Поцелуй вампира часть 1

Поцелуй вампира часть 1 - 934942765800
Глава первая.

Проклятое место.

За стеклом машины со скоростью картинок калейдоскопа мелькал великолепный зимний пейзаж. Деревья лесополосы, значительно поредевшие за времена перестройки и президентского правления, стояли, словно одетые в дорогие серебреные ризы священники. В наступающих зимних сумерках, на небе, продрогшем от мороза, высветилась полная луна. Она начинала заливать окрестности своим молочно-белым светом. Леся, чем-то, может, белокурыми волосами, а может, зелеными, как дорогой изумруд, и белоснежной, как фарфор, кожей, напоминала своим обликом сказочную девочку – снегурочку, тоскливо смотрела в окно. И думала горькую думу. От невольных слез пощипывало глаза, и она смахнула их с длинных, похожих на стрелы, ресницы. В ее памяти всплыло прощание с матерью. И ее самые последние слова: «Мамочка… Милая моя… Ты вернешься?». И грустный ответ матери: «только через полгода». Девочка - подросток тяжело вздохнула, и шмыгнула носом.
- Да не грусти, моя маленькая внучка! Не нужно так печалься, и все так близко принимать к сердцу! – Нежно на плечи положила руки баба Аня. Это была сухонькая, но крепкая, как жилистый корень, или, скорее всего, опенок, старушка. О ней соседи по улице и все деревенские поговаривали много чего дивного. Но так, вскользь, шепотком. В глаза затронуть ее побаивались, потому что о ней шла слава, как о знаменитой ворожее, травнице и знахарке.
- Как же мне только не тосковать! Я столько дней и ночей не увижу своей любимой мамочки! – Грустно вздохнула девочка.
- Ну, так нужно, племяша! Радуйся тому, что твоя мать нашла возможность хоть немного подзаработать! И теперь не сидит дома без денег, и перспективы вырваться со дна нужды! Сколько вам можно голодать, и сидеть в нетопленой квартире, без куска хлеба! И не вздыхай так тяжело! Ты ведь к чужим едешь, а к бабушке родной! И не на вечность – а всего лишь на полгодика! – Ворчливо заметил дядя Борис, родной брат мамы. Он был моложе своей сестры, эдак лет на десять, и давным-давно уехал от матери. С детства был большим книгочеем, и буквально «проглатывал» неимоверное количество книг. А когда пришло время выбирать профессию, стал кинорежиссером. Теперь он крутил баранку, и больше занимался частным извозом, чем киноискусством. Во времена кризиса все почему-то забывают о том, что люди искусства тоже хотят что-то есть. Мужчина внимательно смотрел на дорогу. С каждой минутой становилось все темнее и темнее. Он уже давно включил фары. И перед их мощным светом начинал клубиться туман, образуя фантастические фигуры. Дядя Борис провел по светло-русым волосам широкой ладонью. И мысленно крепко ругнулся: «вот, туды ж твою налево, как только подъезжаешь к этому е…у дому, обязательно около него в полнолуние густой туман! Возможно, не зря люди бают, что там призраки шляются да пошаливают?».
За околицей маленькой деревеньки появился силуэт полуразрушенной церкви. Три купола с нее сорвали сразу же после революции. И она по сей день стояла, словно старик, у которого не было чем покрыть голову. Ее развалины так же были похожи на остов древнего чудовища. В нос пахнул аромат мокрой тины, осоки и камышей. А до слуха донесся шум набегавшей на прибрежный берег речной волны. Река.… Как ты прекрасна, и в то же время непостоянна! Ты чем-то напоминаешь характер капризной и весьма избалованной женщины: то бурлива, то тиха, то ласкова, то страшна. А, скорее всего, непредсказуема! Вскорости замелькали кресты заброшенного еще до революции старого кладбища. В нескольких его местах виднелись в окружении зарослей плюща и терновника верхушки полуразваленных склепов, обросших сталактитами мха. И печальный мраморный ангел с отбытым крылом скорбел о душах усопших и всеми позабытых в этом печальном месте. Заброшенное кладбище пользовалось крайне дурной славой. Особенно после того, как на нем как-то нашли бродягу, который там по своей неосторожности заночевал, приткнувшись у какого-то склепа. Вернее то, что осталось от его бренного тела. А нашли немного, всего лишь обглоданную голову, да кисти рук. Все тело исчезло в неизвестном направлении. И поэтому после захода солнца не одна живая душа не решалась появиться там. Даже бомжи, и те обходили заклятый погост десятой дорогой, испуганно крестясь, и поминая деву Марию, защитницу всех сирых и убогих. А беднягу местная ментовка списала на нападение бродячих собак, которых развелось в округе немерено. И дело за неимением фактов и свидетелей закрыли. Но долго еще говаривали об этом перепуганные до смерти обыватели, и стращали своих непослушных отпрысков.
