Ну, полагаю, хватит лирических излияний и хлюпанья носами, иначе мой читатель меня не поймет: ведь ему поскорее хочется узнать о самом доме, а я тут ему вешаю на уши какие-то маловразумительные серенады личного характера и с тоской, до боли щемящей грустью пытаюсь направить его внимание к моему ностальгическому детству, незапятнанному ничем, никакой скверной из мира взрослого и лицемерного. Но ты уж, прости меня, мой дорогой читатель, поскольку я не могу тебе обещать, что моча молодого осла в очередной раз не вдарит мне в голову где-нибудь посередине моего повествования и река воспоминаний не понесет меня снова вспять, оживляя и воскрешая в моей памяти то, что так дорого мне и о котором я обязан, из чуства долга перед теми, кого уже нет на этом свете, рассказать, не обходя никаких, на первый взгляд, вроде бы незначительных деталей. Будь начеку, потому что порой именно в таких вот деталях и кроется весь "цимус", как любил поговаривать дядь-Яша, старый бухарский еврей, парикмахер по профессии. Что же из себя представляет бухарское жилье? Выше я уже говорил, что любой дом делится как бы на две половины: Ҳавли берун (Внешний дом) и Ҳавли дурун (Внутренний дом). Это прежде всего обуславливается спецификой жизни рядового горожанина-бухарца. Ҳавли берун (Внешний дом) в основном располагается в нижней части строения и одним своим торцом примыкает к раъраву (небольшое крытое помещение, в которое попадаете сразу же, переступив порог бухарского дома. Понятие "сени" или того хуже - "предбанник" - вряд ли здесь уместно и не соответствует тому назначению, которое из себя представляет раърав). Другим боком-торцом Ҳавли берун упирается, чаще всего в ош-хону (кухню), к описанию которой мы с вами очень скоро подойдем. Таким образом, одна сторона этого строения обращена на улицу, являясь сплошной стеной без окон, а противоположная - с большими и низко посаженными окнами - смотрит во внутренний двор дома. Это помещение предназначено для приема гостей. Как известно, по мусульманским обычаям неприличествует, чтобы незнакомые мужчины и женщины находились в одном обществе и это вполне понятно (тут и до греха недалеко), а потому дом как бы условно делится на "мужскую" и "женскую" половины. Таким образом, Ҳавли берун (Внешний дом) можно ещё назвать и как "мужской" половиной дома где, как правило, хозяин принимает своих друзей и гостей-мужчин, а Ҳавли дурун (Внутренний дом) - это чисто "женская" половина, в которой проживает женский контингент дома и маленькие дети. Так что все очень просто и разумно: "Не видит око - и разум чистый" или, говоря другими словами: "Нет бабы - нет проблем". Ато всякие мысли начинают в голову лезть без спросу, и всё такое... Правда, забегая несколько вперед, следует сказать, что данный статус этих половин не всегда постоянен и в исключительных случаях (к примеру: свадьба или другое торжественное мероприятие, предполагающее наличия огромного количества людей) "роли" могут меняться. То есть, Ҳавли берун (Внешний дом) на какое-то время становится "женской" пловиной, и напротив - Ҳавли дурун (Внутренний дом) - "мужской". Поэтому нелишним будет ещё раз напомнить, что "Восток - дело тонкое, Петруха!". Помимо этих двух основных строений существует ещё и боло-и-хона (жилое помещение, находящее на уровне второго этажа). Это самое любимое место обитания бухарской детворы. В настоящее время, когда истинное предназначение и функции боло-и-хоны остались в далеком прошлом, чаще всего там хранят всякую рухлядь и ненужный хлам. Именно это и превлекает детский пытливый ум, роясь в пыльном помещении и находя выход своим многочисленным фантазиям и буйству воображения. А ведь ещё каких-то 50 - 60 лет тому назад это помещение отвечало своему предназначению. Это небольшое помещение строится, как правило, на уровне второго этажа, примыкая одним торцом непосредственно к Ҳавли дурун (Внутреннему дому). Ташнав - место стока воды. Фото Г.Саидова, 2001 г.Маленкое оконце, имеющее почти у самого пола боло-и-хоны своей другой стороной выходит прямо во Внутренний дом, находясь почти под самым потолком этого большого помещения. Во время больших молитвенных собраний, когда в главном основном Внутреннем доме совершались богослужения, на которых, как правило, присутствовали мужчины, это оконце являлось своего рода связующим звеном между мужской частью, находящейся внутри и женской, которая располагалась в боло-и-хона. Когда мужчины делали "омин", сложив традиционно свои ладони и поднеся их к лицу, женщины, узрев этот жест в оконце, также следовали примеру мужчин, оставаясь, при этом, невидимыми для последних. Ту же самую функцию это помещение выполняло и во время намаза. Кроме того, помещение боло-и-хоны служило своего рода кладовой, где нередко хранились хумы (глиняные кувшины) с различными шербетами и горячительными напитками, приготовляемыми рачительным хозяином. К боло-и-хоне обычно вела узкая глинобитная каркасная лесенка, обмазанная со всех сторон рествором глины и соломы. Маленькое и неуютное место, находящееся непосредственно под самой лестницей, являлось также одним из любимых мест ребятни. Как Ҳавли берун, так и Ҳавли дурун имеют даҳлиз (своего рода "сени", предварительное помещение, служащее для хранения обуви и одежды). В каждом из них имеется ташнав (специальное углубление для стока воды). Ташнавы устанавливаются также во дворе дома, и в ош-хоне, где готовится еда. Сложная и древняя система канализации, называемая тазар, существует в любом старинном доме. Откровенно говоря, мне так и не удалось выяснить, каким образом наши предки угадывали - где и как именно следует устанавливать точки стока и как вообще действует данная система. Вероятно, что ещё есть специалисты, умеющие ответить на этот вопрос, однако, мне с ними не довелось пока столкнуться. Лично от себя могу засвидетельствовать лишь одно - с каким трепетом и благоговением моя бабушка относилась к данному сооружению. Выросшая в традиционной бухарской семье, где к расходу и экономии воды придавалось немаловажное значение, она неизменно возникала перед нами - детьми - едва нам стоило приблизится к ташнаву. Наше плесканье и разбазаривание воды она справедливо считала непозволительной роскошью, грозящей засорением канализации и последующими в связи с этим проблемами. Она как Цербер стояла на страже контроля расходования воды и малейшее излишество последней, с нашей стороны, справедливо расценивалось ею как варварское и ничем не оправданное расточительное безумие, граничащее с преступлением. Вода - это было святое. Но самое главное переживание заключалось вовсе не в бережливости воды. А в том, что мы, своим чересчур бесконтрольным расходованием воды могли забить и окончательно нарушить единственную древнюю канализационную систему, которую уже не в состоянии будет восстановить ни один из советских сантехников. И, как я уже понял, став значительно старше, она была права на все сто. В этом я воочию убедился, когда в советское время ученые и археологи, пытаясь выяснить - как же все-таки функционирует старинная баня XVI-го века - полностью разобрали действующую(!) баню Саррофон, а потом, собрав её вновь, столкнулись с непонятной дьявольщиной - баня перестала работать. Однако, возвратимся домой. Все традиционные дома в Бухаре являются домами каркасного типа. То есть, вначале сооружается "скелет" будущего дома из деревянных балок, имеющих, в свою очередь, различные размеры и назначения, а затем "пустоты" заполняются специальными глиняными кирпичами, которые готовятся тут же и сушатся на солнце.Схема каркасного дома. Рисунок Г.Саидова, 2007 г На заключительной стадии, построеный таким образом дом, обмазывается раствором, состоящим из обыкновенной глины и соломы. Перейдем к элементам дома. Как известно, дерево всегда являлось исключительно дефицитным и дорогим материалом среди населения, окруженного на тысячи километров вокруг пустынями Кара-кум и Кызыл-кум. Единственное дерево-кустарник саксаул никак нельзя назвать строительным материалом. Не могу сказать, как наши предки обходились раньше, но с 1867 года, когда Бухарское ханство оказалось в вассальной зависимости от России, проблема "леса" была снята с повестки дня строителей. В основание дома, как правило, закладывается самый большой и толстый брус из твердых пород дерева, который называется синҗ. Затем следуют вертикальные стойки, именуемые қалама. На рисунке, выполненным мною лично, который, кстати, смотрится не хуже остаповского "сеятеля", наглядно выделены все основные строительные элементы типичного бухарского дома. К сожалению, сейчас уже некоторые жители стали отходить от традиционной постройки, предпочитая современные методы строительства жилья. Конечно, винить их нельзя, но как я уже писал ("33 урока. Кулинария от Галиба"), что-то нечто большее мы теряем, прощаясь с бабушкиной колодой и дедушкиной кочергой... Забаррав является не менее важным элементом дома, чем синдж, поскольку именно в тот момент, как только этот брус "усаживается" на предназначенное ему место, хозяевами дома режется баран, которого подвешивают веревками именно за этот элемент дома для того, чтобы кровь стекала к углу основания фундамента дома. Это дань традиции, которой сегодня придерживаются не все. Забаррав - это один из самых главных элементов дома, поскольку является основанием для кровли, а такие понятия как "кров", "дом" являются священными для любого бухарца. Как только несчастная овца приняла на себя уготовленную ей долю, тщательно перевариваясь в желудках многочисленных соседей по кварталу, явившихся по зову сердца на хашар, строители, выпив по пиалушке горячего зеленого чаю и немного отдохнув, вновь приступают к продолжению строительства. Обычно бригада строителей состоит из 3 - 4 человек. Один из них усто (мастер), имеющий шогирда (помощника). Остальные - ёрдамчи (помощники) - "лой те, ғишт те!" ("глину подай, кирпич подай!"). Лойкаш замешивает раствор глины и соломы. Каа (солома) покупается на специальном базаре. Её потребуется очень много. С песком немного проще: договариваются с любым водителем самосвала и он привозит столько земли, сколько необходимо хозяину строительства, высыпая её прямо возле дома, часто загораживая проезжую часть для остального транспорта. Ещё ранее, до авто, землю привозили на аробе (арбе). Остается вода. Сейчас в каждом доме имеется водопровод, а раньше существовала такая профессия, как обкаш (водонос). В специальных бурдюках, сшитых из овечьей кожи, они доставляли на своем горбу воду из ближлежащих хаузов (бассейнов), имевшихся почти в любом квартале города. Раствор замешивается прямо на узкой улице, являя собою "воронку" диаметром 2 - 3 метра и состоящую из земли, воды и соломы, края "кратера" которой несколько возвышаются, дабы не вытек сам раствор. В середине располагается непосредственно сам лойкаш, который, засучив штаны до колен, усердно обминает босыми ногами строительный раствор. Вот что такое болор и васса. Типичный потолок бухарского дома. Фото Г.Саидова, 2006 г. Этим раствором впоследствии будут обмазываться стены дома, являясь своего рода штукатуркой. Однако, прежде все "пустоты" каркасного сооружения заполняются кирпичами, выполненными из глины и высушенными на солнце. Процесс этот в обиходе строителей называется "қулоқчини" (все эти малознакомые российскому читателю буквы следует произносить почти также, но несколько приглушенно Г.С.). А теперь войдем вовнутрь дома и взглянем наверх, на потолок. Ну как, интересно? Ещё бы: это вам не хухры-мухры, а болор и васса. Болор - это продольные брусы, перекинутые вдоль всей ширины комнаты, своими концами опирающиеся на забаррав. Они, в свою очередь, служат основанием для васса - узких и полусферических дощечек, которые, ложась вплотную к друг дружке, перекидываются перпендикулярно болору, а уже на них стелется кровельный материал, который затем также обмазывается раствором, состоящим из глины и соломы. Но вернемся к болору. Именно он является той единицей, которая служит для обозначения размеров будущей комнаты. Дело в том, что размеры комнаты определяются, как правило, по количеству этих балок-брусьев. Бухарцы так и обращаются к мастеру со своими пожеланиями, подчеркивая - из скольких балок должна состоять та или иная комната: "ҳафт-болори хона" ("комната, состоящая из семи балок") или "нў-болори хона" ("комната, состоящая из девяти балок"). Реже строят 11 или 13 балочные комнаты. И уж совсем редко - более. Как вы уже вероятно обратили внимание, количество балок всегда должно быть нечетным. К сожалению, я не могу объяснить, чем это вызвано. Знаю только, что этого принципа придерживаются все без исключения. Ош-хона (кухня) обычно располагается в дальнем углу дома, дабы копоть и чад, исходящие во время готовки пищи, как можно меньше касались стен главных строений дома. Ведь раньше пища готовилась исключительно на дровах. Вот почему в центре ош-хоны, в потолке можно обнаружить небольшое отверстие, через которое выходит дым. Вместо современной газовой или электроплиты, наши прабабушки пользовались обыкновенным