Почему мы так акцентируемся на сегодняшнем событии и считаем его поистине историческим. Потому что москвичи в последние десятилетия буквально «в своей стране я словно иностранец». Мне известно, что в очень многих регионах на Пасху или около, на Рождество Христово или Троицу, в дни особых исторических церковных дней по центру областных городов совершают крестные ходы — как это всегда было на Руси. Мы в Москве этого лишены. У нас нет теперь вовсе крестных ходов от храма до храма (скажем, из района в район). В прошлом году один московский приход в центральной части города хотел на Казанскую осеннюю и День народного единства пройтись крестным ходом по кварталу вокруг храма и… был получен отказ. При всем конструктивном диалоге и сотрудничестве с внешним миром мы тут буквально заключены в церковной ограде. И потому возможность встретить Собор Московских святых как положено — крестным ходом, общей молитвой с патриархом и его викариями, духовенством всех приходов, единством горожан во Христе, — для нас, москвичей, сродни чуду. Как праздник обновления. Действительно, «остальная Россия» нас может не понять. Но давайте, друзья, возрадуемся единодушно всем нашим Русским миром, что город наш был почти мертв и оживе. Что в столице России не мигранты устроили намаз, а москвичи и гости Златоглавой со Спасом на стягах, молитвой и возглашением «Христос воскресе» прошли по своей родной земле. Передаем эстафету вам. На следующей неделе крестный ход пройдет в Петербурге — в день памяти князя Александра Невского. А где дальше? В Нижнем на Казанскую? Или где? Христос посреди нас! Пусть крестные ходы вернутся в Москву насовсем. И не оскудеют они по всему лицу Русской земли.
Вчера в Москве случилось то, чего не было больше века. Общегородской крестный ход. Последний раз так ходили в 1918 году. Потом всё — революция, гонения, запреты. Казалось, что традиция умерла.
А она вернулась.
В XVI веке в Москве начались крестные ходы со Смоленской иконой Божией Матери. Это было не просто религиозное шествие — это был ритуал духовного единства, когда весь город видел, что вера — не абстрактна, а жива.
В 1918 году большевики поставили крест на этой традиции. С тех пор крестный ход в таком виде — как общегородское шествие десятков тысяч верующих — больше не повторялся. И вот, спустя сто с лишним лет, он вновь прошёл по московским улицам.
Толпы людей — с иконами, хоругвями, песнопениями — шли от Храма Христа Спасителя к Новодевичьему монастырю. Москва видела это и дышала вместе с народом. Не по разнарядке, не по указке, а потому что людям нужно.
Смысл прост: традиции можно запретить, но выкорчевать их нельзя. Их можно придавить на десятилетия, но потом они возвращаются. Потому что вера и память — глубже любой политики.
Для меня этот крестный ход — знак. Мы возвращаем себе то, что пытались отнять. Мы снова собираемся не вокруг экранов или лозунгов, а вокруг того, что проверено веками.
И если спустя сто лет Москва снова увидела крестный ход — значит, не всё потеряно.
Севастополь - Южный Форпост России ★
ПОСЛЕСЛОВИЕ МОСКОВСКОГО КРЕСТНОГО ХОДА:
Почему мы так акцентируемся на сегодняшнем событии и считаем его поистине историческим. Потому что москвичи в последние десятилетия
буквально «в своей стране я словно иностранец».
Мне известно, что в очень многих регионах на Пасху или около, на Рождество Христово или Троицу, в дни особых исторических церковных дней по центру областных городов совершают крестные ходы
— как это всегда было на Руси.
Мы в Москве этого лишены. У нас нет теперь вовсе крестных ходов от храма до храма (скажем, из района в район). В прошлом году один московский приход в центральной части города хотел на Казанскую осеннюю и День народного единства пройтись крестным ходом по кварталу вокруг храма и… был получен отказ. При всем конструктивном диалоге и сотрудничестве с внешним миром мы тут буквально заключены в церковной ограде.
И потому возможность встретить Собор Московских святых как положено — крестным ходом, общей молитвой с патриархом и его викариями, духовенством всех приходов, единством горожан во Христе, — для нас, москвичей, сродни чуду. Как праздник обновления.
Действительно, «остальная Россия» нас может не понять. Но давайте, друзья, возрадуемся единодушно всем нашим Русским миром, что город наш был почти мертв и оживе. Что в столице России не мигранты устроили намаз, а москвичи и гости Златоглавой со Спасом на стягах, молитвой и возглашением «Христос воскресе» прошли по своей
родной земле.
Передаем эстафету вам. На следующей неделе крестный ход пройдет в Петербурге — в день памяти князя Александра Невского. А где дальше?
В Нижнем на Казанскую? Или где?
Христос посреди нас! Пусть крестные ходы вернутся в Москву насовсем.
И не оскудеют они по всему лицу Русской земли.
А она вернулась.
В XVI веке в Москве начались крестные ходы со Смоленской иконой Божией Матери. Это было не просто религиозное шествие — это был ритуал духовного единства, когда весь город видел, что вера — не абстрактна, а жива.
В 1918 году большевики поставили крест на этой традиции. С тех пор крестный ход в таком виде — как общегородское шествие десятков тысяч верующих — больше не повторялся. И вот, спустя сто с лишним лет, он вновь прошёл по московским улицам.
Толпы людей — с иконами, хоругвями, песнопениями — шли от Храма Христа Спасителя к Новодевичьему монастырю. Москва видела это и дышала вместе с народом. Не по разнарядке, не по указке, а потому что людям нужно.
Смысл прост: традиции можно запретить, но выкорчевать их нельзя. Их можно придавить на десятилетия, но потом они возвращаются. Потому что вера и память — глубже любой политики.
Для меня этот крестный ход — знак. Мы возвращаем себе то, что пытались отнять. Мы снова собираемся не вокруг экранов или лозунгов, а вокруг того, что проверено веками.
И если спустя сто лет Москва снова увидела крестный ход — значит, не всё потеряно.