Аномалии мистика и не только

11 сен 2021

Дважды земляк.

Дважды земляк. - 914490025960
Пригласил я к себе электрика: захотелось мне проводку поменять на кухне. Пришел Николай, он примерно моих лет. Проводку он поменял, счетчик подремонтировал, что-то там заменил. Я знал, что Николай работать молча не любит, поэтому помогал ему по мере сил и внимательно его слушал.
- Мы с тобой почти земляки. У меня бабушка родом со Псковщины. Есть там такая речка Кунья, вот на берегу этой реки и жила бабушка Вера, а я часто летом гостил у нее. Однажды все лето провел в ее деревне.
Запомнилась мне одна семья из этой деревни, на самом краю жили. Тетя Оля и дядя Ваня. Ой, как любила, похоже, она его, как она боялась за него! Уплывет он на своей лодке сети ставить, а тетя Оля места себе не находит. Бегает по берегу, плачет, причитает, даже воет самым натуральным образом. Люди сбегутся, а она им: «Утонет Ваня, перевернется!»
Ну, и правда, как мужики плавали на таких лодках? Долбленые из ствола дерева, узкие, неустойчивые. Их местные жители комягами называли. В них сидеть-то страшно, а этот Иван плавал всегда стоя, греб одним веслом и ловко удерживал равновесие. Да еще часто и не трезвый, плывет, бывало, в этом корыте во время весеннего половодья – воду крутит, течение быстрое – а он улыбается и песню горланит «Окрасился месяц багрянцем…»
Он вырос на берегу, в лодке сызмальства, а Ольга была пришлая, вот и боялась она реки. Но опять же и на охоту дядя Ваня уходил в лес, а тетя Оля все равно паниковала: «Ой, заблудится, ой, застрелится! Волки Ваню съедят! Его же собака его загрызет!»
А собаки на самом деле были там страшные. Огромные гончаки. Злющие! Чуть ли не в каждом дворе были. Идешь мимо – так и рвутся с цепи. С хрипом, с бешеным остервенением кидаются в сторону прохожего. Думаешь, сорвется – всё, тут же порвет! Это они так дом хозяина охраняли. А спустит хозяин собаку с цепи, она тут же начисто забывала про дом и про хозяина, бросалась искать следы диких животных, а на людей и внимания не обращала. Очень ценились псковские гончие.
- Ну, и что про Ивана? Опрокинулся? Заблудился?
- В доме сгорел. Тетя Оля уехала с ребятишками к родителям, а дядя Ваня пьяненький, похоже, покурить захотел и уснул. Собака его Плакса то ли пожар почуяла, то ли стоны хозяина услышала, не на цепи была, через раскрытое окно запрыгнула в дом, схватила своего хозяина зубами за шиворот и потащила из горящего дома к дверям. Так и нашли их потом пожарные у самого порога. Не зря, значит, тетя Оля боялась за него.

