А вы верите в Оле Лукойе. Сегодня расскажу вам сказки. Имя Оле Лукойе состоит из двух частей: Оле — датское мужское имя, Лукойе переводится как «Закрой глазки».
"Никто на свете не знает столько сказок, сколько знает их Оле-Лукойе. Вот мастер рассказывать! Вечером, когда дети спокойно сидят за столом или на скамеечках, является Оле-Лукойе. В одних чулках он неслышно поднимается по лестнице, потом осторожно приотворяет дверь и брызжет детям в глаза сладким молоком, – в руках у него маленькая спринцовка, которая выбрасывает молоко тоненькой струйкой. Тогда веки у всех начинают слипаться, и дети уж не могут разглядеть Оле, а он подкрадывается к ним сзади и начинает легонько дуть им в затылок. Подует – и детские головки поникнут. Но это не больно, – Оле-Лукойе ведь ничего плохого не замышляет, он хочет только, чтобы дети угомонились, а утихомирятся они не раньше, чем их уложишь в постель. И как только они затихнут, он начинает рассказывать им сказки."/Г.Х.Андерсен/
"Но вот дети заснули, и Оле-Лукойе присаживается на край кроватки. Одет он прелестно – в шёлковый кафтан; только нельзя сказать, какого цвета этот кафтан: он отливает то синим, то зелёным, то красным, смотря куда повернётся Оле. Под мышкой он держит два зонтика. Один зонтик – тот, что с картинками, – Оле раскрывает над хорошими детьми; и им тогда всю ночь снятся увлекательные сказки. Другой зонтик – совсем простой, гладкий, и Оле раскрывает его над озорными детьми; ну, они и спят, как чурбаны, всю ночь, а утром оказывается, что они ровно ничего не видели во сне! "/Г.Х.Андерсен/
Так же и взрослым, если мы сделали, что то хорошее за день, осчастливили себя и рядом с собой людей, то обязательно увидим красочный сон. А если сделали пакость и мерзость, не ждите снов. Одна чернота, словно провалился в бездну, и не выкарабкаться из нее, и с трудом просыпаешься, не выспавшись, не доволен, что опять нужно идти и делать дела...
Оле Лукойе— литературный персонаж Ханса Кристиана Андерсена, основанный на народных сказках. Сказка рассказывает о таинственном мистическом существе наподобие Песочного человека, который показывает детям сны. Некоторые элементы в истории об Оле Лукойе напоминают также о Морфее, греческом боге сна: например, Оле, как и Морфей, использует для усыпления детей специальную снотворную жидкость (у Оле это сладкое молоко). Оле Лукойе старый и у него есть брат, которого зовут так же, но ещё у него есть второе имя — Смерть. Он приходит, чтобы закрыть глаза тех, кому пришла пора уйти из этого мира, и забрать их с собой. Таким образом, образ Оле Лукойе распадается на два: подобно греческим Танатосу и Гипносу, богам смерти и сна соответственно, герои родственны и отличны друг от друга. Так «маленький смешной человечек оказывается проводником не только по царству сновидений, но и в царство смерти, в котором смутно угадываются образы Рая и Ада.
"Послушаем же о том, как Оле-Лукойе навещал каждый вечер одного мальчика, Яльмара, и рассказывал ему истории! Это будет целых семь историй: в неделе ведь семь дней.
ПОНЕДЕЛЬНИК
-Ну вот, - сказал Оле-Лукойе, уложив Яльмара в постель, - теперь украсим комнату!
И в один миг все комнатные цветы превратились в большие деревья, которые тянули свои длинные ветви вдоль стен к самому потолку, а вся комната превратилась в чудеснейшую беседку. Ветви деревьев были усеяны цветами; каждый цветок по красоте и запаху был лучше розы, а вкусом (если бы только вы захотели его попробовать) слаще варенья; плоды же блестели, как золотые. Еще на деревьях были пышки, которые чуть не лопались от изюмной начинки. Просто чудо что такое!
Вдруг в ящике стола, где лежали учебные принадлежности Яльмара, поднялись ужасные стоны.
- Что там такое? - сказал Оле-Лукойе, пошел и выдвинул ящик.
