Он хотел просто намылить собаку. Но почему тогда в ванной было пятеро? Правила мытья от ветеринара
Я знал, что суббота пойдёт наперекосяк, как только увидел на экране сообщение:
«Петь, а как вы моете пса, чтоб он не орал, как трактор?»
Автор — Антоха. Мой одногруппник, с которым мы на втором курсе чуть не сварили чай из физраствора. Теперь он работает инженером, живёт в новостройке, и недавно завёл метиса — «чуть-чуть лабрадор, чуть-чуть кавказец и по папе, видимо, бобёр». Зовут Барон. Вес — как у подростка. Характер — как у подростка, которого лишили интернета.
Я позвонил.
— Ты чё творишь вообще? — спросил я вместо приветствия.
— Так я его хотел искупать. Первый раз. Ну а чё, зима скоро, надо быть чистым.
— А он?
— Он, брат, выбил дверь в ванную и сел в мой халат. А потом… ну, короче, ты можешь приехать?
И я поехал. Потому что, когда Антоха говорит «ты можешь приехать», это значит, что в квартире уже царит натуральный ад: пахнет мылом, влажными псами и капитуляцией.
Дверь мне открыл человек, у которого в волосах — пена. Настоящая, с пузырьками. Из ванны доносились женские крики:
— Я тебе говорила — сначала расчеши! Он же в колтунах!
— Я расчёсывал, честно! Просто у него шерсть вьётся, как у рокера!
Я прошёл внутрь, стараясь не поскользнуться на следах лап и тапках с вырванной стелькой. В углу сидел Барон — мокрый, обиженный, но гордый. Он выглядел так, будто его только что освободили из плена, но он до последнего держался. На нём был детский плед с Микки Маусом. Видимо, вместо полотенца.
— Петь, ну расскажи, как вы своих моете. У вас же их трое. Или уже четверо?
Я вздохнул. Снял куртку. Закатал рукава. И понял: мне опять быть учителем. А ученики у меня — один хуже другого.
Первым делом я попросил всех выйти из ванной. Из всех — это:
Антоха. Его жена Маша, которая держала фен, но больше походила на прокурора. Сын Гоша — лет восьми, с мыльной бородой и вопросом «а собаки умирают от шампуня?» Их кошка Мята, которая зачем-то легла в таз с тёплой водой и теперь плескалась, как дама на курорте. Когда я остался наедине с Бароном, тот посмотрел на меня с выражением:
«Если ты тоже с шампунем — я тебя укушу. Но тихо, по-товарищески».
— Братишка, — сказал я ему. — Сейчас будет как в спа. Никто не будет поливать тебя ледяной струёй или тыкать в глаз губкой. Я ветврач. У меня подход.
Начали с азов. Я объяснил Антохе:
— Купание — это как свидание. Подготовка решает всё. Сначала расчёсываем пса. Даже если он короткошёрстный. Потому что потом мокрые колтуны никуда не денутся — только хуже будет.
— А шампунь?
— Только для собак. Ни "Невская косметика", ни твой гель для душа с ароматом кактуса.
— У нас есть «для щенков с ромашкой»!
— Отлично. И полотенце. Два. И коврик, чтобы не скользил. И… Мята, ты-то куда опять полезла?
Кошка снова зашла. И, надо отдать должное, Барон только вздохнул. Видимо, уже смирился с тем, что его моют при свидетелях.
Сам процесс я доверил себе. Барон — хоть и крупный, но терпеливый. Вода — тёплая, не горячая, не холодная. Из душа, но с напором не как из пожарного шланга. Пёс стоял, как статуя. Иногда облизывал меня, иногда — моргал с укором.
— Мы обычно с Машей его вдвоём держим. А ты один? — удивлялся Антоха.
— Я с людьми справлялся похуже. А тут просто надо понимать, что собака — не машина: не трёшь до скрипа. Всё мягко, без фанатизма.
Когда мы его сполоснули и промокнули полотенцем, Барон потянулся… и улёгся на мою ногу.
