Наши забавные животные

2 мар

Михаил опешил - Из стены доносилось кошачье мяуканье

Михаил опешил - Из стены доносилось кошачье мяуканье - 961958557416

Михаил сидел в своём любимом кресле, уткнувшись в книгу, и наслаждался непривычной тишиной. В последнее время ему редко удавалось вот так спокойно почитать после работы — обычно мешал шум за стеной. То дрель включат, то музыку, то дети забегают по квартире.

Но сегодня было тихо. Даже слишком.

"Может, завтра на метро поехать?" — подумал он, переворачивая страницу.

Квартиру эту он купил полгода назад, после развода. Ничего особенного — обычная однушка на пятом этаже, с типовым ремонтом и видом на детскую площадку. Но главное — своя. Не съёмная, не у тёщи в гостях, а своя собственная.

Бывшая жена, Ирина, конечно, фыркнула, когда увидела фотографии:

— И это всё, на что ты способен? Даже машину нормальную не смог купить, не то что квартиру в центре.

Михаил тогда промолчал. Что толку спорить? Да, он всего лишь инженер в небольшой компании. Не бизнесмен, не депутат, не олигарх. Обычный человек с обычной зарплатой.

Зато теперь у него есть свой угол. Пусть маленький, пусть не в центре, но свой. И никто не упрекает его за каждую потраченную копейку, не закатывает истерики из-за невымытой чашки, не требует "соответствовать статусу".
Михаил вздохнул и перевернул страницу. Надо же, полгода прошло, а до сих пор больно вспоминать. Особенно вечерами, когда за окном темно, а в квартире тихо-тихо.

И тут он услышал странный звук.
Тихий, едва различимый писк, похожий на плач котёнка. Откуда-то из стены.

Михаил нахмурился и отложил книгу. Может, показалось? В старых домах часто бывают странные звуки — то трубы гудят, то ветер в вентиляции завывает.

Но звук повторился — уже громче и отчётливее:

— Мяу!

Теперь сомнений не было — где-то в стене определённо сидел котёнок. И, судя по жалобному писку, ему было очень страшно.

Михаил медленно встал с кресла, подошёл к стене и прислушался. Несколько секунд стояла полная тишина, только часы тикали на кухне. А потом снова:

— Мяяяу! — протяжно и безнадёжно.

Сердце ёкнуло. Там определённо кто-то был. Маленький, напуганный и, возможно, раненый.

Михаил подтащил стол, на него поставил табурет и залез, чтобы заглянуть в вентиляционный канал. Достал телефон, включил фонарик и посветил внутрь.

В тусклом свете он разглядел два крошечных светящихся глаза где-то в глубине шахты.
"Как же тебя туда занесло, бедолага?" — подумал он, вглядываясь в темноту.

Котёнок испуганно смотрел на свет и дрожал всем телом.

До него было не меньше метра — слишком глубоко, чтобы достать рукой.

Холодный пот прошиб Михаила, когда он представил, что могло случиться, если бы малыш сорвался. Высота приличная, этаж всё-таки пятый.

"Может, сам выберется?" — мелькнула малодушная мысль. Но писк становился всё жалобнее, и Михаил понял — нет, само не выберется. Надо что-то делать.

Он ещё раз посветил в вентиляцию. Котёнок сидел на каком-то выступе, вцепившись в него всеми четырьмя лапами. Один неверный шаг — и… Михаил даже думать не хотел, что могло случиться.

— Держись, малыш, — прошептал он. — Я что-нибудь придумаю.

За дверью послышались шаги — кто-то поднимался по лестнице. Михаил выглянул в подъезд и увидел соседку справа, Анну Петровну. Она как раз доставала ключи.

— Добрый вечер! — окликнул он её. — Извините, у вас случайно котёнка нет?

Анна Петровна удивлённо подняла брови:

— Нет, что вы. У меня аллергия на кошек. А что случилось?

— Да вот, в вентиляции писк слышу. Похоже, котёнок туда забрался как-то.

— Ах, это. — соседка махнула рукой. — Да мало ли что может быть. Может, птица какая залетела. Или показалось вам.

— Нет, я точно слышал.

