Как изменить свою жизнь, или седина в бороду

Просто, все до смерти надоело и сил совсем не осталось: на рутину, на приевшийся вид из окна, на одни и те же лица вокруг. В один момент, он вдруг почувствовал себя истощенным и неудовлетворенным. Будто стало вдруг, чего-то не хватать.
Нет, ему не было плохо, никогда не было - столько лет вместе, душа в душу, через огонь и через воду, всегда рука об руку. Долгое время не было детей, потом появилось сразу двое мальчишек, буквально один за другим, с разницей в тринадцать минут, а спустя еще восемь лет, доченька родилась, как вишенка на торте. Она и выглядела, как вишенка - кругленькая такая, щечки диатезные, вечно красные.
Это было даже к лучшему, что дети появились не сразу после свадьбы, он ведь не всегда был толстосумом: было время, ютились в съемной однушке, на ужин съедали банку шпрот и по одной вареной картофелине, а потом собирали вредное, но такое вкусное масло, прямо из консервной банки, кусочками ржаного хлеба. Детей тогда, пожалуй, не прокормили бы, но все равно переживали, думали, что никогда не получится. Потом, когда дети, наконец, появились, они болели, один за другим, всеми возможными, детскими хворями, да и пожилые родители забот добавляли, а еще этот сумасшедший нырок в предпринимательскую пучину, со всеми вытекающими разборками, вывозами в лес в багажнике тонированной тачки и далее, по заезженному сценарию тех лет... Романтика, не соскучишься! И все это время, она была рядом, шла тихонько, не мешала, протягивала руку, если падал, советами выручала не раз.
Но вот, настал в жизни тот счастливый момент, когда все устаканилось: сыновья выросли и разбежались, доченька их, красавица вишневая, школу закончит со дня на день, в бизнесе все на поток поставлено, и уже не катается он в багажнике, и сам никого в нем не катает. А жена, все такая же: стройная, ухоженная, с большими карими глазами; только взгляд стал не таким наивным и волосы немного тронуло серебром. Да и пристроенная она, не сидит сиднем дома: он ей когда-то магазинчик маленький открыл, с одежкой модной, чтобы при деле была, так она этот магазинчик, потихоньку, до небольшой сети развернула - талант в ней открылся, жилка предпринимательская.
Но приелось ему это счастье, ничего не попишешь: где экстрим? где надрыв? где новизна? Таким постным все показалось вдруг. И машины-то дорогие не радуют его совсем, заграницами по горло сыт, шмотками всякими с инициалами известными на ярлыках; а тут, как раз, в офисе, такая очаровательная Ниночка появилась, просто свет в окошке, глоток свежего воздуха: свежая, светлая, молодая, фигуристая, летом пахнет, и сиренью немного. Самую малость глуповата, но это же так сексуально! И понесло Сергея галопом по неизведанному, и стал он на Ниночку заглядываться, присматриваться к ней, в кабинет к себе частенько вызывал, все более филигранно выдумывая для этого несуществующие поводы. А она и не возражает совсем, кокетничает, комплименты принимает снисходительно, глазами хлопает маняще - ну и проснулся в нем, задремавший было охотник.
Дома его теперь не Жанночка ждала и не Снежка, как он всегда звал жену в минуты нежности, а просто Жанна, с пирогами своими, да с борщами опостылевшими, да с непременно отутюженными рубашками - когда только все успевает?
Домой стал приходить все позже, вечно дела у него в головном офисе - не перелопатить.
А потом, Жанна с подругами в кафе зашла, а там он, с Ниночкой воркует, за чашечкой кофе и десертом диковинным. Супруга села за столик, подальше от него и виду не подала, что видела их вдвоем, а вечером, когда домой ввалился, мокрый весь от дождя, сунула в каждую руку по чемодану, да и выставила его обратно в подъезд, аккуратно прикрыв за ним дверь. А он взял, да и ушел, и не сильно огорчился.
Пристроился, пока суд да дело, в гостинице, а утром, поручил секретарше, квартирку подыскать поуютнее, а еще через две недели, обживал уже эту свою квартирку, с окнами в пол и нелепым камином в гостиной, вдвоем с молодой любовницей.
