Тайны и мистика Иннокентия Смоктуновского: о чем всю жизнь молчал космический актер

К 100-летию со дня рождения Иннокентия Смоктуновского «Комсомолка» раскрывает тайны великого актера
«Папа до сих пор приходит ко мне во сне. Как будто и после смерти продолжает меня оберегать, я это чувствую», - признается Мария.
28 марта её отцу, «космическому» актеру Иннокентию Смоктуновскому, исполнилось бы 100 лет. Накануне юбилея того, кого еще при жизни признали гением, мы поговорили с его семьей и не только. Побывали в школе, где он делал первые шаги на сцене… И Гамлет в галошах (так называли Иннокентия Михайловича в его родном селе Татьяновка) открылся в другом свете. Каким был великий актер, о чем он молчал всю жизнь? Тайны и мистика Иннокентия Смоктуновского в эксклюзивном материале «КП» - Красноярск.
Держи меня, Соломинка
- Для нашей семьи этот год особенный. Тройной юбилей: папе и маме - 100 лет, они были ровесниками. И мне 60, - поделилась с нами Мария Иннокентьевна.
В день рождения отца она покупает цветы (обычно это белые или красные гвоздики) и едет на Новодевичье кладбище.
- Я бываю там довольно часто. Родители похоронены рядом. Не расстались даже после смерти. Мама, Суламифь Михайловна, рассказывала: когда папы не стало, постоянно ощущала его присутствие. Казалось, оглянешься, а он тут. Будто и не было этой разлуки. А она пережила его на 22 года! Папа до сих пор приходит и ко мне - во сне. Уже не молодой, зрелый человек. Он прожил 69 лет, не очень долгий век. И во сне такая от него любовь, свет! Словно папа оттуда продолжает оберегать меня.
Иннокентий и Суламифь были вместе без малого 40 лет. «Смоктуновский - это во многом его жена», - не раз заявлял Иннокентий Михайлович.
Поразительно, она была его музой, живой удачей. Встреча с этой девушкой в 1955-м перевернула для него всё. И это после месяцев мытарств! Тощий, вечно голодный чудак из Сибири, он ночевал в подъездах, а днем штурмовал столичные театры. Но везде получал отлуп: мест нет. А тут его, даже летом ходившего в лыжном костюме, наконец-то приняли – в Театр-студию киноактера. Суламифь через знакомых (она была заведующей пошивочным цехом в Ленкоме) договорилась о прослушивании у самого Пырьева. Недаром он называл ее Соломкой, Соломинкой, которая удержала его, когда надежды почти не стало.
Инопланетянин среди блатарей
- Так папу приняли в штат Театра-студии киноактера. Правда, актером третьей (!) категории, – говорит Мария. – Предупредили: лицо не киногеничное, снимать нельзя, представляете? Но он оказался самородком, ломающим каноны. Не играл того же Мышкина, Деточкина, Гамлета, а был ими!
Даже Суламифь Михайловка признавалась: порой мелькала мысль, муж как инопланетянин. Поделился с нами любовью и вернулся на свое небо. А потом в честь него назвали целую планету, астероид 4926.
Гений, инопланетянин, разрушитель шаблонов… Меж тем вырос в Сибири, в местечке под названием Кронштадт.
- Центр Красноярска, берег реки Качи. Район тот еще. До революции жандармы туда носа не казали! – поведал нам Александр Жемчугов, исследователь творчества Смоктуновского. - А после Великой Отечественной тут как-то уживались блатари и бывшие фронтовики.
Сюда, в Красноярск, еще в 30-е годы бежала из села Татьяновка (ныне Томская область) семья Смоктуновичей, это их настоящая фамилия.
- Официальная версия – спасались от голода, - пояснил «КП» краевед Виктор Нилов. – Впрочем, несколько лет назад в архиве были обнаружены уникальные документы. Из них следует, отец будущего актера, Михаил Петрович, вместе с братом Григорием держал свою мельницу. Натуральный эксплуататор, считалось тогда. В итоге обоих раскулачили, забрали всё. Михаил получил год заключения и три года выселки. А Григория расстреляли. Репрессировали и деда со стороны матери. Купца Акима Махнева обвинили в контрреволюции. Ему дали 10 лет, умер в лагерях.
Вот такая родословная. «Черная метка», с которой тогда в СССР было не выжить. Чтобы от нее избавиться, 20-летний Кеша примет тяжелое решение – начать с чистого листа. Так в 1945-м в Красноярске (а не в Норильске, как принято думать) родилась его новая фамилия – Смоктуновский. Никто не подозревал, что ей будет уготована слава.
