Отрывок из воспоминаний Пухальского Василия Кондратьевича, воентехника II ранга (техника-лейтенанта) 75-го ГАП.
Предоставлен Светланой Пухальской. ПУХАЛЬСКИЙ ВАСИЛИЙ КОНДРАТЬЕВИЧ 11.08.1918 - 30.05.2002
А ЖИЗНЬ ПРОЖИТЬ -- НЕ ПОЛЕ ПЕРЕЙТИ ... Мои воспоминания
5.ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ
В субботу 21 июня,во второй половине дня,я получил отпускные и завтра утром готов был уехать домой в отпуск.Сегодняшний поезд уже ушёл и нужно было дождаться утра.Вечером в нашей части демонстрировали кинокартину "Великое зарево" и мы с ребятами пошли на фильм.Примерно на средине фильма,а это было около восьми часов вечера,заиграли "боевую тревогу" и наш полк, со всей боевой техникой,за исключением новых тракторов с пушками,занял огневые позиции за городом.Поставили пушки в окопы,половину снарядов с прицепов занесли в погреба,а трактора поставили в укрытия.Бойцам там же разрешили устраиваться на отдых.Я проверил всю технику,всё было в порядке,и ушёл в расположение полка проверять оставшуюся технику на боевую готовность.После этого я пошёл к себе спать,что бы утром успеть на поезд.Никитин уже был дома.Мы с ним ещё посидели,поболтали ни о чём,попили чаю,а потом,часа в два ночи легли спать.Я ещё с полчаса ворочался, предвкушая поездку,а потом уснул.Проснулся я от сильного грохота,сотрясавшего наше здание,и шума в коридоре.Я быстро соскочил с постели,натянул брюки и надел сапоги на босу ногу.На часах было начало пятого.Портянки сунул в карман.Натягивая на себя гимнастёрку я увидел,что лейтенант Никитин всё ещё спит.Я,схватив его за руку,сильно тряхнул и крикнул:"Война!",ещё не зная точно,так ли это на самом деле.Я схватил в руки автомат, портупею с пистолетом и бросился к выходу.Дверь не открывалась,потому что коридор был забит людьми,спускавшимся со второго этажа.Женщины и дети,в панике, плакали от страха и ужаса.От увиденного мороз по коже пошёл и я понял,что не ошибся, это - война.Те,кто жил на втором этаже,сразу же,как только началась бомбёжка, бросились к парадному выходу,но с крыши дома,который стоял напротив,поляки встретили их пулемётным огнём и все бросились к чёрному выходу,который шёл через наш коридор.Пулемётной очередью срезало сразу несколько человек.Среди погибших были женщины и дети.Я от двери бросился к окну,которое выходило во двор и,прикладом автомата, с силой ударил по раме,забыв поставить автомат на предохранитель.Рама с треском вывалилась и в тот же момент,у меня над ухом, прострочила очередь из моего же автомата.Я выскочил в оконный проём и тут же , во дворе,метрах в пяти от меня, разорвался артиллерийский снаряд.В нашем дворе ,штабелем,были сложены ящики с артилерийскими снарядами,но,к нашему счастью,они были без боеголовок и ни один снаряд не взорвался.Вслед за мной из окна выпрыгнул лейтенант Никитин.Больше я его не видел.А люди со второго этажа всё шли и шли.Во дворе стоял плач и шум,кто-то кого-то искал,всюду царили паника и страх.После разорвавшегося снаряда во дворе стоял густой дым,который потихоньку рассеивался.Я бросился в парк,где стояли наши новые трактора с пушками.Техника уже была на ходу.По команде командира батареи колонна двинулась через ворота,идущие в сторону города.Я подбежал к воротам и посмотрел им вслед.И вдруг,по головной машине, с чердака близстоящего дома,ударил пулемёт.Трактор,как шёл прямо,так и врезался в угол впередистоящего дома и заглох.Остальные трактора тоже были растреляны поляками с чердаков и окон домов.Я бегом возвратился во двор и подбежал к складу боепитания.У склада стояла толпа бойцов,просящих у завсклада выдать им пистолеты.Тот отказывался,ссылаясь на начальника боепитания,который запретил кому бы то ни было выдавать пистолеты.Я выслушал завскладом и отдал своё распоряжение : немедленно выдать оружие, которое просят бойцы,и патроны к нему.Бойцы вынесли из склада два ящика с пистолетами и патронами к ним.Я снова бросился к воротам,ведущим в парк и вслед услышал,как кто-то меня позвал :"Дядя Вася." Я оглянулся и увидел сына начальника штаба полка,мальчонку лет двенадцати.Имени уже точно не помню,кажется Миша.Он подбежал ко мне и попросил :"Дядя Вася,возьмите меня с собой." Я спросил его :"А мама твоя где?" Он ответил:"А маму убили."У меня защемило в груди,но на раздумъя времени не было и я взял его с собой,туда,где ещё с вечера были установлены наши пушки.Мы подбежали с парнишкой к изгороди и я подсадил его.Он,схватившись руками за верхнюю доску,вылез на самый верх.Мне,что бы тоже вылезть наверх,пришлось несколько раз подпрыгнуть.Я вылез на изгородь и сверху увидел,как по полю,засеянному рожью,отступала наша пехота,а за нею цепью шли немцы.Мы с мальчонкой соскочили с изгороди и,пригнувшись,побежали по ржаному полю в сторону нашей пехоты.Поле пересекала дорога,которую нам нужно было перейти.Мы перебежали через дорогу, как вдруг где-то рядом застрочил пулемёт.Я упал в рожь.Пулемёт умолк.Я осмотрелся по сторонам,мальчика нигде не было.Вдруг снова застрочил пулемёт,но он стрелял не в мою сторону,а немцы,которые шли цепью,попадали в рожь,а пулемёт всё строчил и строчил.Я выскочил обратно к дороге и увидел,что из пулемёта строчит Миша,а рядом лежит наш убитый боец.Я схватил Мишу за руку и мы вместе с ним побежали по ржи в сторону балки,в которой были расположены наши пушки.Когда добежали,на душе как-то легче стало.Отступавшая пехота вышла за ржаное поле и заняла оборону.Когда я добежал до своих тяжёлых пушек,они уже вели ураганный огонь.Это была 9-я батарея.Потом,с наблюдательного пункта,телефонист передал:"Прекратить огонь!",а затем передал новые координаты наводки и снова команду "Зарядить орудия!",с минуту помолчал, а потом прокричал:"Забирайте всё,что можно и отступайте по направлению через гору.Остановитесь в глубокой балке.Вас встретит начальник штаба." Я схватил Мишу за руку,показал,в какую сторону бежать и в приказном порядке отправил его туда,через гору,где нас должен ждать начштаба. Командир батареи подал команду:"Заводи моторы!"Завели моторы и стали разворачиваться, подьезжая к пушкам.Один тракторист,в спешке,подвернул трактор и перекинул прицеп со снарядами.Прицеп перекрутил фаркоп.Тракторист попытался вытащить штырь,соединяющий трактор с прицепом,но тот не поддавался.Тракторист бросил трактор и убежал через гору.Три трактора подошли к пушкам и обслуга начала носить из погребов снаряды.Я закричал:"Отставить грузить снаряды!Трогайте!" И тут два трактора заглохли.Двинулся только один трактор с прицепом и пушкой.Заглохшие трактора трактористы пытались завести заводными ручками,но они никак не заводились,а тут ещё увидели,что первый трактор уже почти на горе,они тоже побросали свои трактора и вместе с командирами взводов и расчётами убежали через гору.Я попытался их остановить,но у меня ничего не вышло.Я вспомнил,что все пушки заряжены и подбежал к той пушке,которая не была прицеплена к трактору и выстрелил из неё.Потом подбежал к тем пушкам,которые были прицеплены к заглохшим тракторам и выстрелил,по очереди,сначала из одной,а потом и с другой.От орудийного грохота у меня звенело в голове и из левого уха пошла кровь.Я снова подбежал к той пушке,которая была без трактора,открыл затвор и снял стреляющий механизм.Быстро разобрал его на запчасти и разбросал их по балке.Потом побежал к трактору,который был ближе ко мне,с силой крутанул заводную рукоятку и трактор завёлся с полуоборота.Я быстро вскочил в него,включил первую скорость и,тронув с места,направил трактор ровно на гору.Трактор легко пошёл,я выпрыгнул из него и тут увидел,как в первый трактор,что повёл тракторист,попал немецкий снаряд и его мгновенно охватило пламя.Я подбежал ко второму трактору,несколько раз крутнул с силой ручку и он тоже завёлся.Я сел на него,дал газу и на второй скорости стал нагонять первый трактор.И,только он пошёл на подъём,как вокруг него стали рваться мины.На гребне холма стояла ветряная мельница.В прицеп первого трактора,в котором были снаряды,попала мина и на нём загорелся брезент.Потом вторая мина попала в трактор.Трактор загорелся и вдобавок у него была повреждена гусеница.Трактор стало заворачивать вправо и он,горящий,пошёл прямо на ветряную мельницу.Та загорелась и пылала,как факел.Я взял метров на триста левее от мельницы и начал было уже ликовать,что мне удалось благополучно переехать через эту проклятую гору,как вдруг услышал вой мины.Ну,думаю,всё,мне кранты,пригнул голову к самым рычагам и в этот момент мина попала в прицеп со снарядами.Осколки завизжали, решетя кабину трактора.Я покрутил головой,пошевелил руками и ногами - боли нигде не чувствовалось,только в голове звенело от сильного взрыва и заложило уши.Я выскочил из трактора и бросился бежать вниз с горы.Тот бугор, на тракторе,я уже перевалил и теперь трактор,скрежеща гусеницами,вместе с прицепом и пушкой,быстро двигался вниз,где находились наши отступившие бойцы.К великому счастью,брезент на прицепе не загорелся.Первый трактор,который шёл с трактористом и загорелся от снаряда, уже дошёл до склона и начал спускаться вниз.Мотор у него заглох и он двигался по инерции,под напором прицепа и пушки.Он разгорался,как факел,пока не взорвался бак с горючим и огонь перекинулся на прицеп,в котором начали рваться снаряды, разметая и прицеп,и трактор.Итак,9-я батарея осталась с одной единственной пушкой,которую спас я.Внизу,в балке,нас действительно встречал начальник штаба полка и командир 9-ой батареи.Я подошёл к начальнику штаба и доложил о случившемся,рассказал,как пытался спасти технику и что из этого получилось.Он подошёл ко мне,взял мою руку в свои,потряс,а потом сказал:"Спасибо тебе за всё : за трактор с пушкой,за то,что не впал в панику,за спасение моего сына,ведь он бы сам из города не вышел и погиб бы так же,как и его мать."Командир батареи тоже подошёл ко мне,пожал руку и сказал:"Я бы хотел воевать с такими,как ты,а не с такими вот трусливыми растяпами,как мои",-и указал на своих командиров взводов,которые стояли чуть поодаль от нас и всё слышали.Точно не знаю,было ли им стыдно за свою трусость,но страшно было всем и мне,в том числе. Начальник штаба на карте указал,в каком месте комполка назначил общий сбор и все двинулись в том направлении.Это было недалеко,возле небольшой высотки,где уже виднелись трактора и машины нашего полка.Там нас ожидали командир и комиссар полка.Все батареи,кроме 9-ой,были на месте.Начальник штаба доложил о случившемся.Комполка подозвал к себе командира 9-ой и спросил:"Ну и где же твои пушки?И чем же ты думаешь воевать?"Командир батареи молча стоял и смотрел на комполка глазами,полными слёз.Командир полка,не дождавшись ответа,подошёл к нему,похлопал рукой по плечу и сказал:"Мы с тобой об этом после войны поговорим."И кто мог знать,в тот первый день войны,какой она будет и сколько человеческих жизней унесёт.Мы-то думали сначала,что это просто диверсия,что скоро командование подтянет войска и мы погоним немцев назад ,но пока перевес был не на нашей стороне. Потом комполка подошёл ко мне,пожал мне руку и сказал:"Спасибо,сынок,мне кажется,что я в тебе не ошибся.Я себе тебя таким и представлял."Мы двинулись дальше,наш путь лежал в сторону Белостока.При отступлении нас беспрерывно сопровождали немецкие самолёты.Они обстреливали нас из пулемётов и бомбили.От наших четырёх спаренных пулемётов,установленных на автомашинах,вреда им не было никакого.Пули,выпущенные из пулемёта по самолёту,летящему на бреющем, веером отскакивали от брюха самолёта.Мы поняли,что самолёты у фашистов бронированные и из пулемёта их не взять.Однажды мы увидели,как в небе появился наш истребитель ЯК.Он вступил в бой с немецким разведывательным самолётом и сбил его,но тут появились три фашистских истребителя и наш "Ястребок" спикировал вниз и низко над землёй,едва не цепляясь за вершины деревьев,улетел обратно.Больше наших самолётов мы не видели.Мы отступили километров на 15 за Граево и за большим лесом заняли оборону.