*** Тихое родное захолустье. Речки ослепительный прищур. Сколько здесь невысказанной грусти в дрёме палисадников и кур! - Пропылит автобус – снова тихо. Только в центре, где ларёшный ряд, магнитола взвизгивает лихо с нашей жизнью вовсе невпопад. - Потому, наверно, и поникли, встав в тенёчке узеньким рядком, бабки с карасями и клубникой, с пахнущим лугами молоком. - Всё тут близко: небо и крапива. Сто шагов, – а вот уже и лес. Боже мой, как тихо и красиво – радуга с дождём наперевес. - Пыль – так пыль, болота – так болота. Человек – подкова да кремень. Это было… Утекла порода из широких наших деревень. - Век двадцатый резал и корявил, изрубил нательные кресты. Лишь похмелье горькое оставил на полях да сорные кусты. - На хрена такой прогресс лукавый, если гибнет самое моё?! Вот стою на краешке державы вытираю слёзоньки её. Автор : Юшин Евгений
Вспоминая деревню...
Тихое родное захолустье
***
Тихое родное захолустье.
Речки ослепительный прищур.
Сколько здесь невысказанной грусти
в дрёме палисадников и кур!
-
Пропылит автобус – снова тихо.
Только в центре, где ларёшный ряд,
магнитола взвизгивает лихо
с нашей жизнью вовсе невпопад.
-
Потому, наверно, и поникли,
встав в тенёчке узеньким рядком,
бабки с карасями и клубникой,
с пахнущим лугами молоком.
-
Всё тут близко: небо и крапива.
Сто шагов, – а вот уже и лес.
Боже мой, как тихо и красиво –
радуга с дождём наперевес.
-
Пыль – так пыль, болота – так болота.
Человек – подкова да кремень.
Это было… Утекла порода
из широких наших деревень.
-
Век двадцатый резал и корявил,
изрубил нательные кресты.
Лишь похмелье горькое оставил
на полях да сорные кусты.
-
На хрена такой прогресс лукавый,
если гибнет самое моё?!
Вот стою на краешке державы
вытираю слёзоньки её.
Автор : Юшин Евгений