Но Анна Петровна уже скрылась за дверью своей квартиры.

Михаил постучал в квартиру напротив. Открыл Семён Ильич — пожилой военный в отставке, живший здесь, кажется, со дня постройки дома.

— Что стряслось? — спросил он, оглядывая Михаила с ног до головы.

— Добрый вечер. Извините за беспокойство, но там в вентиляции котёнок застрял. Может, это ваш?

Семён Ильич нахмурился:

— Какой ещё котёнок? У меня отродясь никаких животных не было. Да и зачем они мне? Только шерсть да грязь.

— Но его же надо как-то спасать, — начал Михаил.

— Молодой человек, — перебил его сосед, — вы знаете, сколько сейчас времени? Десятый час вечера. Люди отдыхают. А вы тут с какими-то котятами. Да пусть сидит, куда денется. Сам выберется.

Дверь захлопнулась прямо перед носом.

"Вот тебе и военная выправка." — подумал Михаил с горечью.

Оставалась последняя надежда — квартира слева. Там жила молодая семья с двумя детьми. Может, у них?

На звонок открыла хозяйка — невысокая женщина с усталым лицом.

— Извините, пожалуйста, — начал Михаил. — У вас случайно котёнка нет?

— Нет, что вы, — покачала головой женщина. — У нас собака, немецкая овчарка. Зачем нам ещё и кот? Да и муж против.

В глубине квартиры раздался детский плач.

— Простите, мне надо идти, — торопливо сказала она и закрыла дверь.

Михаил вернулся в свою квартиру в полной растерянности.
Что теперь делать? Звонить в МЧС? Но кто приедет вечером из-за какого-то котёнка.

А писк становился всё тише и реже. Видимо, малыш уставал.

— Я сейчас, — сказал Михаил. — Только инструменты возьму.

Михаил решил навязать на веревке огромный узел в виде шара и опустить в канал. По его расчетам котенок должен зацепиться за шар и останется только вытащить его наверх. Руки дрожали — то ли от волнения, то ли от осознания того, что он собирается сделать.

"А если упадёт? Если разобьётся?" — мелькнула предательская мысль.

Но тут снова раздалось жалобное "мяу", и все сомнения отпали. Нельзя бросать того, кто нуждается в помощи. Просто нельзя — и всё тут.

В дверь позвонили – на пороге стоял председатель домового комитета — Виктор Степанович, грузный мужчина с красным лицом и вечно недовольным выражением на нём.

— Соседи говорят у вас что-то случилось?

— В вентиляции котёнок застрял, — объяснил Михаил, продолжая сооружать спасательный канат.

— Какой ещё котёнок? — Виктор Степанович шумно втянул воздух носом. — Вы в своём уме?

— Вы знаете, сколько стоит эта вентиляция? А если из-за вас что-то случится? Кто отвечать будет? – гремел председатель.

— Я буду, — твёрдо сказал Михаил. — Напишу расписку, если надо. Оплачу ремонт. Но сейчас я должен его вытащить.

Наконец Михаил приступил непосредственно к спасению малыша.
— Кис-кис-кис, — позвал он. — Иди сюда, маленький.

Но котёнок только вжался в свой выступ и задрожал ещё сильнее.

— Виктор Степанович, — обратился Михаил к председателю, — подержите, пожалуйста, фонарик. Мне нужны будут обе руки.

Тот неожиданно послушно взял телефон. Может, тоже понял наконец серьёзность ситуации?

"Только бы не сорвался", — стучало в висках у Михаила.

Удача! Котенок вцепился коготками за комок из веревки и вот уже рука нащупала что-то тёплое и пушистое.

У Михаила тряслись руки и подкашивались ноги. Но он крепко прижимал к груди спасённого котёнка.

Малыш оказался совсем крошечным — серым, худым и перепуганным.
Он дрожал всем телом и жалобно пищал.

— Ну вот и всё, — улыбнулся Михаил, бережно поглаживая его по спинке. — Теперь ты в безопасности.

Он поднял глаза — председатель молча смотрел на него. В его взгляде читалось удивление, уважение и что-то ещё... Может быть, стыд за своё недавнее равнодушие?