Здесь уже стояли пушки и гаубицы других артполков.В этот день много стреляли по преследовавшему нас врагу и снова отступали,потом снова занимали оборону и снова стреляли.На третий день войны,не доходя до городка Осовец, за большим лесом заняли оборону.День клонился к вечеру.Мы стояли тихо,ожидая разведданных.Когда уже совсем стемнело разведка доложила,что с противоположной стороны этого леса заняли огневую позицию фашистские батареи.Вот здесь меня ещё раз испытал командир полка.Он вызвал меня в наспех подготовленный дзот,в котором с ним находилось ещё несколько командиров и сказал:"Жалко мне тебя посылать,сынок,но я знаю,что лучше тебя это задание никто не выполнит,"-и поставил передо мной задачу : подойти к позициям противника,как можно ближе и,обнаружив его,подать сигнал ракетами, с очерёдностью : первая - белая,вторая - зелёная,третья - красная.Он продолжил:"Если что-то помешает тебе и кто-то своей ракетой попытается перебить твой сигнал и мы его не поймём,то ты во второй раз пускаешь сначала зелёную,потом белую и красную и в третий раз - зелёная,красная,белая.Огонь откроем по твоей корректировке,"- и немного помолчав,добавил, -"но если боишься,то скажи сразу,ведь это очень опасно и ты можещь не вернуться.Это называется "вызываю огонь на себя".Такой способ корректировки существовал в революцию,когда завоёвывали Советскую власть.Когда наша артилерия начнёт бить,ты сразу беги назад." Я ответил:"Есть идти корректировать огонь.Разрешите идти."Комполка и все присутствующие пожали мне руку и пожелали счастливого возвращения.Мне выдали ракетницу , 9 штук ракет и я ушёл выполнять задание.В лесу было очень темно и сыро.Что бы не сбиться с пути я ориентировался по компасу.Идти было трудно.Ни одна веточка не должна была хрустнуть,а в темноте это сделать было очень трудно.Местами под ногами хлюпало, потому что местность была болотистая.Я не знаю,сколько времени я шёл по лесу,но он стал редеть.Большие деревья кончились и впереди рос молодой соснячок.В это время в небо взвилась белая ракета,я быстро стал за пушистую сосну.При свете ракеты я увидел,что большой лес уже закончился и я как раз на территории немецкой батареи.Одна батарея располагалась на невысокой сухой возвышенности,несколько других фашистских батарей стояли метрах в тридцати от меня во ржи.Когда ракета погасла,я услышал смех немецких солдат и тихое пение.Я метров на тридцать углубился в лес,немного постоял и послушал.Немцы,то в одном месте,то в другом часто бросали ракеты.Я достал ракетницу и,дрожа от волнения,пустил три первые ракеты - белую,зелёную,красную.Немцы увидели мои ракеты и,вслед за моей красной пустили белую ракету.Я ожидал огня с нашей стороны,но его не было.Наши не поняли моего сигнала.Немец четвёртой ракетой спутал все мои карты.Минут через пять я выпустил три следующих ракеты - зелёную,белую и красную,а немец опять пускает белую.Наша артилерия продолжает молчать.Я растерялся : и что же мне теперь делать?Ведь не скажешь же фашисту :"Зачем же ты,гад,мешаешь?! Ведь у меня остался последний сигнал."Он же и на этот раз может мне помешать.А немец,очевидно считая,что это игра - тоже в неё включился.Скорее всего,он подумал,что это не советский корректировщик,а его пьяный соотечественник забавляется.Я,как было уговоренно, в третий раз пустил зелёную,а потом красную и немного подождал.И тут немец пустил белую,то что мне и было нужно.Наша артилерия открыла огонь.Сначала до меня донеслись глухие раскаты,похожие на гром,затем в воздухе зашумели снаряды.Недалеко от меня разорвался снаряд и забрызгал меня грязью.Когда снаряд падает на сухое место,то взрываясь,выбивает воронку и осколки летят над землёй,а когда он падает в болото,то осколки летят вертикально вверх,а вокруг образовывается мёртвая зона,где больше поражает взрывная волна.Я как раз оказался в таком месте.Я бросился бежать в лес,навстречу свисящим и воющим нашим снарядам,а на том месте,где я стоял несколько минут назад уже от взрывов вздыбилась земля,валились деревья,визжали осколки,а от газов после разрыва снарядов нечем было дышать.Я бежал,натыкаясь на деревья и большие кусты,падая в грязь и раздирая одежду в клочья.Погода стояла тихая,не было даже лёгкого ветерка и гарь могла лишь оседать,притягиваясь к земле сыростью.Я бежал метров сто,а может и больше,а потом вдруг провалился в какую-то яму,погрузившись с головой в воду.Вынырнув.я понял,что попал в торфяной колодец.Мне было непонятно,кому и для чего он он понадобился в лесу,когда вода по всему лесу выступает на поверхности.Я старался стать на носки,что бы вода не попала в рот и уши.В этот момент меня снаряд мог поразить только прямым попаданием.Артилерия то стреляла за лесом,то переносила огонь ближе и снаряды,иногда,рвались очень близко от меня и мне не очень хотелось покидать это укрытие: если ранит,то только в голову,тогда и мучений будет меньше.Стоять в этом колодце мне пришлось где-то ещё с полчаса,но они мне показались вечностью,а потом,когда артилерия перенесла свой огонь на ржаное поле,я вылез из колодца и побрёл по лесу,не боясь,что могу быть убитым своим же снарядом.Меня пробирала сильная дрожь.После страха,который я перенёс за этот короткий промежуток времени,меня охватило такое безразличие,что я шёл не оглядываясь и не глядя по сторонам.Из лесу я вышел в темноте,немного левее нашенго полка.Меня остановили какие-то бойцы и один из них,как и положено,окликнул меня:"Стой,кто идёт!" Я ответил:"Да иди ты к чорту!" Они подбежали ко мне и стали спрашивать кто я такой и что здесь делаю.Я сказал им,что бы они вели меня в 75-ый ГАП.Мне показалось,что у меня спадают брюки и я хотел их подтянуть,но только сейчас заметил,что у меня в руке ракетница.Я сначала хотел выбросить её,но потом вспомнил слова комполка,что военное имущество нужно беречь и положил её в карман.Меня сопроводили в мой полк.Встретил меня командир полка полковник Юрьев и сказал:"Ай-яй,яй,что я с тобой сделал.Да если бы это сейчас видела моя жена,она меня,ей богу,била бы.Ну ничего,сынок,молодец,что вернулся! Я думал,что уже никогда тебя не увижу,ведь мы били по твоей корректировке двумя полками из 72-ух орудий." Мне принесли новое сухое обмундирование,которое было в полку и 150 граммов спирта.Я начал переодеваться в сухое и увидел,чтоу меня всё тело чёрное от впившихся пиявок.И здесь,конечно же,не обошлось без врача,потому что оторвав их,не оставив на теле присосков,было невозможно.Врач сказал,что если они останутся в теле,то потом будет очень долго болеть.По этой причине доктор никому не доверил это дело и снимал пиявок сам.Тело моё горело огнём ещё неделю после этого.Я переоделся,выпил спирт и здесь же,в дзоте,уснул.Утром меня разбудил комполка и сказал,что по последним разведданным разбито и сожжено 6 танков,более 50-ти пушек и уничтожен полк обслуживающего персонала.Установить точное количество убитых фашистов не удалось,потому что там половина лесного массива и всё поле смешано с землёй.В общем,за чем они к нам пришли,то и получили.А днём прилетели Мессеры.Они нас поливали пулемётным огнём и бомбили наши позиции и улетали невредимыми, потому что наши зенитные пулемёты им никакого вреда не приносили.Они летали над нами на бреющем полёте и мы видели их улыбающиеся лица.В груди закипали злость и ненависть к захватчикам.Зенитных пушек у нас не было,а наша авиация к нам на помощь не приходила.Здесь мы простояли неделю,обеспечивая отходящим войскам коридор,а потом снялись и ушли к Неману. Остановились у железнодорожного моста возле города Осовец.Там уже стояло два полка : полк пехоты и полк артилерии.Они,так же,как и мы,получили приказ оборонять мосты от противника,что бы сохранить переправу для наших отступающих войск.Здесь мы стояли около трёх суток.А наши войска шли и шли.Мы день и ночь били из пушек,отражая атаки наступающего врага.Фашисты всё время старались бить нас и с воздуха и с земли,но здесь нам было легче.Рядом с нами стоял зенитный полк и он умело отражал налёты вражеской авиации.На наших глазах здесь было сбито уже более десяти самолётов. Фашисты бомбили нас на земле, и понтонные переправы,а мосты они не трогали,потому что они им самим нужны были.Мосты они надеялись взять голыми руками.И,после того,как получили ожесточённый отпор с нашей стороны,фашисты озверели и бросили на нас огромное количество танков,артиллерии и авиации.Мы не выдержали натиска и,после ожесточённых боёв,начали отступать.В первую очередь отступили кавалерия и автобатальоны. В районе моста скопилось огромное количество войск и военной техники.Дорога в несколько километров напоминала ползущую змею.Все спешили переправиться через мост.И вот,над этим скопищем народа и техники стали летать "рамы"- немецкие разведывательные самолёты.И только они улетали,как тут же прилетали их бомбардировщики.В первом заходе мы насчитали их 27 штук.Они бомбили транспортный мост и наши огневые позиции.Погибло огромное количество народа. Началась паника.Вокруг стоял грохот от взрывов,крики и стоны раненых,скрежет горящей техники.На втором заходе мост разбомбили.Одна бомба упала на средину моста и он рухнул.Вражеские самолёты продолжили бомбить скопившиеся войска по обе стороны моста.Мы несли огромные потери и в живой силе,и в технике.По мосту,в тот момент,когда его разбомбили,двигалось кавалерийское подразделение.Лошади тоже погибли.При этом налёте фашисты недосчитались трёх самолётов,которые сбили наши зенитчики.Вместе с военнослужащими шли и гражданские, - семьи офицеров и поляки из бедных семей, которые верили,что их Советы защитят.На брезентовых тентах грузовых машин,в которых везли раненых,были нарисованы красные кресты,что бы их было видно с воздуха.По Международной Конвенции их нельзя было бомбить,а фашисты старались их разбомбить в первую очередь и на открытой местности устраивали за ними охоту.Не знаю,остался ли жив сын начштаба Миша.Его отец отправил с каким-то медсанбатом нашей отступающей части.С ним было ещё несколько детей военнослужащих,родители которых погибли.Детей посадили в машину уже на другом берегу Немана,так что они должны были выбраться из этого ада. Транспортный мост разбомбили,а железнодорожный с пешеходной дорожкой - не тронули.Ниже по течению реки,за разбитым транспортным мостом,поляки построили дамбу,шириной в три метра,через которую шла вода.Теперь мы эту дамбу использовали как переправу.Мы по ней переправляли артиллерию на конной тяге. После бомбёжки у нас лошадей осталось совсем мало и всю артиллерию нам забрать не удалось.Переправили и несколько тракторов с орудиями.Те пушки,которые нам не на чем было везти,мы бросили прямо на огневых позициях.Я пробежал по ним,поснимал стреляющие механизмы, разобрав их на запчасти и побросал в Неман.Мы отступили.Из Осовца мы пошли в местечко Моньки,которое было километрах в десяти от него.Это был очень красивый городок.В центре стоял большой,красивый костёл с железной оградой.Дорога проходила по окраине городка.Я ехал в автомобильной колонне на большом грузовике,гружённом снарядами.Следом двигалась артиллерия на конной тяге.Впереди,на коне верхом,ехал командир батареи.За батареями шли конные упряжки с зарядными ящиками, предназначенные для перевозки орудийных снарядов.Когда наша колонна,состоящая из грузовиков, поравнялась с костёлом,с его колокольни застрочил пулемёт.Мы быстро повыпрыгивали из машин на противоположную сторону от костёла и попадали на землю. Я быстро отполз от своей машины в лесок и побежал навстречу нашей артиллерии,идущей сзади нас через лес.Я встретил их на самом въезде в городок,рассказал командиру батареи,что по нашей колонне стреляют с костёла. Командир приказал развернуть пушку тут же,прямо на шоссе, и ударил из неё по костёлу.После шестого бронебойного снаряда купол колокольни рухнул.Наши бойцы побежали к костёлу и обнаружили,что стреляли из нашего "Максима".