— Это нормально, что он теперь влюблён в тебя? — спросила Маша.
— Это нормально, что он впервые не убежал в шоке, — ответил я.
Мы вышли. Гоша держал второе полотенце. Впервые за день — с выражением уважения.
— Ты — как Цезарь, — сказал он. — Только с собакой.
— Спасибо. Надеюсь, без финала Цезаря.
Антоха был в шоке. В хорошем смысле.
— Петь, ты волшебник. Я думал, у меня пёс — монстр. А он, оказывается, вполне себе нормальный.
— Он не монстр. Просто вы с ним общались через холодную воду и мыло в глазах. А теперь через уважение и правильную температуру.
Антоха потом долго ходил по квартире с выражением лица «мы могли так с самого начала?!»
Барон лежал у батареи и выглядел счастливым. Мокрый, но счастливый. Он даже вздохнул как человек, который только что уволился с токсичной работы.
— Петь, а можно вопрос? — Антоха наливал чай, всё ещё слегка подрагивая от адреналина.
— Можно. Только если он не звучит как «а фен нужен обязательно?»
— Блин. Именно это и хотел спросить.
Я сел. Надо же было как-то объяснить человеку, что сушка — это не необязательный каприз, а часть ритуала. Особенно зимой. Особенно, если у тебя не йорк с пухом, а Барон — метис с подшерстком, который вечно сбрасывает шерсть как новогодняя ель иголки.
— Если не просушить, он может не просто замёрзнуть. У него может начать преть кожа. Это как если ты ходишь в мокрых носках неделю. Приятного мало, — говорю я.
— А если он боится фена?
— Тогда полотенце, терпение и два часа, как после бассейна в детстве. Но лучше фен приучать. Потихоньку. Без визгов и наказаний.
Барон, кстати, не боялся. Он просто не любил звук. Но если сидеть с ним рядом и гладить — терпел. Особенно если за это потом дают сушку с индейкой.
Мы с Гошей сушили его вдвоём. Гоша — фен, я — жвачку, чтобы Барон не думал о странных шумящих машинах.
— Он как будто млеет, — сказал Гоша.
— Это потому что вы его наконец не тыкаете водой в уши. И никто не орёт. Это всё, что нужно собаке — немного уважения, тепла и так, чтобы пена не попадала в глаз.
Когда я уходил, Маша принесла мне целый контейнер оладий.
— За урок. И за моральный вред.
— Спасибо, — говорю. — Но учтите: следующий мастер-класс будет платным.
— А что будет в следующем?
— Как стричь когти и не потерять веру в себя.
Когда я сел в машину, мне пришло сообщение:
«Ты волшебник. Он теперь сам лёг у ванной. Ты его как-то загипнотизировал?»
Нет, Антоха. Просто я не сделал из ванной зону пыток.
Это важный момент, который пропускают почти все хозяева.
✦ Послесловие
Я видел сотни собак в клинике. Чистых, как с рекламы. И таких, от которых пахнет, как от мокрого шерстяного одеяла, забытого на балконе. И знаете, что важно?
Грязная собака — не показатель плохого хозяина.
Но мокрая, дрожащая и напуганная собака — уже да.
Если вы моете пса раз в месяц — хорошо. Если раз в три — тоже не страшно. Но:
Не мойте собаку слишком часто. У неё нет такого слоя жира, как у нас. Частое мытьё — путь к сухой коже, зуде и испорченному иммунитету. Не мойте “перед гостями”, чтобы не “вонял”. Пёс не куртка. У него есть запах. И он часть его. Не мойте просто потому, что «грязный». Лучше расчешите. Иногда шерсть просто пыльная. Не мойте, если он болен, простужен, после прививок или в стрессе. Купание — стресс. Даже если у вас "водолюб". И не мойте с криками. Никогда. Это путь к тому, чтобы собака шарахалась от вас всю жизнь. А ещё, знаете, что самое тёплое?
На следующий день мне пришло видео: Гоша с Бароном.
