"мир-театр"

***
Мидори сердито посмотрела на молоток. Молоток ничего ей не ответил, только загнал новую мозоль в нежную кожу рук. Как ни крути, а девушка, всегда зарабатывавшая на жизнь убийствами, заниматься домашним хозяйством или хотя бы помощью строителям вряд ли сможет. Вот и сейчас она снова промахнулась мимо гвоздя, едва не ударила себя по коленке и мстительно швырнула инструмент в сторону. Оттуда, со стороны, раздалось сдавленное шипение и еле сдерживаемые ругательства старого прораба. Дедок не спешил открыто ругать шиноби, однако по его лицу было видно отношение к проделанной Мидори работе.
Ассасин гордо вздёрнула подбородок и освободила место для другого строителя – более сведущего в таких делах. Сама же девушка отряхнула пыль с одежды и огляделась: ни одного знакомого лица, кроме наследницы клана Хьюга. Хината как могла помогала простым жителям, где-то ещё бегали её родственники дальние и ближние, а брат Неджи со своей напарницей и вовсе усердно чинили чью-то крышу.
Мидори усмехнулась, догадываясь, как именно идёт процесс починки. Уж она бы на месте Тен-Тен ни за что не упустила шанс ещё больше приблизить к себе сноровистого юношу. А красивый, а статный!.. Но не блондин, и глаза не голубые. Пусть в разряд таких входит ещё несколько парней, Узумаки всё равно выделяется неумолимо.
Признавать собственную слабость всегда болезненно. Тем более, когда чувства вспыхивают к бывшему врагу, попирателю профессиональной гордости и чувства собственного достоинства. Не хватило сил отправиться в больницу, зато вовремя попался по дороге Шикамару. Цветы выбирались не без умысла – под цвет глаз, а Мидори всё утро металась по стройке как загнанная в угол кошка. Смириться не получалось, но и забыть не давала злодейка-память.
Да что за невезение!
Тут в лицо бывшей подчинённой Данзо влетел листок, подхваченный ветром. Бумажка сначала едва не оказалась затоптана в порыве эмоций, но странные рисунки и надписи предрешили судьбу ни в чём не повинного обрывка. Посмотреть и почитать было что: самая настоящая история, с завязкой, развитием, кульминацией и развязкой, однако впечатление портило отсутствие всего вышеперечисленного кроме развития. На листочке кто-то, будто издеваясь, написал:
«Страница 27, продолжение следует…» и дал понять, что таких листочков ещё как минимум двадцать шесть. Мидори ещё раз перечитала сцену, где такой ненавистный и одновременно притягательный засранец Наруто гонится по мокрым крышам за подрывником, будит Нару посредством булыжника в окно… И решила обязательно собрать всю историю. В крайнем случае, стоило найти авторов этого безобразия и вытрясти с них продолжение.
Уж его-то она узнает из тысячи. Другого такого во всём свете не сыскать. Речь, к слову, совсем не о комиксе.
***
- Ты меня нервируешь!
- Простите, я не специально.
- Специально! И нечего очками сверкать, змеиный прихвостень!
- У Орочимару-доно есть свой собственный хвост, сударыня. А меня, как ценного сотрудника, давно поделили на троих.
- А ещё предатель!
- Обоснуйте.
Шизуне сдавленно застонала и упала лицом в отчёты. Приставленный к ней Якуши Кабуто бесил неимоверно, улыбался трогательно-невинно, и почти со всем соглашался, кроме откровенных оскорблений, считая себя достойным большего. В качестве доказательств он обычно приносил краткий словарь ругательств авторства Джирайи в годы бурной молодости, и совсем недавно отредактированный и дополненный Хиданом (ему нашлось чем ещё заняться в больнице), и зачитывал самые лестные эпитеты. Шизуне краснела, бледнела, пыталась унять обиженного медика, но всё тщетно. Они приходили к компромиссу только тогда, когда Кабуто надоедало читать, а гора отчётов для Пятой ничуть не уменьшалась.
