, к примеру, факт, что не только в политических документах, стратегиях, записках и прочем, рождавшихся в Вашингтоне и Лондоне в данный конкретный период, но даже в исторических исследованиях, написанных, замечу, в разное время, белогвардейцы представляются всего лишь фоном, а основное внимание уделяется внутриполитической борьбе стран-интервентов, деятельности интервенционистских войск и т. п. В большинстве книг зарубежных авторов, специально исследующих интервенцию, ее цели и задачи рассматривают именно так, то есть в ключе извлечения политических выгод, а не в русле спасения Белого движения в России. К числу таких книг можно отнести труды Дж. Уайта, Б. Унтербергера, Р. Голдхурста, Дж. Силверлайта. Если белые правительства играют роль в изысканиях Дж. Кеннана или Р. Уллмена, то в основном как объекты, а не субъекты международной политики. Характерно, что они специально не исследовали белую внешнюю политику — точка зрения проигравших и сошедших с исторический сцены не вызывала у них интереса. Понятное дело, что в кабинетах Белого дома никто благородных порывов не лелеял и иллюзий не питал, господа занимались делом, то есть просчитывали варианты более ловкого ограбления России и ослабления ее потенциала. Трудность — небольшая, правда, заключалась в том, что никаких формальных юридических оснований вводить свои войска на русскую территорию у Соединенных Штатов не было. Конгресс США войну Советской России не объявлял, администрация Вильсона никаких заявлений о разрыве дипломатических отношений с РСФСР не делала — хотя бы по той простой причине, что отношения отсутствовали в принципе, никаких обращений о присылке американских войск из России правительство в Вашингтоне не получало. Надо было как-то замаскировать акт агрессии против иностранного государства. Как показывает вся история ХХ века, в таких случаях в США немедленно вспоминают об интересах рассеянных по всему свету американских граждан и сохранности американского имущества. Так и в этом случае: правительство США тут же вспомнило об американских складах военного имущества, которые надо было охранять, и о 70-тысячном чехословацком корпусе, которому неплохо было бы помочь в его продвижении по Транссибирской магистрали. Источники: Э.А.Иванян. У истоков советско-американских отношений. М., 2007; C.W.Melton. Between War and Peace: Woodrow Wilson and the AmericanExpeditionary Force in Siberia, 1918-1921.Macon, Ge, 2001; Saul N.E. War and Revolution: The United States and Russia, 1914-1921. Kansas, 2001; D.Foglesong. America's Secret War Against Bolshevism. Chapel Hill, 1995.
Оружие Мира
АМЕРИКАНСКИЙ ЭКСПЕДИЦИОННЫЙ КОРПУС «СИБИРЬ» (AMERICAN EXPEDITIONARY FORCE SIBERIA) / Интервенция союзников в Сибири и на Дальнем Востоке / 1918 - 1919
Роберт Лоуренс Эйчелбергер (1886—1961), в 1918-1920 гг. - начальник разведки американских экспедиционных сил (AEF) в России. По роду свой деятельности в России он контролировал американскую разведывательную сеть от Владивостока до Урала. На основании разведданных майор Эйчелбергер писал аналитические отчеты, сопровождая их собственноручно сделанными фотографиями. В результате накопился уникальный материал, который ныне хранится в Университете Дьюка, штат Северная Каролина, и частично опубликован.
В комментарии к публикации фотографий Эйчелбергера утверждается, что «в Сибири он беседовал (часто за бутылкой водки) с сотнями русских из всех слоев общества, включая "всех, от барона до проститутки", и его отчеты существенно влияли на политику американского командования. Однако, судя по фотографиям, он присматривал не только за русскими, но и вот за этими ребятами, особенно за японцами, с которыми, впоследствии воевал.
Видимо, стараясь быть объективными, историки из университета Дьюка пишут (далее перевод цитаты):
"Почти с самого начала ситуация, в которой оказались американские экспедиционные войска, была очень сложной, если не полностью провальной. Вскоре после прибытия в Восточную Сибирь американские войска поняли, что объяснение первопричины инициированного Белым домом вторжения необходимостью оказания помощи союзникам в восстановлении восточного фронта и предоставления военной помощи так называемому "чешскому легиону", было мошенничеством. Уже всего лишь через нескольких месяцев пребывания в Сибири, Эйчелбергер не мог согласиться с официальной оценкой миссии американских войск в Сибири".