У дочери свои дела: экзамены, глупые юношеские любови, одна за другой, ей не до родительских разборок, она, вроде, как и не заметила, что отца дома нет, главное, что деньги на карту поступают; а вот сыновья, высказали Сергею все, что о нем думают, правда, в приличных выражениях, с положенным сыновьим уважением. Жена же, очень обидно вычеркнула его из жизни, будто и не было его никогда.
А Ниночка, ясный ангел его, перебирая длинными пальцами редкие седые волоски у него на груди, все успокаивала, говорила, что Жанна никак не уразумеет, что у них любовь, и завидует черной бабской завистью, а сыновья, просто сами еще не доросли до понимания высокого. Вот, какая мудрая девочка!
Однажды, когда в момент высочайшего проявления любви, Сергей, от нахлынувших на него эмоций, просто не смог порадовать молодуху физически, он решил утешить ее прекрасным, и громко, на пафосе, спросил:
-Нинель, а ты любишь Есенина?
Ниночка, в задумчивости закатила глаза к хрустальной люстре и постучала наманикюренным ноготком по верхней губе.
-А, это, который, белобрысый такой, из отдела логистики? Я его плохо знаю…
Сергей пригладил ее шелковистые волосы, ожидая смеха, которого, впрочем, не последовало. Тогда у него кольнуло в сердце, и он с досадой ответил:
-Ну да, белобрысый, ага. А Гумилев у нас, кадровик...
Очень некстати, вспомнилась фраза из фильма, который они с женой смотрели несколько лет назад: "С тобой даже потрахаться не о чем" - но Сергей поспешно отмел все эти глупости. Ну, что же он, в самом деле, учить ее что ли будет? Взрослая ведь женщина! Ну, не любит она поэзию, не интересуется, подумаешь, большое дело!
"От добра, добра не ищут" - разумно решил Сергей и продолжил жить так, будто этого диалога и не было вовсе.
Вот-вот, намечался июль, да чего уж там, намечался - наступал семимильными шагами, и повеяло уже соломенными шляпками, аэропортами и прочими чемоданами. Да уж, в родных-то широтах, солнечные дни, по пальцам можно сосчитать, поэтому Сергей, наскоро пролистав атлас, выбрал самую прекрасную страну, в которой ему когда-либо приходилось бывать и озадачил знакомого турагента, необходимостью оформить поездку на двоих, только не на него и Жанну Вячеславовну, а на него и вот на эту сексапильную молодую особу - и протянул парню Ниночкин заграничный паспорт. А агенту-то какое дело, хоть с особой этой, хоть с щенком пекинеса, да хоть с Санта-Клаусом, лишь бы деньги платил!
Составив длинный список дел, которые необходимо подбить на фирме до отъезда, вечером Сергей огорошил свою девочку приятной новостью. Дескать, сначала в Милан, оттуда на пару дней на Комо, а дальше, в Верону и Падую, во Флоренцию, Рим и Неаполь, через весь сапожок. Он, захлебываясь от восторга, рассказывал, что они сходят в Ла Скала, на Риголетто - он уже и билеты забронировал, в Вероне, потрогают статую Джульетты за грудь, захватанную сотнями тысяч туристических рук, и оттого, поменявшую уже свой цвет, а в Венеции, будут часами рассекать по каналам, пить шампанское под плеск весел и слушать баркаролу.
Вдруг, Ниночка надула розовые губки и нахмурила свежеподрисованные бровки.
-Ну, папулечка, я же в Италию хотела!
Это был удар ниже пояса. Это был нокдаун, после которого, не факт, что продолжишь бой. Пришлось снова схватиться за атлас и подкорректировать немного Ниночкины познания в географии.
В ближайшие месяцы, любовница, не единожды была замечена в чудовищной, непроходимой тупости. Она путала сальмонеллу с саламандрой, гениального Мейерхольда с не менее гениальной Меир Гольдой; поллюцию считала жанром живописи, а сагу о Форсайтах, пособием по программированию, видимо, оттолкнувшись от слога "сайт". Словом - "тождественный", называла все более или менее помпезные вечеринки и суаре, которые посещали вдвоем.