наскоро слепленным из глины очагом, на который можно было установить полусферический казан. Он плотно садился на предназначенное ему место и терпеливо и мужественно сносил все, что в него нальют. Роль же холодильника выполняли хумы - специальные глиняные кувшины, утопленные наполовину в землю и обмазанные сверху раствором, вплоть до самого горлышка, которое прикрывалось специальной крышкой соответствующего диаметра. Хумы имели различную емкость и служили для различных целей. В основном, они служили резервуарами для хранения воды. Однако, я хорошо помню, что у бабушки были и хумы для масла, а также специальные хумы для хранения мяса. Ош-хона - это святая святых, ибо она являлась зеркалом чистоты всего дома. Там всегда было идеально чисто, несмотря на отсутствие водопровода, газа и электричества. Сейчас без этих достижений научного прогресса и представить себе невозможно сколь-нибудь сносное человеческое существование. И тем не менее, факт остается фактом. Воду приносили обкаши, хворост - ҳезумкаши, а единственным источником света в ош-хоне являлась керосиновая лампа да пламя самого очага. И чистота кругом стояла идеальная. Рискну даже произнести крамольную мысль, что закралась мне в этой связи в голову: мне кажется, что каждое новое достижение научно-технического прогресса (пылесос, стиральная машина и т.д.), привнося в наш дом облегчение, одновременно также способствует притуплению приобретенных, в свое время, полезных навыков и ведет к ленности всего организма, расхолаживая и приводя в отдельных случаях к полной и окончательной деградации личности.Главная комната традиционного бухарского дома. Фото Г.Саидова, 2007 г В итоге, человеку лень не только пошевелить рукой, но даже собственными мозгами. Ну а теперь, когда я смачно высморкался, пойдем дальше. Попытаемся войти в главную комнату и ... раскрыв рот, застыть от изумления. Да-а, а глядя на дом снаружи, даже трудно себе вообразить, что за этим глинобитным строением может кто-либо проживать. Самое почетное место - пешки хона - противоположное входу. Оно украшается специальными полочками ("токча"), служащими для всякого рода многочисленной домашней утвари и посуды. Аналог современного серванта, если хотите. Сочетание простоты и практичности дополняется всякого рода растительным или геометрическим орнаментом, способствуя воспитанию художественного вкуса и созданию уюта в чисто национальном стиле. И пусть вас не удивляет обилие чайников и пиал на полочках. Часть из них со временем перейдет к сыну или дочери, когда последние обзаведутся своей собственной семьей. Родители заблаговременно заботятся о том, чтобы их дети, женившись или выйдя замуж не почувствовали резкой перемены, начиная строить новую жизнь. Справа возвышается сооружение, именуемое "Җой" ("место"). Оно сложено из многочисленных кўрпа-кўрпача (стеганых ватных одеял) и накрытое сверху сюзане. В основании, как правило, находится старинный деревянный сундук, обитый жестью, расскрашенной в различные цвета. Внутри сундука находятся различные отрезы материалов, предназначающиеся для будущих многочисленных подарков, а также приданое будущей невесты или наряды новоиспеченного домота (жениха). Это сооружение является обязательным атрибутом любого бухарского дома. Оно с раннего детства знакомо каждому ребенку и, быстро привыкнув к нему, порой уже и не замечаешь его. Эти одеяла также потом будут благополучно устилать собою комнаты новобрачных, напоминая своим рисунком о доме и навевая своим запахом давным-давно ушедшее детство. Ну, а коли есть на чем спать и из чего есть и пить, то все остальное молодожены должны будут постараться добыть сами. Благо за примером далеко ходить не надо: их родители - наглядное пособие. Не буду лукавить, а признаюсь сразу честно: домов, подобных этому, в Бухаре не более двух сотен и каждый из них взят на учет.Роспись одной из ниш в бухарском доме. Фото Г.Саидова, 2007 г. Как правило, каждому такому дому уже давно перевалило за сто лет. И далеко не каждый рядовой горожанин мог позволить себе подобную роскошь, нанимая для этого специальных мастеров по ганчу, по художественной обработке и платя им немалые деньги. И, тем не менее, такой дом можно по праву считать эталоном бухарского жилища, поскольку к постройке именно такого дома стремился всегда любой местный житель. Возмите, хотя бы для примера, любую нишу, любовно расписанную старым мастером. Полубуйтесь затейливым орнаментом с фантастическими элементами и вы незаметно для себя окунетесь в волшебный мир сказок из "Тысячу и одной ночи", где у каждого зрителя всплывают свои собственные и неповторимые ассоциации в этом удивительном путешествии во времени. Глядя на многочисленные ниши, отличающиеся друг от друга неповторимым орнаментом, на филигранную, почти ювелирную технику исполнения отдельных элементов декора, на сложные расчеты, связанные с устройством сталактидов, наконец, на само сочетание красок, используемых в каждой из перечисленных работ, поражаешься тому - какое огромное значение придавали наши предки внутреннему облику и украшению помещения с тем, чтобы оно способствывало гармоничному развитию личности, прививая эстетический вкус к окружающему и заставляя внутренне совершенствоваться. Давайте кинем взгляд хотя бы на один из углов этой комнаты, находящийся под самым потолком. Здесь нашему взору предстает прежде всего гирлянда сталактидов, оригинальная по исполнению и органично вписавшаяся в свое место, соединяя и сглаживая незаметно потолок и стены комнаты. Справа - панҗара - выполняющая роль естесственного кондиционера, искусно оформленное и имеющее само по себе исключительную художественную выразительность и цельность. Слева - зашифрованная надпись на фарси, с датой по летоисчислению хиджры. Такие надписи - довольно частый атрибут дома, по которому можно восстановить немало интересной информации, к примеру: имя автора, год основания и т.д.Обязательные элементы декора бухарского дома: слева - зашифрованная надпись на фарси с датой последней реставрации дома, а справа - панҗара (естественный кондиционер). Фото Г.