Если на Севере России американцы попали под английское командование, и приняли участие в боевых действиях против большевиков, то на Дальнем Востоке они играли другую роль. Американцы же и прочие союзники планировали захват основных коммуникаций России, и в первую очередь железных дорог, и главную из магистралей — Транссиб, расценивая контроль над железнодорожными артериями как главное средство обеспечения своего господства. Однако на Дальнем Востоке бурную деятельность развили и японцы, потому американцы были вынуждены пойти на неизбежный дележ, но все же, создав так называемый комитет межсоюзнического контроля, американцы настояли, чтоб практическое руководство эксплуатацией дорог и ведение хозяйства вверялось техническому совету во главе со Стивенсом, таким образом, в Сибири и на Дальнем Востоке они намеревались контролировать все главные пути и держать все в своих руках. Посол США в Японии Моррис уверял, что эффективная и надежная работа КВЖД и Транссибирской железной дороги позволит приступить к осуществлению «нашей экономической и социальной программы…
На Дальнем Востоке американские интервенты вывозили лес, пушнину, золото. Помимо откровенного грабежа, американские фирмы получили разрешение от правительства Колчака совершать торговые операции в обмен на кредиты от банков «Сити бэнк» и «Гаранти траст». Только одна из них — фирма Эйрингтона, получившая разрешение вывозить пушнину, отправила из Владивостока в США 15 730 пудов шерсти, 20 407 овечьих шкур, 10 200 крупных сухих кож. Из Дальнего Востока и Сибири вывозили все, что представляло хотя бы какую-нибудь материальную ценность.
Американский экспедиционный корпус в боевых действиях практически не участвовал. Тем не менее известно о его стычках с красными партизанами. Одно из наиболее примечательных сражений состоялось в июне 1919 года у села Романовка. Большевики под руководством Якова Тряпицына атаковали интервентов и убили более 20 американских солдат. По данным, содержащимся в одном из документов, который хранится в Гуверовском институте войны, революции и мира, в результате участия США в союзных интервенциях на территории Сибири были убиты и погибли от ран и болезней 11 американских офицеров и 288 солдат. В результате, в Приморье скоро были сформированы крупные силы красных, достигавшие нескольких тысяч человек. Это привело к конфликту между Грейвсом и атаманом Семёновым, ориентировавшемся на Японию.
Военный министр США Н.Бейкер, объясняя причины американского участия в интервенции, писал, что французские и английские представители долго уговаривали президента Вильсона пойти на такой шаг:
"... Что же касается Сибири, выдвигался довод, что крупные подразделения чешских солдат вышли из состава австрийской армии на Восточном фронте и в настоящее время движутся в направлении Владивостока с намерением отправиться морем из этого порта во Францию и вступить в войну на стороне союзников". В одном из частных писем Бейкер добавлял, что Вильсон вынужден был пойти на этот шаг, поскольку-де он так часто отказывал своим союзникам, что стали считать его плохим партнером и тем более плохим союзником.
Сам же Бейкер признавался, что его позиция по поводу участия США в интервенции на Дальнем Востоке была определена нежеланием японского усиления в регионе. В беседе с генералом Грейвсом он предупреждал о том, что "с каждым часом растут трудности, связанные с обеспечением вывода японцев" из региона. "Мне страшно даже подумать о том, - делился он с Грейвсом своими опасениями, - как мы будем себя чувствовать, когда настанет день и мы с ужасом обнаружим, что под нашим крылышком Япония в такой степени подчинила себе эту страну (Россию), что ее уже невозможно уговорить или вынудить уйти оттуда".
К ноябрю 1918 года японский контингент был самым многочисленным соединением оккупационной армии в Сибири общей численностью 73 тыс.человек. Вторыми по численности были американцы, которых насчитывалось более 8 тыс.человек. Значительно уступали американцам по численности англичане (2500 чел.), но именно они отличались особой активностью в продвижении на запад, проникнув до Омска и даже до Челябинска. Кроме того, в Сибири было полторы тысячи итальянцев и тысяча французов. Мятежных чехословаков на территории России насчитывалось порядка 60 тыс.человек.
Английский исследователь Дж. Брэдли писал о разочаровании французов и англичан поведением американцев на Дальнем Востоке: "Они высадились на берег и сохраняли пассивность во Владивостоке до получения новых инструкций. В силу каких-то причин такие инструкции вовсе не поступали, и американцы бездействовали во Владивостоке на протяжении всего периода Гражданской войны в Сибири. Лишь несколько небольших подразделений покидали город; американская интервенция заключалась в основном во вмешательстве в экономические вопросы".