Однако хотя баба Аня была не из робкого десятка, но и она невольно поежилась при виде проклятого места. Она с молоком матери впитала в себя, что от нечисти нужно держаться подальше. Вся ее помощь – всего лишь эфир. Потому что дьявол – отец всякой лжи, и за свои мелкие услуги назначает непомерно большую плату. С самого раннего детства, или, как говаривают, с младых ногтей, ее пугали всякой нечистью. И даже в свои преклонные года она все еще в душе побаивалась этого места. И после захода солнца ее выманить за околицу деревеньки было практически невозможно. Ни за какие коврижки баба Аня не выходила за ворота своего двора. А ее внучка буквально прилипла к окошку, и начала простодушно расспрашивать.
- Бабуля, а что это за дом? В нем разве никто не живет? – Девчушка мотнула головой в сторону темной громады камня и черепицы. Баба Аня отчего-то вздрогнула, и наложила на грудь широкий православный крест. «Вот что учудила, пигалица! Заговорила о проклятом месте! Да еще против ночи… не к добру, ой, не к добру это все!». – Похолодела внутри ее сухонького тела ее добрая душа. А память отбросила на несколько десятков лет назад. Когда она была сама в теперешнем возрасте внучки, такая же беззаботная голосистая и смешливая девчонка. Плела косу, и с подружками на пойменных лугах водила хороводы, да рвала ромашки, плела венки.… А перед Рождеством гадали на женихов. Старуха отбросилась на спинку сиденья, и начала говорить:
- Эх, хорошее было времечко до революции! Да только тогда тот дом и забросили. Жила там одна барынька с мужем. Он у ней был военным был. Все в синей форме да при шпорах щеголял. Да опосля Рождества они пропали, как в омут их засосало. Ни слуху, ни духу. Приехал полицмейстер, да жандармы. Это как ваши милиционеры теперешние. Искали их, искали – так и не нашли. А опосля явился купчишка. Их наследник, какой – то, небось, дальний родич какой-то. Решил туточки поселиться. Да ничего путного из этого не вышло. Не прошло и недели, как он, сердечный, удавился. На своем же собственном галстуке. А опосля – его племянник. Отставной офицерик. Тот пожил поболее – с полгодика. Но свихнулся умишком, сердечный. И беднягу отправили жандармы в «желтый дом». Последним тут околачивался какой-то студентик. Он, бестия, ни во что не верил. Ни в Бога, ни в черта. Ну т его нечисть облапошила – съехал через месяц. Она замолчала. А перед глазами встала страшная картина. Молочно-белая женская фигура, и пронзительные, чем-то похожие на два лезвия, глаза. И замогильный шепот: «иди сюда! Я дам тебе вечность, только подойди ко мне!» И жуткий холод в груди. Как она бежала от того места, не чуя подле собой земли. Казалось, что за спиной выросли крылья, и она летела, словно птица. И все из-за этих подружек – балаболок! Они насочиняли всяких небылиц, а она поверила, да и решила посмотреть. Но того, что увидела и пережила, не знала ни одна живая душа. И старуха еще тогда, когда была девочкой, решила, что эта тайна уйдет с ней в могилу. Задумавшись, баба Аня не приметила, что ее руку настойчиво трясет внучка.
- Бабушка, расскажи мне еще что-нибудь за этот дом! А почему он стоит пустой, и никто там не живет? Старуха задумчиво проговорила:
- Да что тебе о нем рассказать? Мать моя была в том поместье за кухарку, а потом перешла и в прачки. А когда началась в том дому всякая чертовщина, ушла, и не польстилась на посулы барина, и его деньги. А хоромы знатные-то были! Почти что тридцать комнат, не считая флигельков! Картины из Италии, стены и потолки расписные, камины изразцовые, а полы – из дуба, да все паркет, паркет! А имущества, имущества… Посуды, белья и платья! После революции все это растащили по избах. В каких кружевах и шелках с бархатом наши бабенки в церковь ходили, пока ее не прикрыли комбедовцы заезжие. Штоф, атлас и бархат с мебели реквизированной срезали, да на кофты и юбки пускали. Одних зеркал во время погрома было сколько переколочено-перебитио! Целиком они в избах не помещались, потолки низковато. Один мужичок в амбаре себе поставил – да бугай егойный зашел, сам себя увидал, испугался, и расколотил его. Ну, ничего! Осколки опосля подобрали! У наших людишек ничего без дела не пропадет! Мебелишку, знамо дело, тоже растащили по норам…. Часть жидам продали или выменяли на самогон, а часть порубали и пожгли заместо дровишек. Перед революцией наследник последний было, поставил новые оцинкованные водосточные трубы – так из тоже распилили, и наделали всякого добра: и корыта скот поить, и самогонку гнать! А книг то сколько было! Две большие комнаты, заставленные до потолка! Когда был разгром, из много попалили и подрали на цыгарки. Долго опосля по парку носились обгорелые лоскутья. По каковски были написаны, не ведаю, потому что в ту пору мала была, и неграмотна. Как хоромы грабили, их в камины бросали, и замесить факелов жгли.
- А сам-то наследник успел удрать за границу?