Возле него нашли трёх убитых поляков,один из которых был ксёндзом.Пулемёт был разбит,а трупы сильно изуродованы. Мы двинулись дальше.Квартала через два нас снова встретили пулемётным огнём.На впереди идущей машине несколько человек погибло,а остальные успели повыпрыгивать.Я забежал за стену одного из кирпичных домов,из-за которого стрелял пулемёт,и стал из-за угла искать глазами ,откуда же он стреляет.А пулемёт строчил и строчил.И тут мне удалось обнаружить его.Он стрелял из-за ульев в саду.Хорошенько прицелившись из автомата я дал по ульям длинную очередь и увидел,как пулемётчик, взмахнув рукой,упал.Я,прячась за стену,обошёл дом с другой стороны.За мной последовала группа бойцов и мы увидели,что пулемётчик убит.Здесь я впервые увидел немецкий пулемёт с металлической пулемётной лентой.Мы забрали его с собой,как вещдок,что он уже отстрелялся.За Моньки мы прошли километров двадцать,но пошли не на Белосток,а взяли левее и вышли на Волковыское шоссе и остановились в лесу.Разведка донесла новые разведданные.Мы развернули свои пушки и заняли огневые позиции,но пока не стреляли.В это время наши передовые части оттеснили врага и Осовец,там, где остались наши пушки,снова был наш.Рано утром меня снова вызвал к себе комполка и дал новое задание.Я должен был взять с собой взвод бойцов,чьи пушки остались за Неманом и,вернувшись к пушкам забрать их и переправив их по дамбе,вести навстречу своим частям,которые тоже возвращались на старые позиции в лесу возле Осовца. В нашем распоряжении были танк КВ, бронированная автомашина и трёхтонный грузовик на котором мы ехали.Мы,не теряя времени погрузились и поехали на Моньки. Впереди машины,на которой мы ехали,шла бронированная машина,а сзади шёл танк.Шли с интервалом в 25 - 30 метров друг от друга.Мы ехали с оружием наизготовку,чтобы нас не могли захватить в расплох и,при случае могли незамедлительно вступить в бой.Мы въехали в Моньки и уже проехали с квартал,как по нашей машине из одного дома застрочил пулемёт.Водитель погиб,а машина,съехав в кювет,заглохла.Мы повыпрыгивали с машины.Танк КВ,на ходу развернув свою пушку,на ходу ударил бронёй в стену этого дома и скрылся с глаз.Всё произошло так быстро,что мы не успели сообразить,что произошло,а танк,побив противоположную стену,выскочил с другой стороны.Дом закачался и рухнул,погребя под собой тех,кто в нас стрелял.Нам нужно было ехать дальше,но так как другого водителя не было,то за руль пришлось сесть мне.Опыта вождения у меня было маловато,но делать было нечего.Приехав в Осовец мы оставили танк и автомашины на этом берегу,а сами пошли по пешеходной дорожке железнодорожного моста на другую сторону,к своим пушкам.Пришли мы на то место,где вчера бомбили нашу кавалерию и автобатальон,и увидели жуткую картину.Множество лошадей прыгало на трёх ногах,а четвёртой либо не было совсем,либо была перебита.Похоронный взвод подбирал убитых и на носилках переносил через Неман,что бы похоронить в братской могиле.Повсюду валялись обломки разбитой и сгоревшей техники.Перед глазами стояла такая страшная картина,что от ужаса холодок бежал по спине.Здесь я встретил шофера нашего полка,у которого накануне разбомбило машину и он с готовностью согласился сесть за руль,вместо нашего погибшего товарища и я отправил его на тот берег к машине.Мы быстро отыскали свои пушки.Их никто не трогал.И перед нами встал вопрос : на чём их перевозить?Один из бойцов побежал в лесок и увидел там три трактора СТЗ - НАТИ. Он прибежал и доложил мне об этих тракторах.Мы проверили их и оказалось,что они на ходу и в баках достаточно горючего.Я завёл трактора,а ездить-то на них кроме меня и некому,а нам нужно увезти пять пушек.Я подогнал один трактор,подцепил пушку и ,вместе с бойцами,потащил её к переправе.И тут я вспомнил,что командир взвода вместе со мной тоже учился водить автомобиль.Я остановил трактор,вылез из него и подошёл к комвзвода,приказав ему сесть в трактор.Тот стал отказываться,говоря,что не умеет ездить на тракторе,но я убедил его,что это не сложнее,чем водить машину.Он согласился и сел в трактор.Я включил ему первую скорость,показал,как включается муфта и он поехал.На третий трактор я посадил бойца,который,как оказалось,до службы в армии работал трактористом.Мы перетащили свои пушки к переправе и теперь осталось самое трудное - перетащить их по дамбе на другой берег.Я очень боялся переправляться по дамбе,которую не видно из-под воды.Так можно было погубить и технику и людей.Это было рисковано даже для опытного тракториста.Я стоял и думал : что же делать?В это время к нам подошол офицер с четырьмя бойцами и поздоровался с нами.Я не видел,когда они подошли,а когда увидел,то очень обрадовался.Это были ребята из нашего полка : командир батареи и четверо трактористов,а для меня лучшего и быть не могло.На душе у меня стало легко и спокойно.Трактористы сели на трактора и мы начали переправу.Две пушки переправили хорошо,а вот с третьей пришлось повозиться.Тракторист немного ошибся и трактор вместе с пушкой сорвался с дамбы.Трактор спасти не удалось,он скрылся под водой,а тракторист едва смог выбраться.Оставшиеся две пушки переправили без приключений.Потом пушки сцепили по две за трактор,одну за другой и я отправил их к месту расположения полка.Теперь я решил найти себе машину и поехать в полковую ДАРМ, что бы раздобыть там стреляющие механизмы для пушек.Я обошёл много брошенной техники,но так ничего найти и не смог.Потом,пройдясь по берегу,увидел брошенный ЗИС, стоящий почти у кромки воды.Машина стояла передом к реке возле моста.В этом месте река была очень глубокая.Я сел в кабину и попытался завести мотор.Он немного почихал, а потом завёлся.Я обрадовался,что у меня теперь есть машина.Я долго не мог включить скорость : коробка грохочет,а скорость не включается и мотор сильно газует.Я С слой включил скорость и машина с места рванула вперёд.Я хотел развернуть её,но руль свободно повернулся,а машина не поворачивалась.До берега оставалось метра полтора.Я быстро открыл дверцу и на ходу выпрыгнул из кабины.Машина плюхнулась в воду и пошла ко дну.Тогда я решил найти себе что-нибудь другое.На одной из разбитых машин я нашёл два велосипеда,собрал из них один и поехал на нём.Я перевёл его по пешеходной дорожке через реку и последний раз оглянулся назад.На том берегу полегли мои товарищи и теперь лежали в братских могилах.На душе были только тяжесть и боль.Я уходил в неизвестность и не знал,что со мной будет завтра и выживу ли я в этой войне. Когда я прибыл в расположение части уже стемнело.Свою часть я нашёл там же,откуда и уезжал утром. Артилерия прочти вся ушла ближе к Осовцу. Здесь остался штаб полка и одна батарея.Я розыскал комполка и доложил о выполнении задания.Он немного помолчал,а потом сказал:"Молодец,что проявил находчивость и увёз эти трактора,что пушки доставил." Я спросил,не знает ли он,где сейчас находится полковая ДАРМ.Он спосил,а зачем мне это нужно.Я рассказал,что когда мы сутки назад бросили на огневых позициях свои пушки,я вынужден был поснимать с них стреляющие механизмы и выбросить их в Неман,а теперь нужно их восстановить.Комполка сказал мне,что не нужно беспокоиться и ехать за механизмами в ДАРМ,потому что скоро и эти пушки придётся бросать.Снаряды заканчиваются и брать их негде,горючее тоже на исходе,так что скоро и трактора ожидает та же участь.Мне очень жалко было бросать пушки,но уже ничего нельзя было сделать.А потом он мне сказал:"Ты у нас из командного состава самый молодой и кто знает,может ты самый счастливый из всех нас и то,что ты сейчас узнаешь,возможно тебе когда-нибудь пригодится.Пойдём,ты сейчас всё узнаешь." Пришли мы с ним к штабной машине,а возле неё уже стоял штабной железный сейф.Здесь же находилось всё полковое начальство : комиссар,начштаба,начфин, начальник особого отдела.Вместе с нами и водителем нас было всего семь человек.Машина стояла возле огромной сосны,крона которой занимала с десяток метров квадратных.Под сосной была выкопана глубокая яма с подкопом под неё.Командир полка сказал:"Можно начинать, товарищи." "Начальник финчасти нам всем доложил,что из ценных бумаг полка хранится в этом сейфе.Потом мы опустили сейф в яму и подсунули в подкоп.Он стал как раз под стволом сосны.Яму засыпали землёй и хорошо замаскировали,а потом сели на этом месте и устроили ужин.Я, на всю оставшуюся жизнь,запомнил это место.И,была бы моя воля,я обязательно приехал на это место и нашёл эти документы.Возможно,чьи-то судьбы были из-за них изломаны в последствии.Мы поели,что было из сухого пайка в машине,сели в неё и поехали туда, куда ушла наша артиллерия.На новом месте,в лесу,мы простояли трое суток.Всё это время мы участвовали в тяжёлых боях.У нас уже осталось очень мало снарядов.Остатки нашего полка были изрядно потрёпаны.В конце третьего дня на заходе солнца пехота начала отступать.Проходя мимо наших орудий, нам говорили: "Уходите,а то немцы вас вместе с пушками заберут". Мы посливали с тракторов керосин и залили его в четыре трактора,прицепили к ним четыре пушки.С пятнадцати оставшихся пушек поснимали затворы и стреляющие механизмы, разобрали их и разбросали по лесу,расстреляли противооткатные приспособления, а пушки бросили здесь же в лесу. Оставшиеся снаряды погрузили в прицепы и с четырьмя пушками поехали в отступление.Теперь в полку из 36-ти пушек осталось 12-ть.Отступали мы по направлению города Волковыска. При форсировании какой-то гнилой речушки нас бомбила вражеская авиация.Мы шли последними.Наскочили на несколько разбитых грузовиков с сухим пайком.Там были галеты,копчёная колбаса,консервы.Мы набрали столько,сколько могли унести с собой.В этот день мы,впервые за всё время отступления,нормально поели.Не доходя до города километра четыре мы расположились в лесу на ночёвку.Здесь было много разрозненных групп бойцов и офицеров,отставших или оставшихся от своих частей.Утром к нам подошли три командира : майор и два капитана.Майор собрал командиров,находящихся в этом лесу и рассказал нам,что в Волковыске уже находятся немецкие войска и что он сам оттуда еле ноги унёс.По карте он указал нам путь,по которому можно пройти там, где нет немцев и обойти город Волковыск. И даже сам взялся провести нас.И мы пошли за ним,а за нами двинулась наша техника.Мы пошли по открытой местности.Нас это насторожило,ведь мы как на ладони.Мы уже прошли километра полтора и выходили на одну из высоток,которая находилась в небольшом леске.Он уже хорошо просматривался.Наш проводник указал нам направление,а сам стал отходить вправо, в сторону Волковыска. Я шёл невдалеке от комполка,подошёл к нему и спросил:"А Вы его документы видели?" - Он ответил :"Видел,но ты не спускай с него глаз."Я понял,что и командир полка ему не доверяет.Затем,этот майор свернул в сторону и побежал.Я крикнул ему :"Стой!" Он упал и выстрелил в меня.Я тоже упал,а когда он подхватился и хотел бежать,я прошил его очередью из автомата.Он упал и больше не поднимался.Шедшие рядом со мной товарищи не могли понять в чём дело,но когда наш комполка подошёл к нему и обыскав карманы,вытащил его документы со свастикой ,то все сразу поняли,что это немецкий офицер.Подошедший к нам комиссар полка прочитал его звание - полковник.Меня все стали благодарить,а наш полковник взял на себя командование нашим сборным войском, и мы повернули на Волковыск. А на этой высоте нас ждала вражеская засада.Они по нам ударили из пулемётов,но было очень далеко и нас они не достали. Город Волковыск расположен в низине и,когда мы подошли к нему,то с бугра увидели,какой хаос творится в городе.На окраине стоял большой лесопильный завод,на территории которого лежали огромные штабеля досок и кучи брёвен.Завод был в руинах и всё вокруг было разворочено бомбами. Некоторые штабеля горели.В Волковыске немцев не было,а были ещё наши.Когда мы спустились в город,то там от гари и от трупного запаха дышать было не возможно.