Уже около столетия назад кустарные промыслы Талдома, тяготевшие к знаменитому кустарничеству Кимр, считались примером кожевенно-сапожного производства.

Чтобы нарисовать «поэтическое лицо- края», Пришвину потребовалось прикоснуться к местной жизни «не одной только ученой головой», а всем составом души: - умом, волей, чувством инстинкта». Писатель переехал в деревню Костино, где жило большинство башмарей.
Дом, в котором поселился Пришвин, ничем не отличался от других деревенских домов. Четыре окошка в резными наличниками. Под окнами густые заросли одичавшей сирени. Темные бревенчатые стены внутри, дощатые потолки, огромная русская печь - при входе, в которой можно не только при готовить пищу, но и помыться в субботний день и даже согреться в зимнюю стужу.
Для своей работы Пришвин облюбовал на этот раз место в крошечной подклети за двором. Когда-то это была мастерская хозяина-башмачника. Теперь писатель поставил здесь большой самодельный стол. Каждый день в пять утра пробирается он в свою «клеть». Садится за стол и работает над поэтическими «Башмаками». Свет ровно ложится на белые листы бумаги.Тишина под низким потолком. В этой тишине удивительно хорошо пишется. Легко и дышат его герои в знакомой, родной для них обстановке. Верно и точно звучит писательское слово.
Художник отрывает взгляд от бумаги Сквозь тоненький крест переплета видны огороды, дальше, за плетнем, поле. Подобные картины видит и его герой-башмачник, когда, утомленный трудом, поднимет голову от дратвы, задумается и вдруг тоскливо затянет одинокую песню.
По всегдашней привычке оконченная работа проверяется на слух. К постоянным к слушателям жене и сыну Петру прибавляются теперь и его герои-башмари. Отрывок.Заря 1973