В общем-то, Якуши был неплохим парнем. Он исправно помогал и делал это превосходно, если девушка его просила. Мог принести чая, открыть окно и даже заполнить документацию неразборчивым почерком – визитной карточкой любого врача. Шизуне как-то попробовала прочесть хоть строчку, нахмурилась, приписала снизу «Нечитабельно!» и швырнула очкарику на стол. Ответ не заставил себя ждать.
«Взаимно, Шизуне-сан».
Вот и поговорили.
Прогресс наметился только когда в окно залетела какая-то бумажка, по ошибке и от усталости принятая темноволосой за очередной отчёт. Но присмотревшись к рисункам, опознав действующих лиц и придя в себя после бурного веселья, сунула ознакомиться и Кабуто. Тот поправил очки, облизал губы и вперился взглядом в бумажку. Спустя какое-то время он схватил со стола карандаш, что-то стёр и пририсовал, затем, довольный донельзя, поманил Шизуне за собой.
- Пойдёмте, нам стоит проветриться. А заодно просветить кое-кого насчёт физиологии змей…
- Я не против.
***
Тем временем в комнате Старейшин проходило внеплановое собрание. Никто из самых древних (ископаемых – как сказал бы Нара) жителей Конохи не заметил безымянного наблюдателя, что замер возле двери бледным призраком, да туда никто и не смотрел. Вопрос стоял ребром: что делать с Узумаки Наруто, учитывая все его свершения и проблемы, им же доставленные.
Без сомнений, первое время все склонялись к тому, чтобы оставить всё как есть, то есть не трогать лихо, пока оно никого не трогает. Кто-то предлагал вообще запечатать опасного мальчика от греха подальше, но более умный оппонент напомнил, что в таком случае произошло в Суне с Гаарой. Сложно сказать, к чему бы пришли консервативно настроенные дедушки и бабушки, которым давно пора на пенсию и вообще внучат нянчить, но безымянный слушатель таковым остаться не пожелал.
Орочимару вышел на свет; повисла гнетущая, неприятная тишина. Рядом со Змеиным Саннином возник Пейн, решивший поучаствовать в политике деревни, что стала его домом, пусть и по принуждению.
- Как вы посмели явиться сюда?! – взвились Старейшины, надсадно тявкая, но это больше походило на тщетный порыв болонки отогнать от миски с едой матёрого волкодава. Он закусит пёсиком и не подавится.
- А нас никто не приглашал – вот и пришли. Кимимару, хороший мальчик, вовремя рассказал мне о вашем сборище анонимных… - Орочимару умолк, заставив фразу двусмысленно повиснуть в воздухе, чем ещё больше разозлил присутствующих.
- Но это наше дело, и… - хлипкого на вид дедушку остановило лёгкое похлопывание по плечу. Он обернулся, узрел два горящих в полумраке (а все судьбоносные дела обязательно должны решаться в таинственной атмосфере) глаза, и едва не получил инфаркт.
- Итачи, не пугай так несчастных, у них больные сердца, печень и мозги, - пожурил Лидер своего подчинённого, и Учиха-старший покорно отступил от судорожно трясущегося Старейшины. Кимимару и Сакура остались в коридоре, не изъявив желания участвовать в подобном. Харуно банально опасалась, что может помешать жизни Наруто, который остался для неё странным, но другом, а последний из древнего клана никогда не пошёл бы против слова Орочимару.
Теперь вопрос стоял иначе: как скоро Наруто Узумаки, оказавшийся весьма разумным существом, взойдёт на пост Хокаге?
Пожалуй, будет лишним добавлять, что Старейшины единогласно одобрили единственную предоставленную кандидатуру. О чём будущий глава Конохи, естественно, не знал, планируя вершить судьбы чуточку попозже. Впрочем, что он сделает, когда узнает – это уже совсем другая история**.
_______________