Телеграмму принесли утром в пятницу: «Еду, встречай.
Мама». Татьяна поняла, что все планы на выходные придется отложить до лучших времен. Муж и сыновья всё поняли без слов. Когда приезжала бабушка Марина, ни о каких личных делах речь уже не шла. Бабушка требовала к себе особого внимания. В семье Татьяны всё было иначе. «Все-таки мы молодцы! – подумала она о себе и муже. – Мальчишки растут заботливыми, добрыми. Хотя проблем с ними, конечно, хватает!» Вчера 6-летний Митька, запыхавшись, прибежал домой с букетом одуванчиков. Летел через три ступеньки: «Мамочка, я тебе букет принес!» Она улыбнулась, обняла его, а потом допоздна отстирывала рубашку со следами одуванчиков… Вот и старший, Артем, видя, как она устала, молча помыл посуду. Но вот по-английскому языку двойку принес… …Телеграмма матери унесла Татьяну в далёкое детство, где она помнила себя ещё 4-летней. Совсем ещё кроха, Таня, одна из всех детишек военного городка, где служил её отец, возвращалась из детского сада домой одна… по расписке. Мама девочки написала расписку-доверенность, по которой воспитатели могли отпускать дочку домой одну. Более того, малышка, подставив скамеечку к газовой плите, сама разогревала себе еду, если соседей по коммуналке не было дома. А что же мама? Она допоздна работала в библиотеке. Ну, а папа, человек военный, дни и ночи пропадал на службе. Вечерами Таня, в ожидании родителей, играла в любимую игру «дочки-матери». Как же ей не хватало внимания! Сама девочка была замечательной «мамой». Каждый вечер она «укладывала спать» единственного целлулоидового пупса в коробку из-под маминых выходных туфель. Накрыв «дочку» куском старого бесцветного одеяла, покачивала «кроватку», пела колыбельную. А когда стрелка огромного будильника, с чуть помятым от падения боком, подходила к цифре «“9» понимала, что пришло то время, когда она должна была умыться и лечь спать. Своё кресло-кровать девочка люто ненавидела. Как же больно впивались в спину его деревянные подлокотники! Но сон быстро уносил девочку в сказочную страну, туда, где было светло и радостно, а родители всегда были рядом. Их можно было попросить погулять, поиграть с ней, почитать любимую сказку. А ещё, там не существовало так нелюбимого ею детского сада … Но вот наступало утро, и снова мама не хотела видеть её слёз. «Ты уже не маленькая!» – убеждала она 4-летнюю дочку. Она не желала слышать о том, что воспитательница Нина Ивановна больно била ложкой по губам, когда девочка давилась ненавистной манной кашей, глотала противный рыбий жир, ругала, когда Таня молчала, «как партизан», и ставила в угол, когда она не могла заснуть в «тихий час». …Глядя на мамину телеграмму, Татьяна вспоминала, как однажды зимой был сильный мороз, а она долго стояла на крыльце дома, не в силах сдвинуться с места. Слезы лились из глаз ручьями и превращались в прозрачные сосульки, свисая с воротника тяжёлой цигейковой шубки. А мама, опаздывая на работу, увидев эту картину, страшно рассердилась, и насильно тащила за собой упирающегося ребенка. «Не смей плакать!» – раздражалась она. …А вечером, как обычно, всех детишек разбирали по домам мамы и бабушки. Таня шла через лесок одна. Чтобы не было страшно, она громко пела. Однажды соседка, увидев это, сказала маме: «Какой же у вас веселый ребенок! Идёт по лесу и песни распевает!» И мама, не понимая подвоха, гордо ответила: «Надо уметь воспитывать детей.» Таня и сейчас отчетливо помнит, как тогда, в лесу, от страха больно сжималось её сердце, как комок подкатывал к горлу… …Телеграмма на столе снова напомнила Татьяне, что через два дня она увидит маму. Когда-то мама, молодая, красивая, мечтала стать артисткой. Не получилось. Зато роль женщины неординарной оказалась вполне по плечу. Честолюбие подтолкнуло жену офицера к общественной работе, где появилась возможность всегда быть в центре внимания. Самым важным для Марины Петровны было мнение окружающих, которые считали её умницей, красавицей и душой коллектива. Постоянно кто-то бывал у неё в гостях, решались