Сергей махнул рукой и решил довольствоваться юным телом и смазливым личиком. Но даже эта малость, требовала большой отдачи, и он беспрестанно оплачивал счета, которые приходили из какой-то модной клиники, в которой Ниночка стала завсегдатаем и любимой клиенткой. Впрочем, Сергей не был против, он здраво рассудил, что внутреннее убранство внутренним убранством, а фасад тоже надо в порядке поддерживать.
Как-то вечером, за ужином, только что вернувшийся из деловой поездки и занятый своими мыслями, Сергей, вдруг, заметил, что губки у Ниночки стали какие-то несуразные, большие, как две пельмешки и неестественно алые; свел брови у переносицы, но промолчал.
-Папулечка, что-то случилось? Посмотри, какая красотень, а? А ты молчишь, даже не замечаешь - жеманно протянула Ниночка, и надула пельмешки еще больше - твоя девочка так для тебя старается, а ты даже не похвалишь, комплимента не скажешь.
-Ну, красота - страшная сила, любовь моя! Ты... ты похожа на кроманьонку - неожиданно даже для себя, выпалил Сергей, а потом сильно зажмурился и всем телом вжался в кресло, ожидая пощечины, но Ниночка встала из-за стола, подошла к нему, и прижалась к его груди головой, как кошка.
-Ой, мой пупсичек такой ласковый! Слова-то какие, романтичные.
В Ниночкиной красивой головке, сплелась пугающая логическая цепочка: кроманьонка, это же почти как эспаньолка, а эспаньолки, это бабы такие, из Испании, в красных юбках и с розой в голове, которые танцуют еще так здорово и ножками стучат - они с Сережей в прошлом месяце, как раз видели такую, в опере, Кармен звать, правда ее потом мужик какой-то заколол - так жалко было, Ниночка даже всплакнула тайком. Стало быть, она тоже, красивая, как эта самая Кармен.
Попросил, однажды, Сергей, свою Нину, щей ему свежих сварить, а то уже надоели харчи ресторанные, а от сухомятки расшалился гастрит, так она насупилась, обиделась сильно, мол, в кухарки не нанималась, и вообще, как это по-советски, использовать женщину в своих низких, потребительских целях - домострой какой-то! Тут уж он сам не выдержал, да так наподдал кулаком по столу, что тарелочки в розовый цветочек, обиженно звякнули, а из фарфоровой чашки, выплеснулся кофе и неаппетитной лужицей, растекся по столу. В наступившей тишине, слышно было, как клацнули от испуга Ниночкины жемчужные зубки. Вечером, на плите обнаружилась кастрюля, в которой плавали большие куски мяса с пленками и жилами, недоваренная картошка, подгоревшая зажарка и, почему-то, брокколи. Ниночка объяснила это тем, что брокколи - тоже капуста, и что так гораздо полезнее. И Сергей, двадцать лет заходивший в кухню, только, чтобы поесть, вынужден был примерить на себя фартук и роль хозяюшки.
На предложение, завести ребенка, высказанное как-то за завтраком, Сергею, днем, вдруг пришло банковское уведомление, о списании весьма ощутимой суммы денег, а вечером, дома, он обнаружил Ниночку, сюсюкающую с маленькой, лохматой рыжей собачкой.
-Это что?
-А это нам, вместо ребеночка! Посмотри, какая пусечка!
-Собака? Вместо ребеночка? Нина, ты в своем уме?
Сергей потянулся к собаке рукой, но та зарычала, осклабилась и чуть не отхватила его пальцы.
-Она еще и бешенная?!
-Ты просто ее невзлюбил, а она чувствует! Она ласковая, прямо, как ребенок, и возиться с ней не надо совсем - очень удобно!
На следующий день, Сергей позвонил старому приятелю, и напросился в гости, и, даже не заметил жесткой нотки и какого-то суховатого официоза в голосе друга.
Вечером явился, с бутылкой водки и нехитрой мужицкой закуской. Игорь встретил его у порога, сложив руки на груди, долго смотрел в глаза, но потом все же посторонился, пропуская Сергея в квартиру. Пить с ним, не стал вовсе, но выслушал молча, подумал немного, а потом сказал.