Оказывается, это рвала и метала аспидная доска: в решение написанной на ней задачи вкралась ошибка, и все вычисления готовы были рассыпаться; грифель скакал и прыгал на своей веревочке, точно собачка: он очень хотел помочь делу, да не мог. Громко стонала и тетрадь Яльмара, слушать ее было просто ужасно! На каждой странице стояли большие буквы, а с ними рядом маленькие, и так целым столбцом одна под другой - это была пропись; сбоку же шли другие, воображавшие, что держатся так же твердо. Их писал Яльмар, и они, казалось, спотыкались об линейки, на которых должны были стоять.
- Вот как надо держаться! - говорила пропись. - Вот так, с легким наклоном вправо!
- Ах, мы бы и рады, - отвечали буквы Яльмара, - да не можем! Мы такие плохонькие! - Так вас надо немного подтянуть! - сказал Оле-Лукойе. - Ой, нет! - закричали они и выпрямились так, что любо было глядеть. - Ну, теперь нам не до историй! - сказал Оле-Лукойе. - Будем-ка упражняться! Раз-два! Раз-два! И он довел все буквы Яльмара так, что они стояли уже ровно и бодро, как твоя пропись. Но утром, когда Оле-Лукойе ушел и Яльмар проснулся, они выглядели такими же жалкими, как прежде. /Г.Х.Андерсен/
ВТОРНИК.
Как только Яльмар улегся, Оле-Лукойе дотронулся своею волшебной брызгалкой до мебели, и все вещи сейчас же начали болтать, и болтали они о себе все, кроме плевательницы; эта молчала и сердилась про себя на их тщеславие: говорят только о себе да о себе и даже не подумают о той, что так скромно стоит в углу и позволяет в себя плевать!
Над комодом висела большая картина в золоченой раме; на ней была изображена красивая местность: высокие старые деревья, трава, цветы и широкая река, убегавшая мимо дворцов за лес, в далекое море.
Оле-Лукойе дотронулся волшебной брызгалкой до картины, и нарисованные на ней птицы запели, ветви деревьев зашевелились, а облака понеслись по небу; видно было даже, как скользила по земле их тень.
Затем Оле приподнял Яльмара к раме, и мальчик стал ногами прямо в высокую траву. Солнышко светило на него сквозь ветви деревьев, он побежал к воде и уселся в лодочку, которая колыхалась у берега. Лодочка была выкрашена в красное с белым, паруса блестели, как серебряные, и шесть лебедей с золотыми коронами на шеях и сияющими голубыми звездами на головах повлекли лодочку вдоль зеленых лесов, где деревья рассказывали о разбойниках и ведьмах, а цветы - о прелестных маленьких эльфах и о том, что они слышали от бабочек.
Чудеснейшие рыбы с серебристою и золотистою чешуей плыли за лодкой, ныряли и плескали в воде хвостами; красные и голубые, большие и маленькие птицы летели за Яльмаром двумя длинными вереницами; комары танцевали, а майские жуки гудели:
“Жуу! Жуу!”; всем хотелось провожать Яльмара, и у каждого была для него наготове история.
Да, вот это было плавание! Леса то густели и темнели, то становились похожими на прекрасные сады, озаренные солнцем и усеянные цветами. По берегам реки возвышались большие хрустальные и мраморные дворцы; на балконах их стояли принцессы, и всё это были знакомые Яльмару девочки, с которыми он часто играл.
Каждая держала в правой руке славного обсахаренного пряничного поросенка - такого редко купишь у торговки. Яльмар, проплывая мимо, хватался за один конец пряника, принцесса крепко держалась за другой, и пряник разламывался пополам; каждый получал свою долю: Яльмар - побольше, принцесса - поменьше. У всех дворцов стояли на часах маленькие принцы; они отдавали Яльмару честь золотыми саблями и осыпали его изюмом и оловянными солдатиками, - вот что значит настоящие-то принцы!
Яльмар плыл через леса, через какие-то огромные залы и города... Проплыл он и через город, где жила его старая няня, которая носила его на руках, когда он был еще малюткой, и очень любила своего питомца. И вот он увидел ее: она кланялась, посылала ему рукою воздушные поцелуи и пела хорошенькую песенку, которую сама сложила и - прислала Яльмару:
- Мой Яльмар, тебя вспоминаю Почти каждый день, каждый час! Сказать не могу, как желаю Тебя увидать вновь хоть раз! Тебя ведь я в люльке качала, Учила ходить, говорить И в щечки и в лоб целовала. Так как мне тебя не любить! И птички подпевали ей, цветы приплясывали, а старые ивы кивали, как будто Оле-Лукойе и им рассказывал историю. /Г.Х.Андерсен/
Всем спокойной ночи! Пусть приснятся радужные сказки и над всем сегодня раскроется яркий красочный зон Оле-Лукойе.
