🎬Кинематографу нужны реальные человеческие истории

Президент Беларуси Александр Лукашенко на совещании по вопросам развития национального кинематографа был предельно откровенен, раскритиковав положение дел в «важнейшем из искусств».
Государством, отметил Александр Лукашенко, созданы условия для развития кинематографа. Но отдача ниже нуля. «Минусовая! Ни государство, ни зритель не видят результатов», — сказал Президент Беларуси. По его словам, для большинства белорусов отечественное кино закончилось «Августом 44‑го...» и «Брестской крепостью». «Смотреть просто нечего!» — отметил Александр Лукашенко, добавив, что «потеряны семейная, юношеская и детская аудитории».
В российский кинематограф тоже вкладываются значительные государственные средства, но только единичные картины окупают эти вложения и находят отклик в сердце зрителей.
Между тем само время сейчас дает большой простор для живых человеческих историй, которые «просят помощи» кинематографистов, отметила в интервью «СОЮЗу» Зоя Кудря — известный кинодраматург, лауреат Государственной премии РФ, руководитель мастерской сценарно-киноведческого факультета ВГИКа. В числе ее работ — сценарии к фильмам и сериалам «Граница. Таежный роман», «Курсанты», «Ликвидация», «Адмиралъ», «Мосгаз», «Палач».
— Зоя Анатольевна, в основе любой истории — герой. Каким должен быть герой киноэкрана нашего времени?
— Наш современник — разный. Человек, побывавший на СВО, в приоритете. В этом нет никаких сомнений. И неважно, пошел человек туда защищать страну, из-за того, что не клеится личная жизнь или изначально из-за денег. Просто попробуйте туда пойти. А ведь еще часто бывает, что возвращаются бойцы оттуда, а тут такая тоска их одолевает... Видят они, какие мы тут, как живем, и возвращаются туда снова. А там все другое.
Было их там пять человек, и они стояли плечом к плечу, друг за друга. Они жизнь готовы за товарища отдать. Если друга ранят, его вытащат из окопа и донесут на себе до медчасти. А здесь у нас донесут?
Вы много знаете здесь людей, готовых не то чтобы пожертвовать собой, но хотя бы помочь другим? Я своих студентов спрашиваю иногда, за что они готовы отдать жизнь? Невероятно сложный вопрос, ответ на который — сердцевина крепкой истории.
Я знала и знаю молодых людей, студентов ВГИКа, в том числе окончивших мою мастерскую, которые поехали в зону СВО волонтерами и, увидев то, что происходит, там остались. Не знаю, как я повела бы себя в такой ситуации... Конечно, те, кто там остается помогать другим, сражается, — герои.
— На какие темы сейчас есть запрос у зрителей?
— Любая тема имеет право на жизнь и может быть хорошей. Но ее успех зависит от того, как она будет написана, снята, продвинута.
Если говорить о каких-то универсальных темах, то раньше была очень простая формула: когда жизнь плохая, идет война, есть запрос на темы о счастливой жизни, а когда жизнь хороша, хочется трагедии. Все по Чехову. Помните цитату из его рассказа «Крыжовник»: «Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные»? При сытой жизни нужны темы, заставляющие оглянуться вокруг и помочь тем, кто нуждается.
— А сейчас что надо показывать?
— Например, надо показывать то, что происходит в зоне СВО. Но мы делаем это не очень хорошо, судя по тому, что я наблюдаю, притом что смотрю добросовестно.
Впрочем, из моей мастерской уже вышло как минимум шесть сценариев полного метра о событиях в ныне новых регионах России. Все они достойны постановки и ждут своего часа. Например, дипломный сценарий «Братья» нашей выпускницы из Минска Юлии Большаковой. В его реализации могли бы сыграть позитивную роль и кинематографические структуры Беларуси.
— Наверное, для того, чтобы написать хорошо о боевых действиях, нужно через них пройти? Вот как Чухрай — хорошо снимал о войне, потому что ее прошел.