Саидова, 2007 г Чаще всего, под искуссно обыгрываемой сточкой стихов, кроется шифровка, которую можно отгадать с помощью применения, так называемого, метода абҗада. Дело в том, что каждая буква арабского языка имеет свой цифровой аналог, а потому подставляя в нужные места вместо букв цифры, можно извлечь порою интересную информацию. Однако, такое по силам не всякому специалисту. Мы с братом попытались прочитать надпись и вот что у нас получилось: Мақоми дилкушоҳи руҳ Афро фи санати се. 1356 "Не такой уж и древний дом" - возможно, скажут некоторые из вас, быстро "переконвертировав" мусульманское летоисчисление в солнечное и определив дату тридцатыми годами 20-го столетия. Но это, скорее всего, дата реставрации дома, поскольку точно известно, что дом этот был приобретен не прадедом, а его родителями (а возможно - ещё более ранними предками). Да и относительно самого перевода текста, нельзя сказать утвердительно и однозначно: мы, все-же, относим себя более к дилетантам, чем к специалистам. Так сказать - самоучки-грамматики. Таким образом, ставить последнюю точку в этом вопросе было бы явно преждевременным. Возможно найдутся специалисты, которым мы были бы благодарны за правильную интерпретацию текста. Удивительным и своеобразным по конструкции элементом дома всегда служили окна. Они "сажались" очень низко, обязательно имея снаружи двустворчатые резные двери, которые закрывались в знойную жару или в лютую зиму. В этом случае, солнечный свет проникал в комнату сквозь декоративную решетку панҗары, располагавшуюся строго над каждым окном. Солнечные лучи, преломляясь в причудливом орнаменте решетки, несколько гасили свою тепловую энергию, пропуская мягкий и рассеянный свет вовнутрь комнаты. Таким образом, создавалась очень уютная и комфортная обстановка бухарского жилища. Зимой дома отапливались специальными печами -сандали -, располагавшими в самом центре комнаты. Делалось небольшое углубление с приблизительными размерами 30 х 50 см., куда засыпались хорошо прогоревшие угли; сверху все это прикрывалось специальной пластиной с многочисленными отверстиями, сквозь которые жар от углей поднимался наверх. Затем сооружение накрывалось домашним низеньким столом, именуемым как хон-тахта, а поверх стола накидывалась широкая кўрпача (стеганое ватное одеяло).Ряд окон со створчатыми резными дверями. Фото Г.Саидова, 2007 г. Домочадцы, рассевшись вокруг стола, протягивали свои ноги к центру очага, а сверху накрывались по самые плечи одеялом, продолжая вести беседу или предаваясь чтению классиков таджико-персидской поэзии: Хофиза, Джами, Аттора и т.д. Ещё одним из интересных элементов бухарского жилища служили двери. Входные двери олицетворяли собою лицо дома, а потому к их выбору и установке придавалось немаловажное значение. Понятное дело, все они были расписаны тончайшим декоративным узором и, в зависимости от породы дерева и мастерства самого резчика ценились по-разному. Особо следует отметить такую деталь двери, как ҳалқа - это своеобразные ручки двери, которые крепились специальными скобами и являющие собою бронзовые (или стальные) кольца. Кольца эти, помимо своей основной роли, выполняли также декоративную функцию, но самое главное - они являлись предшественниками современных звонков. Часто-часто дергая за эти кольца, можно извлечь из них характерный звук, посредством которого жители города стучались к своим соседям и знакомым. Причем у каждой пары колец звук отличался по тональности. Порой по ритмичности или по характерному "рисунку" стука, несложно было догадаться - кто именно стоит у порога дома. Более того, даже многие из современных бухарцев не знают, что существовали два типа "звонков": один из них - это уже знакомый нам ҳалқа, предназначавшийся, как правило, для женщин, а второй тип представлял из себя бронзовую (стальную) продолговатую "Г"-образную колодочку, висящую значительно выше и служивший для тех же целей, но уже для мужского контингента населения. Взяв за выступ, висящий у основания, вначале оттягивают колодку на себя, а затем снова возвращают в противоположную сторону, совершая, таким образом, частые и поступательные движения, постукивая по самой двери. Звук выходил достаточно громкий. И всё, благодаря металической "блямбе" (этакой "наковальне"), прикрепленной к самой двери непосредственно напротив выступа колодки. Именно, в силу своего низкого тембра и более мощного стука этот тип звонков считался "мужским". Такое устройство позволяло хозяину дома ещё более сузить перечень догадок, относительно того, кто стучится в двери его дома. А это, в свою очередь, позволяло скорее определиться с формой одежды и т.д. и т.п. Мой рассказ о бухарском доме невозможно считать исчерпывающим, пока я не расскажу о ещё одной достопримечательности, имеющейся в любом мало-мальски уважающим себя доме, а именно: о сортире, иными словами говоря, о "горшке". Это важное помещение, обычно, располагается в одном из углов раърава, что, собственно, вполне понятно и не требует особых пояснений. Ҳалқа являлось не только декоративным элементом двери. Фото Г.Саидова, 2007 гТувалет, простите меня за прямоту, представляет из себя огромную и достаточно глубокую выгребную яму (от 4 до 6 м), диаметр которой составляет полтора - два метра. Сверху настилаются обычные, но достаточно прочные и толстые доски, с известным красивым вырезом в самой его середине. С наружной части дома имеется отверстие для шланга ассенизатора, которое ведет прямо в ... ну, вобщем вы меня поняли. В старину, вместо машины использовали аробу. Полагаю, что была даже такая профессия гўкаш (говновоз). В выгребную яму на длинной веревке опускалось ведро и, поднятое наверх содержимое ведра, вываливалось на аробу для того, чтобы поскорее вывезти эти "ароматы" подальше от города. Вот, пожалуй, и всё. - Как - "всё"? - удивленно вскинет вверх свои брови читатель, - а как насчет туалетной бумаги? Сейчас, конечно-же, во многих домах бухарцев это достижение европейцев аккуратно висит где-нибудь сбоку, весело прокручиваясь в своем барабане, но даже и сегодня это новшество предназначено в основном лишь для приезжих гостей и туристов. Бухарцы издревле пользовались намного более простым и верным (если рассматривать с гигиенической точки зрения) способом, а именно: водой. Специальный кумган (то есть, кувшин без ручки, с узким и длинным горлышком) был всегда предусмотрительно наполнен теплой (не холодной или горячей!) водой для того, чтобы по окончанию процедуры туалета, можно было тщательно подмыться. Ведь, откровенно говоря, сколько ты не елозь (пусть даже самой совершенной французской бумагой) по своей - простите - заднице, чище она не станет. Другое дело - вода. Здесь, конечно, можно и посмеяться над "чистюлями", но я бы сказал словами моего друга - татарина: "Мана синга ризультат!" ("Вот тебе и результат!) (Саидов. "Бухарские миражи")
✉ Бухара: попытка постижения непостижимого города.
:☆Madlen (Deleted User)✔
Элементы дома.