В медальоне у Гамлета – портрет грузчика
- История семьи Иннокентия Михайловича – сплошные загадки, - говорит Елена Воронцова, директор музея Смоктуновского, открытого при его школе в Красноярске. – До сих пор спорят: был ли он белорус, поляк или еврей? Знатного ли происхождения или «от сохи»? Действительно ли его предка, шляхтича, сослали в Сибирь за участие в восстании 1863 года? Сам же Смоктуновский рассказывал: прадед был браконьером. Осмелился застрелить зубра в Беловежской пуще (а это исключительно царская привилегия). Был пойман и отправлен в ссылку. Значит, все-таки из простой семьи? Но так это или нет, вопрос. Время было непростое, многое приходилось замалчивать. О чем-то родные актера не хотят вспоминать и теперь. Но у нас в музее хранятся фото его предков (в строгих платьях, мундирах), посланные ими открытки (каллиграфический почерк, хороший слог). Это, конечно, наводит на мысль: о семье Смоктуновичей мы знаем далеко не всё. Кстати, в Татьяновке, откуда родом Иннокентий Михайлович, их знали по уличному прозвищу Крули (Короли). Якобы потому, что отец был не бедным человеком, мельником. Но точно ли поэтому? Говорят, ощущалась в них порода…
Но официального подтверждения этой версии нет. Вот, о чем известно доподлинно: отец Кеши был настоящий богатырь – под два метра ростом, силища огромная. После бегства семьи в Красноярск устроился грузчиком в порт. Мать, Анна Акимовна, пошла подручной на скотобойню. А ведь оба из зажиточных семей. Видимо, старались быть как все, не выпячиваться.
Хотя давалось это непросто. Так, Михаил Петрович был человеком незаурядным. Стоило немножко выпить, и его не унять – «талант пёр»: давай куролесить, кого-то изображать. Вероятно, свой дар актер унаследовал от него. Кеша был похож на отца: рыжий, высокий, такая же улыбка – фамильная! И очень любил его. Даже в роли Гамлета снялся с медальоном, в котором был папин портрет.
Первая роль комом
Отец грузчик, мама рабочая… Своего первого ребенка они потеряли, сын Дима умер совсем рано. Остались пятеро: старший Кеша, за ним Аркаша, Володя и младшие, Галя и Зоя.
В 30-е в городе лютовал голод. Вот и решили, отдадим Кешу и Володю тете Наде, сестре отца. Она медсестра, детей у них с мужем нет, прокормят. Тетка была только рада, к племянникам прикипела.
К слову, через много лет актер даст своей первой дочке ее имя – Наденька. (Жаль, малышка проживет лишь считанные месяцы). А Володя, он станет преподавателем в техникуме, заберет постаревшую тетю к себе в Абакан. В благодарность – за ее щедрое сердце.
- Так вот тетя Надя была очень верующей, - отмечает Елена Воронцова. – Однажды вручила Кеше 30 рублей. Попросила – отнеси в церковь, она как раз рядом. И мальчишка подумал, на эти деньги можно месяц есть мороженое! Мучился-мучился и не устоял: эх, оставлю себе. Но ноги сами понесли его к храму: «Вот, возьмите!». И как гора упала с плеч. Уже позже он узнает о 30 сребрениках и задумается: может, из-за того случая он всю войну потом прошел без единого ранения? Бог хранил.
… Интересно, Кеша еще мальчишкой очень отличался от других. Нам удалось найти женщину, которая училась с ним вместе. В школе №14, расположенной на горе, откуда виден весь Красноярск.
- Мы были в параллельных классах, оба 1925 года рождения, - вспоминала Нонна Васильевна Коршунова (тогда Юшкова). – Все мальчишки у нас были здоровые, но скромные. А он – другое дело: проворный, озорной. Вечно куда-то спешил. Мы уже потом узнали, бегал в театр что ли. У него и кличка была Кешка-скоморох.
Однако свою первую роль запорол. В школьном театре ставили чеховское «Предложение», ему выпало сыграть Ломова. Но, очутившись на сцене, парень почувствовал такую эйфорию, что невольно рассмеялся. Скандал, но для него это был знак судьбы – моё…
Так что после восьми классов поступил на курсы киномехаников. А не в школу фельдшеров, как уговаривала тетя. Его уже что-то вело: судьба, призвание, Бог?
Заговоренный от пуль
А завтра была война. Первым на фронт ушел отец (Михаил Петрович погибнет в 1942-м). Спустя год призовут и сына, ему даже не исполнилось 18 лет.
Проштрафился почти сразу – в пехотном училище, еще в Ачинске. Одолевал голод, и Кеша подобрал на поле с пяток картошек. Кто-то заметил, сообщил, куда следует. Вскоре с юного курсанта содрали нашивки и отправили рядовым в самое пекло – на Курскую дугу.
Передовая, плен, концлагерь, побег (когда его, полумертвого дистрофика, не пристрелили каким-то чудом), партизаны… Он уцелел там, где гибли тысячи. Ни одной царапины, зато две медали «За отвагу», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина».