Барон лежит в ванной. Сухой, чистый.
А Гоша поёт что-то невнятное и мажет Барону лапы кремом.
На видео подписано:
«Папа сказал “для лап тоже надо уход”. Я теперь его грумер».
И вот ради таких видео я и езжу по субботам в квартиры с мыльным апокалипсисом.
Прошла неделя.
Я уже забыл, как меня залили мыльной водой и накормили оладьями, как позвонил Антоха:
— Петь, у нас проблема.
— Ты его снова намылил детским шампунем?
— Нет. Он… он сам пошёл в ванную.
Я замолчал.
— Это звучит как хорошая новость.
— Но он лёг на коврик и не уходит. Он просто лежит. Как будто ждёт чего-то.
— Антох…
— Он что, заболел?
Я приехал. Без халата. Просто друг.
Барон лежал в ванной. Смотрел в одну точку.
Маша на кухне вздыхала:
— Он целый день здесь. Не ест. Не играет.
Я сел рядом с ним.
— Барон, ты чё, философ? Мыться снова хочешь?
Он дёрнул ухом.
И тут до меня дошло.
— Слушайте, а вы его после того купания хвалили?
— Ну, я ж вам видео скидывал! — Антоха обиделся.
— Это было тогда. А потом?
— Ну… не ругали.
— А обняли?
— Ммм…
— А играли с ним?
— Да он же вымотался…
Вот и всё. Пёс не боится купания.
Он боится тишины после.
Барон пошёл в ванную, чтобы получить то, что ему дали в первый раз: внимание, игру, слова, прикосновения. Он не воду хотел. Он повторения близости.
Собаки помнят не только запах. Они помнят чувства.
Если пёс полюбил ванную, значит, в тот день он чувствовал себя любимым.
Я налил ему в ладонь немного воды.
Он лизнул. Вздохнул.
— Не переживай, дружище, — сказал я. — Они просто забыли. Сейчас напомню.
Я вышел к Антохе.
— Урок номер два. Ванна — это не шампунь и пена. Это ритуал. И конец у него должен быть счастливый.
— Мы погуляли, дали сушку…
— А играть? А обнимашки? А «какой ты герой, Бароша!» — вот это всё?
Маша кивнула.
— Мы правда забыли. Он был такой спокойный. Мы подумали — всё, взрослый стал.
— Он стал взрослым. Но ты ведь тоже не откажешься от поцелуя после душа, правда?
Антоха скривился.
— С Машей не сравнивай, ладно.
— Почему? Барон любит так же. Просто по-собачьи.
Мы играли с ним в коридоре. Барон ожил, завилял хвостом.
Антоха включил душ, только чтобы шумел.
Барон услышал — и не сбежал.
— Всё-таки ты волшебник, — сказал Антоха. — А я что?
— А ты учишься. Это тоже магия. Только взрослая.
✦ Итоги Если вы моете пса — это не про гигиену. Это про связь.
Вот правила, которые не написаны на шампуне:
После мытья — радость, а не «ура, закончено».
Дайте собаке понять: вы гордитесь ею. Что она справилась. Что вы с ней. Перед мытьём — настрой, а не «щас мы тебя как вымоем».
Голос важен. Ваша энергия важна. Делайте это как игру, а не как чистку танка. Если боится — не заставляйте. Привыкайте. Потихоньку.
Вода — друг, но не сразу. Некоторым псам нужно по капле. Не мойте, если вы сами злые.
Ваши эмоции важнее температуры воды. Не забывайте: ванна — это не унижение. Это доверие.
И если пёс пускает вас к пузу, мокрому и уязвимому — это уже победа. Когда я уходил, Барон снова лёг у ванной.
Но теперь с игрушкой. И с глазами: «Я снова молодец?»
Ты всегда молодец, пёс.
Ты научил двоих взрослых людей, что любовь — это не ритуал. Это внимание.