- А он тут и не жил. Все сбирался переехать, да откладывал. Это граф был последним наследником. А старого, того военного, я смутно помню. Я ж тебе говорила, что он пропал, сгинул бесследно. И графинюшка сгинула невесть куда! Долго тут сыщики шарили, все вынюхивали, да выискивали, да ничего не нашли! Убрались несолоно хлебавши в уездный городишко. Дом только владельцев. Как иная кокотка перчатки. Самый последний проживал в Питере. Это достойно проклятое место! Кто там не поселялся, долго не живет. И умирает не своей смертью, - ответила бабушка.
В этот момент «Волга» подкатила к самой калитке. Залаял, бросился на забор Трезорка, пегий дворовой пес, Лялькин любимец.
- Вот, с Божьей помощью, и приехали домой. Боренька, ты зайди, хоть малость обогрейся с дороги. Я чайку вскипячу, а то вечно ты торопишься, точно Торопыжка!
- Некогда, недосуг, маманя! В другой раз! – Он помог занести чемодан с вещами
племянницы, и, наскоро попрощавшись, сел за руль. Фыркнув, машины стремительно скрылась в клубах снеговой пыли.
- Ну, где твои апартаменты, сама знаешь! Иди, располагайся! А я пока займусь ужином.
Леся вошла в давно знакомую комнату. Летом она подолгу жила здесь. А теперь будет здесь самое малое, с полгода. Пока мама не вернется домой, и не заберет ее от бабушки. А папа? – Девчушка подавила горький вздох, вырвавшийся из ее груди. Папа ушел от них давным-давно, и вспоминает о ее существовании раз в год, в день ее рождения, когда присылает немного денег вместо подарка. Быстро разложив вещи и прочий нехитрый скарб по местам, девочка вернулась на кухню. Бабушка неторопливо накрывала на стол. В его центре красовался жаренный гусь с яблоками. Рядом стоял судок с холодцом и тарелочки с винегретом и капустой.
- Вот, думала почествовать гостей, а вышло, что и некого. А, впрочем, чего я так расстроилась? Зови-ка своих друзей! Отпразднуем твое прибытие все вместе! Жаль, конечно, что дядя Борис не остался с нами поужинать. Вечно он куда-то спешит! Торопится, точно как какой-то Неуспейка! А куда спешить? Куда лететь? Все равно одним задом на два стула не усядешься! И если суждено тому быть, так тому и быть, того не миновать! Как не крути, как не юли, а от судьбы не уйти! Как и от смерти, никакими деньгами не откупишься.
- Бабушка, а почему ты так говоришь? Разве это так? нам в школе говорят, что человек – сам устроитель самой судьбы! – Удивленно проговорила Леся.
- Может, по ученому оно и так, я не сильна в ваших науках, и школы закончила только два класса и маленький коридор. Но в жизни много такого, что ваши науки не в жизнь не разъяснят. Вот, к примеру, я твоего деда и знать не знала. А приснился он мне в святочное гадание. Что просил воды из моего ковша. Сон сбылся ровно через год. Приехал. Сосватал. Женился. И остался со мной проживать в наших краях. Хоть сам родом был из Сибири. Чем ты можешь это объяснить? И, видя замешательство своей внучки, миролюбиво добавила, - то – то и оно.
У старухе подошел толстый рыжий кот. Его прозвали за цвет и ласковый нрав Рыжик – Пыжик. Котяра потерся о колени, но старушка подозрительно втянула носом воздух.
- Ой!!! кажись, пирог подгорает! Ты, милая, покарауль стол. Рыжик, хоть и не шкодный, но мало ли? Возьмет Бес, попутает бессловесную тварь. А я выйду на минутку, гляну к пирогу. – С этими словами баба Аня скрылась на веранде.
Из полуприоткрытой двери потянуло густым хлебным духом. Послышался стук отодвигаемой печной заслонки. И в комнату ворвался аромат яблок и груш. «Бабушка мой любимый пирог из яблок и груш печет! И, наверное, из остатков теста навертела моих любимых пирожков со сливами и капустой. А, может, тоже с яблоками и грушами? Теста, наверное, поставила раньше. Чтобы оно хорошенько поднялось?». – Алеся почесала кота – баловня за шейку. Тот изогнул спинку дугой, и замурлыкал громче. «Такой ласковый, нежный котик!».
Через несколько минут вернулась баба Аня.
- Ну, что, цокотуха? Беги за своими друзьями!
Дважды повторять не пришлось. Внучка, набросив шубенку. Стрелой сбежала с крыльца.
Солнце давным-давно закатилось за горизонт. И на небе появилось великое множество звезд. Алеся бежала к Андрею. Он сам отворил дверь, и, увидев подругу, смущенно заулыбался.
- Как хорошо, что ты пришла! И мы как раз садимся ужинать. Мамка гуся с яблоками зажарила. Искорки радости заиграли в его темно-карих, напоминавшие переспелые вишни-шпанки, глаза. Но Алеся только отрицательно покачала головой.
- Нет, иди ты лучше к нам. Меня бабушка прислала тебя в гости позвать. Да я и сама этого хочу. И хоть соблазнительный запах жаркого приятно щекотал ноздри, Андрей тряхнул черными, как вороново крыло, кудрями в знак согласия.
