Звучит с Небес, трёхангельская весть.

Как иглы, из тернового венца,
Сознание пронзает мысль за мыслью.
Знамения , предвестия конца,
Жизнь наполняют, полноценным смыслом.
Уже проблемы мира, не шумят.
Не занимают время и сознание.
Но к Небесам, прикован острый взгляд
И к истине, Божественной , сиянию.
Мир, утопает, в алчности вине.
В вине, блудодеяний Вавилона.
Нет, у него, стремления к новизне.
И слышатся, иступленные стоны.
Наука, укрепляет в мыслях, страх.
И бедствия гнетут. Война и слухи.
О том, что ожидает, мир сей, крах.
Но, к предостережениям, люди глухи.
Звучит с Небес, трёхангельская весть,
Она, даёт из всех несчастий, выход.
Но, алчность, хочет всё, сейчас и здесь
И мир, реально, её смрадом, дышит.
Кругом заводы, фабрики, дворцы,
Всё памятники, монумент маммоне.
И даже клир, церковные отцы,
Ей выражают честь, а не иконе.
Есть символ, лихорадки, всех веков,
Надменный, желтовато-красный отблеск,
Кровь" мученников" , золотых оков,
Их, страстная, сяжающая, "доблесть".
О, человек, доколе, всё вот так,
И будет продолжаться, в раболепстве,
Роняешь ты, Божественности, знак,
А перепетиях, золотых процессий.
Ты, вспомни, так ли, вёл Себя, Христос?
Как сняв венец и скипетр державный,
Оставил и пришёл, в мир полный слёз,
Пожертвовал Собой и подвиг славный,
Был попран и железный, ржавый гвоздь,
Вонзился, в мир творившие , ладони,
Не сокрушилась, Праведного, кость.
Не поклонился Он, "творцу" маммоны.
За что же, Агнец Божий, умирал?
Понятно это стало, мира "черни",
Он, мир и радость, нищим мира, дал.
А от иных, укоры принял, терний.
Венец терновый. Иглы. Кровь Христа
Души цветущий сад и терний поросль.
Так в чём же смысл, Голгофского креста?
Бог, в радость превратил, беду и горесть...