Виктор Степанович хмыкнул и протянул телефон:

— Держите. И это. Решётку потом прикрутите обратно. Но аккуратно, не абы как.

— Обязательно, — кивнул Михаил.

— Знаете что, — сказал он вдруг, — надо бы решётки на всех этажах проверить. А то мало ли. И вентиляцию почистить не мешает. Завтра же позвоню в управляющую компанию.

Михаил сидел на диване, держа на руках притихшего котёнка, и не верил своим глазам.

Котёнок, которого он назвал Дымком за серый окрас, быстро освоился в новом доме. Уже через пару дней он вовсю носился по квартире, исследуя каждый уголок, и требовательно мяукал, когда хотел есть.

В один из декабрьских вечеров в дверь позвонили.

— Михаил Андреевич, можно к вам? — на пороге стояла молодая женщина с папкой в руках. — Это у вас тут знаменитый покоритель вентиляции живет? Я Катя, из ветеринарной клиники, Анна Петровна – ваша соседка, моя тетя, попросила зайти Дымка осмотреть. Говорит, убедиться бы все ли у него в порядке.

— Да-да, конечно! Проходите.

А Дымок уже вовсю ластился к Кате, подставляя голову под ласковые руки.

— Предатель, — усмехнулся Михаил.

— Он просто знает, кому можно доверять, — улыбнулась Катя. — Кошки вообще очень чуткие существа.

Их взгляды встретились, и что-то промелькнуло между ними. Что-то тёплое и светлое, как солнечный луч в зимний день.

Михаил и сам не заметил, как его размеренная жизнь изменилась. Теперь по утрам его будил не будильник, а настойчивое "мяу" и мягкие лапки, топчущие подушку. Вечера больше не казались такими одинокими — их заполняло мурчание, игры с бумажным шариком и разговоры.

Да-да, именно разговоры. Михаил поймал себя на том, что рассказывает Дымку о своём дне, делится планами, даже советуется с ним. И пусть котёнок только моргал в ответ своими зелёными глазами, но почему-то становилось легче.

Анна Петровна, несмотря на аллергию, стала частой гостьей. Приносила то молоко, то рыбку, то игрушки для Дымка.

Потом они пили чай на кухне, обсуждали новости дома, делились историями из жизни. Оказалось, что у Анны Петровны когда-то тоже был кот — рыжий красавец Василий. Но после его ухода она так и не решилась завести нового питомца.

— Больно уж тяжело терять друзей, — вздыхала она, глядя, как Дымок гоняется за бумажным шариком.

Даже суровый Семён Ильич оттаял. Как-то вечером он постучал в дверь:

— Тут вот. Консервы остались. Может, вашему пригодится?

А на следующий день принёс старое кресло:

— Выбросить хотел, да жалко. А вашему охламону, глядишь, и сгодится.

Кресло действительно "сгодилось" — Дымок облюбовал его с первого взгляда. Теперь часами сидел там, наблюдая за происходящим в квартире и важно помахивая хвостом.

Виктор Степанович тоже изменился. После того случая он не только проверил все вентиляционные решётки в доме, но и организовал их замену на новые, более безопасные.

— Чтоб никаких больше происшествий, — ворчал он, но в глазах его появились тёплые искорки.

А однажды Михаил застал его за странным занятием — председатель домкома фотографировал Дымка, который важно восседал на подоконнике.

— Внучке показать хочу, — смущённо объяснил он. — Она у меня кошек любит.

Прошёл год.
Дымок вырос в красивого кота с умными зелёными глазами и важной походкой. Он всё так же любил сидеть в своём кресле, наблюдая за жизнью квартиры, которая теперь наполнилась новыми звуками.

Михаил и Катя поженились весной. Тихо, без лишней суеты. Зато на свадьбе были все соседи. Дымок тоже присутствовал — гордо восседал на специальной подушечке, словно почётный гость.

Говорят, мы не выбираем кошек — они выбирают нас. И иногда этот выбор меняет не только нашу судьбу, но и судьбы тех, кто рядом.

Дымок это знал. Поэтому так мудро улыбался, глядя на своих людей.

(с) Котофеня /Дзен Яндекс

#рассказы
•

Комментарии