если живы родители наши. Мы остаёмся детьми, если тлеет в печи уголёк, Тот, который нас грел и кормил в детстве сладкою кашей, Тот, который манил, хоть и был непомерно далёк. Мы остаёмся детьми, даже если седины под шапкой, Потому что родители снова и снова грустят. Знают, помнят, как звали их просто мы мамкой и папкой И доселе волнуются, ждут и, конечно, ночами не спят. Унесёт время вдаль журавлиную песню над крышей. Дай нам Бог не забыть тот любимый в золе уголёк. И над вечной землёй дай нам Бог тихим эхом услышать: «Как ты, доченька милая? Как ты, любимый сынок?» Почему в жизни так – ценим то, что теряем навеки? Почему мы порой обрываем священную нить? Должен всё-таки жить Бог с рождения в любом человеке, Чтобы верить и знать, и беречь, и любить, и ценить. Александр Оленичев
Чернино..Деревня моя, деревянная дальняя...
:Елена Курмахина
Мы остаёмся детьми,
если живы родители наши.
Мы остаёмся детьми,
если тлеет в печи уголёк,
Тот, который нас грел
и кормил в детстве сладкою кашей,
Тот, который манил,
хоть и был непомерно далёк.
Мы остаёмся детьми,
даже если седины под шапкой,
Потому что родители
снова и снова грустят.
Знают, помнят, как звали их
просто мы мамкой и папкой
И доселе волнуются, ждут
и, конечно, ночами не спят.
Унесёт время вдаль
журавлиную песню над крышей.
Дай нам Бог не забыть
тот любимый в золе уголёк.
И над вечной землёй
дай нам Бог тихим эхом услышать:
«Как ты, доченька милая?
Как ты, любимый сынок?»
Почему в жизни так –
ценим то, что теряем навеки?
Почему мы порой
обрываем священную нить?
Должен всё-таки жить
Бог с рождения в любом человеке,
Чтобы верить и знать,
и беречь, и любить, и ценить.
Александр Оленичев