- Папа рассказывал: страшно было невыносимо, а все равно надо идти вперед, - делится дочь актера. – К счастью, судьба его хранила: и когда ему под пулями приказали перебраться через протоку Днепра и доставить пакет. И при побеге из плена, когда часовому-немцу что-то отвело взгляд, и он не заметил папу. И когда потом он, умирающий, набрел на деревушку Дмитровка, где его выходила простая крестьянка баба Вася (Василиса Шевчук). Рискуя собой, детьми – кругом были немцы! Ее семью он поддерживал почти всю жизнь. Победу отец встретил в немецком городе Гревесмюлен. И 9 мая было для него особой датой. Приходил в сквер около Большого Театра, встречался с однополчанами. Это был очень сердечный день. Плакали, обнимались, вспоминали о том, что было.
Сослал себя на Крайний север
Казалось, прошел через ад и выжил, что еще? Но его испытания не закончились и после войны. Побывал в плену? Запишем в неблагонадежные. Теперь ему был заказан путь в 39 крупных городов страны.
Но он старался не падать духом. Собрался было поступать в Лесотехнический институт, но что-то не срослось. Ладно, махнем в студию при драмтеатре! Тогда-то и сменил фамилию. Но проучившись всего ничего, был изгнан за драку.
Чуял кожей, рано или поздно за ним придут. Когда взяли его товарища по плену, понял – пора. Обманул судьбу, рванул в Норильск. Завербовался во 2-й Заполярный театр драмы. Сам себя сослал на Крайний Север - один актер-«вольняшка» среди десятков зэков. Зато каких: Георгий Жженов, Евдокия Урусова, Виталий Головин! Это и были его университеты.
Но… за четыре года «ссылки» заработал цингу, потерял зубы. Оказался на краю, но ему снова пришли на помощь. Георгий Жженов занял приличную сумму, надоумил купить фотоаппарат и подрабатывать. А главное внушил: ты должен уехать, а не хоронить себя здесь, в зоне вечной мерзлоты.
Так и начались его скитания: Грозный, Махачкала, Сталинград. Десятки ролей, ценнейший опыт…
- И опять совпадение: в Махачкале он знакомится с известными актерами Марковыми, Риммой и Леонидом. Те приехали туда на каникулы к родителям, - рассказывает хранительница музея Елена Воронцова. - Римма потом вспоминала: «Видела Смоктуновского в роли Хлестакова, это можно было сдохнуть!». Они и увезли его в Ленком. А там он встретил свою Соломку.
Вот всё и сложилось.
Сыграл свою смерть
По словам жены, Смоктуновский был гением перевоплощения. Когда «примерял» роль, она его даже не узнавала. Менялось всё – походка, мимика, жесты! На самом деле не актер, а космос.
- И вместе с тем папа любил все земное: деревья и цветы, животных, птиц, - улыбается дочь актера. – Вместе с мамой они разбивали клумбы, сажали ирисы, купальницу, лобелии… Это было его отдушиной. Однажды на подмосковной даче – по дороге на пляж, где Икшинское водохранилище, папа и мама посадили три ивы. Я была там в прошлом году. Из трех ив осталась одна, высокая, раскидистая.
А еще у нас в разные годы жили кошка Кэтька, рыбки в аквариуме, попугайчики. И, конечно, собака Жан, рыжий спаниель. Это был папин пес, очень преданный. Всегда ждал его после спектаклей, съемок. Чувствовал, когда он приедет. Прямо не отходил от двери. Когда папа приходил, это было такое счастье! Носился по всей квартире, только уши развевались!
Когда папы не стало, Жан очень тосковал. И все равно продолжал надеяться. Увидит на улице пожилого мужчину в пальто и шляпе и замрет: а вдруг это вернулся папа?
… Последним фильмом Иннокентия Смоктуновского стал «Белый праздник». В нем его герой, профессор Грэг, умирает. Сняли несколько эпизодов, и вдруг инфаркт! Реанимация, больничная палата. Когда полегчало, опять вернулся к роли. Текст переписывал от руки. Казалось, пронесло. Но спустя полгода, в августе 94-го, сердце актера остановилось. Говорили, его подкосило известие о гибели младшей сестры. Зою жестоко убили на могиле матери в Красноярске.
P.S. Мало кто знает, что Смоктуновский собирал иконы. Своим заступником считал Николая Чудотворца. Раз актер вместе с семьей попал в аварию на скользкой дороге. Их «Волга» перевернулась, улетела в кювет. Но никто не пострадал – ни Иннокентий Михайлович, который был за рулем, ни его домочадцы. За это он был благодарен своему небесному покровителю, долго молился ему. И, в конце концов, подарил свою любимую икону святителя Николая храму. Это было за два месяца до смерти. Когда Смоктуновский скончался, его жена сказала: «Наверное, в том мире его встретит Николай Угодник…».