ОНИ УХОДЯТ ПО РАДУГЕ
Он хотел просто намылить собаку. Но почему тогда в ванной было пятеро? Правила мытья от ветеринара
Я знал, что суббота пойдёт наперекосяк, как только увидел на экране сообщение:
«Петь, а как вы моете пса, чтоб он не орал, как трактор?»
Автор — Антоха. Мой одногруппник, с которым мы на втором курсе чуть не сварили чай из физраствора. Теперь он работает инженером, живёт в новостройке, и недавно завёл метиса — «чуть-чуть лабрадор, чуть-чуть кавказец и по папе, видимо, бобёр». Зовут Барон. Вес — как у подростка. Характер — как у подростка, которого лишили интернета.
Я позвонил.
— Ты чё творишь вообще? — спросил я вместо приветствия.
— Так я его хотел искупать. Первый раз. Ну а чё, зима скоро, надо быть чистым.
— А он?
— Он, брат, выбил дверь в ванную и сел в мой халат. А потом… ну, короче, ты можешь приехать?
И я поехал. Потому что, когда Антоха говорит «ты можешь приехать», это значит, что в квартире уже царит натуральный ад: пахнет мылом, влажными псами и капитуляцией.
Дверь мне открыл человек, у которого в волосах — пена. Настоящая, с пузырьками. Из ванны доносились женские крики:
— Я тебе говорила — сначала расчеши! Он же в колтунах!
— Я расчёсывал, честно! Просто у него шерсть вьётся, как у рокера!
Я прошёл внутрь, стараясь не поскользнуться на следах лап и тапках с вырванной стелькой. В углу сидел Барон — мокрый, обиженный, но гордый. Он выглядел так, будто его только что освободили из плена, но он до последнего держался. На нём был детский плед с Микки Маусом. Видимо, вместо полотенца.
— Петь, ну расскажи, как вы своих моете. У вас же их трое. Или уже четверо?
Я вздохнул. Снял куртку. Закатал рукава. И понял: мне опять быть учителем. А ученики у меня — один хуже другого.
Первым делом я попросил всех выйти из ванной. Из всех — это:
Антоха.
Его жена Маша, которая держала фен, но больше походила на прокурора.
Сын Гоша — лет восьми, с мыльной бородой и вопросом «а собаки умирают от шампуня?»
Их кошка Мята, которая зачем-то легла в таз с тёплой водой и теперь плескалась, как дама на курорте.
Когда я остался наедине с Бароном, тот посмотрел на меня с выражением:
«Если ты тоже с шампунем — я тебя укушу. Но тихо, по-товарищески».
— Братишка, — сказал я ему. — Сейчас будет как в спа. Никто не будет поливать тебя ледяной струёй или тыкать в глаз губкой. Я ветврач. У меня подход.
Начали с азов. Я объяснил Антохе:
— Купание — это как свидание. Подготовка решает всё. Сначала расчёсываем пса. Даже если он короткошёрстный. Потому что потом мокрые колтуны никуда не денутся — только хуже будет.
— А шампунь?
— Только для собак. Ни "Невская косметика", ни твой гель для душа с ароматом кактуса.
— У нас есть «для щенков с ромашкой»!
— Отлично. И полотенце. Два. И коврик, чтобы не скользил. И… Мята, ты-то куда опять полезла?
Кошка снова зашла. И, надо отдать должное, Барон только вздохнул. Видимо, уже смирился с тем, что его моют при свидетелях.
Сам процесс я доверил себе. Барон — хоть и крупный, но терпеливый. Вода — тёплая, не горячая, не холодная. Из душа, но с напором не как из пожарного шланга. Пёс стоял, как статуя. Иногда облизывал меня, иногда — моргал с укором.
— Мы обычно с Машей его вдвоём держим. А ты один? — удивлялся Антоха.
— Я с людьми справлялся похуже. А тут просто надо понимать, что собака — не машина: не трёшь до скрипа. Всё мягко, без фанатизма.
Когда мы его сполоснули и промокнули полотенцем, Барон потянулся… и улёгся на мою ногу.