Заходи на огонёк!
:NATALI Васина(Лебедева)
С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ Оле Лукойе.
А вы верите в Оле Лукойе. Сегодня расскажу вам сказки.
Имя Оле Лукойе состоит из двух частей: Оле — датское мужское имя, Лукойе переводится как «Закрой глазки».
"Никто на свете не знает столько сказок, сколько знает их Оле-Лукойе. Вот мастер рассказывать!
Вечером, когда дети спокойно сидят за столом или на скамеечках, является Оле-Лукойе. В одних чулках он неслышно поднимается по лестнице, потом осторожно приотворяет дверь и брызжет детям в глаза сладким молоком, – в руках у него маленькая спринцовка, которая выбрасывает молоко тоненькой струйкой. Тогда веки у всех начинают слипаться, и дети уж не могут разглядеть Оле, а он подкрадывается к ним сзади и начинает легонько дуть им в затылок. Подует – и детские головки поникнут. Но это не больно, – Оле-Лукойе ведь ничего плохого не замышляет, он хочет только, чтобы дети угомонились, а утихомирятся они не раньше, чем их уложишь в постель. И как только они затихнут, он начинает рассказывать им сказки."/Г.Х.Андерсен/
"Но вот дети заснули, и Оле-Лукойе присаживается на край кроватки. Одет он прелестно – в шёлковый кафтан; только нельзя сказать, какого цвета этот кафтан: он отливает то синим, то зелёным, то красным, смотря куда повернётся Оле. Под мышкой он держит два зонтика. Один зонтик – тот, что с картинками, – Оле раскрывает над хорошими детьми; и им тогда всю ночь снятся увлекательные сказки. Другой зонтик – совсем простой, гладкий, и Оле раскрывает его над озорными детьми; ну, они и спят, как чурбаны, всю ночь, а утром оказывается, что они ровно ничего не видели во сне! "/Г.Х.Андерсен/
Так же и взрослым, если мы сделали, что то хорошее за день, осчастливили себя и рядом с собой людей, то обязательно увидим красочный сон. А если сделали пакость и мерзость, не ждите снов. Одна чернота, словно провалился в бездну, и не выкарабкаться из нее, и с трудом просыпаешься, не выспавшись, не доволен, что опять нужно идти и делать дела...
Таким образом, образ Оле Лукойе распадается на два: подобно греческим Танатосу и Гипносу, богам смерти и сна соответственно, герои родственны и отличны друг от друга. Так «маленький смешной человечек оказывается проводником не только по царству сновидений, но и в царство смерти, в котором смутно угадываются образы Рая и Ада.
"Послушаем же о том, как Оле-Лукойе навещал каждый вечер одного мальчика, Яльмара, и рассказывал ему истории! Это будет целых семь историй: в неделе ведь семь дней.
ПОНЕДЕЛЬНИК
-Ну вот, - сказал Оле-Лукойе, уложив Яльмара в постель, - теперь украсим комнату!
И в один миг все комнатные цветы превратились в большие деревья, которые тянули свои длинные ветви вдоль стен к самому потолку, а вся комната превратилась в чудеснейшую беседку. Ветви деревьев были усеяны цветами; каждый цветок по красоте и запаху был лучше розы, а вкусом (если бы только вы захотели его попробовать) слаще варенья; плоды же блестели, как золотые. Еще на деревьях были пышки, которые чуть не лопались от изюмной начинки. Просто чудо что такое!
Вдруг в ящике стола, где лежали учебные принадлежности Яльмара, поднялись ужасные стоны.
- Что там такое? - сказал Оле-Лукойе, пошел и выдвинул ящик.
Оказывается, это рвала и метала аспидная доска: в решение написанной на ней задачи вкралась ошибка, и все вычисления готовы были рассыпаться; грифель скакал и прыгал на своей веревочке, точно собачка: он очень хотел помочь делу, да не мог. Громко стонала и тетрадь Яльмара, слушать ее было просто ужасно! На каждой странице стояли большие буквы, а с ними рядом маленькие, и так целым столбцом одна под другой - это была пропись; сбоку же шли другие, воображавшие, что держатся так же твердо. Их писал Яльмар, и они, казалось, спотыкались об линейки, на которых должны были стоять.
