Со страницы Владимира Фадеева. «…ПОЖИТЬ МНЕ НА СВЕТЕ ОКАЗАНА ЧЕСТЬ…» 7 НОЯБРЯ 1946 года родилась Светлана МОЛЕВА, русская поэтесса, публицист, редактор, создатель псковского издательства «Отчина». В её семье знали и ценили русскую поэзию, дед по отцовской линии и сам отец сочиняли стихи, с детства Светлана знала наизусть Пушкина, Некрасова, Есенина. Первая публикация — в 19 лет - в псковской газете «Молодой ленинец». В 1965-м Светлана Молева поступает в Литературный институт имени А. М. Горького. Дружила с поэтами Юрием Кузнецовым и Николаем Рубцовым, драматургом Александром Вампиловым. В 1967-м выходит первый поэтический сборник «Подснежники» в издательстве Лениздат, в котором Светлана Моолева потом проработала редактором почти четверть века. В 1976-м принята в Союз писателей СССР. Вышли поэтические сборники: «Сто дней весны». «Ожидание встречи», «Белый берег», «Здравствуйте, травы», «Забытые песни», «Дальний свет». Значительный период жизни Молевой связан с исследовательской работой в области древнерусской истории и русского языка, итогом которой стала книга «Единородное Слово». На её стихи писали песни Смирнов С., Нурмухамедова Р., Царева В., Фёдоров В. Композитором Юрием Корнаковым создан вокальный цикл «Берегите тепло». Светлана Васильевна Молева скончалась в 2005 году от рака в Санкт-Петербурге. Похоронена в Пскове на Мироносицком кладбище. Летний вечерний покойный задумчивый час. Тает, дрожит, исчезает серебряный крест. Здесь мне покоиться тихо-претихо, Бог даст, Благо пожить мне на свете оказана честь. Благо все так же цветы полевые звенят, Благо все так же струится родимая речь, Благо была у меня и любовь, и родня, — Было кого и оплакивать, и пожалеть. Плитами, плитами крепится древний бугор. В храмовой сени сирень опадает, шурша. Жаль мне оставить тебя, синеокий простор... Не улетай, поселись недалече, душа! Как я узнаю, светлы ли мои зеленя? Как я узнаю, белы ли снега на Руси? Господи, кто-нибудь там попроси за меня, Господи, кто-нибудь там за меня попроси... ХХХ Какой немыслимый простор! Какие дали, реки, избы... Жить, Жить всегда! И чувство жизни На миг охватит, Как костер. А дальше — Не хватает глаз: Так ярко, Холодно, Печально, Так вдохновенно до отчаянья, Как будто все — в последний раз. ХХХ Возвращайтесь домой! По домам... Мы просторов и пажитей дети. Горше судеб бездомных на свете Разве только сума да тюрьма. Где-то в жизни мы сделали сбой, — Видно, вышел кафтан не по росту: Пятилеток гигантская поступь Не совпала с крестьянской судьбой. Как полову, людей разнесло, Переплавило в тоннах металла, Перепутались зло и добро, Но душа, трепетнув, устояла. И однажды под летним дождем Вдруг как будто очнешься, оттаяв: Всю землицу застроим, отравим, Двух аршинов — и тех не найдем... Эх, белы в городу калачи, Да ведь суть, разобраться, не в этом: Жизнь всего-то, кричи не кричи, Лишь пяток или два пятилеток. Вон вчера схоронил мужика, А не знал и как звать-то, соседа... Возвращайтесь домой! К землякам, К тихим избам, к вечерним беседам, К быстрым пилам и острой косе. Пусть густеет на праздники солод. Будешь к ночи шагать по росе, Удивляясь, как день этот долог. Будет столь за столом детворы, И так яры весенние грозы, Где за теплый песчаный обрыв Зацепились корнями березы. АНДРЕЙ РУБЛЕВ. СТРАШНЫЙ СУД Фреска Успенского собора во Владимире Страшный Суд… Отстает штукатурка от стен, И прозрачны, как души, молящихся лики – От колен Святослава, от русских колен. И Господь перед ними благой и великий. Се! Потомки, обретшие истинный дом, Что свой крест пронесли, не