Ну, полагаю, хватит лирических излияний и хлюпанья носами, иначе мой читатель меня не поймет: ведь ему поскорее хочется узнать о самом доме, а я тут ему вешаю на уши какие-то маловразумительные серенады личного характера и с тоской, до боли щемящей грустью пытаюсь направить его внимание к моему ностальгическому детству, незапятнанному ничем, никакой скверной из мира взрослого и лицемерного. Но ты уж, прости меня, мой дорогой читатель, поскольку я не могу тебе обещать, что моча молодого осла в очередной раз не вдарит мне в голову где-нибудь посередине моего повествования и река воспоминаний не понесет меня снова вспять, оживляя и воскрешая в моей памяти то, что так дорого мне и о котором я обязан, из чуства долга перед теми, кого уже нет на этом свете, рассказать, не обходя никаких, на первый взгляд, вроде бы незначительных деталей. Будь начеку, потому что порой именно в таких вот деталях и кроется весь "цимус", как любил поговаривать дядь-Яша, старый бухарский еврей, парикмахер по профессии.
Что же из себя представляет бухарское жилье?
Выше я уже говорил, что любой дом делится как бы на две половины: Ҳавли берун (Внешний дом) и Ҳавли дурун (Внутренний дом). Это прежде всего обуславливается спецификой жизни рядового горожанина-бухарца. Ҳавли берун (Внешний дом) в основном располагается в нижней части строения и одним своим торцом примыкает к раъраву (небольшое крытое помещение, в которое попадаете сразу же, переступив порог бухарского дома. Понятие "сени" или того хуже - "предбанник" - вряд ли здесь уместно и не соответствует тому назначению, которое из себя представляет раърав). Другим боком-торцом Ҳавли берун упирается, чаще всего в ош-хону (кухню), к описанию которой мы с вами очень скоро подойдем. Таким образом, одна сторона этого строения обращена на улицу, являясь сплошной стеной без окон, а противоположная - с большими и низко посаженными окнами - смотрит во внутренний двор дома.
Это помещение предназначено для приема гостей. Как известно, по мусульманским обычаям неприличествует, чтобы незнакомые мужчины и женщины находились в одном обществе и это вполне понятно (тут и до греха недалеко), а потому дом как бы условно делится на "мужскую" и "женскую" половины. Таким образом, Ҳавли берун (Внешний дом) можно ещё назвать и как "мужской" половиной дома где, как правило, хозяин принимает своих друзей и гостей-мужчин, а Ҳавли дурун (Внутренний дом) - это чисто "женская" половина, в которой проживает женский контингент дома и маленькие дети. Так что все очень просто и разумно: "Не видит око - и разум чистый" или, говоря другими словами: "Нет бабы - нет проблем". Ато всякие мысли начинают в голову лезть без спросу, и всё такое...
Правда, забегая несколько вперед, следует сказать, что данный статус этих половин не всегда постоянен и в исключительных случаях (к примеру: свадьба или другое торжественное мероприятие, предполагающее наличия огромного количества людей) "роли" могут меняться. То есть, Ҳавли берун (Внешний дом) на какое-то время становится "женской" пловиной, и напротив - Ҳавли дурун (Внутренний дом) - "мужской". Поэтому нелишним будет ещё раз напомнить, что "Восток - дело тонкое, Петруха!".
Помимо этих двух основных строений существует ещё и боло-и-хона (жилое помещение, находящее на уровне второго этажа). Это самое любимое место обитания бухарской детворы. В настоящее время, когда истинное предназначение и функции боло-и-хоны остались в далеком прошлом, чаще всего там хранят всякую рухлядь и ненужный хлам. Именно это и превлекает детский пытливый ум, роясь в пыльном помещении и находя выход своим многочисленным фантазиям и буйству воображения.
А ведь ещё каких-то 50 - 60 лет тому назад это помещение отвечало своему предназначению. Это небольшое помещение строится, как правило, на уровне второго этажа, примыкая одним торцом непосредственно к Ҳавли дурун (Внутреннему дому). Ташнав - место стока воды. Фото Г.Саидова, 2001 г.Маленкое оконце, имеющее почти у самого пола боло-и-хоны своей другой стороной выходит прямо во Внутренний дом, находясь почти под самым потолком этого большого помещения.
Во время больших молитвенных собраний, когда в главном основном Внутреннем доме совершались богослужения, на которых, как правило, присутствовали мужчины, это оконце являлось своего рода связующим звеном между мужской частью, находящейся внутри и женской, которая располагалась в боло-и-хона. Когда мужчины делали "омин", сложив традиционно свои ладони и поднеся их к лицу, женщины, узрев этот жест в оконце, также следовали примеру мужчин, оставаясь, при этом, невидимыми для последних. Ту же самую функцию это помещение выполняло и во время намаза.
Кроме того, помещение боло-и-хоны служило своего рода кладовой, где нередко хранились хумы (глиняные кувшины) с различными шербетами и горячительными напитками, приготовляемыми рачительным хозяином. К боло-и-хоне обычно вела узкая глинобитная каркасная лесенка, обмазанная со всех сторон рествором глины и соломы. Маленькое и неуютное место, находящееся непосредственно под самой лестницей, являлось также одним из любимых мест ребятни.
Как Ҳавли берун, так и Ҳавли дурун имеют даҳлиз (своего рода "сени", предварительное помещение, служащее для хранения обуви и одежды). В каждом из них имеется ташнав (специальное углубление для стока воды). Ташнавы устанавливаются также во дворе дома, и в ош-хоне, где готовится еда. Сложная и древняя система канализации, называемая тазар, существует в любом старинном доме. Откровенно говоря, мне так и не удалось выяснить, каким образом наши предки угадывали - где и как именно следует устанавливать точки стока и как вообще действует данная система. Вероятно, что ещё есть специалисты, умеющие ответить на этот вопрос, однако, мне с ними не довелось пока столкнуться. Лично от себя могу засвидетельствовать лишь одно - с каким трепетом и благоговением моя бабушка относилась к данному сооружению. Выросшая в традиционной бухарской семье, где к расходу и экономии воды придавалось немаловажное значение, она неизменно возникала перед нами - детьми - едва нам стоило приблизится к ташнаву. Наше плесканье и разбазаривание воды она справедливо считала непозволительной роскошью, грозящей засорением канализации и последующими в связи с этим проблемами. Она как Цербер стояла на страже контроля расходования воды и малейшее излишество последней, с нашей стороны, справедливо расценивалось ею как варварское и ничем не оправданное расточительное безумие, граничащее с преступлением. Вода - это было святое. Но самое главное переживание заключалось вовсе не в бережливости воды. А в том, что мы, своим чересчур бесконтрольным расходованием воды могли забить и окончательно нарушить единственную древнюю канализационную систему, которую уже не в состоянии будет восстановить ни один из советских сантехников. И, как я уже понял, став значительно старше, она была права на все сто. В этом я воочию убедился, когда в советское время ученые и археологи, пытаясь выяснить - как же все-таки функционирует старинная баня XVI-го века - полностью разобрали действующую(!) баню Саррофон, а потом, собрав её вновь, столкнулись с непонятной дьявольщиной - баня перестала работать.
