Я б приняла монашеский постриг Лидия Штейнингер Я б приняла монашеский постриг, Не будь моих семьи, родных и дома. Но от всего отречься в один миг - Жизнь превратить в кромешный ад Содома. Души невинность можно возродить Молитвою и челобитьем вечным. Но как в себе мне чувственность убить И тягу жить под небом бесконечным? Я без любви, наверное, умру. Душа жива то болью, то надеждой. И что монашка я в душе не вру, И быть пред Богом не хочу невеждой. А в чёрный облача себя наряд, Не верю, что мне страсть убить удастся. Согласна пить её безумный яд, Взлетать и падать, вся ей отдаваться. Как разделить себя меж двух стихий? Как совместить в себе и грех, и святость? Им благодарна за свои стихи, За горечь слёз и за безумства сладость. А если вдруг предам саму себя, Убить, иль возродить смогу я душу? Смогу ль в монастыре жить не любя, Рыбёшкою заброшенной на сушу?..
Вера, Надежда, Любовь в душе православного
Монастырь
Вечно ищет смысла жизни наша грешная душа
Монастырские ворота, мелом белена стена
У ворот монастыря бродит странница одна
Испсодлобья взгляд задумчив и похожа на меня.
Кто захочет жить в покое, только здесь его найдут
Примут всех без исключенья - согрешивших или нет
Всех накормят и напоят платье длинное дадут
Подстригут и призовут принять монашеский обет.
В белых стенах, освященных тысячью молитв
Отстоялась тишь такая, что в ушах звенит
Воспоминанье бездны жизни незримо в воздухе парит
Здесь каждой вещи сущность вся память вечности хранит.
Оборву я с прошлым нити, сожгу земные все мосты
И станет мне пристанищем родным - этот монастырь
Душа сольется с этой вечностью, придет спокойный сон
И будет биться сердце трепетно молитвам в унисон.
© Copyright: Наталья Стебакова, 2016
Лидия Штейнингер
Я б приняла монашеский постриг,
Не будь моих семьи, родных и дома.
Но от всего отречься в один миг -
Жизнь превратить в кромешный ад Содома.
Души невинность можно возродить
Молитвою и челобитьем вечным.
Но как в себе мне чувственность убить
И тягу жить под небом бесконечным?
Я без любви, наверное, умру.
Душа жива то болью, то надеждой.
И что монашка я в душе не вру,
И быть пред Богом не хочу невеждой.
А в чёрный облача себя наряд,
Не верю, что мне страсть убить удастся.
Согласна пить её безумный яд,
Взлетать и падать, вся ей отдаваться.
Как разделить себя меж двух стихий?
Как совместить в себе и грех, и святость?
Им благодарна за свои стихи,
За горечь слёз и за безумства сладость.
А если вдруг предам саму себя,
Убить, иль возродить смогу я душу?
Смогу ль в монастыре жить не любя,
Рыбёшкою заброшенной на сушу?..