Улицы были забиты разбомблённой техникой,убитыми лошадьми,прямо в орудийной упряжи.Лошади от жары полопались и стали разлагаться.От них шла такая вонь,что тянуло на рвоту и кружилась голова.Мы повернули на окраину города и пошли из него.Отойдя от города километров пять мы остановились в лесу,что бы хоть немного отдохнуть.Лесок был редкий и укрыть в нём технику и лошадей было трудно. Не доехав до леса метров 60-70 в нашем тракторе закончилось горючее и он заглох.Тракторист доложил командиру батареи,тот дал указание - забрать снаряды и переложить в те трактора,в которых ещё есть горючее,а заглохший - разбить.Я подошёл к пушке,открыл затвор,вытащил стреляющий механизм и разбросал всё по полю.День был очень жаркий и мы все пошли в лес.Я уже потерял чувство времени и не знал,какой был день недели и число.От постоянных бомбёжек, артобстрелов,нашего отступления,потом наступления и снова отступления в моей голове всё спуталось.И ещё не успели мы устроиться на отдых,как на наш лесок налетели вражеские бомбардировщики и стали нас бомбить.Когда они улетели и смолк грохот взрывов,то наш лесок наполнился стонами раненых.Очень много было убитых.Убитых мы наспех схоронили в братской могиле.Погибли почти все лошади.У нас их осталось всего три из 48-ми,из восьми артупряжек.Из трёх тракторов остался только один,а два были разбиты,ещё у двух были разбиты колёса.Итак,у нас на весь полк,а вернее - что осталось от полка, осталась одна пушка и одна грузовая машина.От нашего полка осталось меньше половины личного состава.Раненых было очень много и девать их было некуда.Комполка дал указание погрузить раненых в автомашину,полк поручил вести комиссару,а сам сел в грузовик и уехал в неизвестность.Больше нашего комполка я не видел.А мы пошли по направлению к городу Барановичи.В течение этого дня нас,в пути следования, несколько раз бомбили.Во второй половине дня мы остановились в небольшом лесочке отдохнуть и поесть.Продукты у нас уже были на исходе.Мы ели по чуть-чуть,стараясь сэкономить хоть что-то.Перед тем,как нам была подана команда "Поднимайсь!" вдруг с одной из высоток по нам был открыт пулемётный огонь.Мы быстро развернули свою единственную пушку и обстреляли эту высоту,затем пошли на неё цепью.На высоте мы обнаружили трупы несколько убитых немецких солдат и разбитый немецкий пулемёт.Здесь же мы обнаружили и парашюты.Это был немецкий десант.В этот же день закончилось горючее и в последнем тракторе.И этот трактор вместе с пушкой пришлось бросить.Мы пошли с оружием в руках,как простое пехотное подразделение.С нами теперь шли военнослужащие всех родов войск : пехотинцы, артиллеристы, танкисты, сапёры, связисты, пограничники и даже было два лётчика.Они прибились к нам в лесу.Их истребитель фашисты сбили во второй день войны и они чудом остались живы.Мы уже шли не по шоссе,боясь в открытую встретить фашистов,а по просёлку.Здесь меньше бомбили,а над шоссе постоянно летали фашистские истребители.Однажды утром мы вышли к какому-то посёлку,где стояло много наших тракторов и автомашин,а красноармейцы наводили переправу через реку.Речушка была не очень большая,но с илистым дном и топкими берегами.В нескольких местах стояли гусеничные трактора,пытавшиеся переехать речушку,но засевшие в грязи.Я шёл вдоль тракторов НАТИ-5,стоявших колонной на дороге и любовался пушками,которые они везли и вдруг услышал,как кто-то окликнул меня по имени.Я оглянулся и увидел,что на одном из тракторов сидели мои земляки Хмелёв Адам и Алейников Семён.Я подошёл к ним и поздоровался.Они предложили мне ехать с ними на тракторе.Я сказал им,что не могу бросить свою часть и в то же время подумал,что неплохо было бы хоть немного подъехать,ведь они двигаются в том же направлении,что и мы.Ребята сидели на тракторе,а я сел на хобот пушки.Переправу уже навели и техника двинулась к ней.И,только наш трактор подошёл к переправе,как с одной из высоток раздался орудийный выстрел и через мгновение раздался зловещий вой снаряда,который попал в наш трактор.Раздались стоны и крики бойцов.Мотор трактора загорелся.Я спрыгнул с пушки и побежал к переправе.Началась паника.Рядом с переправой стояла 122-ух миллиметровая брошенная гаубица.Возле неё лежали снаряды.Гаубица была исправна,но прицельного приспособления не было.Я схватил правило и развернул пушку по направлению этой высотки,открыл затвор и через ствол примерно навёл орудие,потом вставил заряд,закрыл затвор и выстрелил.Первый снаряд сделал перелёт.Я зарядил по новой и взял чуть пониже.Теперь - недолёт.А с высоты всё бьют и бьют и у нас уже много потерь.Много машин и тракторов разбито и горит,есть убитые.Я выстрелил из пушки в третий раз и теперь уже попал в цель.Я для верности выстрелил ещё несколько раз.Потом я пересчитал гильзы и оказалось,что я так увлёкся,что выстрелил шестнадцать раз.В это время ко мне подошёл какой-то майор и,приложив руку к козырьку,сказал:"От лица службы,товарищ воентехник второго ранга, объявляю Вам благодарность." Я посмотрел на него и ответил:"Спасибо,но что мне с нею делать, с этой Вашей благодарностью,"- и пошёл к трактору,на котором ехали мои земляки.Они оба были убиты и лежали возле трактора вместе с другими своими убитыми товарищами.Я снял фуражку,постоял рядом с ними в последний раз и пошёл догонять своих товарищей. Не доходя до Барановичей километров восемь,со стороны станции, по отступающим войскам открыли артиллерийский огонь.Мы были в недоумении,почему это наши бьют по нам,как вдруг увидели,что со стороны Барановичей пешком,на машинах и тракторах бегут люди.Когда они приблизились к нам,то мы увидели,что это всё наши военные,а в машинах лежат раненые красноармейцы.Они нам рассказали,что станция и город уже заняты немцами.Теперь нам оставалось только пробиваться через Пинские болота в направлении Минска.Мы оказались в клещах,а как из них выбраться никто из нас не знал.Отступление наших войск по Белоруссии было паническим и беспорядочным.Старшие командиры,в большинстве случаев,поснимали с себя знаки отличия и шли как рядовые красноармейцы. Красноармейцы и младшие командиры собирались в маленькие группы и отступая шли не зная куда.Только бойцы,оставшиеся от нашего полка, старались держаться одной командой.Идём в одну сторону - нас обстреляли, поворачиваем и идём в другом направлении до тех пор,пока нас снова не обстреляют.Получалось так,что вроде как мы все отступали,а шли все в разные стороны : то навстречу друг другу,то наперерез. Перед вечером одного из дней мы видели,как с немецкого самолёта сбросили десант,а примерно через час он нас обстрелял с одной из высот,которая была на нашем пути.Мы свернули влево в лес и там остановились,а за высотой установили наблюдение.На заходе солнца нашему наблюдателю в бинокль удалось засечь немецкого наблюдателя на высотке.Ночью мы все посовещались и решили уничтожить этот десант.Часа в два ночи мы пошли в обход высоты.Нас пошло человек тридцать под командованием комиссара нашего полка.Мы обошли высоту и на рассвете,на её вершине,уничтожили группу немцев.Немецкий часовой, стоявший за большой сосной,выпустил длинную очередь из автомата и прошил ею грудь нашего комиссара и он упал,как подкошенный.Мы убили этого немца,а потом остальных немцев, сонными, добили в траншее.У них были пулемёт и миномёт.Мы уже было начали ликовать от первой нашей победы,как вдруг по нам с двух сторон из леса ударили пулемёты.С большими потерями,отстреливаясь,мы стали отступать от этой высоты.На всю нашу группу,из оружия,было всего два автомата : у меня и комиссара,у остальных - винтовки.Теперь,когда комиссар погиб, автомат остался один - у меня и к нему только один диск с патронами.Патроны брать было негде и я,когда расстрелял последний диск,бросил автомат. Из оружия у меня остался пистолет ТТ. Мы бросились к мелкому кустарнику под высоткой и,когда добежали до него,то увидели,что там начинается болото.В это время уже рассвело и нас с высоты было хорошо видно.Немцы начали щёлкать нас, как мух.Я, отступая по болоту, почувствовал сильную боль в левом боку.Мы выбрались из болота и по сухой почве в кустарниках, перебежками добрались до дороги.От нас до высоты было расстояние примерно в полтора километра.В живых нас осталось семь человек. Все были измученные и мокрые.Я попросил товарища осмотреть мне бок.Он взглянул и сказал,что у меня в боку торчат две автоматные пули,потом он вытащил из кармана перочинный нож и выковырнул их.Из раны полилась кровь. На дороге мы нашли разбитую интендантскую машину с солдатским обмундированием.Мы все поснимали с себя мокрое и грязное и переоделись в сухое и чистое.Меня перевязали разорванной простынёй.В этом бою мои документы намокли и были испорчены до неузнаваемости. Чернила порасплывались, вместо строк были фиолетовые полосы. Наша группа так и осталась маленькой. Когда мы уходили на высоту, в лесу оставалась группа примерно человек в 50-ят. Увидев, как мы вступили в бой, эта группа снялась и ушла.Вот, что значит - сборная команда. Больше мы их не видели. 27 августа 1941 года.Я эту дату запомнил на всю оставшуюся жизнь.Мне её назвал один из командиров,вернее - человек,переодетый в форму советского командира. Член кучки предателей,которые перешли на сторону фашистов.Но мы о них ещё ничего не знали.Они стояли на дорогах и все разрозненные группы направляли на сборный пункт, находившийся вблизи какого-то посёлка в большом сарае.На этот сборный пункт пошли и мы.Со мной был старшина нашего полка Воинов.Имени уже не помню.Сам он был родом из Рязанской области, а в армии служил сверхсрочно. Остальные пятеро тоже были из нашего полка, но служили в других подразделениях и фамилий их я уже не помню. К вечеру на этот сборный пункт подошло около семисот человек. Командование на себя взял какой-то полковник.Среди этого сборного войска было немало командиров среднего командного состава.Вечером,когда уже стемнело,полковник выступил перед нами с речью.Он всех нас убеждал в том,что мелкими группами нам не добраться до своих войск и что нужно прорываться организованно и с большой силой. Нас разбили поротно, в ротах -- по отделениям,ну в общем,как в регулярной армии.Часов в 10 ночи под 28 августа мы пошли на прорыв.Шли мы какой-то балкой.Дважды за ночь форсировали очень топкие речушки,а на рассвете подошли к городку Озерцы.Он стоял на возвышенности.Справа от городка стоял большой лес,а возле него большое топкое болото,так что в этот лес попасть было невозможно. Не доходя до городка метров триста нас,с трёх сторон,встретили ураганным пулемётным огнём.Пулемёты били так,что невозможно было поднять голову. Место,где мы залегли,было уже убранным ржаным полем.Укрыться было негде и мы были,как на ладони.Мы со старшиной Воиновым лежали в глубокой борозде.Он лежал метрах в двух впереди меня. Когда мы залегли,то немцы по нам открыли огонь из противо-пехотных пушек.На поле боя грохот пушек и пулемётная стрельба перемешались со стонами и криками раненых.А тут ещё и из противопехотных миномётов стрелять начали и один снаряд попадает прямо старшине в голову.Меня обрызгало его кровью и мозгами.Второй снаряд разорвался недалеко от меня и осколком мне пробило сапог,повредив тело,но не затронув кость.Боль пронзила всё тело.Я поднял голову и увидел,что многие из наших,с поднятыми руками шли в Озерцы. Огонь прекратили и стали в рупор кричать:"Сдавайтесь,вам отсюда всё равно живыми не уйти."Сдаваться не хотелось,но и помирать тоже.Я поднялся на ноги и поднял руки и услышал, как кто-то рядом, по-русски, закричал:"Давай, быстрей!" Я кое-как поковылял на край поля, где стоял этот, который кричал в рупор. Когда я подошёл ближе, то узнал в нём того полковника, который вёл нас.Я быстро выхватил из кобуры пистолет и выстрелил в него в упор.Он упал,а я пошёл дальше, бросив пистолет в болото.Не останавливаясь,снял с себя кобуру и тоже выбросил.Так началась в моей жизни новая чёрная полоса, которая называлась -- НЕВОЛЯ.