Эйчельбергер докладывал, что антикоммунистические "белые" силы использовали железную дорогу для периодических "Экспедиций вербовки", в ходе которых они убили, клеймили или пытали любого крестьянина, отказавшегося вступить в их ряды. Излишне говорить, что эти карательные экспедиции толкали русских крестьян в ряды большевиков - т.е. американские войска, охраняя железную дорогу, способствовали тому, чтобы сделать эти "притеснения" возможными. Эйчельбергер пришел к выводу, что американское присутствие в Сибири оказало поддержку "гнилому, монархическому" правительству, которому "сочувствовали лишь немногие". Еще в октябре 1919 он рекомендовал вывести американские войска из России потому, что эта страна была «очагом убийств и восточных интриг» и слишком "грязным местом, чтобы американцы здесь оставались".
Подполковник Эйчелбергер докладывал в Вашингтон: "... Средний американский гражданин, если бы ему предложили выбрать, кого поддерживать - дальневосточную разновидность антиколчаковских войск или войска дальневосточного представителя адмирала Колчака атамана Калмыкова, без доли сомнения отдал бы предпочтение антиколчаковской группировке. Отношение наших офицеров и солдат к местным большевикам сводится к следующему: они готовы сражаться с ними в случае необходимости, но не питают к ним особой ненависти. Однако, если бы им приказали сражаться с казаками Калмыкова, то, по-моему, наши люди выступили бы с величайшей готовностью и с весьма резким отношением к войскам противника".
Агентура Колчака докладывала адмиралу из Владивостока 12 декабря 1919 г., что солдаты Американского экспедиционного корпуса в Сибири, то есть войска под командованием У. Грейвса, были "заражены большевизмом", и что большинство из них являлись "евреями из нью-йоркского Ист-сайда, постоянно призывающими к бунту".
Если Грейвса (Командовавший американскими оккупационными силами на Дальнем востоке и в Сибири) не удалось убедить оказать помощь "цивилизованному" адмиралу Колчаку, то к другим "белым" он относился тем более определенно. "Грейвс неуклонно отказывался признавать Калмыкова, поскольку тот неоднократно нарушал данное им слово и совершил по имя военной необходимости множество незаконных актов и зверств по отношению к людям, проживавшим на контролируемой им территории", - писал капитан экспедиционного корпуса У. Барретт. - Калмыкова финансировала Япония".
Американцам была известна во всех подробностях информация о зверствах, совершаемых другим атаманом - Семёновым, который, судя по дневниковым записям Барретта, совершал нападения и на чехословаков, и на американцев, в частности, в районе Верхнеудинска.
Грейвс не скрывал своего крайне отрицательного отношения к атаману Семенову, считая его "убийцей и самым презренным негодяем", который "не продержался бы в Сибири и недели, если бы не протекция Японии". Позднее, уже находясь в Соединенных Штатах, генерал приложил немало усилий, чтобы засадить в тюрьму эмигрировавшего в Америку Семенова, но тот вскоре был освобожден и сразу же уехал в Канаду.
Отношения между Американским экспедиционным корпусом и казаками Семенова и Калмыкова накалились до предела, когда генерал Грейвс отказался предоставить армии Колчака 100 тысяч ружей, заказанных адмиралом, поскольку опасался, что оружие попадет в руки казаков и будет использовано против американцев. Грейвс заявил, что ружья могут попасть "к самым худшим преступникам в Сибири". Посол Моррис на этот раз поддержал Грейвса в его решении.
Позднее Грейвс признавался, что он не имел четкого понятия насчет того, какова же официальная, конечная цель американского вторжения в Россию и каков должен быть результат этих действий. Генерал, разумеется, не мог не понимать неофициальных задач и действительной цели интервенции, но формальные задачи и планы были, прямо скажем, весьма размытыми и туманными. Грейвс объявил, что он будет проводить политику «полного нейтрайлитета», то есть одинакового отношения к колчаковским силам и красным партизанам. Фактически эта политика была направлена на разжигание хаоса, усугубление гражданской войны, затягивание ее. Американцы поначалу сотрудничали с белыми, против красных, подавляли партизанское сопротивление, под конец начали сотрудничать с красными.
