С чего всё началось

Карл Иванович Орешкин устало откинулся на спинку стула. В глазах рябило от букв, которые с укором смотрели на него со страниц разложенных вокруг книг и с экрана монитора. Он перевёл взгляд на часы. Стрелки безжалостно сообщили, что уже половина второго ночи. А с утра снова урок, к которому он совершенно не готов.
Вообще-то, Карл Иванович был хорошим учителем. Не только по своему скромному мнению, но и по мнению администрации города. Он не раз получал почётное звание «Учитель года». Профессию свою Карл Иванович искренне любил, но была в его знаниях брешь. Мифы Древней Греции.
Кто вообще придумал, что различные мифологии должны проходить на уроках истории? Карл Иванович любил свой предмет за подтверждённые факты, точные даты, значимые события. Ввели бы спецкурс по культурам народов, так нет же, он должен мучиться и рассказывать о том, что от него очень далеко.
А детей это не волновало, дети народ любознательный, особенно когда дело касается подобных «сказок». Особенно любознательный попался ему и в этот раз. Мише Жуковкину было мало обзорного урока по подвигам Геракла. Миша Жуковкин энергично стал задавать вопросы о других мифах. На них у Карла Ивановича ответов не было.
Орешкин пришел домой и несколько часов честно пытался понять, как же там, по мнению греков всё начиналось. Он читал, и снова читал, но проблема была в том, что он никак не мог нарисовать в своей голове картинку прочитанного. С исторически точными событиями это у него получалось само собой, поэтому он и мог интересно об этом рассказать детям. Он словно сам был там и видел всё собственными глазами. Здесь же просто набор имён, никакой конкретики. Вот если бы только получилось это представить, но уже так хочется спать…
* * *
Как очутился он в этом пространстве, Карл Иванович вспомнить не мог. Он просто был. В Нигде? Да, наверное, это самое удачное определение, хоть и не совсем верное. В Нигде должно быть только Ничто, а здесь струились потоки энергий. Карл Иванович и сам не мог понять, чем он это ощущал.
— Так много вопросов, — ехидно заметили со стороны.
Учитель резко обернулся. На него с ухмылкой взирал подросток, подозрительно напоминавший Мишу Жуковкина. Вот только на его голове были волосы всех цветов радуги. Подросток парил в Нигде рядом с Карлом Ивановичем и чувствовал себя, казалось, вполне комфортно.
— Спрашивай, — предложил он. – Вижу же, что хочется. В основном ведь тебя спрашивают, а тут я – тот, кто благородно даст ответы тебе.
— Кто ты?
— Хаос, — улыбнулся мальчишка.
— Почему ты похож на Жуковкина?
— Это у тебя спросить надо, — хохотнул собеседник. – Меня в каких только обличиях не рисовали, но чтобы так – первый раз.
Карл Иванович кивнул и задумчиво огляделся вокруг.
— И где мы?
— В Хаосе.
— Как Хаос может быть в Хаосе? – недоуменно спросил учитель.
— Я часть пространства. Просто принял удобную форму, для взаимодействия с тобой.
— Зачем я здесь?
— Увидеть, как всё было. Ты ведь этого хотел?
— Я представить себе хотел, а тут как будто сон, — посетовал Орешкин.
— Чем плохо, — улыбнулся Хаос. – Спи и познавай. Очень удобно.
С этим утверждением Карл Иванович не мог не согласиться.
— Понимаешь, одному становится скучно, — начал тем временем паренёк. – Ты — и всё, и ничто. А хотелось осязаемого. Вообще, потоки образовались сами собой, мои душевные терзания были лишь толчком.
— О каких потоках речь? – спросил любознательный Орешкин.
— Гляди.
Хаос вскинул руку и учитель с изумлением увидел, как один энергетический поток разделяется на три. Первый бил прямо и был зеленого оттенка. Второй – чёрного цвета – бил вниз. Третий – нежно-молочный – вверх. Потоки завихрялись и будто жили собственной жизнью.
— Ты что же, их не контролируешь? – спросил он мальчишку.
— И да, и нет, — улыбнулся он. – Они самостоятельны, но все стремятся к Порядку. Я есть Порядок. Я есть Хаос. Я есть исходная и конечная точка в существовании всего.
— Что это за потоки?
— Гея, Тартар и Эрос. Гея – земля, мать всего живого. Тартар – бездна, полная вечной тьмы. Эрос – любовь, сила, созидающая жизнь. Теперь смотри на Гею.
Орешкин послушно уставился на средний поток. Зелёный цвет уже не был зеленым – он обретал новые оттенки, форму и очертания. Постепенно, на глазах у учителя появились беспредельное небо, могучие горы и бескрайний океан. Хаос вскинул руку – из неё вылетел сгусток мрака. Мрак кружил и пульсировал, а после из самого его центра забил яркий цвет. Карл Иванович перевел взгляд на Гею и увидел, как на только рожденной Земле день сменяет ночь.
— А дальше я только наблюдал, — улыбнулся Хаос.
— Как же это возможно? – возопил Карл Иванович. – Еще же столько всего!
— А ты просто смотри.
И Карл Иванович смотрел. И видел, как Небо и Земля порождают могучих титанов. Как титаны порождают реки, солнце, луну, звёзды и зарю. Как всё обретало форму и краски, наполнялось сутью. Учитель благоговел.
— Конечно, потом начнутся первые конфликты, — задумчиво проговорил Хаос за спиной Орешкина. – Но это уже другая история. А начиналось всё именно так. Красиво?
— Очень, — выдохнул Карл Иванович. – А что дальше?
— А дальше тебе пора. Бывай, учитель, — улыбнулся Хаос.
В следующую секунду всё поглотила тьма.
* * *
Орешкин подскочил от звонка будильника и с минуту пытался понять, где находится. Похоже, он уснул за собственным столом. Совсем заработался.
Постепенно приходило осознание странного сна. Приснится же на нервной почве! Однако Карл Иванович придвинул к себе вчерашние заметки и пробежал их взглядом. Всё совпадает! Просто воображение нарисовало ему нужную картинку! Теперь он всё расскажет этому любопытному Жуковкину!
А где-то в пространстве улыбался мальчишка с волосами всех цветов радуги.
#Истории_Мары@diewelle0