Да здравствует 27-я стрелковая Омская дивизия!
:Дмитрий Наливайко
Отрывок из воспоминаний Пухальского Василия Кондратьевича, воентехника II ранга (техника-лейтенанта) 75-го ГАП.
Предоставлен Светланой Пухальской.
ПУХАЛЬСКИЙ ВАСИЛИЙ КОНДРАТЬЕВИЧ
11.08.1918 - 30.05.2002
Мои воспоминания
5.ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ
В субботу 21 июня,во второй половине дня,я получил отпускные и завтра утром готов был уехать домой в отпуск.Сегодняшний поезд уже ушёл и нужно было дождаться утра.Вечером в нашей части демонстрировали кинокартину "Великое зарево" и мы с ребятами пошли на фильм.Примерно на средине фильма,а это было около восьми часов вечера,заиграли "боевую тревогу" и наш полк, со всей боевой техникой,за исключением новых тракторов с пушками,занял огневые позиции за городом.Поставили пушки в окопы,половину снарядов с прицепов занесли в погреба,а трактора поставили в укрытия.Бойцам там же разрешили устраиваться на отдых.Я проверил всю технику,всё было в порядке,и ушёл в расположение полка проверять оставшуюся технику на боевую готовность.После этого я пошёл к себе спать,что бы утром успеть на поезд.Никитин уже был дома.Мы с ним ещё посидели,поболтали ни о чём,попили чаю,а потом,часа в два ночи легли спать.Я ещё с полчаса ворочался, предвкушая поездку,а потом уснул.Проснулся я от сильного грохота,сотрясавшего наше здание,и шума в коридоре.Я быстро соскочил с постели,натянул брюки и надел сапоги на босу ногу.На часах было начало пятого.Портянки сунул в карман.Натягивая на себя гимнастёрку я увидел,что лейтенант Никитин всё ещё спит.Я,схватив его за руку,сильно тряхнул и крикнул:"Война!",ещё не зная точно,так ли это на самом деле.Я схватил в руки автомат, портупею с пистолетом и бросился к выходу.Дверь не открывалась,потому что коридор был забит людьми,спускавшимся со второго этажа.Женщины и дети,в панике, плакали от страха и ужаса.От увиденного мороз по коже пошёл и я понял,что не ошибся, это - война.Те,кто жил на втором этаже,сразу же,как только началась бомбёжка, бросились к парадному выходу,но с крыши дома,который стоял напротив,поляки встретили их пулемётным огнём и все бросились к чёрному выходу,который шёл через наш коридор.Пулемётной очередью срезало сразу несколько человек.Среди погибших были женщины и дети.Я от двери бросился к окну,которое выходило во двор и,прикладом автомата, с силой ударил по раме,забыв поставить автомат на предохранитель.Рама с треском вывалилась и в тот же момент,у меня над ухом, прострочила очередь из моего же автомата.Я выскочил в оконный проём и тут же , во дворе,метрах в пяти от меня, разорвался артиллерийский снаряд.В нашем дворе ,штабелем,были сложены ящики с артилерийскими снарядами,но,к нашему счастью,они были без боеголовок и ни один снаряд не взорвался.Вслед за мной из окна выпрыгнул лейтенант Никитин.Больше я его не видел.А люди со второго этажа всё шли и шли.Во дворе стоял плач и шум,кто-то кого-то искал,всюду царили паника и страх.После разорвавшегося снаряда во дворе стоял густой дым,который потихоньку рассеивался.Я бросился в парк,где стояли наши новые трактора с пушками.Техника уже была на ходу.По команде командира батареи колонна двинулась через ворота,идущие в сторону города.Я подбежал к воротам и посмотрел им вслед.И вдруг,по головной машине, с чердака близстоящего дома,ударил пулемёт.Трактор,как шёл прямо,так и врезался в угол впередистоящего дома и заглох.Остальные трактора тоже были растреляны поляками с чердаков и окон домов.Я бегом возвратился во двор и подбежал к складу боепитания.У склада стояла толпа бойцов,просящих у завсклада выдать им пистолеты.Тот отказывался,ссылаясь на начальника боепитания,который запретил кому бы то ни было выдавать пистолеты.Я выслушал завскладом и отдал своё распоряжение : немедленно выдать оружие, которое просят бойцы,и патроны к нему.Бойцы вынесли из склада два ящика с пистолетами и патронами к ним.Я снова бросился к воротам,ведущим в парк и вслед услышал,как кто-то меня позвал :"Дядя Вася." Я оглянулся и увидел сына начальника штаба полка,мальчонку лет двенадцати.Имени уже точно не помню,кажется Миша.Он подбежал ко мне и попросил :"Дядя Вася,возьмите меня с собой." Я спросил его :"А мама твоя где?" Он ответил:"А маму убили."У меня защемило в груди,но на раздумъя времени не было и я взял его с собой,туда,где ещё с вечера были установлены наши пушки.Мы подбежали с парнишкой к изгороди и я подсадил его.Он,схватившись руками за верхнюю доску,вылез на самый верх.Мне,что бы тоже вылезть наверх,пришлось несколько раз подпрыгнуть.Я вылез на изгородь и сверху увидел,как по полю,засеянному рожью,отступала наша пехота,а за нею цепью шли немцы.Мы с мальчонкой соскочили с изгороди и,пригнувшись,побежали по ржаному полю в сторону нашей пехоты.Поле пересекала дорога,которую нам нужно было перейти.Мы перебежали через дорогу, как вдруг где-то рядом застрочил пулемёт.Я упал в рожь.Пулемёт умолк.Я осмотрелся по сторонам,мальчика нигде не было.Вдруг снова застрочил пулемёт,но он стрелял не в мою сторону,а немцы,которые шли цепью,попадали в рожь,а пулемёт всё строчил и строчил.Я выскочил обратно к дороге и увидел,что из пулемёта строчит Миша,а рядом лежит наш убитый боец.Я схватил Мишу за руку и мы вместе с ним побежали по ржи в сторону балки,в которой были расположены наши пушки.Когда добежали,на душе как-то легче стало.Отступавшая пехота вышла за ржаное поле и заняла оборону.Когда я добежал до своих тяжёлых пушек,они уже вели ураганный огонь.Это была 9-я батарея.Потом,с наблюдательного пункта,телефонист передал:"Прекратить огонь!",а затем передал новые координаты наводки и снова команду "Зарядить орудия!",с минуту помолчал, а потом прокричал:"Забирайте всё,что можно и отступайте по направлению через гору.Остановитесь в глубокой балке.Вас встретит начальник штаба." Я схватил Мишу за руку,показал,в какую сторону бежать и в приказном порядке отправил его туда,через гору,где нас должен ждать начштаба. Командир батареи подал команду:"Заводи моторы!"Завели моторы и стали разворачиваться, подьезжая к пушкам.Один тракторист,в спешке,подвернул трактор и перекинул прицеп со снарядами.Прицеп перекрутил фаркоп.Тракторист попытался вытащить штырь,соединяющий трактор с прицепом,но тот не поддавался.Тракторист бросил трактор и убежал через гору.Три трактора подошли к пушкам и обслуга начала носить из погребов снаряды.Я закричал:"Отставить грузить снаряды!Трогайте!" И тут два трактора заглохли.Двинулся только один трактор с прицепом и пушкой.Заглохшие трактора трактористы пытались завести заводными ручками,но они никак не заводились,а тут ещё увидели,что первый трактор уже почти на горе,они тоже побросали свои трактора и вместе с командирами взводов и расчётами убежали через гору.Я попытался их остановить,но у меня ничего не вышло.Я вспомнил,что все пушки заряжены и подбежал к той пушке,которая не была прицеплена к трактору и выстрелил из неё.Потом подбежал к тем пушкам,которые были прицеплены к заглохшим тракторам и выстрелил,по очереди,сначала из одной,а потом и с другой.От орудийного грохота у меня звенело в голове и из левого уха пошла кровь.Я снова подбежал к той пушке,которая была без трактора,открыл затвор и снял стреляющий механизм.Быстро разобрал его на запчасти и разбросал их по балке.Потом побежал к трактору,который был ближе ко мне,с силой крутанул заводную рукоятку и трактор завёлся с полуоборота.Я быстро вскочил в него,включил первую скорость и,тронув с места,направил трактор ровно на гору.Трактор легко пошёл,я выпрыгнул из него и тут увидел,как в первый трактор,что повёл тракторист,попал немецкий снаряд и его мгновенно охватило пламя.Я подбежал ко второму трактору,несколько раз крутнул с силой ручку и он тоже завёлся.Я сел на него,дал газу и на второй скорости стал нагонять первый трактор.И,только он пошёл на подъём,как вокруг него стали рваться мины.На гребне холма стояла ветряная мельница.В прицеп первого трактора,в котором были снаряды,попала мина и на нём загорелся брезент.Потом вторая мина попала в трактор.Трактор загорелся и вдобавок у него была повреждена гусеница.Трактор стало заворачивать вправо и он,горящий,пошёл прямо на ветряную мельницу.Та загорелась и пылала,как факел.Я взял метров на триста левее от мельницы и начал было уже ликовать,что мне удалось благополучно переехать через эту проклятую гору,как вдруг услышал вой мины.Ну,думаю,всё,мне кранты,пригнул голову к самым рычагам и в этот момент мина попала в прицеп со снарядами.Осколки завизжали, решетя кабину трактора.Я покрутил головой,пошевелил руками и ногами - боли нигде не чувствовалось,только в голове звенело от сильного взрыва и заложило уши.Я выскочил из трактора и бросился бежать вниз с горы.Тот бугор, на тракторе,я уже перевалил и теперь трактор,скрежеща гусеницами,вместе с прицепом и пушкой,быстро двигался вниз,где находились наши отступившие бойцы.К великому счастью,брезент на прицепе не загорелся.Первый трактор,который шёл с трактористом и загорелся от снаряда, уже дошёл до склона и начал спускаться вниз.Мотор у него заглох и он двигался по инерции,под напором прицепа и пушки.Он разгорался,как факел,пока не взорвался бак с горючим и огонь перекинулся на прицеп,в котором начали рваться снаряды, разметая и прицеп,и трактор.Итак,9-я батарея осталась с одной единственной пушкой,которую спас я.Внизу,в балке,нас действительно встречал начальник штаба полка и командир 9-ой батареи.Я подошёл к начальнику штаба и доложил о случившемся,рассказал,как пытался спасти технику и что из этого получилось.Он подошёл ко мне,взял мою руку в свои,потряс,а потом сказал:"Спасибо тебе за всё : за трактор с пушкой,за то,что не впал в панику,за спасение моего сына,ведь он бы сам из города не вышел и погиб бы так же,как и его мать."Командир батареи тоже подошёл ко мне,пожал руку и сказал:"Я бы хотел воевать с такими,как ты,а не с такими вот трусливыми растяпами,как мои",-и указал на своих командиров взводов,которые стояли чуть поодаль от нас и всё слышали.Точно не знаю,было ли им стыдно за свою трусость,но страшно было всем и мне,в том числе.
Начальник штаба на карте указал,в каком месте комполка назначил общий сбор и все двинулись в том направлении.Это было недалеко,возле небольшой высотки,где уже виднелись трактора и машины нашего полка.Там нас ожидали командир и комиссар полка.Все батареи,кроме 9-ой,были на месте.Начальник штаба доложил о случившемся.Комполка подозвал к себе командира 9-ой и спросил:"Ну и где же твои пушки?И чем же ты думаешь воевать?"Командир батареи молча стоял и смотрел на комполка глазами,полными слёз.Командир полка,не дождавшись ответа,подошёл к нему,похлопал рукой по плечу и сказал:"Мы с тобой об этом после войны поговорим."И кто мог знать,в тот первый день войны,какой она будет и сколько человеческих жизней унесёт.Мы-то думали сначала,что это просто диверсия,что скоро командование подтянет войска и мы погоним немцев назад ,но пока перевес был не на нашей стороне.