Кстати сказать, одной из официальных целей интервенции, заявленных-таки американскими властями, была охрана Транссиба, но после ухода американцев дальневосточный участок дороги находился в плачевном состоянии, а подвижной состав был разрушен на 55%. Убытки, нанесенные интервентами Амурской железной дороге за период с сентября 1918 года по апрель 1920-го, исчислялись, по данным специальной государственной комиссии, в 12 776 174 рубля золотом. Ущерб, нанесенный Забайкальской дороге, определялся в 3 274 493 рубля.
Но перед этим американцы выжали все что могли, постаравшись использовать дальневосточную железную дорогу для вывоза награбленных ценностей. Лишь высадившись в Приморье, американские интервенты сразу же захватили Сучанские каменноугольные копи и железнодорожную ветку, соединяющую эти копи с Владивостоком. Они поставили здесь отряд своих войск под командованием полковника Робинса и начали орудовать под вывеской американского Красного Креста. Американские предприниматели заключали выгодные сделки с белогвардейцами, закупая «по сходной» цене заявки на месторождения золота, железа, каменного угля и т. д. Американцы строили грандиозные планы хищнической эксплуатации и экономического закабаления Дальнего Востока и Сибири. В первых числах декабря 1918 года в Соединенных Штатах Америки было организовано специальное предприятие для эксплуатации и грабежа природных богатств Советской России под названием «Русское отделение военно-торгового совета». Программа деятельности этого предприятия предусматривала экономическое закабаление России. Прежде всего американские империалисты стремились превратить в свою колонию оккупированные иностранными войсками и белогвардейцами Дальний Восток и Сибирь.
Через десять лет после интервенции Грейвс напишет книгу о своем пребывании в России, которую назовет «Американская авантюра в Сибири», в ней он попытается оправдаться за деяния, совершенные во время интервенции, и оправдываться было за что!
Подтверждением этим словам является тот, к примеру, факт, что не только в политических документах, стратегиях, записках и прочем, рождавшихся в Вашингтоне и Лондоне в данный конкретный период, но даже в исторических исследованиях, написанных, замечу, в разное время, белогвардейцы представляются всего лишь фоном, а основное внимание уделяется внутриполитической борьбе стран-интервентов, деятельности интервенционистских войск и т. п. В большинстве книг зарубежных авторов, специально исследующих интервенцию, ее цели и задачи рассматривают именно так, то есть в ключе извлечения политических выгод, а не в русле спасения Белого движения в России. К числу таких книг можно отнести труды Дж. Уайта, Б. Унтербергера, Р. Голдхурста, Дж. Силверлайта. Если белые правительства играют роль в изысканиях Дж. Кеннана или Р. Уллмена, то в основном как объекты, а не субъекты международной политики. Характерно, что они специально не исследовали белую внешнюю политику — точка зрения проигравших и сошедших с исторический сцены не вызывала у них интереса. Понятное дело, что в кабинетах Белого дома никто благородных порывов не лелеял и иллюзий не питал, господа занимались делом, то есть просчитывали варианты более ловкого ограбления России и ослабления ее потенциала.
Трудность — небольшая, правда, заключалась в том, что никаких формальных юридических оснований вводить свои войска на русскую территорию у Соединенных Штатов не было. Конгресс США войну Советской России не объявлял, администрация Вильсона никаких заявлений о разрыве дипломатических отношений с РСФСР не делала — хотя бы по той простой причине, что отношения отсутствовали в принципе, никаких обращений о присылке американских войск из России правительство в Вашингтоне не получало. Надо было как-то замаскировать акт агрессии против иностранного государства. Как показывает вся история ХХ века, в таких случаях в США немедленно вспоминают об интересах рассеянных по всему свету американских граждан и сохранности американского имущества. Так и в этом случае: правительство США тут же вспомнило об американских складах военного имущества, которые надо было охранять, и о 70-тысячном чехословацком корпусе, которому неплохо было бы помочь в его продвижении по Транссибирской магистрали.
Источники:
Э.А.Иванян. У истоков советско-американских отношений. М., 2007;
C.W.Melton. Between War and Peace: Woodrow Wilson and the AmericanExpeditionary Force in Siberia, 1918-1921.Macon, Ge, 2001;
Saul N.E. War and Revolution: The United States and Russia, 1914-1921. Kansas, 2001;
D.Foglesong. America's Secret War Against Bolshevism. Chapel Hill, 1995.