теряя надежды. На судящих и тех, кто стоит пред Судом, Осияно чисты и нетленный одежды. Так и мнится: Успенья раздвинется свод, Ослепит нас сияньем созвездий и радуг! Но под фрескою – сумрачной арки пролет, И мы знаем с тобой, что осталось «за кадром»… О Земля! Стала ты, что скудельный сосуд, Нет ни рыбы в морях и ни всходов за плугом. Но не страшен, а праведен истинный Суд, И склоняются мудрые старцы друг к другу. И касаются нимбы друг друга, горя, И душа не мятется, предчувствуя Слово… А внизу… там, внизу, распласталась Земля, Словно ад, поглотить непрощенных готова. Там гигантские зарева черных печей, И бетонные зубья ломает плотина, И реакторы рвутся во мраке ночей, И горит – не сгорает Россия… купина… Се!.. Прошла она, Господи, Страшный свой Суд Там – где, сыто смежая железные веки, Эти мертвые Молохи души сосут И рыгают ураном в стоящие реки. ХХХ Валентину Голубеву Усмехнутся лукавые губы – Тяжело затемнеют глаза… Мне легко твою русскую удаль С безымянной тоскою связать. Я сама в этих далях терялась, Из ковшей деревянный пила, К этим белым стволам прислонялась, В этих травах дорожных спала. Не тебя ль в вечереющем поле Я не раз окликала, скажи? Не с тобой ли на праздник престольный Подымала я чарку за жизнь? И не ты ли, соколик, бывало, В пляс ходил на широком лугу? И кому васильки обрывала На высоком сухом берегу?.. Неизменчива эта картина: Реки, избы, с горчинкою дым… Нет конца небесам, и равнинам, И знобящим ветрам путевым. Нету русскому сердцу покоя. Как с высокого ступишь крыльца,— Изведёт разудалой тоскою Красну девку над быстрой рекою, На кресте ли дорог молодца.
Мир книги,слова,поэзии
#сторонниеавторы #владимирфадеев #миркнигисловапоэзии
Со страницы Владимира Фадеева.
«…ПОЖИТЬ МНЕ НА СВЕТЕ ОКАЗАНА ЧЕСТЬ…»
7 НОЯБРЯ 1946 года родилась Светлана МОЛЕВА, русская поэтесса, публицист, редактор, создатель псковского издательства «Отчина». В её семье знали и ценили русскую поэзию, дед по отцовской линии и сам отец сочиняли стихи, с детства Светлана знала наизусть Пушкина, Некрасова, Есенина. Первая публикация — в 19 лет - в псковской газете «Молодой ленинец». В 1965-м Светлана Молева поступает в Литературный институт имени А. М. Горького. Дружила с поэтами Юрием Кузнецовым и Николаем Рубцовым, драматургом Александром Вампиловым. В 1967-м выходит первый поэтический сборник «Подснежники» в издательстве Лениздат, в котором Светлана Моолева потом проработала редактором почти четверть века. В 1976-м принята в Союз писателей СССР. Вышли поэтические сборники: «Сто дней весны». «Ожидание встречи», «Белый берег», «Здравствуйте, травы», «Забытые песни», «Дальний свет». Значительный период жизни Молевой связан с исследовательской работой в области древнерусской истории и русского языка, итогом которой стала книга «Единородное Слово». На её стихи писали песни Смирнов С., Нурмухамедова Р., Царева В., Фёдоров В. Композитором Юрием Корнаковым создан вокальный цикл «Берегите тепло».
Светлана Васильевна Молева скончалась в 2005 году от рака в Санкт-Петербурге. Похоронена в Пскове на Мироносицком кладбище.
Летний вечерний покойный задумчивый час.
Тает, дрожит, исчезает серебряный крест.
Здесь мне покоиться тихо-претихо, Бог даст,
Благо пожить мне на свете оказана честь.
Благо все так же цветы полевые звенят,
Благо все так же струится родимая речь,
Благо была у меня и любовь, и родня, —
Было кого и оплакивать, и пожалеть.
Плитами, плитами крепится древний бугор.
В храмовой сени сирень опадает, шурша.
Жаль мне оставить тебя, синеокий простор...
Не улетай, поселись недалече, душа!