Однако, возвратимся домой.
Все традиционные дома в Бухаре являются домами каркасного типа. То есть, вначале сооружается "скелет" будущего дома из деревянных балок, имеющих, в свою очередь, различные размеры и назначения, а затем "пустоты" заполняются специальными глиняными кирпичами, которые готовятся тут же и сушатся на солнце.Схема каркасного дома. Рисунок Г.Саидова, 2007 г На заключительной стадии, построеный таким образом дом, обмазывается раствором, состоящим из обыкновенной глины и соломы.
Перейдем к элементам дома. Как известно, дерево всегда являлось исключительно дефицитным и дорогим материалом среди населения, окруженного на тысячи километров вокруг пустынями Кара-кум и Кызыл-кум. Единственное дерево-кустарник саксаул никак нельзя назвать строительным материалом. Не могу сказать, как наши предки обходились раньше, но с 1867 года, когда Бухарское ханство оказалось в вассальной зависимости от России, проблема "леса" была снята с повестки дня строителей.
В основание дома, как правило, закладывается самый большой и толстый брус из твердых пород дерева, который называется синҗ. Затем следуют вертикальные стойки, именуемые қалама. На рисунке, выполненным мною лично, который, кстати, смотрится не хуже остаповского "сеятеля", наглядно выделены все основные строительные элементы типичного бухарского дома. К сожалению, сейчас уже некоторые жители стали отходить от традиционной постройки, предпочитая современные методы строительства жилья. Конечно, винить их нельзя, но как я уже писал ("33 урока. Кулинария от Галиба"), что-то нечто большее мы теряем, прощаясь с бабушкиной колодой и дедушкиной кочергой...
Забаррав является не менее важным элементом дома, чем синдж, поскольку именно в тот момент, как только этот брус "усаживается" на предназначенное ему место, хозяевами дома режется баран, которого подвешивают веревками именно за этот элемент дома для того, чтобы кровь стекала к углу основания фундамента дома. Это дань традиции, которой сегодня придерживаются не все. Забаррав - это один из самых главных элементов дома, поскольку является основанием для кровли, а такие понятия как "кров", "дом" являются священными для любого бухарца.
Как только несчастная овца приняла на себя уготовленную ей долю, тщательно перевариваясь в желудках многочисленных соседей по кварталу, явившихся по зову сердца на хашар, строители, выпив по пиалушке горячего зеленого чаю и немного отдохнув, вновь приступают к продолжению строительства. Обычно бригада строителей состоит из 3 - 4 человек. Один из них усто (мастер), имеющий шогирда (помощника). Остальные - ёрдамчи (помощники) - "лой те, ғишт те!" ("глину подай, кирпич подай!"). Лойкаш замешивает раствор глины и соломы. Каа (солома) покупается на специальном базаре. Её потребуется очень много. С песком немного проще: договариваются с любым водителем самосвала и он привозит столько земли, сколько необходимо хозяину строительства, высыпая её прямо возле дома, часто загораживая проезжую часть для остального транспорта. Ещё ранее, до авто, землю привозили на аробе (арбе). Остается вода. Сейчас в каждом доме имеется водопровод, а раньше существовала такая профессия, как обкаш (водонос). В специальных бурдюках, сшитых из овечьей кожи, они доставляли на своем горбу воду из ближлежащих хаузов (бассейнов), имевшихся почти в любом квартале города.
Раствор замешивается прямо на узкой улице, являя собою "воронку" диаметром 2 - 3 метра и состоящую из земли, воды и соломы, края "кратера" которой несколько возвышаются, дабы не вытек сам раствор. В середине располагается непосредственно сам лойкаш, который, засучив штаны до колен, усердно обминает босыми ногами строительный раствор. Вот что такое болор и васса. Типичный потолок бухарского дома. Фото Г.Саидова, 2006 г. Этим раствором впоследствии будут обмазываться стены дома, являясь своего рода штукатуркой.
Однако, прежде все "пустоты" каркасного сооружения заполняются кирпичами, выполненными из глины и высушенными на солнце. Процесс этот в обиходе строителей называется "қулоқчини" (все эти малознакомые российскому читателю буквы следует произносить почти также, но несколько приглушенно Г.С.).
А теперь войдем вовнутрь дома и взглянем наверх, на потолок. Ну как, интересно? Ещё бы: это вам не хухры-мухры, а болор и васса. Болор - это продольные брусы, перекинутые вдоль всей ширины комнаты, своими концами опирающиеся на забаррав. Они, в свою очередь, служат основанием для васса - узких и полусферических дощечек, которые, ложась вплотную к друг дружке, перекидываются перпендикулярно болору, а уже на них стелется кровельный материал, который затем также обмазывается раствором, состоящим из глины и соломы.
Но вернемся к болору. Именно он является той единицей, которая служит для обозначения размеров будущей комнаты. Дело в том, что размеры комнаты определяются, как правило, по количеству этих балок-брусьев. Бухарцы так и обращаются к мастеру со своими пожеланиями, подчеркивая - из скольких балок должна состоять та или иная комната: "ҳафт-болори хона" ("комната, состоящая из семи балок") или "нў-болори хона" ("комната, состоящая из девяти балок"). Реже строят 11 или 13 балочные комнаты. И уж совсем редко - более. Как вы уже вероятно обратили внимание, количество балок всегда должно быть нечетным. К сожалению, я не могу объяснить, чем это вызвано. Знаю только, что этого принципа придерживаются все без исключения.
Ош-хона (кухня) обычно располагается в дальнем углу дома, дабы копоть и чад, исходящие во время готовки пищи, как можно меньше касались стен главных строений дома. Ведь раньше пища готовилась исключительно на дровах. Вот почему в центре ош-хоны, в потолке можно обнаружить небольшое отверстие, через которое выходит дым. Вместо современной газовой или электроплиты, наши прабабушки пользовались обыкновенным наскоро слепленным из глины очагом, на который можно было установить полусферический казан. Он плотно садился на предназначенное ему место и терпеливо и мужественно сносил все, что в него нальют.