— Это желательно, но необязательно. Настоящий сценарист в любой ситуации должен уметь работать с материалом, иметь развитое воображение и, главное, сердце. В свое время я писала сценарий для сериала «Курсанты» про жизнь молодых людей, хотя я не молодой человек и никогда не находилась в такой обстановке. И в 2005 году «Курсанты» стали первым российским сериалом, который вошел в число финалистов престижной телепремии «Эмми».
Еще два года назад я говорила своим студентам: вы не хотите писать про СВО, потому что не хотите вмешиваться в это. А придется. Настанет время, когда эти темы вас настигнут, вам никуда от этого не деться.
Сколько сейчас вокруг человеческих живых историй, ничего специально придумывать не надо. Эти истории просят помощи от тех, кто занимается кино. Именно просят нашей помощи.
А взять истории о животных — волонтеры едут туда и целые приюты вывозят, животных спасают. Никто им за это деньги не платит.
Можно написать историю про то, как человек спасает собаку и остается человеком. И не надо при этом вмешиваться ни в какую политику. История сама расставит все акценты.
Я больше всего жалею животных, стариков и детей. Они самые беззащитные. Когда смотрю телевизор и вижу, как они страдают, начинаю плакать. Муж выключает телевизор, говорит: хватит.
Помню, еще во время Чеченской кампании я просила ребят написать историю про мальчика, который вывел старушку и собаку. И вот они втроем идут просто, чтобы выйти к тому, кто не стреляет.
И ведь такая история не требует дорогостоящих съемок, огромных бюджетов, а может в итоге получить все награды, какие только возможно. И главное, получить отклик зрителей.
А вот еще была реальная история о трагедии на Ладожском озере в 1941 году. Эвакуация детей из детского сада Ленинграда в тыл. На корабль, где были дети, налетели фашистские самолеты. После бомбардировки на воде остались плавать только детские панамки.
Какой невероятный образ. Детские панамки на воде и больше ничего говорить не надо.
— Я недавно пересмотрела легендарный фильм «Летят журавли» 1957 года, взявший «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах. Там нет дорогостоящих съемок. Несколько скромных локаций. Но операторская работа, актеры, режиссура — не оторваться. И история.
— И история. Простая, человеческая, берущая за живое. Сценарист, повторюсь, должен иметь сердце. Если я вижу, что у студента нет сердца, не развита эмпатия, ничего из него не получится. В лучшем случае он будет работать на каких-то мелких проектах.
— Как вы относитесь к искусственному интеллекту, не имеющему сердца? Вытеснит ли он часть сценаристов?
— Вам не кажется, что искусственный интеллект уже вовсю используется в кино? Я порой смотрю и думаю, ну до чего история искусственная. Начинаю читать титры и не вижу в них сценариста.
Какая красота для продюсера — на кнопочку нажал и через секунды готова новая версия сцены. А в ней и энергетика, и саспенс, и так и сяк. Можно играться сколько хочется, и, главное, все выходит быстро и денег за это платить почти не надо.
Опасность в том, что это работает просто: толкни раз десять такую искусственную муть на экран — и зрители начнут к ней привыкать и думать со временем, что так и надо. А чувственные, человеческие истории перестанут котироваться.
— И что с этим делать?
— Государству — регулировать процесс использования искусственного интеллекта в творчестве. А творческому человеку — работать, не оглядываясь на искусственный интеллект.
Я надеюсь, что живое выстоит. Мы живем на живой планете, не в переносном, а в самом прямом значении. Земля — живая. А человек — это живая «супермашина».
— Зоя Анатольевна, бывали ли вы на съемках в Беларуси?
— Съемки сериала «Курсанты» проходили под Минском, в небольшом городке Печи, там располагается артиллерийское училище. Снимали и в самом Минске, на киностудии «Беларусьфильм».
Я до сих пор ношу белорусский льняной пиджачок. Помню, оторвалась от нашей группы, пошла гулять по Минску, зашла в ресторан, драников наелась от души.
Помню минские широкие улицы, такие чистые-чистые.