— Это нормально, что он теперь влюблён в тебя? — спросила Маша.
— Это нормально, что он впервые не убежал в шоке, — ответил я.
Мы вышли. Гоша держал второе полотенце. Впервые за день — с выражением уважения.
— Ты — как Цезарь, — сказал он. — Только с собакой.
— Спасибо. Надеюсь, без финала Цезаря.
Антоха был в шоке. В хорошем смысле.
— Петь, ты волшебник. Я думал, у меня пёс — монстр. А он, оказывается, вполне себе нормальный.
— Он не монстр. Просто вы с ним общались через холодную воду и мыло в глазах. А теперь через уважение и правильную температуру.
Антоха потом долго ходил по квартире с выражением лица «мы могли так с самого начала?!»
Барон лежал у батареи и выглядел счастливым. Мокрый, но счастливый. Он даже вздохнул как человек, который только что уволился с токсичной работы.
— Петь, а можно вопрос? — Антоха наливал чай, всё ещё слегка подрагивая от адреналина.
— Можно. Только если он не звучит как «а фен нужен обязательно?»
— Блин. Именно это и хотел спросить.
Я сел. Надо же было как-то объяснить человеку, что сушка — это не необязательный каприз, а часть ритуала. Особенно зимой. Особенно, если у тебя не йорк с пухом, а Барон — метис с подшерстком, который вечно сбрасывает шерсть как новогодняя ель иголки.
— Если не просушить, он может не просто замёрзнуть. У него может начать преть кожа. Это как если ты ходишь в мокрых носках неделю. Приятного мало, — говорю я.
— А если он боится фена?
— Тогда полотенце, терпение и два часа, как после бассейна в детстве. Но лучше фен приучать. Потихоньку. Без визгов и наказаний.
Барон, кстати, не боялся. Он просто не любил звук. Но если сидеть с ним рядом и гладить — терпел. Особенно если за это потом дают сушку с индейкой.
Мы с Гошей сушили его вдвоём. Гоша — фен, я — жвачку, чтобы Барон не думал о странных шумящих машинах.
— Он как будто млеет, — сказал Гоша.
— Это потому что вы его наконец не тыкаете водой в уши. И никто не орёт. Это всё, что нужно собаке — немного уважения, тепла и так, чтобы пена не попадала в глаз.
Когда я уходил, Маша принесла мне целый контейнер оладий.
— За урок. И за моральный вред.
— Спасибо, — говорю. — Но учтите: следующий мастер-класс будет платным.
— А что будет в следующем?
— Как стричь когти и не потерять веру в себя.
Когда я сел в машину, мне пришло сообщение:
«Ты волшебник. Он теперь сам лёг у ванной. Ты его как-то загипнотизировал?»
Нет, Антоха. Просто я не сделал из ванной зону пыток.
Это важный момент, который пропускают почти все хозяева.
✦ Послесловие
Я видел сотни собак в клинике. Чистых, как с рекламы. И таких, от которых пахнет, как от мокрого шерстяного одеяла, забытого на балконе. И знаете, что важно?
Грязная собака — не показатель плохого хозяина.
Но мокрая, дрожащая и напуганная собака — уже да.
Если вы моете пса раз в месяц — хорошо. Если раз в три — тоже не страшно. Но:
Не мойте собаку слишком часто. У неё нет такого слоя жира, как у нас. Частое мытьё — путь к сухой коже, зуде и испорченному иммунитету.
Не мойте “перед гостями”, чтобы не “вонял”. Пёс не куртка. У него есть запах. И он часть его.
Не мойте просто потому, что «грязный». Лучше расчешите. Иногда шерсть просто пыльная.
Не мойте, если он болен, простужен, после прививок или в стрессе. Купание — стресс. Даже если у вас "водолюб".
И не мойте с криками. Никогда. Это путь к тому, чтобы собака шарахалась от вас всю жизнь.
А ещё, знаете, что самое тёплое?