-Знаешь, Серега, мы вот с тобой знакомы, с института еще. И все мне казалось, что ты мужик хоть куда, все я на тебя равнялся, а ты оказался - мудак обыкновенный.
Сергей непонимающе смотрел на друга: глаза сильно округлились, ноздри раздувались, как у молодого коня, и голова мелко затряслась от обиды и гнева. Игорь продолжал:
-Если бы ты к ровеснице ушел, я бы понял, ну, бывает, приелась семейная жизнь, в конце концов, все под богом ходим, но ты девочку себе нашел, вдвое младше. Ты хотя бы подумал, как ты Жанну оскорбил?
-Да что ты понимаешь, вообще? Завидуешь мне, просто! Вот уж, от тебя, Игорь, я такого не ожидал.
-Завидую? Ты же, вроде, жаловаться ко мне явился, так чему завидовать-то? Иди, давай, к лицеистке своей! А про меня, забудь!
Раздавленный и униженный, Сергей вернулся обратно, в свой новый дом.
Ниночка плескалась в ванной, громко распевая модные песни; в кухонной раковине, громоздилась гора вчерашней посуды с подсохшими остатками ужина; в центре холодильника, валялся озябший и скукожившийся, одинокий огурец; рубашки, давно не знавшие утюга, тряпками свисали со спинок стульев. И так ему, вдруг, стало тошно и одиноко! Сергей в изнеможении опустился на край кровати, но тут же был очень обидно укушен за зад шпицем Евой, которая до этого мирно возлежала на его подушке. Любимые льняные штаны прокусила, холера рыжая!
На завтра, выйдя с утра из дома, Сергей, проигнорировал машину и пошел пешком, куда глаза глядят. Через два часа опомнился в до боли знакомом дворе - ноги вывели его к бывшему родному дому, в котором жила бывшая, родная жена. Сергей застыл, не представляя, что делать дальше, но, вмешалась судьба. У подъезда, он увидел Жанну, которая, ворковала с каким-то холеным молодым человеком. Вдруг, она протянула собеседнику связку ключей - его ключей, с синим брелоком!
Ах ты, какая гадина! Всем в уши напела, какой он подлец и негодяй, а сама шашни крутит, да еще с таким мальчишкой!
Он сам не понял, как, в несколько шагов оказался рядом с бывшей женой и кинулся на нее с упреками и оскорблениями. А потом, переключился и на ее любовника, но тот, от неожиданности, резко выбросил вперед кулак, и Сергей, схватившись обеими ладонями за лицо, осел на тротуар и стал скулить. А Снежка, взяла молодого человека под руку и медленно двинулась к парковке автомобилей. Вот ведь сука!
Жанна совсем не удивилась. После того, как поступил с ней Сергей, ни предательство, ни оскорбления, не вызывали в ней, ровным счетом, никаких эмоций. Просто перепугалась до смерти - выскочил же, как черт из табакерки. Хорошо, что рядом оказался этот милый парень.
-Кирилл, вы что, спортсмен?
-Ага! С детства, КМС по дворовой борьбе и массовым мордобоям.
Жанна улыбнулась.
-Вы уж простите, что вам пришлось на это смотреть.
-Все в порядке, Жанна Вячеславовна! Вы тоже меня простите, что вашему супругу нос разбил.
-А вот и такси за мной приехало...
Парень потряс в воздухе ключами, которые она дала ему, каких-то пять минут назад.
-Как только найду подходящую семью, сразу же сообщу. Желаю вам поскорее обустроиться на новом месте.
-Спасибо. Я на вас полностью полагаюсь! Маргарита очень вас рекомендовала... Всего хорошего!
Риелтор зашагал к своей машине, сунув руки в карманы пальто, а Жанна подошла к такси. Она сама, так и не научилась управлять автомобилем. Прежде, чем нырнуть в салон, она оглянулась на окна квартиры, в которой была счастлива столько лет. Ну что ж, бывает в жизни и так.
