Рыбникова Наталья Никитична,

1931г.р.
Впервые увидела немцев, они ехали на мотоциклах. Сначала ехали немцы, а потом мадьяры, которые остались жить в селе. Были еще и финны. Финны и немцы наругались над людьми: били плетками. Мадьяры были не все вредные. Однажды приходит испуганный мадьяр и кричит: «Матка, пуф» Взял мать за руку и повел к дому: там стена загорелась от печки. Мы быстрее взяли ведра с водой и затушили пожар.
Наш дом стоял в начале хутора, где потом находилась баня. Во время войны у нас жила семья из Марок. Мы выкопали картофель, а они потом перекапывали огород, чтобы собрать картошки на еду.
Вместе со взрослыми дети принимали участие в чистке дорог зимой на Верхние Марки. Бывало, идешь маленький с лопатой, валенки рваные, их мама стянула нитками. Один раз моя тетя не пошла на работу, Никонор вместе с мадьяром у моей матери выпытали (под плеткой), где она была. Тетю избили плетками и отправили на работу.
Когда началось наступление наших войск, мы спрятались в погребе. Сначала в погреб заглянули наши солдаты. Это была разведка. Мы обрадовались, начали плакать. На утро мы зашли к соседям в комору, там были солдаты. Они сказали нам, что могли наехать на погреб танком и мы погибли бы.
Записала Пичугина Н.И. 2002г
Бажина Александра Ильинична, 1929гр
Мы дети войны,на нашу долю выпали все тяготы военных лет.Нам пришлось пережить гибель отцов, старших братьев, сильный голод 1946-1947-х годов и сильные холодные зимы. Когда началась Великая Отечественная Война, мне было 12 лет. Спустя 2 месяца, 28 августа отца взяли на войну и сразу отправили на фронт.Нас с мамой осталось 4 детей, дед и бабушка. А 16-го февраля 1942-го года получили извещение, что погиб на фронте отец.Но в то время люди были какие-то мягче, сердобольные друг к другу, старались поддержать, помочь другому. Потому что в каждом доме было горе, детворы помногу было, в каждой семье 5-6 детей, а то и 8. Приходилось очень тяжело, но все равно как то выживали. Особенно досталось нам во время оккупации, когда немцы пришли и заняли село, установили свои порядки и власть. У каждого жителя села, начиная с 10-летнего возраста свой номер. Им не нужны были не фамилия, не имя, а на руке белая повязка и номер. Я как сегодня помню, у меня был номер-178. Утром идем к штабу. Там ходят полицейские и жандармы, проверяют номера: какой номер пришел, а какой нет. Потом по номерам направляют на работу. Такие то номера идут окопы рыть, такие то номера мусор собирать или дорожки выстилать для коменданта, жандармов и остальных кто прислуживал им. Чтобы ходили, сапоги в грязь не вымазывали, а мы работали на них босые и раздетые. Это их не касается, а еще и плетки по голове или по спине схватишь.Однажды помню делали подземный ход с одного маленького домика в новую длинную школу, там размещались офицеры. Почти заканчивали делать, там были специалисты- стены кирпичом обкладывали, ступеньки делали, а мы детвора подсобниками у них были.Все ушли на обед, а мы , человек 5, не знаю зачем остались и давай бегать по этим подземным коридорам, выбегаем по ступенькам уже на выход, а жандарм стоит с наганом и с плеткой. Кричит на нас «дерим, дерим», сюда скорей выходите. Мы начали выходить, а он считает нас по-своему и каждого плеткой, кого по чем попадет, убегать боялись, он с наганом, мог и выстрелить. Всего пришлось насмотреться, особенно над пленными издевались, били, не за что убивали, кушать не давали. Ну и наша Армия, когда началось освобождение, крошили их как капусту.На 15-е января 1943 года всю ночь грохотали танки, рвались снаряды, мины, строчили пулеметы.
Записала Пичугина НИ 2002г