Выдержит ли «Великая персидская стена» назревающую в регионе бурю — или вызовет ее?

От кого и зачем Иран отгораживается на своих восточных границах грандиозным заборомКомандующий сухопутными войсками Ирана бригадный генерал Киемерс Хайдари во время поездки в провинцию Систан и Белуджистан объявил, что концу года на восточной границе страны с Афганистаном и Пакистаном будет построена 400-километровая стена безопасности.
Согласно плану, общая длина стены на восточных границах будет составлять более 953 км. Это будет барьер высотой 3,5 метра из бетонных блоков, заграждений из стали и сторожевых башен. На нем также планируется установить современную систему видеонаблюдения, датчики движения и дроны для круглосуточного отслеживания обстановки. Но уже сейчас на строительство стены было потрачено более 700 миллионов долларов.
Дело в том, что Иран, Афганистан и Пакистан прежде не видели необходимости в возведении стен на общей границе. Однако растущая угроза со стороны вооружённых группировок на территории Афганистана, появление там вооруженных сил США и их союзников, заставила Иран принимать особые оборонительные меры.Стоит отметить, что Иран не стал первой страной в регионе, решившейся на подобный шаг, который в историческом плане не является оригинальным. Достаточно вспомнить создание англичанами в 1894 году на границе с Афганистаном линии Дюранда протяжённостью 2640 километров.
Поэтому когда Иран начал в 2007 году возведение бетонной стены на 2000-километровой границе с Афганистаном и Пакистаном, свое решение он объяснял появлением в Афганистане войск США и их союзников, действиями различных исламистских вооруженных группировок, увеличивающимся объёмом наркотрафика и нелегальной эмиграции.
Начиная с марта нынешнего года, по данным Статистического центра, Иран принял более 2,7 миллиона зарегистрированных афганских беженцев. Эта цифра составляет 97% легальных мигрантов в стране.
Но все эти проблемы существовали и раньше. Внимание Тегерана к этому проекту то повышалось, то снижалось в зависимости от конкретной политической и геополитической ситуации в регионе.
Исходя из этого проект «Стена» воспринимался и воспринимается как барометр, определяющий состояния системы региональной безопасности Ирана в широком контексте. Так что нынешнее заявление генерала Хайдари о возвращении к этому проекту демонстрирует, что барометр показывает приближение какой-то бури.
Недавний индо-пакистанский вооруженный инцидент, внезапно вспыхнувший и также внезапно остановленный США, напомнил Тегерану события января 2024 года в провинции Белуджистан с вооруженными столкновениями с Исламабадом, хотя прежде стороны выражали общую обеспокоенность явлениями трансграничного терроризма.
А еще несколько раньше существовала реальная угроза столкновений с «Талибаном» (запрещен в России), который подвергал репрессиям многие этноконфессиональные меньшинства, в том числе хазарейцев-шиитов. Положение стало осложняться и тем фактором, что Иран, как и Афганистан вместе Пакистаном, так или иначе оказываются вовлеченным в два конкурирующих транснациональных проекта: китайский «Один пояс — один путь» и индийский — с выходом на рынки Средней Азии.Не имеющим выхода к Мировому океану бывшим советским республикам предлагалось использовать иранский порт Чабахар для экспорта своих товаров.
Индийско-иранская попытка замкнуть на себе торговлю с Средней Азией стимулировала пакистанцев предлагать альтернативу в виде порта Гвадар. Итог: появились острые проблемы в ирано-пакистанских отношениях. При определенных обстоятельствах конфронтационная основа в регионе может расширяться и быть идеальным прикрытием для действий США. К тому же администрация Дональда Трампа стала радикально менять вектор своей иранской политики.
В таком контексте иранская стена на восточных границах вряд ли упредит предполагаемые нежелательные для Ирана различные инциденты, но так хотя бы будут обозначены какие-то символы. К тому же Иран — не первая страна, которая возводит стену на границе со своими соседями. Есть как минимум два ярких примера: это — Турция и США.
Первая возвела вдоль своей границы с Ираном бетонную стену длиной 170 километров и высотой три метра, хотя вся турецко-иранская граница растянулась на 560 км, а американцы возводят стену на границе с Мексикой.
Но окажется ли это для Ирана достаточным, чтобы в случае чего бороться, как заявляют в Тегеране, с предполагаемыми «различными категориями террористов, которые поддерживаются глобальными державами», судить сложно.
Пока он проверяет Кабул и Исламабад на прочность в вопросах суверенитета, так как не снята проблема рамках пограничных споров. Ситуация в регионе тяготеет к серьезным переменам.