- Я сейчас иду к вам в гости. Только вот мамке скажу, чтоб она на меня не обижалась. И через несколько минут компания друзей обтряхивала у порога бабы Ани снег с сапог. И дружно ввалила в прихожку. Алеся и Андрей так же позвали Алешу, голубоглазого, стеснительного парнишку. И его соседку Таньку, веселую, разбитную, девчонку с рыжими, как огонь, волосами. И серыми, как вороная сталь, глазами.
- Садитесь, гости дорогие, садитесь за стол! Не побрезгуйте угощеньицем! Как говорили во времена моей молодости, чем богаты, тем и рады! Усаживала за стол ребят Баба Аня. И начинала их потчевать.
- Баб Ань, а правда, что Алеся приехала к вам надолго? Или она с нами пошутила? Попросту прикольнулась? Вопросительно взглянул на старушку Андрей. Он в душе молил Бога, чтоб его подружка осталась здесь навсегда.
- Надолго – ненадолго, но до сентября она здесь уж точно останется. Мама Алеси уехала в Грецию, на заработки. Здесь работы для нее не было. А вот там будет убирать апельсины – мандарины на чьей-то богатой фазенде. Свои долбаные социалисты работы не могут дать. Спасибо заграничным капиталистам. Ну, да ладно! Шут с ними… давайте приступим к ужину. А то за разговорами наш гусь в жаркие страны улетит, и останемся мы без жаркого. Баба Аня вышла на веранду, и через некоторое время вернулась с большим блюдом, на котором красовался огромный зажаренный гусь. – А вот и наш красавец! – С этими словами старуха поставила блюдо на стол. - Лесенька, принеси нож. Я его жаркое нарежу на куски. Внучка упорхнула на кухню. И через несколько секунд она принесла то, что просила бабка. Старушка принялась резать жаркое. Нож вонзился в золотистую корочку птицы, а Леся раскладывала перед гостями столовые приборы. - Ну, мы люди взрослые, можно немного и церковного. В честь такого великого праздника. Рождество – это немалый праздник. Хоть Христа только после его смерти начали почитать. А при жизни били и гнали, - Сказав это, бабка разлила красный кагор по рюмкам. – За рождество! – Взяла старуха стопку, и все подняли свои рюмочки. Когда гости выпили, бабка, немного подзакусив, продолжила свою болтовню. – А ведь сегодня начались святки!
- Святки? А что это такое? – Уставились на нее девчонки.
- Святки, это самое подходящее, что ни на есть, время для гаданий на суженого-ряженого. Самое золотое времечко!
- Бабушка, а ты сама гадала? – Насторожилась Леся.
- Не без этого! Когда я была ваших годков, то часто гадали мы, девчонки, на женишков. Девчонки насторожились, перестали жевать. И с удивлением уставились на старуху. А она, словно не заметив этого, продолжала. – Ой, и веселое это было времечко! Соберемся, бывало, и начинается потеха! То муку примемся пересеивать, то снег пропалывать. Или бегали подслушивать, как собаки вечером побрехивают. Ежели тонко, да звонко – то муж будет, да ласковый. А грубо, басовито – то муж будет старше, степенный и богатый. А коли собака рычит – то сварлив и жаден. А то песни подблюдны заведем. Или кидали сапог через ворота. Куда носок – туда и замуж идти. А как-то помню, связали бедную петуха и курицу хвостами, да накрыли старым, дырявым решетом. Старые люди говаривали, что ежели петух перетянет курицу, то в доме будет верховодить муж. А ежели наоборот, курица – то супружница. Покойная мать моя, как увидала, то и выписала нам, девчонкам, «березовой каши» по мягким местам. При этом приговаривала: «Ай, ай, не пытайте судьбу зря, не искушайте свою судьбину! Зря с ней не играйте! А то рассердится она, и накажет». Да, и она по своему права. – Нельзя зря, по-пустому пытать судьбу. Особенно только из праздного интереса. Она этого больно не любит. Но есть один весьма безопасный способ. Это надобно сложить под подушку подобие колодца их спичек или щепок. И пошептать: суженый мой, ряженый, явись! Из моего колодца умойся, и водицы напейся! Вот кто приснится, воды из твоего ковша изопьет, да лицо умоет, тот и будет твоим мужем.
- Ой, а если женщина будет выходить несколько раз? Так что, она увидит у колодца очередь? – Пошутил Алексей.
- Очередь – не очередь, а в мое время женились и выходили замуж единожды. Девки и бабы голову покрывали платками. Да не носили юбок, что едва срамное место покрывают. И в штаны мужские не рядились! И венчались, и детей крестили. Все делали по церковному уставу, честь по чести. – Старушка обиженно поджала губы.
- Не обижайтесь, Баб Ань. Каждое поколение живет по своему – почему-то покраснел от смущения Андрей. И его щеки еще более зарделись, когда он взглянул в сторону Алеси. «А вот бы, когда она так гадала, на эти спички или щепки, да я ей приснился!». И эта мысль заставила его щеки зарумяниться еще больше.