Роль же холодильника выполняли хумы - специальные глиняные кувшины, утопленные наполовину в землю и обмазанные сверху раствором, вплоть до самого горлышка, которое прикрывалось специальной крышкой соответствующего диаметра. Хумы имели различную емкость и служили для различных целей. В основном, они служили резервуарами для хранения воды. Однако, я хорошо помню, что у бабушки были и хумы для масла, а также специальные хумы для хранения мяса. Ош-хона - это святая святых, ибо она являлась зеркалом чистоты всего дома. Там всегда было идеально чисто, несмотря на отсутствие водопровода, газа и электричества. Сейчас без этих достижений научного прогресса и представить себе невозможно сколь-нибудь сносное человеческое существование. И тем не менее, факт остается фактом. Воду приносили обкаши, хворост - ҳезумкаши, а единственным источником света в ош-хоне являлась керосиновая лампа да пламя самого очага. И чистота кругом стояла идеальная.
Рискну даже произнести крамольную мысль, что закралась мне в этой связи в голову: мне кажется, что каждое новое достижение научно-технического прогресса (пылесос, стиральная машина и т.д.), привнося в наш дом облегчение, одновременно также способствует притуплению приобретенных, в свое время, полезных навыков и ведет к ленности всего организма, расхолаживая и приводя в отдельных случаях к полной и окончательной деградации личности.Главная комната традиционного бухарского дома. Фото Г.Саидова, 2007 г В итоге, человеку лень не только пошевелить рукой, но даже собственными мозгами.
Ну а теперь, когда я смачно высморкался, пойдем дальше.
Попытаемся войти в главную комнату и ... раскрыв рот, застыть от изумления. Да-а, а глядя на дом снаружи, даже трудно себе вообразить, что за этим глинобитным строением может кто-либо проживать. Самое почетное место - пешки хона - противоположное входу. Оно украшается специальными полочками ("токча"), служащими для всякого рода многочисленной домашней утвари и посуды. Аналог современного серванта, если хотите. Сочетание простоты и практичности дополняется всякого рода растительным или геометрическим орнаментом, способствуя воспитанию художественного вкуса и созданию уюта в чисто национальном стиле. И пусть вас не удивляет обилие чайников и пиал на полочках. Часть из них со временем перейдет к сыну или дочери, когда последние обзаведутся своей собственной семьей. Родители заблаговременно заботятся о том, чтобы их дети, женившись или выйдя замуж не почувствовали резкой перемены, начиная строить новую жизнь. Справа возвышается сооружение, именуемое "Җой" ("место"). Оно сложено из многочисленных кўрпа-кўрпача (стеганых ватных одеял) и накрытое сверху сюзане. В основании, как правило, находится старинный деревянный сундук, обитый жестью, расскрашенной в различные цвета. Внутри сундука находятся различные отрезы материалов, предназначающиеся для будущих многочисленных подарков, а также приданое будущей невесты или наряды новоиспеченного домота (жениха). Это сооружение является обязательным атрибутом любого бухарского дома. Оно с раннего детства знакомо каждому ребенку и, быстро привыкнув к нему, порой уже и не замечаешь его. Эти одеяла также потом будут благополучно устилать собою комнаты новобрачных, напоминая своим рисунком о доме и навевая своим запахом давным-давно ушедшее детство.
Ну, а коли есть на чем спать и из чего есть и пить, то все остальное молодожены должны будут постараться добыть сами. Благо за примером далеко ходить не надо: их родители - наглядное пособие.
Не буду лукавить, а признаюсь сразу честно: домов, подобных этому, в Бухаре не более двух сотен и каждый из них взят на учет.Роспись одной из ниш в бухарском доме. Фото Г.Саидова, 2007 г. Как правило, каждому такому дому уже давно перевалило за сто лет. И далеко не каждый рядовой горожанин мог позволить себе подобную роскошь, нанимая для этого специальных мастеров по ганчу, по художественной обработке и платя им немалые деньги. И, тем не менее, такой дом можно по праву считать эталоном бухарского жилища, поскольку к постройке именно такого дома стремился всегда любой местный житель.
Возмите, хотя бы для примера, любую нишу, любовно расписанную старым мастером. Полубуйтесь затейливым орнаментом с фантастическими элементами и вы незаметно для себя окунетесь в волшебный мир сказок из "Тысячу и одной ночи", где у каждого зрителя всплывают свои собственные и неповторимые ассоциации в этом удивительном путешествии во времени.
Глядя на многочисленные ниши, отличающиеся друг от друга неповторимым орнаментом, на филигранную, почти ювелирную технику исполнения отдельных элементов декора, на сложные расчеты, связанные с устройством сталактидов, наконец, на само сочетание красок, используемых в каждой из перечисленных работ, поражаешься тому - какое огромное значение придавали наши предки внутреннему облику и украшению помещения с тем, чтобы оно способствывало гармоничному развитию личности, прививая эстетический вкус к окружающему и заставляя внутренне совершенствоваться.
Давайте кинем взгляд хотя бы на один из углов этой комнаты, находящийся под самым потолком. Здесь нашему взору предстает прежде всего гирлянда сталактидов, оригинальная по исполнению и органично вписавшаяся в свое место, соединяя и сглаживая незаметно потолок и стены комнаты. Справа - панҗара - выполняющая роль естесственного кондиционера, искусно оформленное и имеющее само по себе исключительную художественную выразительность и цельность.
Слева - зашифрованная надпись на фарси, с датой по летоисчислению хиджры. Такие надписи - довольно частый атрибут дома, по которому можно восстановить немало интересной информации, к примеру: имя автора, год основания и т.д.Обязательные элементы декора бухарского дома: слева - зашифрованная надпись на фарси с датой последней реставрации дома, а справа - панҗара (естественный кондиционер). Фото Г.Саидова, 2007 г Чаще всего, под искуссно обыгрываемой сточкой стихов, кроется шифровка, которую можно отгадать с помощью применения, так называемого, метода абҗада. Дело в том, что каждая буква арабского языка имеет свой цифровой аналог, а потому подставляя в нужные места вместо букв цифры, можно извлечь порою интересную информацию. Однако, такое по силам не всякому специалисту.