Сыновья разъехались, Ксюшка с подругой, после школы, отправилась на три месяца, покорять Южную Америку - отец оплатил - а как вернется, Жанна снимет ей в городе квартирку поменьше. Не забирать же ее с собой, ей цивилизация нужна, образование хорошее, а за клумбами, да огородами ухаживать - не для молодых занятие. Жанна будет приезжать раз в неделю, за бутиками своими приглядывать, бумаги разбирать, делать и принимать заказы, а с текучкой, да с персоналом, Рита разберется - не зря она ее наняла, еще когда второй магазин открывала.
А жить она теперь, станет там, за городом, в домике, в котором давным-давно прошло ее детство: там старенькая мама, она уже давно жаловалась, что не справляется сама. Жанна ей помогать станет, и цветы будет выращивать, как всегда мечтала, а если все пойдет хорошо, то как знать, может и себе поможет - излечиться от предательства, преломить боль, обручем сдавившую ее сердце...
Прошел целый год.
Посвежевшая и порозовевшая на свежем воздухе, Жанна подсаживала на клумбу последние луковки новых тюльпанов, которые Рита привезла ей в подарок из тура по Нидерландам.
Мама, на летней кухне, что-то готовила, суетилась: на вечер был приглашен сосед Ваня, которого старушка очень активно сватала дочери. Когда-то, детьми, он, Жанна и другие ребята, бегали купаться на речку, катали друг друга по колдобинам, в прохудившейся тачке, позаимствованной у старого соседа, Павла Степановича, естественно, без его ведома, и ходили собирать ягоды, в лесу, что по-хозяйски разросся через поле от домов. В юношестве, Иван стеснительно ухаживал за Жанной, приносил букеты полевых цветов и помогал таскать сетки с продуктами из местной лавки. А потом, она уехала в город, познакомилась с Сергеем, да и вышла за него замуж. Иван тоже женился, года через два. Мама рассказывала, что жена его, Машенька, удивительная была красавица и умница.
Так и жили они всегда здесь, в поселке. Двух сыновей родили; Иван, на все руки мастер, всегда по поселку подработать мог, за все брался, и за летними домиками приглядывал в отсутствие хозяев; Машенька, учительницей работала, в школе поблизости. У себя на земле работали много, все свое выращивали, только живность заводить не стали, кроме собаки и двух толстеньких котов.
Сыновья выросли и в город уехали: учились, потом семьи завели. Машенька в позапрошлом году навещать их поехала, да так и не добралась: сердце в электричке прихватило, а пока скорую ждали, не стало Машеньки - сорока пяти лет ей тогда еще не было...
Вот Иван и ходил неприкаянный и никому особенно не нужный, хоть и молодой еще, видный мужчина. А тут Жанночка в поселок приехала, так он аж расцвел весь и заходить стал неприлично часто.
Жанна никаких страстей и любовей, больше не хотела, но почему же человека в гости не пригласить? А там, один бог знает, как сложится...
Очень далеко от поселка, в пышном зале торжеств, в эти же минуты, шла дорогая и красивая свадьба. Глупенькая, но красивая Ниночка, в коротком белом платье, с атласными лентами в густых волосах, наконец-то, выходила замуж. Она с самого детства мечтала именно о такой свадьбе: чтобы подружки завистливо вздыхали, чтобы торт многоэтажный, и чтобы за руку ее вел, быть может, не первой молодости, но зато очень богатый мужчина. Между прочим, настоящий нефтепромышленник, владелец газет, заводов и пароходов, а самое главное, не требует от Ниночки учить стихи и географию!
Бывший муж, бывший любовник и бывший счастливый и любимый мужчина, сгорбившись шел по набережной. Он шел в никуда, бесцельно шатался, пиная носком дорогой кожаной туфли, пробку, от пластмассовой бутылки. Идти домой не хотелось, да и не было у него больше дома - денег у него было, куры не клюют, и стены были, и окна в пол, был даже тот самый нелепый камин, у которого совсем недавно, он пытался поймать за хвост, ускользающую молодость, обманывая вселенную наличием молодой любовницы; а вот дома, настоящего, теплого дома, у Сергея больше не было...
Валерия Любавина
4.9.2021