- Бабусенька, расскажи что-нибудь еще! Жуть как интересно ты рассказываешь! Интересно так… - С мольбой заглянула Леся в немного подслеповатые по - старчески глаза.
- Ну, ладно, Лиса – Патрикеевна! Сама знаешь, что я тебе не могу отказать. Расскажу я вам еще один старинный способ, что от своей бабки слыхала. Только по нему можно сразу увидеть свою судьбу. Все затаили дыхание. Баба Аня могла и умела увлечь своих слушателей. - На святки можно взять два зеркала. И, покрыв голову белым платком, окурив все ладаном, зажечь две желтые восковые свечи, поставив друг против друга, построить эдакий коридорчик. Только это нужно делать в совершенно темной комнате. И при горении этих двух восковых свечей. Но при этом нужно смотреть в оба, и держать ухо востро. И если покажется стоит нехорошее, и страшное, то немедля перевернуть поверхность зеркальную вниз, к столу. И сказать: чур меня! Запомните – всякая нечисть боится петушиного крика. А после третьих петухов теряет свою нечистую силу. – Она принялась разрезать пирог с малиновым вареньем.
- Бабушка, а расскажи немного о том пустом доме, что у заброшенного кладбища! – Попросила Леся.
- А что там говорить! Жила там барынька, да красавица такая, что не то, что мужики, а бывало, и бабенки заглядывались на нее. Вышла она замуж за военного. Моряка, кажись. А после там такие чудеса начались твориться – что страшно и подумать! Прислуга разбежалась кто куда. И после сами хозяева Бог весть куда пропали. Прикатили наследники какие-то, дальние родичи отыскались. Да продали дом какому-то купчишке. Да он не зажился. Через несколько деньков удавился. Купил этот дом за бесценок мещанишко. Так долго там не пожил. Вот так и пошло – что кто его ни купит, или в наследство получит, умирает не своей смертью. Или нет у него счастья до конца века. Вот и пустует. Боятся люди в нем поселяться им жить. В свете много чудного чего бывает. И такого, что наш умишко этого не может понять. Ну, гостюшки дорогие, вы лучше чай пейте, с пирогом. Да по домам нужно сбираться. Уж поздненько. - Баба Аня поставила перед ребятами тарелки с кусками пирога и душистым домашним печеньем. Алеся молчала – ее заинтриговала и заинтересовала история с исчезновением хозяев загадочного заброшенного дома. «Как это могло получиться? Человек ведь не какая-то там иголка или булавка! И не мог просто так, за здорово живешь, исчезнуть!». Часы в гостиной мелодично пробили девять раз.
- Спасибо вам за прием, за угощение! – Привстал Андрей, и поблагодарил за всех
Андрей. И ребята после этого разошлись по своим домам. Алеся принялась помогать убирать после гостей со стола. Но бабкин рассказ никак не выходил с ее ума, и будоражил душу. «А если сходить ночью в этот дом, и все там разведать? Отчего там проклятое место, что никто там никак не приживается? А дом прозвали именно так – проклятое место?» - Вертелось в голове девчонки. И не догадывалась, что повторяет ошибку своей бабушки. Она в свое время так же, только больше полувека назад, мучилась размышлениями и раздумьями над этим вопросом. А тут еще подружки начали подзуживать. Но то, что было, то ушло. В данный момент над этим вопросом задумалась ее внучка. Руки машинально выполняли домашнюю работу: убирали посуду, мыли ее, перетирали и ставили на место, в старый дубовый буфет. А мысли уносились далеко-далеко. Эта скучная работа успокоила взбудораженное воображение, и мысли потекли в ином направлении. Она, перетирая зубья вилок, уже думала: «как там моя мамочка? Хорошо ли устроилась на новом месте?» - Девочка не знала, о том, что ее мама именно в этот момент сидела в купе международного поезда, и думала: «как там моя маленькая девочка? Хорошо ли ей?». И сама себя одергивала: «как, да как? только хорошо! Ведь дочка не у чужих осталась, а у своих!». Вот и все. Посуда вымыта, перетерта и убрана в буфет. На столе убрано. Бабка отправилась в свою спаленку, Алеся в свою. Там она устроилась с книгой на своей кровати. Девчушка боялась проспать тот момент, когда баба Аня наконец-то угомонится. И время для нее тянулось бесконечно долго. В бабкиной комнате все еще горел свет, и тонкая золотистая полоска пробивалась озорным зайчиком сквозь щель неплотно прикрытой двери.
- Эх, ты, полуночница, не скоро будешь спать? – Заглянула бабка, чтобы по старой привычке пожелать внучке спокойной ночи.
- Нет, бабуся, я еще немного почитаю! А потом прилягу соснуть. – Слукавила Леся.