Еще мне запомнилась одна семья. Очень интересная. У бабы, не помню, как звали ее, два мужика были. Все в одном доме жили. Первый на войне был, пропал без вести, через немецкие лагеря прошел, после войны вернулся. А жена его уже другого в дом привела. Первый доходягой из плена вернулся, «шкилет шкилетом». Так его жена со вторым мужем таскали больного в баню, парили, лечили и поставили на ноги. Так и стали жить втроем. У нее от первого мужа еще до войны было двое детей, от второго один, Санек, он меня иногда на рыбалку с собой брал. А самый младший, как бабы шутили, совместным был. Вот так война все перепутала.
Тогда на всем можно было увидеть следы недавней войны: каски немецкие валялись, какие-то гильзы от снарядов, окопы около дорог. И разговоры о войне, воспоминания.
По разговорам, одно время во время войны в бабушкиной деревне стояла зенитная батарея, которая должна была сбивать немецкие самолеты, летящие бомбить Москву. Так эти зенитчики всегда были такими пьяными, что, когда летели самолеты, они не только по ним стреляли, но и по крышам деревенских домов лупили. Однажды немецкий самолет развернулся и сбросил несколько бомб на зенитную батарею. Одна бомба угадала аккурат в картофельный бурт местного куркуля. Была такая жадина, которая ни с кем ничем не делилась. Потом этот жмот ходил по всей деревне, искал картошку, говорят, несколько штук нашел.
А одна бомба упала в моховое болото, сразу за деревней. В образовавшейся воронке, все ее называли Бомбова яма, всегда была вода, и мы там иногда на удочки ловили карасей.
Как удивляла меня местная речь! До сих пор помню: барканы – морковь, журавины – клюква, пьяницы – голубика, груд – костер. А насмешило меня слово, даже сказать стыдно, - пиздрик! Думал, что такое?! Оказывается, это чибис! Их так много было! Идешь к речке по тропинке, а чибисы так и пикируют в твою сторону, отгоняя от своих гнезд.
(От автора. Простите за это слово, но я его даже в научных словарях встречал!)
Запомнилась мне одна драка в деревне. Дрались не то чтобы часто, но дрались. Это из деревни Клюшно парни собрались как-то, а пошли, ребята, в Кривандино, парням морды набьем и девок ихних уведем. Своего рода спортивное мероприятие. Пришли клюшновские парни, человек десять их, и нарвались на трех братьев Беляевых, отчаянных головорезов. Драка началась в клубе, а потом выкатилась на улицу. И вот когда последний клюшновский выскакивал в дверь, то один местный полудурачок, Геной его звали, схватил со стены бухгалтерские счеты, зачем-то там на гвоздике висели, и ударил убегающего по спине. Убегающий, наверное, в азарте борьбы этого и не заметил, но на следующий день вся деревня бурлила. Говорили не о братьях, которые втроем, избитые, окровавленные, сумели постоять за честь деревни и заставили своих недругов убираться восвояси. Все в деревне друг другу пересказывали, как придурковатый Гена избивал клюшновских парней счетами, бил – только косточки по клубу разлетались. Мне девочка соседская (испорченный телефон) так и сказала, что Гена клюшновским несколько костей сломал.
А еще цыган там было много. То табором через деревню проходили, то несколько семей куда-то кочевали. С цыганами мне тоже запомнилась одна история. Брат Гены-дурачка, Вовка, он нормальным был, только все время в какие-то ситуации вляпывался. Он подходил к деревне ночью в августе и увидел, как цыгане сено крадут, копнушку сена в телегу грузят.
- Как работать, так вас нету! А чужое брать, так вы первые!
Цыгане схватили хлопца, связали, подожгли остатки сена, бросили в костер связанного и уехали. Нет, не сгорел он, даже ожогов не получил – выкатился из горящей копнушки – остатки сена плохо горят, больше дымят. Но меня эта история очень впечатлила. Невзлюбил я цыган, люто возненавидел. И только потом, парнем уже был, здесь у нас в селе, помнишь, одно время цыгане жили и работали на ферме. Так вот шел я на ферму, надо было какой-то рубильник поменять, а навстречу мне молоденькая цыганка, такая пухленькая среди них была. Встретились на тропиночке, и такой она мне аппетитной показалась. Она стоит и так радостно мне улыбается. Она, заметь, она взяла меня за руку и в рожь увела. Там, в колхозной ржи, и наступило мое примирение с цыганским племенем.
- Ты ведь женат уже был. А как твоя Маша?
- А чего не сделаешь ради дружбы народов!
- А ведь я тебе, пожалуй, дважды земляк! Я еще и в армии служил во Пскове. И дядя мой, дядя Герман, тоже там службу проходил, только пораньше, в пятидесятые годы. Он рассказывал, как их, деревенских, привезли на вокзал в Котельнич, а они же до этого дальше своей деревни нигде не бывали, вот и пошли смотреть на поезда. Глядят, а тут паровоз маневрировал – машинист высунулся из паровоза и крикнул им:
- Чего рты раззявили?! Я сейчас тут разворачиваться буду!
Как рванули все от железной дороги! Дядя потом хвастался, что он быстрее всех бежал.