Как я узнаю, светлы ли мои зеленя?
Как я узнаю, белы ли снега на Руси?
Господи, кто-нибудь там попроси за меня,
Господи, кто-нибудь там за меня попроси...
ХХХ
Какой немыслимый простор!
Какие дали, реки, избы...
Жить,
Жить всегда!
И чувство жизни
На миг охватит,
Как костер.
А дальше —
Не хватает глаз:
Так ярко,
Холодно,
Печально,
Так вдохновенно до отчаянья,
Как будто все — в последний раз.
ХХХ
Возвращайтесь домой! По домам...
Мы просторов и пажитей дети.
Горше судеб бездомных на свете
Разве только сума да тюрьма.
Где-то в жизни мы сделали сбой, —
Видно, вышел кафтан не по росту:
Пятилеток гигантская поступь
Не совпала с крестьянской судьбой.
Как полову, людей разнесло,
Переплавило в тоннах металла,
Перепутались зло и добро,
Но душа, трепетнув, устояла.
И однажды под летним дождем
Вдруг как будто очнешься, оттаяв:
Всю землицу застроим, отравим,
Двух аршинов — и тех не найдем...
Эх, белы в городу калачи,
Да ведь суть, разобраться, не в этом:
Жизнь всего-то, кричи не кричи,
Лишь пяток или два пятилеток.
Вон вчера схоронил мужика,
А не знал и как звать-то, соседа...
Возвращайтесь домой! К землякам,
К тихим избам, к вечерним беседам,
К быстрым пилам и острой косе.
Пусть густеет на праздники солод.
Будешь к ночи шагать по росе,
Удивляясь, как день этот долог.
Будет столь за столом детворы,
И так яры весенние грозы,
Где за теплый песчаный обрыв
Зацепились корнями березы.
АНДРЕЙ РУБЛЕВ.
СТРАШНЫЙ СУД
Фреска Успенского собора во Владимире
Страшный Суд…
Отстает штукатурка от стен,
И прозрачны, как души, молящихся лики –
От колен Святослава, от русских колен.
И Господь перед ними благой и великий.
Се! Потомки, обретшие истинный дом,
Что свой крест пронесли, не теряя надежды.
На судящих и тех, кто стоит пред Судом,
Осияно чисты и нетленный одежды.
Так и мнится: Успенья раздвинется свод,
Ослепит нас сияньем созвездий и радуг!
Но под фрескою – сумрачной арки пролет,
И мы знаем с тобой, что осталось «за кадром»…
О Земля! Стала ты, что скудельный сосуд,
Нет ни рыбы в морях и ни всходов за плугом.
Но не страшен, а праведен истинный Суд,
И склоняются мудрые старцы друг к другу.
И касаются нимбы друг друга, горя,
И душа не мятется, предчувствуя Слово…
А внизу… там, внизу, распласталась Земля,
Словно ад, поглотить непрощенных готова.
Там гигантские зарева черных печей,
И бетонные зубья ломает плотина,
И реакторы рвутся во мраке ночей,
И горит – не сгорает Россия… купина…
Се!.. Прошла она, Господи, Страшный свой Суд
Там – где, сыто смежая железные веки,
Эти мертвые Молохи души сосут
И рыгают ураном в стоящие реки.
ХХХ
Валентину Голубеву
Усмехнутся лукавые губы –
Тяжело затемнеют глаза…
Мне легко твою русскую удаль
С безымянной тоскою связать.
Я сама в этих далях терялась,
Из ковшей деревянный пила,
К этим белым стволам прислонялась,
В этих травах дорожных спала.
Не тебя ль в вечереющем поле
Я не раз окликала, скажи?
Не с тобой ли на праздник престольный
Подымала я чарку за жизнь?
И не ты ли, соколик, бывало,
В пляс ходил на широком лугу?
И кому васильки обрывала
На высоком сухом берегу?..
Неизменчива эта картина:
Реки, избы, с горчинкою дым…
Нет конца небесам, и равнинам,
И знобящим ветрам путевым.
Нету русскому сердцу покоя.
Как с высокого ступишь крыльца,—
Изведёт разудалой тоскою
Красну девку над быстрой рекою,
На кресте ли дорог молодца.