На следующий день мне пришло видео: Гоша с Бароном.
Барон лежит в ванной. Сухой, чистый.
А Гоша поёт что-то невнятное и мажет Барону лапы кремом.
На видео подписано:
«Папа сказал “для лап тоже надо уход”. Я теперь его грумер».
И вот ради таких видео я и езжу по субботам в квартиры с мыльным апокалипсисом.
Прошла неделя.
Я уже забыл, как меня залили мыльной водой и накормили оладьями, как позвонил Антоха:
— Петь, у нас проблема.
— Ты его снова намылил детским шампунем?
— Нет. Он… он сам пошёл в ванную.
Я замолчал.
— Это звучит как хорошая новость.
— Но он лёг на коврик и не уходит. Он просто лежит. Как будто ждёт чего-то.
— Антох…
— Он что, заболел?
Я приехал. Без халата. Просто друг.
Барон лежал в ванной. Смотрел в одну точку.
Маша на кухне вздыхала:
— Он целый день здесь. Не ест. Не играет.
Я сел рядом с ним.
— Барон, ты чё, философ? Мыться снова хочешь?
Он дёрнул ухом.
И тут до меня дошло.
— Слушайте, а вы его после того купания хвалили?
— Ну, я ж вам видео скидывал! — Антоха обиделся.
— Это было тогда. А потом?
— Ну… не ругали.
— А обняли?
— Ммм…
— А играли с ним?
— Да он же вымотался…
Вот и всё. Пёс не боится купания.
Он боится тишины после.
Барон пошёл в ванную, чтобы получить то, что ему дали в первый раз: внимание, игру, слова, прикосновения. Он не воду хотел. Он повторения близости.
Собаки помнят не только запах. Они помнят чувства.
Если пёс полюбил ванную, значит, в тот день он чувствовал себя любимым.
Я налил ему в ладонь немного воды.
Он лизнул. Вздохнул.
— Не переживай, дружище, — сказал я. — Они просто забыли. Сейчас напомню.
Я вышел к Антохе.
— Урок номер два. Ванна — это не шампунь и пена. Это ритуал. И конец у него должен быть счастливый.
— Мы погуляли, дали сушку…
— А играть? А обнимашки? А «какой ты герой, Бароша!» — вот это всё?
Маша кивнула.
— Мы правда забыли. Он был такой спокойный. Мы подумали — всё, взрослый стал.
— Он стал взрослым. Но ты ведь тоже не откажешься от поцелуя после душа, правда?
Антоха скривился.
— С Машей не сравнивай, ладно.
— Почему? Барон любит так же. Просто по-собачьи.
Мы играли с ним в коридоре. Барон ожил, завилял хвостом.
Антоха включил душ, только чтобы шумел.
Барон услышал — и не сбежал.
— Всё-таки ты волшебник, — сказал Антоха. — А я что?
— А ты учишься. Это тоже магия. Только взрослая.
✦ Итоги
Если вы моете пса — это не про гигиену. Это про связь.
Вот правила, которые не написаны на шампуне:
После мытья — радость, а не «ура, закончено».
Дайте собаке понять: вы гордитесь ею. Что она справилась. Что вы с ней.
Перед мытьём — настрой, а не «щас мы тебя как вымоем».
Голос важен. Ваша энергия важна. Делайте это как игру, а не как чистку танка.
Если боится — не заставляйте. Привыкайте. Потихоньку.
Вода — друг, но не сразу. Некоторым псам нужно по капле.
Не мойте, если вы сами злые.
Ваши эмоции важнее температуры воды.
Не забывайте: ванна — это не унижение. Это доверие.
И если пёс пускает вас к пузу, мокрому и уязвимому — это уже победа.
Когда я уходил, Барон снова лёг у ванной.
Но теперь с игрушкой. И с глазами: «Я снова молодец?»
Ты всегда молодец, пёс.
Ты научил двоих взрослых людей, что любовь — это не ритуал. Это внимание.
Пётр Фролов | Ветеринар