По правде говоря, ей давно хотелось спать. Но недаром говорят в народе, что охота пуще неволи. Ей уж сильно захотелось разузнать тайну заброшенного дома. И только это не давало сомкнуть глаз. Бабушка. Еще поворчав для порядку, ушла к себе. И Алеся услышала торопливое бормотание. «Молится, наверное…. Знать, скоро завалится на боковую! Дай Бог мне самой сейчас не уснуть!» - И девочка принялась напряженно вслушиваться во все звуки, долетавшие из соседней комнаты. Но вот наконец-то заскрипели пружины старенького диванчика, и послышалось размерное дыхание крепко спящего человека. «Уф, наконец-то уснула! Пора делать то, что я задумала!»- Алеся вскочила с кровати и схватила заранее приготовленные платок и шубейку. И неслышно, как будто полуночная тень, проскользнула в коридорчик. Там, наскоро одевшись, в старом буфете разыскала огарок восковой свечи, и начатую коробку спичек. «Сгодятся и такие!» - подумала, спрятав свои находки. Застегнув пуговицы, и поправив платок, шагнула в январскую ночь.
В первый момент щеки и нос обожгло морозом. Дыхание немного перехватило, и на глазах выступили слезы. «Мороз крепкий, но мы все ж покрепче, покрепче!» - Подбодрила себя и пошла в сторону курятника. Сказки – не сказки, но девчушка не решилась отправляться к проклятому дому без петуха. Небо, чистое и ясное, было усыпано миллионами звезд. Но постепенно небосклон начали затягивать плотные снеговые тучи. С реки подул обжигающе ледяной ветер, и принялся бросать в лицо горсти колючего сухого снега. От этого боевой пыл немного поубавился, и в глубине сознания промелькнула трусливая мыслишка. «А, может, послать вот эту затею подальше? Да лечь в теплую постель, ми хорошо выспаться? Тем более завтра, как и договаривались с ребятами, пойти, прогуляться на речку? Да нет. Это моя трусость во мне говорит. Я все же должна узнать, что же там, в таинственном доме, твориться?». – С этой мыслью она пошла в курятник, и в темноте запалила свечу. Куры, напуганные светом, заквохтали, заволновались на седале. Однако Леся довольно ловко схватила бабкиного любимца, разноцветного горластого петуха Петрушку. И ловко засунула его в мешок. Тот недовольно завозился. Но, поняв, что из мешка ему никак не выбраться, испуганно затих.
- Так-то оно будет получше! – И с этими словами девочка взяла мешок с петухом под мышку, и вышла из курятника. Она направлялась в сторону заброшенного дома и позабытого из-за давности захоронений кладбища. И тишина поражала ее. В селе местные жители укладывались спать рано, и поэтому в этот час улицы были пустынны, словно деревенька вымерла. Света нигде не было видно. И окна домов были черны. Только кое-где брехнет собака. И снова всю округу окутывает тишина. А снег – скрип-поскрип. И только бледная, с небольшой желтизной, луна, пыталась пробиться сквозь тучи. «Да, это не то, что у нас, в городе! В такое время на улицах еще полно народу. И машины ездят, трамваи позванивают, троллейбусы гудят. Город – это город. Однако здесь намного спокойнее. И не так шумно, и суетно». – Девочка почти вплотную подошла к заброшенному дому. И у полуразрушенной ограды в нерешительности остановилась. А заброшенный много лет назад дом в неровном освещении ночи казался каким-то фантастическим древним рыцарским замком. И тень от него падала на свежевыпавший снег, и отчего-то неровно дрожала. Подул резкий порыв холодного, колючего зимнего ветра. И окружающие дом старые деревья жалобно, почти, что с человеческим стоном, начали раскачивать свои ветви под его резкими порывами. А тучи полностью полонили небосклон. И луна исчезла за их плотной занавеской. Начинался ночной снегопад. И снежинки падали на плечи Леси, на разгоряченное от быстрой ходьбы лицо и длинные ресницы. «И чего я только боялась, глупая девчонка! Да ничего в этом доме такого уж особенного и таинственного нет! Самая обыкновенная груда камней, и щебня! Еще постоит пару-тройку лет, и от него вообще ничего не останется! И что тут привидения, так это только бабкины россказни! А то, что люди тут не живут – так мало ли совпадений бывает в жизни? Насочиняли с три короба, чтобы напугать местных ребятишек, чтобы те не лазили по заброшенному дому. И чтобы никого ненароком кирпичом не привалило! А они, глупые, уши развесили, и смотрят, как им на них лапшу навешивают!». И Леся уже хотела уйти. Как удивленно замерла. Внезапно чернота дома, как ей показалось, стала постепенно расцвечиваться многочисленными разноцветными огоньками. Эти цветные пятнышки перебегали, как бы перепархивали с места на место, иногда замирая на несколько секунд неподвижно, и вспыхивая более ярко. Девочка притаилась за огромным сугробом, прошептав, пытаясь себя хоть немного приободрить:
- Ничего! Это иллюзия, обман воображения. Ничего, не боись! Это мне от холода померещилось. Простая игра воображения. Еще кому скажи, что в двадцать первом веке есть ведьмы, которые летают на помеле, и разная там хвостатая нечисть. Ха-ха, ведьмы на метелках и космические ракеты? Чушь несовместимая! Она чутко вслушалась, и ничего не было слышно подозрительного, только скрип деревьев, да завывание порывав пронзительного ветра. Вдруг вдалеке жутко завыла чья-то дворовая собака. Ее дикий вой подхватила другая, третья. И от этого почему-то стало на душе жутко. Леся ощутила, как по ее спине поползли мелкие, противные мурашки. А между лопаток стало мокро и жарко от пота. И на лбу, не смотря на мороз, выступили мелкие капельки испарины. «Чего только я испугалась? Да мало ли чего завывает собака? Возможно, замерзла на своей цепи, вот и жалуется на свою судьбину! Или хозяин забыл покормить. Всякие ведь люди бывают! Вот не покормили собаку, она, бедняжка, и завывает! А другие собаки ей сочувствуют, и так же подвывают!». – Девчушка хотела было повернуться назад, да идти домой, в теплую постельку. Как заметила в черноте оконного проема голубоватый огонек. А рядом с ним малиновый. Как раз напротив нее. Малиновый огонек постепенно стал обрастать туманом, и через несколько секунд перед нею стояла молодая, лет двадцати или двадцати двух, дама в белоснежном платье. Ее черные, словно вороново крыло, волосы, были собраны в большой узел на затылке. Но ее губы…. Они были ярко-красные. И казались нарисованными, неестественными на фоне ее бледного, как алебастровая маска, лица. И странные глаза. Черные, злобные и холодные. Они, скорее всего, напоминали собой острые ножи. Однако, увидев непрошеную гостью, она улыбнулась фальшиво и наигранно. И поманила ее пальцем.
- Какое милое дитя! Поди сюда! Однако, заприметив ее ногти, Леся от ужаса обмерла, и застыла на месте. Эти ногти по своей форме скорее сего напоминали когти гарпии. Они были такие же острые и длинные, точь в точь, как из учебника истории древнего мира. И улыбка. Жуткая. Из-за двух белоснежных клыков, блеснувших в свете далекого фонаря. Именно это и остановило, не дало подойти поближе. Хотя взгляд загадочной женщины манил, волновал и притягивал, как будто магнит. При этом лишая силы воли, и вообще всяких сил к сопротивлению.
- Что же ты стоишь? Иди же сюда, и ты будешь моей гостьей. Я давненько не видела людей. Эти людишки, очень странные создания, все шарахаются от этого места! Глупые, и не знают, что именно я могу подарить многое. Даже само бессмертие. Только ты мне подари свой поцелуй! Ну, что тебе стоит? Поцелуй в обмен на вечное блаженство и бессмертие. Голос завораживал, и притягивал. Леся сделала шаг вперед. Но что же это? Из голубоватого огонька внезапно возник другой призрак. Это был высокий, статный капитан, одетый в синюю форму старинного образца. Золото пуговиц блеснуло в рассеянных лучах луны, когда она показалась в разрыве между облаками.
- Да это же моряк! Да какой красивый! Наверное, капитан! – только и успела удивленно прошептать она, как тот крикнул:
- Уходи, девочка, убегай отсюда! Беги от этого проклятого места, и спасай свою бессмертную душу, если ты не желаешь попасть в свиту короля вампиров. Дама в бешенстве сверкнула на него глазами, и рассержено прошипела. Точно, как дикая кошка.
- Леопольд, зачем ты прогоняешь это милое дитя? Зачем? Мне скучно одной, и я давно не пила свежей крови. На что он спокойно ответил:
- Мало ли ты погубила невинных душ этих несчастных? Так что оставь это неразумное дитя в покое. Иначе Господь тебя за это слишком жестоко покарает!
- Но я не звала сюда никого! Разве я виновата, что раз в год мне дозволено покинуть свое место заточения, когда сила твоего заклятия немного ослабевает. Разве я виновата, что все таинственное притягивает. И эти глупые людишки сами сюда льнут, словно мухи на мед. И слащаво улыбнулась. А потом вынула что-то из лифа.
- Подойди поближе. Если ты не хочешь быть моей гостьей, то не нужно. Я подарю тебе одну сущую безделицу.
Небо еще больше потемнело. И его середину разорвала молния. Именно в этот момент баба Аня проснулась от удара грома. Е душа сжалась от какой-то неясной тревоги. Она подхватилась с кровати с быстротой, не свойственной ее преклонному возрасту, и отправилась в спаленку внучки. Лесина кровать была пуста. И даже не смята.
«Неужели этот упрямый осленок отправился в проклятый дом? Вот уж эти дети! И почему они только не слушаются старших?». – Сокрушенно вздыхала старушка, подходя к иконе Богоматери. И осеняя себя широким крестным знамением.
- Господи, Боже мой, помоги и защити это неразумное дитя.