чьи-то проблемы, раздавались советы. А дочка обычно тихо играла в своём уголке. Она рано научилась читать, и книги стали её лучшими друзьями. Все подруги были старше по возрасту. С ними было интереснее, чем с ровесницами. Училась девочка хорошо, а окончив школу, уехала в большой город, поступила в институт. «Когда же окончательно разорвалась та тонкая ниточка, которая связывала нас с мамой? – размышляла Татьяна. – Наверное, тогда, когда уехав в 17 лет из родного дома, я вдруг поняла, что нет у меня в жизни опоры». …Ей было очень трудно одной в незнакомом городе. Родители не интересовались, как ухитряется их дочь жить на стипендию. А она, не говоря им ни слова, мыла по утрам и вечерам коридоры на своем факультете. Марина Петровна любила похвастать успехами дочери перед знакомыми, между прочим, отмечая: «Не сумеет она себя подать и выгодно устроить свою жизнь…» Когда же мама узнала, что дочь подрабатывает уборщицей, то запретила даже упоминать об этом. А потом Татьяна вышла замуж, появились дети, и пока бабушка была молода и здорова, она совсем забыла к ним дорогу. Много раз Татьяна задавала себе один вопрос: почему в сердце матери не было ни любви к ней, ни просто жалости? Наверное, если бы не было у неё дочери, где бы она тогда снимала свою маску, и была самой собой, не играя очередной роли? … За окном стемнело. А Татьяна всё сидела на кухне за столом, где лежала телеграмма от мамы. Слезы, застилая глаза, катились по щекам. Точь-в-точь, как много лет назад, когда у неё, маленькой девочки, стоявшей на крыльце дома, совсем не было сил идти туда, где ей было так плохо. Татьяна отчётливо помнит, как горько она плакала, и её слезы, превращаясь в прозрачные сосульки, свисали воротника длинной, «на вырост», черной цигейковой шубки, купленной по случаю в местном военторге… ...Пройдут годы.Папа рано уйдет из жизни. В 62 года.А мама переживет его на 25 лет.И когда она станет тяжелобольной, лежачей, 9 лет Татьяна, забыв на годы об отпусках и праздниках, будет ухаживать за мамой, продлевая ей жизнь... ( Из моей книги «Такое разное счастье…»)
️
🌹 Да любите друг друга! 🌹
Телеграмму принесли утром в пятницу: «Еду, встречай.
Мама». Татьяна поняла, что все планы на выходные придется отложить до лучших времен. Муж и сыновья всё поняли без слов. Когда приезжала бабушка Марина, ни о каких личных делах речь уже не шла. Бабушка требовала к себе особого внимания. В семье Татьяны всё было иначе.
«Все-таки мы молодцы! – подумала она о себе и муже. – Мальчишки растут заботливыми, добрыми. Хотя проблем с ними, конечно, хватает!»
Вчера 6-летний Митька, запыхавшись, прибежал домой с букетом одуванчиков. Летел через три ступеньки: «Мамочка, я тебе букет принес!» Она улыбнулась, обняла его, а потом допоздна отстирывала рубашку со следами одуванчиков…
Вот и старший, Артем, видя, как она устала, молча помыл посуду. Но вот по-английскому языку двойку принес…
…Телеграмма матери унесла Татьяну в далёкое детство, где она помнила себя ещё 4-летней. Совсем ещё кроха, Таня, одна из всех детишек военного городка, где служил её отец, возвращалась из детского сада домой одна… по расписке. Мама девочки написала расписку-доверенность, по которой воспитатели могли отпускать дочку домой одну. Более того, малышка, подставив скамеечку к газовой плите, сама разогревала себе еду, если соседей по коммуналке не было дома. А что же мама? Она допоздна работала в библиотеке. Ну, а папа, человек военный, дни и ночи пропадал на службе.
Вечерами Таня, в ожидании родителей, играла в любимую игру «дочки-матери». Как же ей не хватало внимания! Сама девочка была замечательной «мамой». Каждый вечер она «укладывала спать» единственного целлулоидового пупса в коробку из-под маминых выходных туфель. Накрыв «дочку» куском старого бесцветного одеяла, покачивала «кроватку», пела колыбельную. А когда стрелка огромного будильника, с чуть помятым от падения боком, подходила к цифре «“9» понимала, что пришло то время, когда она должна была умыться и лечь спать.