Мы с братом попытались прочитать надпись и вот что у нас получилось:
Мақоми дилкушоҳи руҳ
Афро фи санати се. 1356
"Не такой уж и древний дом" - возможно, скажут некоторые из вас, быстро "переконвертировав" мусульманское летоисчисление в солнечное и определив дату тридцатыми годами 20-го столетия. Но это, скорее всего, дата реставрации дома, поскольку точно известно, что дом этот был приобретен не прадедом, а его родителями (а возможно - ещё более ранними предками). Да и относительно самого перевода текста, нельзя сказать утвердительно и однозначно: мы, все-же, относим себя более к дилетантам, чем к специалистам. Так сказать - самоучки-грамматики. Таким образом, ставить последнюю точку в этом вопросе было бы явно преждевременным. Возможно найдутся специалисты, которым мы были бы благодарны за правильную интерпретацию текста.
Удивительным и своеобразным по конструкции элементом дома всегда служили окна. Они "сажались" очень низко, обязательно имея снаружи двустворчатые резные двери, которые закрывались в знойную жару или в лютую зиму. В этом случае, солнечный свет проникал в комнату сквозь декоративную решетку панҗары, располагавшуюся строго над каждым окном. Солнечные лучи, преломляясь в причудливом орнаменте решетки, несколько гасили свою тепловую энергию, пропуская мягкий и рассеянный свет вовнутрь комнаты. Таким образом, создавалась очень уютная и комфортная обстановка бухарского жилища.
Зимой дома отапливались специальными печами -сандали -, располагавшими в самом центре комнаты. Делалось небольшое углубление с приблизительными размерами 30 х 50 см., куда засыпались хорошо прогоревшие угли; сверху все это прикрывалось специальной пластиной с многочисленными отверстиями, сквозь которые жар от углей поднимался наверх. Затем сооружение накрывалось домашним низеньким столом, именуемым как хон-тахта, а поверх стола накидывалась широкая кўрпача (стеганое ватное одеяло).Ряд окон со створчатыми резными дверями. Фото Г.Саидова, 2007 г. Домочадцы, рассевшись вокруг стола, протягивали свои ноги к центру очага, а сверху накрывались по самые плечи одеялом, продолжая вести беседу или предаваясь чтению классиков таджико-персидской поэзии: Хофиза, Джами, Аттора и т.д.
Ещё одним из интересных элементов бухарского жилища служили двери. Входные двери олицетворяли собою лицо дома, а потому к их выбору и установке придавалось немаловажное значение. Понятное дело, все они были расписаны тончайшим декоративным узором и, в зависимости от породы дерева и мастерства самого резчика ценились по-разному. Особо следует отметить такую деталь двери, как ҳалқа - это своеобразные ручки двери, которые крепились специальными скобами и являющие собою бронзовые (или стальные) кольца. Кольца эти, помимо своей основной роли, выполняли также декоративную функцию, но самое главное - они являлись предшественниками современных звонков. Часто-часто дергая за эти кольца, можно извлечь из них характерный звук, посредством которого жители города стучались к своим соседям и знакомым. Причем у каждой пары колец звук отличался по тональности. Порой по ритмичности или по характерному "рисунку" стука, несложно было догадаться - кто именно стоит у порога дома. Более того, даже многие из современных бухарцев не знают, что существовали два типа "звонков": один из них - это уже знакомый нам ҳалқа, предназначавшийся, как правило, для женщин, а второй тип представлял из себя бронзовую (стальную) продолговатую "Г"-образную колодочку, висящую значительно выше и служивший для тех же целей, но уже для мужского контингента населения. Взяв за выступ, висящий у основания, вначале оттягивают колодку на себя, а затем снова возвращают в противоположную сторону, совершая, таким образом, частые и поступательные движения, постукивая по самой двери. Звук выходил достаточно громкий. И всё, благодаря металической "блямбе" (этакой "наковальне"), прикрепленной к самой двери непосредственно напротив выступа колодки. Именно, в силу своего низкого тембра и более мощного стука этот тип звонков считался "мужским".
Такое устройство позволяло хозяину дома ещё более сузить перечень догадок, относительно того, кто стучится в двери его дома. А это, в свою очередь, позволяло скорее определиться с формой одежды и т.д. и т.п.
Мой рассказ о бухарском доме невозможно считать исчерпывающим, пока я не расскажу о ещё одной достопримечательности, имеющейся в любом мало-мальски уважающим себя доме, а именно: о сортире, иными словами говоря, о "горшке".
Это важное помещение, обычно, располагается в одном из углов раърава, что, собственно, вполне понятно и не требует особых пояснений. Ҳалқа являлось не только декоративным элементом двери. Фото Г.Саидова, 2007 гТувалет, простите меня за прямоту, представляет из себя огромную и достаточно глубокую выгребную яму (от 4 до 6 м), диаметр которой составляет полтора - два метра. Сверху настилаются обычные, но достаточно прочные и толстые доски, с известным красивым вырезом в самой его середине. С наружной части дома имеется отверстие для шланга ассенизатора, которое ведет прямо в ... ну, вобщем вы меня поняли. В старину, вместо машины использовали аробу. Полагаю, что была даже такая профессия гўкаш (говновоз). В выгребную яму на длинной веревке опускалось ведро и, поднятое наверх содержимое ведра, вываливалось на аробу для того, чтобы поскорее вывезти эти "ароматы" подальше от города. Вот, пожалуй, и всё.
- Как - "всё"? - удивленно вскинет вверх свои брови читатель, - а как насчет туалетной бумаги?
Сейчас, конечно-же, во многих домах бухарцев это достижение европейцев аккуратно висит где-нибудь сбоку, весело прокручиваясь в своем барабане, но даже и сегодня это новшество предназначено в основном лишь для приезжих гостей и туристов. Бухарцы издревле пользовались намного более простым и верным (если рассматривать с гигиенической точки зрения) способом, а именно: водой. Специальный кумган (то есть, кувшин без ручки, с узким и длинным горлышком) был всегда предусмотрительно наполнен теплой (не холодной или горячей!) водой для того, чтобы по окончанию процедуры туалета, можно было тщательно подмыться. Ведь, откровенно говоря, сколько ты не елозь (пусть даже самой совершенной французской бумагой) по своей - простите - заднице, чище она не станет. Другое дело - вода. Здесь, конечно, можно и посмеяться над "чистюлями", но я бы сказал словами моего друга - татарина: "Мана синга ризультат!" ("Вот тебе и результат!) (Саидов. "Бухарские миражи")