Потом комполка подошёл ко мне,пожал мне руку и сказал:"Спасибо,сынок,мне кажется,что я в тебе не ошибся.Я себе тебя таким и представлял."Мы двинулись дальше,наш путь лежал в сторону Белостока.При отступлении нас беспрерывно сопровождали немецкие самолёты.Они обстреливали нас из пулемётов и бомбили.От наших четырёх спаренных пулемётов,установленных на автомашинах,вреда им не было никакого.Пули,выпущенные из пулемёта по самолёту,летящему на бреющем, веером отскакивали от брюха самолёта.Мы поняли,что самолёты у фашистов бронированные и из пулемёта их не взять.Однажды мы увидели,как в небе появился наш истребитель ЯК.Он вступил в бой с немецким разведывательным самолётом и сбил его,но тут появились три фашистских истребителя и наш "Ястребок" спикировал вниз и низко над землёй,едва не цепляясь за вершины деревьев,улетел обратно.Больше наших самолётов мы не видели.Мы отступили километров на 15 за Граево и за большим лесом заняли оборону.Здесь уже стояли пушки и гаубицы других артполков.В этот день много стреляли по преследовавшему нас врагу и снова отступали,потом снова занимали оборону и снова стреляли.На третий день войны,не доходя до городка Осовец, за большим лесом заняли оборону.День клонился к вечеру.Мы стояли тихо,ожидая разведданных.Когда уже совсем стемнело разведка доложила,что с противоположной стороны этого леса заняли огневую позицию фашистские батареи.Вот здесь меня ещё раз испытал командир полка.Он вызвал меня в наспех подготовленный дзот,в котором с ним находилось ещё несколько командиров и сказал:"Жалко мне тебя посылать,сынок,но я знаю,что лучше тебя это задание никто не выполнит,"-и поставил передо мной задачу : подойти к позициям противника,как можно ближе и,обнаружив его,подать сигнал ракетами, с очерёдностью : первая - белая,вторая - зелёная,третья - красная.Он продолжил:"Если что-то помешает тебе и кто-то своей ракетой попытается перебить твой сигнал и мы его не поймём,то ты во второй раз пускаешь сначала зелёную,потом белую и красную и в третий раз - зелёная,красная,белая.Огонь откроем по твоей корректировке,"- и немного помолчав,добавил, -"но если боишься,то скажи сразу,ведь это очень опасно и ты можещь не вернуться.Это называется "вызываю огонь на себя".Такой способ корректировки существовал в революцию,когда завоёвывали Советскую власть.Когда наша артилерия начнёт бить,ты сразу беги назад." Я ответил:"Есть идти корректировать огонь.Разрешите идти."Комполка и все присутствующие пожали мне руку и пожелали счастливого возвращения.Мне выдали ракетницу , 9 штук ракет и я ушёл выполнять задание.В лесу было очень темно и сыро.Что бы не сбиться с пути я ориентировался по компасу.Идти было трудно.Ни одна веточка не должна была хрустнуть,а в темноте это сделать было очень трудно.Местами под ногами хлюпало, потому что местность была болотистая.Я не знаю,сколько времени я шёл по лесу,но он стал редеть.Большие деревья кончились и впереди рос молодой соснячок.В это время в небо взвилась белая ракета,я быстро стал за пушистую сосну.При свете ракеты я увидел,что большой лес уже закончился и я как раз на территории немецкой батареи.Одна батарея располагалась на невысокой сухой возвышенности,несколько других фашистских батарей стояли метрах в тридцати от меня во ржи.Когда ракета погасла,я услышал смех немецких солдат и тихое пение.Я метров на тридцать углубился в лес,немного постоял и послушал.Немцы,то в одном месте,то в другом часто бросали ракеты.Я достал ракетницу и,дрожа от волнения,пустил три первые ракеты - белую,зелёную,красную.Немцы увидели мои ракеты и,вслед за моей красной пустили белую ракету.Я ожидал огня с нашей стороны,но его не было.Наши не поняли моего сигнала.Немец четвёртой ракетой спутал все мои карты.Минут через пять я выпустил три следующих ракеты - зелёную,белую и красную,а немец опять пускает белую.Наша артилерия продолжает молчать.Я растерялся : и что же мне теперь делать?Ведь не скажешь же фашисту :"Зачем же ты,гад,мешаешь?! Ведь у меня остался последний сигнал."Он же и на этот раз может мне помешать.А немец,очевидно считая,что это игра - тоже в неё включился.Скорее всего,он подумал,что это не советский корректировщик,а его пьяный соотечественник забавляется.Я,как было уговоренно, в третий раз пустил зелёную,а потом красную и немного подождал.И тут немец пустил белую,то что мне и было нужно.Наша артилерия открыла огонь.Сначала до меня донеслись глухие раскаты,похожие на гром,затем в воздухе зашумели снаряды.Недалеко от меня разорвался снаряд и забрызгал меня грязью.Когда снаряд падает на сухое место,то взрываясь,выбивает воронку и осколки летят над землёй,а когда он падает в болото,то осколки летят вертикально вверх,а вокруг образовывается мёртвая зона,где больше поражает взрывная волна.Я как раз оказался в таком месте.Я бросился бежать в лес,навстречу свисящим и воющим нашим снарядам,а на том месте,где я стоял несколько минут назад уже от взрывов вздыбилась земля,валились деревья,визжали осколки,а от газов после разрыва снарядов нечем было дышать.Я бежал,натыкаясь на деревья и большие кусты,падая в грязь и раздирая одежду в клочья.Погода стояла тихая,не было даже лёгкого ветерка и гарь могла лишь оседать,притягиваясь к земле сыростью.Я бежал метров сто,а может и больше,а потом вдруг провалился в какую-то яму,погрузившись с головой в воду.Вынырнув.я понял,что попал в торфяной колодец.Мне было непонятно,кому и для чего он он понадобился в лесу,когда вода по всему лесу выступает на поверхности.Я старался стать на носки,что бы вода не попала в рот и уши.В этот момент меня снаряд мог поразить только прямым попаданием.Артилерия то стреляла за лесом,то переносила огонь ближе и снаряды,иногда,рвались очень близко от меня и мне не очень хотелось покидать это укрытие: если ранит,то только в голову,тогда и мучений будет меньше.Стоять в этом колодце мне пришлось где-то ещё с полчаса,но они мне показались вечностью,а потом,когда артилерия перенесла свой огонь на ржаное поле,я вылез из колодца и побрёл по лесу,не боясь,что могу быть убитым своим же снарядом.Меня пробирала сильная дрожь.После страха,который я перенёс за этот короткий промежуток времени,меня охватило такое безразличие,что я шёл не оглядываясь и не глядя по сторонам.Из лесу я вышел в темноте,немного левее нашенго полка.Меня остановили какие-то бойцы и один из них,как и положено,окликнул меня:"Стой,кто идёт!" Я ответил:"Да иди ты к чорту!" Они подбежали ко мне и стали спрашивать кто я такой и что здесь делаю.Я сказал им,что бы они вели меня в 75-ый ГАП.Мне показалось,что у меня спадают брюки и я хотел их подтянуть,но только сейчас заметил,что у меня в руке ракетница.Я сначала хотел выбросить её,но потом вспомнил слова комполка,что военное имущество нужно беречь и положил её в карман.Меня сопроводили в мой полк.Встретил меня командир полка полковник Юрьев и сказал:"Ай-яй,яй,что я с тобой сделал.Да если бы это сейчас видела моя жена,она меня,ей богу,била бы.Ну ничего,сынок,молодец,что вернулся! Я думал,что уже никогда тебя не увижу,ведь мы били по твоей корректировке двумя полками из 72-ух орудий." Мне принесли новое сухое обмундирование,которое было в полку и 150 граммов спирта.Я начал переодеваться в сухое и увидел,чтоу меня всё тело чёрное от впившихся пиявок.И здесь,конечно же,не обошлось без врача,потому что оторвав их,не оставив на теле присосков,было невозможно.Врач сказал,что если они останутся в теле,то потом будет очень долго болеть.По этой причине доктор никому не доверил это дело и снимал пиявок сам.Тело моё горело огнём ещё неделю после этого.Я переоделся,выпил спирт и здесь же,в дзоте,уснул.Утром меня разбудил комполка и сказал,что по последним разведданным разбито и сожжено 6 танков,более 50-ти пушек и уничтожен полк обслуживающего персонала.Установить точное количество убитых фашистов не удалось,потому что там половина лесного массива и всё поле смешано с землёй.В общем,за чем они к нам пришли,то и получили.А днём прилетели Мессеры.Они нас поливали пулемётным огнём и бомбили наши позиции и улетали невредимыми, потому что наши зенитные пулемёты им никакого вреда не приносили.Они летали над нами на бреющем полёте и мы видели их улыбающиеся лица.В груди закипали злость и ненависть к захватчикам.Зенитных пушек у нас не было,а наша авиация к нам на помощь не приходила.Здесь мы простояли неделю,обеспечивая отходящим войскам коридор,а потом снялись и ушли к Неману. Остановились у железнодорожного моста возле города Осовец.Там уже стояло два полка : полк пехоты и полк артилерии.Они,так же,как и мы,получили приказ оборонять мосты от противника,что бы сохранить переправу для наших отступающих войск.Здесь мы стояли около трёх суток.А наши войска шли и шли.Мы день и ночь били из пушек,отражая атаки наступающего врага.Фашисты всё время старались бить нас и с воздуха и с земли,но здесь нам было легче.Рядом с нами стоял зенитный полк и он умело отражал налёты вражеской авиации.На наших глазах здесь было сбито уже более десяти самолётов. Фашисты бомбили нас на земле, и понтонные переправы,а мосты они не трогали,потому что они им самим нужны были.Мосты они надеялись взять голыми руками.И,после того,как получили ожесточённый отпор с нашей стороны,фашисты озверели и бросили на нас огромное количество танков,артиллерии и авиации.Мы не выдержали натиска и,после ожесточённых боёв,начали отступать.В первую очередь отступили кавалерия и автобатальоны. В районе моста скопилось огромное количество войск и военной техники.Дорога в несколько километров напоминала ползущую змею.Все спешили переправиться через мост.И вот,над этим скопищем народа и техники стали летать "рамы"- немецкие разведывательные самолёты.И только они улетали,как тут же прилетали их бомбардировщики.В первом заходе мы насчитали их 27 штук.Они бомбили транспортный мост и наши огневые позиции.Погибло огромное количество народа. Началась паника.Вокруг стоял грохот от взрывов,крики и стоны раненых,скрежет горящей техники.На втором заходе мост разбомбили.Одна бомба упала на средину моста и он рухнул.Вражеские самолёты продолжили бомбить скопившиеся войска по обе стороны моста.Мы несли огромные потери и в живой силе,и в технике.По мосту,в тот момент,когда его разбомбили,двигалось кавалерийское подразделение.Лошади тоже погибли.При этом налёте фашисты недосчитались трёх самолётов,которые сбили наши зенитчики.Вместе с военнослужащими шли и гражданские, - семьи офицеров и поляки из бедных семей, которые верили,что их Советы защитят.На брезентовых тентах грузовых машин,в которых везли раненых,были нарисованы красные кресты,что бы их было видно с воздуха.По Международной Конвенции их нельзя было бомбить,а фашисты старались их разбомбить в первую очередь и на открытой местности устраивали за ними охоту.Не знаю,остался ли жив сын начштаба Миша.Его отец отправил с каким-то медсанбатом нашей отступающей части.С ним было ещё несколько детей военнослужащих,родители которых погибли.Детей посадили в машину уже на другом берегу Немана,так что они должны были выбраться из этого ада.
Транспортный мост разбомбили,а железнодорожный с пешеходной дорожкой - не тронули.Ниже по течению реки,за разбитым транспортным мостом,поляки построили дамбу,шириной в три метра,через которую шла вода.Теперь мы эту дамбу использовали как переправу.Мы по ней переправляли артиллерию на конной тяге. После бомбёжки у нас лошадей осталось совсем мало и всю артиллерию нам забрать не удалось.Переправили и несколько тракторов с орудиями.Те пушки,которые нам не на чем было везти,мы бросили прямо на огневых позициях.Я пробежал по ним,поснимал стреляющие механизмы, разобрав их на запчасти и побросал в Неман.Мы отступили.Из Осовца мы пошли в местечко Моньки,которое было километрах в десяти от него.Это был очень красивый городок.В центре стоял большой,красивый костёл с железной оградой.Дорога проходила по окраине городка.Я ехал в автомобильной колонне на большом грузовике,гружённом снарядами.Следом двигалась артиллерия на конной тяге.Впереди,на коне верхом,ехал командир батареи.За батареями шли конные упряжки с зарядными ящиками, предназначенные для перевозки орудийных снарядов.Когда наша колонна,состоящая из грузовиков, поравнялась с костёлом,с его колокольни застрочил пулемёт.Мы быстро повыпрыгивали из машин на противоположную сторону от костёла и попадали на землю. Я быстро отполз от своей машины в лесок и побежал навстречу нашей артиллерии,идущей сзади нас через лес.Я встретил их на самом въезде в городок,рассказал командиру батареи,что по нашей колонне стреляют с костёла. Командир приказал развернуть пушку тут же,прямо на шоссе, и ударил из неё по костёлу.После шестого бронебойного снаряда купол колокольни рухнул.Наши бойцы побежали к костёлу и обнаружили,что стреляли из нашего "Максима".Возле него нашли трёх убитых поляков,один из которых был ксёндзом.Пулемёт был разбит,а трупы сильно изуродованы.