Своё кресло-кровать девочка люто ненавидела. Как же больно впивались в спину его деревянные подлокотники! Но сон быстро уносил девочку в сказочную страну, туда, где было светло и радостно, а родители всегда были рядом. Их можно было попросить погулять, поиграть с ней, почитать любимую сказку. А ещё, там не существовало так нелюбимого ею детского сада …
Но вот наступало утро, и снова мама не хотела видеть её слёз. «Ты уже не маленькая!» – убеждала она 4-летнюю дочку. Она не желала слышать о том, что воспитательница Нина Ивановна больно била ложкой по губам, когда девочка давилась ненавистной манной кашей, глотала противный рыбий жир, ругала, когда Таня молчала, «как партизан», и ставила в угол, когда она не могла заснуть в «тихий час».
…Глядя на мамину телеграмму, Татьяна вспоминала, как однажды зимой был сильный мороз, а она долго стояла на крыльце дома, не в силах сдвинуться с места. Слезы лились из глаз ручьями и превращались в прозрачные сосульки, свисая с воротника тяжёлой цигейковой шубки. А мама, опаздывая на работу, увидев эту картину, страшно рассердилась, и насильно тащила за собой упирающегося ребенка.
«Не смей плакать!» – раздражалась она.
…А вечером, как обычно, всех детишек разбирали по домам мамы и бабушки. Таня шла через лесок одна. Чтобы не было страшно, она громко пела. Однажды соседка, увидев это, сказала маме: «Какой же у вас веселый ребенок! Идёт по лесу и песни распевает!»
И мама, не понимая подвоха, гордо ответила: «Надо уметь воспитывать детей.»
Таня и сейчас отчетливо помнит, как тогда, в лесу, от страха больно сжималось её сердце, как комок подкатывал к горлу…
…Телеграмма на столе снова напомнила Татьяне, что через два дня она увидит маму. Когда-то мама, молодая, красивая, мечтала стать артисткой. Не получилось. Зато роль женщины неординарной оказалась вполне по плечу. Честолюбие подтолкнуло жену офицера к общественной работе, где появилась возможность всегда быть в центре внимания. Самым важным для Марины Петровны было мнение окружающих, которые считали её умницей, красавицей и душой коллектива. Постоянно кто-то бывал у неё в гостях, решались чьи-то проблемы, раздавались советы. А дочка обычно тихо играла в своём уголке. Она рано научилась читать, и книги стали её лучшими друзьями. Все подруги были старше по возрасту. С ними было интереснее, чем с ровесницами. Училась девочка хорошо, а окончив школу, уехала в большой город, поступила в институт.
«Когда же окончательно разорвалась та тонкая ниточка, которая связывала нас с мамой? – размышляла Татьяна. – Наверное, тогда, когда уехав в 17 лет из родного дома, я вдруг поняла, что нет у меня в жизни опоры».
…Ей было очень трудно одной в незнакомом городе. Родители не интересовались, как ухитряется их дочь жить на стипендию. А она, не говоря им ни слова, мыла по утрам и вечерам коридоры на своем факультете.
Марина Петровна любила похвастать успехами дочери перед знакомыми, между прочим, отмечая: «Не сумеет она себя подать и выгодно устроить свою жизнь…» Когда же мама узнала, что дочь подрабатывает уборщицей, то запретила даже упоминать об этом. А потом Татьяна вышла замуж, появились дети, и пока бабушка была молода и здорова, она совсем забыла к ним дорогу.
Много раз Татьяна задавала себе один вопрос: почему в сердце матери не было ни любви к ней, ни просто жалости? Наверное, если бы не было у неё дочери, где бы она тогда снимала свою маску, и была самой собой, не играя очередной роли?
… За окном стемнело. А Татьяна всё сидела на кухне за столом, где лежала телеграмма от мамы. Слезы, застилая глаза, катились по щекам. Точь-в-точь, как много лет назад, когда у неё, маленькой девочки, стоявшей на крыльце дома, совсем не было сил идти туда, где ей было так плохо. Татьяна отчётливо помнит, как горько она плакала, и её слезы, превращаясь в прозрачные сосульки, свисали воротника длинной, «на вырост», черной цигейковой шубки, купленной по случаю в местном военторге…
...Пройдут годы.Папа рано уйдет из жизни. В 62 года.А мама переживет его на 25 лет.И когда она станет тяжелобольной, лежачей, 9 лет Татьяна, забыв на годы об отпусках и праздниках, будет ухаживать за мамой, продлевая ей жизнь...
( Из моей книги «Такое разное счастье…»)