- Вот как надо держаться! - говорила пропись. - Вот так, с легким наклоном вправо!
- Ах, мы бы и рады, - отвечали буквы Яльмара, - да не можем! Мы такие плохонькие!
- Так вас надо немного подтянуть! - сказал Оле-Лукойе.
- Ой, нет! - закричали они и выпрямились так, что любо было глядеть.
- Ну, теперь нам не до историй! - сказал Оле-Лукойе. - Будем-ка упражняться! Раз-два! Раз-два!
И он довел все буквы Яльмара так, что они стояли уже ровно и бодро, как твоя пропись. Но утром, когда Оле-Лукойе ушел и Яльмар проснулся, они выглядели такими же жалкими, как прежде.
/Г.Х.Андерсен/
ВТОРНИК.
Как только Яльмар улегся, Оле-Лукойе дотронулся своею волшебной брызгалкой до мебели, и все вещи сейчас же начали болтать, и болтали они о себе все, кроме плевательницы; эта молчала и сердилась про себя на их тщеславие: говорят только о себе да о себе и даже не подумают о той, что так скромно стоит в углу и позволяет в себя плевать!
Над комодом висела большая картина в золоченой раме; на ней была изображена красивая местность: высокие старые деревья, трава, цветы и широкая река, убегавшая мимо дворцов за лес, в далекое море.
Оле-Лукойе дотронулся волшебной брызгалкой до картины, и нарисованные на ней птицы запели, ветви деревьев зашевелились, а облака понеслись по небу; видно было даже, как скользила по земле их тень.
Затем Оле приподнял Яльмара к раме, и мальчик стал ногами прямо в высокую траву. Солнышко светило на него сквозь ветви деревьев, он побежал к воде и уселся в лодочку, которая колыхалась у берега. Лодочка была выкрашена в красное с белым, паруса блестели, как серебряные, и шесть лебедей с золотыми коронами на шеях и сияющими голубыми звездами на головах повлекли лодочку вдоль зеленых лесов, где деревья рассказывали о разбойниках и ведьмах, а цветы - о прелестных маленьких эльфах и о том, что они слышали от бабочек.
Чудеснейшие рыбы с серебристою и золотистою чешуей плыли за лодкой, ныряли и плескали в воде хвостами; красные и голубые, большие и маленькие птицы летели за Яльмаром двумя длинными вереницами; комары танцевали, а майские жуки гудели:
“Жуу! Жуу!”; всем хотелось провожать Яльмара, и у каждого была для него наготове история.
Да, вот это было плавание!
Леса то густели и темнели, то становились похожими на прекрасные сады, озаренные солнцем и усеянные цветами. По берегам реки возвышались большие хрустальные и мраморные дворцы; на балконах их стояли принцессы, и всё это были знакомые Яльмару девочки, с которыми он часто играл.
Каждая держала в правой руке славного обсахаренного пряничного поросенка - такого редко купишь у торговки. Яльмар, проплывая мимо, хватался за один конец пряника, принцесса крепко держалась за другой, и пряник разламывался пополам; каждый получал свою долю: Яльмар - побольше, принцесса - поменьше. У всех дворцов стояли на часах маленькие принцы; они отдавали Яльмару честь золотыми саблями и осыпали его изюмом и оловянными солдатиками, - вот что значит настоящие-то принцы!
Яльмар плыл через леса, через какие-то огромные залы и города... Проплыл он и через город, где жила его старая няня, которая носила его на руках, когда он был еще малюткой, и очень любила своего питомца. И вот он увидел ее: она кланялась, посылала ему рукою воздушные поцелуи и пела хорошенькую песенку, которую сама сложила и - прислала Яльмару:
- Мой Яльмар, тебя вспоминаю
Почти каждый день, каждый час!
Сказать не могу, как желаю
Тебя увидать вновь хоть раз!
Тебя ведь я в люльке качала,
Учила ходить, говорить
И в щечки и в лоб целовала.
Так как мне тебя не любить!
И птички подпевали ей, цветы приплясывали, а старые ивы кивали, как будто Оле-Лукойе и им рассказывал историю.
/Г.Х.Андерсен/
Всем спокойной ночи! Пусть приснятся радужные сказки и над всем сегодня раскроется яркий красочный зон Оле-Лукойе.
/материал из инета/
#НаталиВасина