Мы двинулись дальше.Квартала через два нас снова встретили пулемётным огнём.На впереди идущей машине несколько человек погибло,а остальные успели повыпрыгивать.Я забежал за стену одного из кирпичных домов,из-за которого стрелял пулемёт,и стал из-за угла искать глазами ,откуда же он стреляет.А пулемёт строчил и строчил.И тут мне удалось обнаружить его.Он стрелял из-за ульев в саду.Хорошенько прицелившись из автомата я дал по ульям длинную очередь и увидел,как пулемётчик, взмахнув рукой,упал.Я,прячась за стену,обошёл дом с другой стороны.За мной последовала группа бойцов и мы увидели,что пулемётчик убит.Здесь я впервые увидел немецкий пулемёт с металлической пулемётной лентой.Мы забрали его с собой,как вещдок,что он уже отстрелялся.За Моньки мы прошли километров двадцать,но пошли не на Белосток,а взяли левее и вышли на Волковыское шоссе и остановились в лесу.Разведка донесла новые разведданные.Мы развернули свои пушки и заняли огневые позиции,но пока не стреляли.В это время наши передовые части оттеснили врага и Осовец,там, где остались наши пушки,снова был наш.Рано утром меня снова вызвал к себе комполка и дал новое задание.Я должен был взять с собой взвод бойцов,чьи пушки остались за Неманом и,вернувшись к пушкам забрать их и переправив их по дамбе,вести навстречу своим частям,которые тоже возвращались на старые позиции в лесу возле Осовца. В нашем распоряжении были танк КВ, бронированная автомашина и трёхтонный грузовик на котором мы ехали.Мы,не теряя времени погрузились и поехали на Моньки.
Впереди машины,на которой мы ехали,шла бронированная машина,а сзади шёл танк.Шли с интервалом в 25 - 30 метров друг от друга.Мы ехали с оружием наизготовку,чтобы нас не могли захватить в расплох и,при случае могли незамедлительно вступить в бой.Мы въехали в Моньки и уже проехали с квартал,как по нашей машине из одного дома застрочил пулемёт.Водитель погиб,а машина,съехав в кювет,заглохла.Мы повыпрыгивали с машины.Танк КВ,на ходу развернув свою пушку,на ходу ударил бронёй в стену этого дома и скрылся с глаз.Всё произошло так быстро,что мы не успели сообразить,что произошло,а танк,побив противоположную стену,выскочил с другой стороны.Дом закачался и рухнул,погребя под собой тех,кто в нас стрелял.Нам нужно было ехать дальше,но так как другого водителя не было,то за руль пришлось сесть мне.Опыта вождения у меня было маловато,но делать было нечего.Приехав в Осовец мы оставили танк и автомашины на этом берегу,а сами пошли по пешеходной дорожке железнодорожного моста на другую сторону,к своим пушкам.Пришли мы на то место,где вчера бомбили нашу кавалерию и автобатальон,и увидели жуткую картину.Множество лошадей прыгало на трёх ногах,а четвёртой либо не было совсем,либо была перебита.Похоронный взвод подбирал убитых и на носилках переносил через Неман,что бы похоронить в братской могиле.Повсюду валялись обломки разбитой и сгоревшей техники.Перед глазами стояла такая страшная картина,что от ужаса холодок бежал по спине.Здесь я встретил шофера нашего полка,у которого накануне разбомбило машину и он с готовностью согласился сесть за руль,вместо нашего погибшего товарища и я отправил его на тот берег к машине.Мы быстро отыскали свои пушки.Их никто не трогал.И перед нами встал вопрос : на чём их перевозить?Один из бойцов побежал в лесок и увидел там три трактора СТЗ - НАТИ. Он прибежал и доложил мне об этих тракторах.Мы проверили их и оказалось,что они на ходу и в баках достаточно горючего.Я завёл трактора,а ездить-то на них кроме меня и некому,а нам нужно увезти пять пушек.Я подогнал один трактор,подцепил пушку и ,вместе с бойцами,потащил её к переправе.И тут я вспомнил,что командир взвода вместе со мной тоже учился водить автомобиль.Я остановил трактор,вылез из него и подошёл к комвзвода,приказав ему сесть в трактор.Тот стал отказываться,говоря,что не умеет ездить на тракторе,но я убедил его,что это не сложнее,чем водить машину.Он согласился и сел в трактор.Я включил ему первую скорость,показал,как включается муфта и он поехал.На третий трактор я посадил бойца,который,как оказалось,до службы в армии работал трактористом.Мы перетащили свои пушки к переправе и теперь осталось самое трудное - перетащить их по дамбе на другой берег.Я очень боялся переправляться по дамбе,которую не видно из-под воды.Так можно было погубить и технику и людей.Это было рисковано даже для опытного тракториста.Я стоял и думал : что же делать?В это время к нам подошол офицер с четырьмя бойцами и поздоровался с нами.Я не видел,когда они подошли,а когда увидел,то очень обрадовался.Это были ребята из нашего полка : командир батареи и четверо трактористов,а для меня лучшего и быть не могло.На душе у меня стало легко и спокойно.Трактористы сели на трактора и мы начали переправу.Две пушки переправили хорошо,а вот с третьей пришлось повозиться.Тракторист немного ошибся и трактор вместе с пушкой сорвался с дамбы.Трактор спасти не удалось,он скрылся под водой,а тракторист едва смог выбраться.Оставшиеся две пушки переправили без приключений.Потом пушки сцепили по две за трактор,одну за другой и я отправил их к месту расположения полка.Теперь я решил найти себе машину и поехать в полковую ДАРМ, что бы раздобыть там стреляющие механизмы для пушек.Я обошёл много брошенной техники,но так ничего найти и не смог.Потом,пройдясь по берегу,увидел брошенный ЗИС, стоящий почти у кромки воды.Машина стояла передом к реке возле моста.В этом месте река была очень глубокая.Я сел в кабину и попытался завести мотор.Он немного почихал, а потом завёлся.Я обрадовался,что у меня теперь есть машина.Я долго не мог включить скорость : коробка грохочет,а скорость не включается и мотор сильно газует.Я С слой включил скорость и машина с места рванула вперёд.Я хотел развернуть её,но руль свободно повернулся,а машина не поворачивалась.До берега оставалось метра полтора.Я быстро открыл дверцу и на ходу выпрыгнул из кабины.Машина плюхнулась в воду и пошла ко дну.Тогда я решил найти себе что-нибудь другое.На одной из разбитых машин я нашёл два велосипеда,собрал из них один и поехал на нём.Я перевёл его по пешеходной дорожке через реку и последний раз оглянулся назад.На том берегу полегли мои товарищи и теперь лежали в братских могилах.На душе были только тяжесть и боль.Я уходил в неизвестность и не знал,что со мной будет завтра и выживу ли я в этой войне.
Когда я прибыл в расположение части уже стемнело.Свою часть я нашёл там же,откуда и уезжал утром. Артилерия прочти вся ушла ближе к Осовцу. Здесь остался штаб полка и одна батарея.Я розыскал комполка и доложил о выполнении задания.Он немного помолчал,а потом сказал:"Молодец,что проявил находчивость и увёз эти трактора,что пушки доставил." Я спросил,не знает ли он,где сейчас находится полковая ДАРМ.Он спосил,а зачем мне это нужно.Я рассказал,что когда мы сутки назад бросили на огневых позициях свои пушки,я вынужден был поснимать с них стреляющие механизмы и выбросить их в Неман,а теперь нужно их восстановить.Комполка сказал мне,что не нужно беспокоиться и ехать за механизмами в ДАРМ,потому что скоро и эти пушки придётся бросать.Снаряды заканчиваются и брать их негде,горючее тоже на исходе,так что скоро и трактора ожидает та же участь.Мне очень жалко было бросать пушки,но уже ничего нельзя было сделать.А потом он мне сказал:"Ты у нас из командного состава самый молодой и кто знает,может ты самый счастливый из всех нас и то,что ты сейчас узнаешь,возможно тебе когда-нибудь пригодится.Пойдём,ты сейчас всё узнаешь." Пришли мы с ним к штабной машине,а возле неё уже стоял штабной железный сейф.Здесь же находилось всё полковое начальство : комиссар,начштаба,начфин, начальник особого отдела.Вместе с нами и водителем нас было всего семь человек.Машина стояла возле огромной сосны,крона которой занимала с десяток метров квадратных.Под сосной была выкопана глубокая яма с подкопом под неё.Командир полка сказал:"Можно начинать, товарищи." "Начальник финчасти нам всем доложил,что из ценных бумаг полка хранится в этом сейфе.Потом мы опустили сейф в яму и подсунули в подкоп.Он стал как раз под стволом сосны.Яму засыпали землёй и хорошо замаскировали,а потом сели на этом месте и устроили ужин.Я, на всю оставшуюся жизнь,запомнил это место.И,была бы моя воля,я обязательно приехал на это место и нашёл эти документы.Возможно,чьи-то судьбы были из-за них изломаны в последствии.Мы поели,что было из сухого пайка в машине,сели в неё и поехали туда, куда ушла наша артиллерия.На новом месте,в лесу,мы простояли трое суток.Всё это время мы участвовали в тяжёлых боях.У нас уже осталось очень мало снарядов.Остатки нашего полка были изрядно потрёпаны.В конце третьего дня на заходе солнца пехота начала отступать.Проходя мимо наших орудий, нам говорили: "Уходите,а то немцы вас вместе с пушками заберут". Мы посливали с тракторов керосин и залили его в четыре трактора,прицепили к ним четыре пушки.С пятнадцати оставшихся пушек поснимали затворы и стреляющие механизмы, разобрали их и разбросали по лесу,расстреляли противооткатные приспособления, а пушки бросили здесь же в лесу. Оставшиеся снаряды погрузили в прицепы и с четырьмя пушками поехали в отступление.Теперь в полку из 36-ти пушек осталось 12-ть.Отступали мы по направлению города Волковыска. При форсировании какой-то гнилой речушки нас бомбила вражеская авиация.Мы шли последними.Наскочили на несколько разбитых грузовиков с сухим пайком.Там были галеты,копчёная колбаса,консервы.Мы набрали столько,сколько могли унести с собой.В этот день мы,впервые за всё время отступления,нормально поели.Не доходя до города километра четыре мы расположились в лесу на ночёвку.Здесь было много разрозненных групп бойцов и офицеров,отставших или оставшихся от своих частей.Утром к нам подошли три командира : майор и два капитана.Майор собрал командиров,находящихся в этом лесу и рассказал нам,что в Волковыске уже находятся немецкие войска и что он сам оттуда еле ноги унёс.По карте он указал нам путь,по которому можно пройти там, где нет немцев и обойти город Волковыск. И даже сам взялся провести нас.И мы пошли за ним,а за нами двинулась наша техника.Мы пошли по открытой местности.Нас это насторожило,ведь мы как на ладони.Мы уже прошли километра полтора и выходили на одну из высоток,которая находилась в небольшом леске.Он уже хорошо просматривался.Наш проводник указал нам направление,а сам стал отходить вправо, в сторону Волковыска. Я шёл невдалеке от комполка,подошёл к нему и спросил:"А Вы его документы видели?" - Он ответил :"Видел,но ты не спускай с него глаз."Я понял,что и командир полка ему не доверяет.Затем,этот майор свернул в сторону и побежал.Я крикнул ему :"Стой!" Он упал и выстрелил в меня.Я тоже упал,а когда он подхватился и хотел бежать,я прошил его очередью из автомата.Он упал и больше не поднимался.Шедшие рядом со мной товарищи не могли понять в чём дело,но когда наш комполка подошёл к нему и обыскав карманы,вытащил его документы со свастикой ,то все сразу поняли,что это немецкий офицер.Подошедший к нам комиссар полка прочитал его звание - полковник.Меня все стали благодарить,а наш полковник взял на себя командование нашим сборным войском, и мы повернули на Волковыск. А на этой высоте нас ждала вражеская засада.Они по нам ударили из пулемётов,но было очень далеко и нас они не достали.