Именно в этот момент Леся ощутила, что ведьма теряет над ней свою магическую власть. И девочка наконец-то нашла в себе силу не смотреть в ее страшные, похожие на черные омуты-водовороты, глаза. Это ощутила и сама ведьма. И она дико крикнула:
- Что же ты стоишь? Чего ты медлишь? Или не хочешь подарка? Я ведь и передумать могу! Леся заколебалась. Увидев это минутную растерянность, ведьма обратно крикнула:
- Ну, тогда лови! – И бросила какой-то небольшой предмет в снег. Как раз неподалеку от оконного проема. И в этот миг природа, как показалось девочке, просто обезумела. Мгновенно поднялся ужасающий вой, и ветер принялся гнуть кромки деревьев еще сильнее. От испуга девочка прижала петуха к себе. И тот, завозившись, сдавленно кукарекнул.
- Странно…. Петухи уже кричат? Да рано еще! – Удивленно протянула мертвая чернокнижница. В этот миг Леся нагнулась, и подняла со снега небольшое зеркальце в деревянной оправе. И с интересом начала рассматривать. «Какое чудное! В первый раз в жизни вижу я такое! И рисунок на нем какой-то странный! Дракон, грызущий собственный хвост». Так, рассматривая неожиданный презент, она отвлеклась на несколько мгновений. И как услышала, что призрак капитана крикнул ей:
- Да бросай ты этот проклятый дар, и беги отсюда! Пока не поздно! Подняв голову, она неожиданно увидела прямо перед собой колдунью. Еще немного, еще пол - шага отделяло их. Однако петух, вестник зори и добра, почуяв близкий рассвет, встрепенулся в мешке, и звонко загорланил во все свое петушиное горло:
- Кукареку!!!
- Вот проклятье! – Со злобой в голосе зашипела ведьма. И в тот же миг растаяла, словно туман. Ветер почти сразу же утих. И снег, который носился тучами, постепенно осел ровным пластом. Призрак капитана так же растаял с тем же первым петушиным криком. «Наваждение! А, может, все это простые глюки от перепугу, и это мне все примерещилось? Да нет же! Вот зеркальце. Оно самое настоящее, и никак мне не померещилось! Значит, и ведьма есть!». – Она держала на ладони зеркальце. «Леся!». – Как будто издали позвал ее до боли знакомый бабушкин голос. И она засунув зеркальце поглубже в карман, припустила домой во все лопатки. Небо постепенно очистилось от полонивших его туч. И проглянула луна, похожая на отлично начищенный медный поднос. А звезды казалось, ей подмигивали. И тихонько звенели от мороза. Но девочка, напуганная тем, что произошло, мчалась домой, не разбирая дороги, и не любуясь красотой ночной природы.
Быстро взбежав по ступенькам крыльца, в прихожей со всего размаху чуть не налетела на бабу Аню. Та глянула на нее с укором. А потом сердито, сквозь зубы, процедила:
- Где же ты, моя милая так рано ходила?
- Бабушка! – Начало было растерянно она, однако старуха сердито оборвала ее, не дав договорить.
- Я догадываюсь, где тебя нелегкая носила! Ты была около проклятого дома! Так ты там ничего подозрительного или не такого, как все, видела? И подозрительным взглядом смерила внучку. А потом скороговоркой добавила, - давай, выкладывай все начистоту! И без вранья только. Говори честно!
- Да, видела. Женщину, настоящую даму в белом платье моды прошлого века. И капитана в старинном морском кителе. Но я думаю, что это только игра моего буйного воображения.
- Да нет. Это не игра твоего буйного воображения. Это всего-навсего призраки. И они появляются раз в год, именно в этот день. Ведьма в белом платье – губить души христианские. А капитан, он пытается охранить эти души от чар ведьмы. Ох, уж ты, Фома неверующий! Все бы тебе потрогать своими руками. Да попробовать на зубок! Теперь-то ты поняла, почему там люди не живут? Поняла? Так хорошо! И сама, и ни с кем туда больше не ходи! Да никому не рассказывай, что там видала. И вы, и другие любопытные целее будете! Поди на кухню. На столе стоит банка со святой водой. Умой лицо и руки вымой. Посуши над свечой. Да спать укладывайся! В этот миг бабка приметила под мышкой мешок с петухом.
- А это что у тебя? Щеки девочки покраснели, налились румянцем.
- Это? Это петух.
- Вот молодец! Послушалась хоть одного моего совета! И кто его знает, что тебя спасло от когтей и зубов ведьмы. Петух, моя молитва или Божье провидение. Скорее всего, последнее. Нет в этом мире ничего без Божьей милости!
Леся прошла на кухню. Она сделала все, как сказала бабка. Умылась, ополоснула руки святой водой. И, держа ладони над крохотным огоньком восковой свечи, раздумывала: «Да, в нашем мире слишком много непонятного, непознанного!». И на душе после этого стало спокойнее. Она ушла в свою комнату. И, едва раздевшись, бухнулась в кровать. Перенесенные душевные волнения дались. И сон был крепкий, без сновидений. И когда Леся проснулась оттого, что старинные часы – ходики громко и мелодично пробили полдень.
продолжение следует 
© Copyright:
#ЛюдмилаМороз, 2008
Свидетельство о публикации №208120400297

Комментарии