Бабушкина деревня называлась Кривандино. Я так понимаю: кривая деревня. А река недалеко – Кунья. Наверное, куниц в лесах по берегам в старину много водилось. Я уже потом где-то прочитал, что по этой реке проходил знаменитый путь из варягов в греки. Что интересно, вокруг деревни моховые болота, и вдруг среди болота, недалеко от Кривандино, высокая сопка, ее все называли Городец. Городище что ли, древнее поселение? Больше похоже на захоронение какого-нибудь древнего воина-викинга, может, который из них не доплыл по той реке до Греции.
Местные парнишки, они себя называли словом «мАльцы», нашли где-то неразорвавшуюся авиационную бомбу и принесли ее на этот Городец. Развели костер, над ним на козлах повесили эту бомбу и сели вокруг, чтобы увидеть, как она взорвется и полетит в сторону болота. Хватило же у кого-то ума предложить подальше отойти. Только спустились с вершины этой сопки, как бомба рванула – и полетели вниз юные партизаны. Спасло всех, что взрывная волна и осколки выше прошли.
Ну, это парнишки, которые постарше были, бомбу взрывали. Я был в младшей компании. Помню, мужики какой-то амбар там рубили, а я с приятелем Витькой тут около них вертелся. Вот один молодой мужик и говорит Витьке:
- А ведь у тебя УЖЕ в попе дырка появилась!
- Нет! Нету никакой дырки, - испугался мой приятель.
- А вот сейчас у дяди Ильи спросим. Как думаешь, Илья, есть УЖЕ у этого разбойника дыра в попе?
Дядя Илья, не прекращая работу, топором дерево тесал, тут же вступил в научную беседу:
- У этого? О, это такой шпаненок! Лазает повсюду – конечно, есть!
Витька заплакал, побежал матери своей сообщить, что жизнь его собственно уже заканчивается, потому что у него… Я бежал вместе с ним и думал, отчего моему приятелю так не повезло и нет ли такой дырки УЖЕ у меня. Проверить? Нет, страшно!
Витькина мать, тетка Настя, нас успокоила, развеяв наши страхи, заодно стукнула сыну по загривку, дабы он тут же поумнел. Мы, радостные, прибежали к мужикам, и тут новое испытание:
- Гляжу: у тебя, Вить, глаза-то разные!
- Нееет!
- Как нет? Один левый, другой правый. Как в армию пойдешь? Вот сейчас дядю Илью спросим…
Купаться мы ходили на речку все в одно место. Наш берег был обрывистым – с него хорошо было нырять в воду, а противоположный берег - песчаный – там хорошо было на теплом песочке загорать.
На том берегу была деревня тоже с любопытным названием – Завод. То ли был там когда-то какой-то завод, то ли хотели построить, не знаю. Говорили, что деревянные трубы там какие-то находили.
В Заводе жила моя тетя, тетя Клава. А муж у нее был дядя Вася по прозвищу Всё в порядке. Этот дядя Вася безумно любил всякую технику, прямо боготворил ее. У его машины, он шофером работал, каждая гайка была вымыта, протерта и солидолом смазана. А еще он любил выпить и, будучи навеселе, он всем к месту и не к месту говорил: «Молчи! Всё в порядке!»
Вот идет он однажды по нашей деревне и видит, как какой-то мужичок пытается мотоцикл завести. Это к одинокой женщине издалека кавалер приезжал. Этот ухажер топает, топает ногой по стартеру, мотоцикл подпрыгивает, а завестись не хочет. Не стерпел дядя Вася такого издевательства над техникой, подошел и раз этому мужичку по зубам. Тот упал в канаву, поднимается, а дядя Вася ему: «Молчи! Всё в порядке!» После этого незадачливый ухажер полчаса наблюдал, как дядя Вася чистил карбюратор, регулировал зажигание, всё протер тряпочкой дочиста, завел мотоцикл и пошел своей дорогой.
- Ну, что? И у меня тоже всё в порядке! Принимай работу, дважды земляк!

( #ЩегловВладимир )

Комментарии