Город Волковыск расположен в низине и,когда мы подошли к нему,то с бугра увидели,какой хаос творится в городе.На окраине стоял большой лесопильный завод,на территории которого лежали огромные штабеля досок и кучи брёвен.Завод был в руинах и всё вокруг было разворочено бомбами. Некоторые штабеля горели.В Волковыске немцев не было,а были ещё наши.Когда мы спустились в город,то там от гари и от трупного запаха дышать было не возможно.Улицы были забиты разбомблённой техникой,убитыми лошадьми,прямо в орудийной упряжи.Лошади от жары полопались и стали разлагаться.От них шла такая вонь,что тянуло на рвоту и кружилась голова.Мы повернули на окраину города и пошли из него.Отойдя от города километров пять мы остановились в лесу,что бы хоть немного отдохнуть.Лесок был редкий и укрыть в нём технику и лошадей было трудно. Не доехав до леса метров 60-70 в нашем тракторе закончилось горючее и он заглох.Тракторист доложил командиру батареи,тот дал указание - забрать снаряды и переложить в те трактора,в которых ещё есть горючее,а заглохший - разбить.Я подошёл к пушке,открыл затвор,вытащил стреляющий механизм и разбросал всё по полю.День был очень жаркий и мы все пошли в лес.Я уже потерял чувство времени и не знал,какой был день недели и число.От постоянных бомбёжек, артобстрелов,нашего отступления,потом наступления и снова отступления в моей голове всё спуталось.И ещё не успели мы устроиться на отдых,как на наш лесок налетели вражеские бомбардировщики и стали нас бомбить.Когда они улетели и смолк грохот взрывов,то наш лесок наполнился стонами раненых.Очень много было убитых.Убитых мы наспех схоронили в братской могиле.Погибли почти все лошади.У нас их осталось всего три из 48-ми,из восьми артупряжек.Из трёх тракторов остался только один,а два были разбиты,ещё у двух были разбиты колёса.Итак,у нас на весь полк,а вернее - что осталось от полка, осталась одна пушка и одна грузовая машина.От нашего полка осталось меньше половины личного состава.Раненых было очень много и девать их было некуда.Комполка дал указание погрузить раненых в автомашину,полк поручил вести комиссару,а сам сел в грузовик и уехал в неизвестность.Больше нашего комполка я не видел.А мы пошли по направлению к городу Барановичи.В течение этого дня нас,в пути следования, несколько раз бомбили.Во второй половине дня мы остановились в небольшом лесочке отдохнуть и поесть.Продукты у нас уже были на исходе.Мы ели по чуть-чуть,стараясь сэкономить хоть что-то.Перед тем,как нам была подана команда "Поднимайсь!" вдруг с одной из высоток по нам был открыт пулемётный огонь.Мы быстро развернули свою единственную пушку и обстреляли эту высоту,затем пошли на неё цепью.На высоте мы обнаружили трупы несколько убитых немецких солдат и разбитый немецкий пулемёт.Здесь же мы обнаружили и парашюты.Это был немецкий десант.В этот же день закончилось горючее и в последнем тракторе.И этот трактор вместе с пушкой пришлось бросить.Мы пошли с оружием в руках,как простое пехотное подразделение.С нами теперь шли военнослужащие всех родов войск : пехотинцы, артиллеристы, танкисты, сапёры, связисты, пограничники и даже было два лётчика.Они прибились к нам в лесу.Их истребитель фашисты сбили во второй день войны и они чудом остались живы.Мы уже шли не по шоссе,боясь в открытую встретить фашистов,а по просёлку.Здесь меньше бомбили,а над шоссе постоянно летали фашистские истребители.Однажды утром мы вышли к какому-то посёлку,где стояло много наших тракторов и автомашин,а красноармейцы наводили переправу через реку.Речушка была не очень большая,но с илистым дном и топкими берегами.В нескольких местах стояли гусеничные трактора,пытавшиеся переехать речушку,но засевшие в грязи.Я шёл вдоль тракторов НАТИ-5,стоявших колонной на дороге и любовался пушками,которые они везли и вдруг услышал,как кто-то окликнул меня по имени.Я оглянулся и увидел,что на одном из тракторов сидели мои земляки Хмелёв Адам и Алейников Семён.Я подошёл к ним и поздоровался.Они предложили мне ехать с ними на тракторе.Я сказал им,что не могу бросить свою часть и в то же время подумал,что неплохо было бы хоть немного подъехать,ведь они двигаются в том же направлении,что и мы.Ребята сидели на тракторе,а я сел на хобот пушки.Переправу уже навели и техника двинулась к ней.И,только наш трактор подошёл к переправе,как с одной из высоток раздался орудийный выстрел и через мгновение раздался зловещий вой снаряда,который попал в наш трактор.Раздались стоны и крики бойцов.Мотор трактора загорелся.Я спрыгнул с пушки и побежал к переправе.Началась паника.Рядом с переправой стояла 122-ух миллиметровая брошенная гаубица.Возле неё лежали снаряды.Гаубица была исправна,но прицельного приспособления не было.Я схватил правило и развернул пушку по направлению этой высотки,открыл затвор и через ствол примерно навёл орудие,потом вставил заряд,закрыл затвор и выстрелил.Первый снаряд сделал перелёт.Я зарядил по новой и взял чуть пониже.Теперь - недолёт.А с высоты всё бьют и бьют и у нас уже много потерь.Много машин и тракторов разбито и горит,есть убитые.Я выстрелил из пушки в третий раз и теперь уже попал в цель.Я для верности выстрелил ещё несколько раз.Потом я пересчитал гильзы и оказалось,что я так увлёкся,что выстрелил шестнадцать раз.В это время ко мне подошёл какой-то майор и,приложив руку к козырьку,сказал:"От лица службы,товарищ воентехник второго ранга, объявляю Вам благодарность." Я посмотрел на него и ответил:"Спасибо,но что мне с нею делать, с этой Вашей благодарностью,"- и пошёл к трактору,на котором ехали мои земляки.Они оба были убиты и лежали возле трактора вместе с другими своими убитыми товарищами.Я снял фуражку,постоял рядом с ними в последний раз и пошёл догонять своих товарищей. Не доходя до Барановичей километров восемь,со стороны станции, по отступающим войскам открыли артиллерийский огонь.Мы были в недоумении,почему это наши бьют по нам,как вдруг увидели,что со стороны Барановичей пешком,на машинах и тракторах бегут люди.Когда они приблизились к нам,то мы увидели,что это всё наши военные,а в машинах лежат раненые красноармейцы.Они нам рассказали,что станция и город уже заняты немцами.Теперь нам оставалось только пробиваться через Пинские болота в направлении Минска.Мы оказались в клещах,а как из них выбраться никто из нас не знал.Отступление наших войск по Белоруссии было паническим и беспорядочным.Старшие командиры,в большинстве случаев,поснимали с себя знаки отличия и шли как рядовые красноармейцы. Красноармейцы и младшие командиры собирались в маленькие группы и отступая шли не зная куда.Только бойцы,оставшиеся от нашего полка, старались держаться одной командой.Идём в одну сторону - нас обстреляли, поворачиваем и идём в другом направлении до тех пор,пока нас снова не обстреляют.Получалось так,что вроде как мы все отступали,а шли все в разные стороны : то навстречу друг другу,то наперерез.
Перед вечером одного из дней мы видели,как с немецкого самолёта сбросили десант,а примерно через час он нас обстрелял с одной из высот,которая была на нашем пути.Мы свернули влево в лес и там остановились,а за высотой установили наблюдение.На заходе солнца нашему наблюдателю в бинокль удалось засечь немецкого наблюдателя на высотке.Ночью мы все посовещались и решили уничтожить этот десант.Часа в два ночи мы пошли в обход высоты.Нас пошло человек тридцать под командованием комиссара нашего полка.Мы обошли высоту и на рассвете,на её вершине,уничтожили группу немцев.Немецкий часовой, стоявший за большой сосной,выпустил длинную очередь из автомата и прошил ею грудь нашего комиссара и он упал,как подкошенный.Мы убили этого немца,а потом остальных немцев, сонными, добили в траншее.У них были пулемёт и миномёт.Мы уже было начали ликовать от первой нашей победы,как вдруг по нам с двух сторон из леса ударили пулемёты.С большими потерями,отстреливаясь,мы стали отступать от этой высоты.На всю нашу группу,из оружия,было всего два автомата : у меня и комиссара,у остальных - винтовки.Теперь,когда комиссар погиб, автомат остался один - у меня и к нему только один диск с патронами.Патроны брать было негде и я,когда расстрелял последний диск,бросил автомат. Из оружия у меня остался пистолет ТТ. Мы бросились к мелкому кустарнику под высоткой и,когда добежали до него,то увидели,что там начинается болото.В это время уже рассвело и нас с высоты было хорошо видно.Немцы начали щёлкать нас, как мух.Я, отступая по болоту, почувствовал сильную боль в левом боку.Мы выбрались из болота и по сухой почве в кустарниках, перебежками добрались до дороги.От нас до высоты было расстояние примерно в полтора километра.В живых нас осталось семь человек. Все были измученные и мокрые.Я попросил товарища осмотреть мне бок.Он взглянул и сказал,что у меня в боку торчат две автоматные пули,потом он вытащил из кармана перочинный нож и выковырнул их.Из раны полилась кровь. На дороге мы нашли разбитую интендантскую машину с солдатским обмундированием.Мы все поснимали с себя мокрое и грязное и переоделись в сухое и чистое.Меня перевязали разорванной простынёй.В этом бою мои документы намокли и были испорчены до неузнаваемости. Чернила порасплывались, вместо строк были фиолетовые полосы.
Наша группа так и осталась маленькой. Когда мы уходили на высоту, в лесу оставалась группа примерно человек в 50-ят. Увидев, как мы вступили в бой, эта группа снялась и ушла.Вот, что значит - сборная команда. Больше мы их не видели.
27 августа 1941 года.Я эту дату запомнил на всю оставшуюся жизнь.Мне её назвал один из командиров,вернее - человек,переодетый в форму советского командира. Член кучки предателей,которые перешли на сторону фашистов.Но мы о них ещё ничего не знали.Они стояли на дорогах и все разрозненные группы направляли на сборный пункт, находившийся вблизи какого-то посёлка в большом сарае.На этот сборный пункт пошли и мы.Со мной был старшина нашего полка Воинов.Имени уже не помню.Сам он был родом из Рязанской области, а в армии служил сверхсрочно. Остальные пятеро тоже были из нашего полка, но служили в других подразделениях и фамилий их я уже не помню.
К вечеру на этот сборный пункт подошло около семисот человек. Командование на себя взял какой-то полковник.Среди этого сборного войска было немало командиров среднего командного состава.Вечером,когда уже стемнело,полковник выступил перед нами с речью.Он всех нас убеждал в том,что мелкими группами нам не добраться до своих войск и что нужно прорываться организованно и с большой силой. Нас разбили поротно, в ротах -- по отделениям,ну в общем,как в регулярной армии.Часов в 10 ночи под 28 августа мы пошли на прорыв.Шли мы какой-то балкой.Дважды за ночь форсировали очень топкие речушки,а на рассвете подошли к городку Озерцы.Он стоял на возвышенности.Справа от городка стоял большой лес,а возле него большое топкое болото,так что в этот лес попасть было невозможно. Не доходя до городка метров триста нас,с трёх сторон,встретили ураганным пулемётным огнём.Пулемёты били так,что невозможно было поднять голову. Место,где мы залегли,было уже убранным ржаным полем.Укрыться было негде и мы были,как на ладони.Мы со старшиной Воиновым лежали в глубокой борозде.Он лежал метрах в двух впереди меня. Когда мы залегли,то немцы по нам открыли огонь из противо-пехотных пушек.На поле боя грохот пушек и пулемётная стрельба перемешались со стонами и криками раненых.А тут ещё и из противопехотных миномётов стрелять начали и один снаряд попадает прямо старшине в голову.Меня обрызгало его кровью и мозгами.Второй снаряд разорвался недалеко от меня и осколком мне пробило сапог,повредив тело,но не затронув кость.Боль пронзила всё тело.Я поднял голову и увидел,что многие из наших,с поднятыми руками шли в Озерцы. Огонь прекратили и стали в рупор кричать:"Сдавайтесь,вам отсюда всё равно живыми не уйти."Сдаваться не хотелось,но и помирать тоже.Я поднялся на ноги и поднял руки и услышал, как кто-то рядом, по-русски, закричал:"Давай, быстрей!" Я кое-как поковылял на край поля, где стоял этот, который кричал в рупор. Когда я подошёл ближе, то узнал в нём того полковника, который вёл нас.Я быстро выхватил из кобуры пистолет и выстрелил в него в упор.Он упал,а я пошёл дальше, бросив пистолет в болото.Не останавливаясь,снял с себя кобуру и тоже выбросил.Так началась в моей жизни новая чёрная полоса, которая называлась -- НЕВОЛЯ.