Санитарный день в Центральной библиотеке №4 города Стклянска всё не заканчивался и не заканчивался.

Впрочем, как всегда. Казалось, время, отведённое для наведения чистоты на стеллажах и в книгохранилищах, получило свойство растягиваться.
Библиотекари, служащие Храму букв и шелестящих страниц не первый год, давно перестали задаваться вопросом, отчего день ежемесячной уборки чуть не вдвое длиннее обычного рабочего дня. Хотя и считается «коротким». А вот Дора Адамовна, впервые столкнувшаяся с подобным казусом, нервно поглядывала на часы. Хоть и не ждёт никто дома, но пора бы и честь знать.
Густые осенние сумерки, с любопытством заглядывающие в окна, откровенно намекали, что «короткий» день затянулся, а на часах стрелки никак не хотели показывать 17:00.
— Что, Дорушка, не утомилась ли?
Сухонький Арсений Антонович, неслышно возникший в дверях секции недописанных романов, устроился в кресле для читателей аккурат напротив Доры Адамовны и шумно отхлебнул ароматный травяной отвар из огромной глиняной кружки. На правах старейшего библиотекаря Арсений Антонович всех сотрудниц величает ласково-детскими именами, так что и почтенная Людмила Петровна у него Милушка, и бойкая молодящаяся Мария Ефимовна Марусенька, а теперь и Дора Адамовна, которой до полувекового порога всего ничего, Дорушкой стала. Так ведь и не поспоришь. Старший библиограф ей в дедушки годится, не иначе под девяносто патриарху.
Арсений Антонович хитро прищурился и понизил голос до шёпота:
— Так что, Дорушка, как тебе первый день? Никто не напугал в нашем книжном царстве? Хотя… — старик сделал паузу, оглянулся и продолжил чуть зловеще: — Может, ещё испугаешься.
Дора перестала копаться в карточках, приподняла бровь:
— Арсений Антонович, если речь про сушёного паука в Антологии разрозненных отрывков, — я уже вытряхнула. Согласна, безобразие. Мыши, надеюсь, у вас тут не водятся?
Библиограф покачал головой, сделал очередной шумный глоток и отставил кружку на ближайший стеллаж:
— Да что пауки… мелочи. Стра́ник, сталбыть, не пугал ещё?
Где-то в глубине помещения с грохотом упала книга. Дора вздрогнула, а старик расплылся в довольной улыбке.
Дора поджала губы и сухо спросила, видя, что библиограф настроен пообщаться:
— Это который «библиотечный домовой»?
Арсений Антонович оживился:
— Ну какой же он домовой? Скорее уж «страничный». Появился-то из старых страниц, которым бы пылью осыпаться, ан нет! Вместо пыли наш Стра́ник возник. Думаешь, почему санитарный день так тянется? Это ж он старается время растянуть, чтоб, значит, во всех уголках успели пыль протереть. Очень пыли не любит: боится, вишь, что конкуренты народятся. А Стра́ник-то привык уж, что это его владения.
Центральная библиотека №4 и без того не вызывала у Доры Адамовны особенно тёплых чувств. Одно название чего стоит! «Центральная номер четыре». Это как понимать прикажете? В Стклянске что, ещё три центральные библиотеки в наличии? Но ведь так не бывает?
А уж если вместо работы придётся выслушивать всякие байки… Дора, перебравшаяся в захолустный Стклянск из города-миллионника, не привыкла к пустой болтовне во время рабочего дня. В областной библиотеке, где она проработала большую часть жизни, так не принято.
Дора Адамовна отмахнулась от мыслей о странностях, сопровождавших её нынешнее трудоустройство, и вежливо поинтересовалась:
— И чем же ваш Стра́ник так опасен? Почему я испугаться должна?
Арсений Антонович подмигнул новой сотруднице и заговорщицки предложил:
— А ты отвлекись от бумажек-то да старика и послушай. Глядишь, и работа далече поспокойнее пойдёт. Не то станешь ото всего шарахаться, так ведь и не приживёшься.
Дора с трудом удержалась от обречённого вздоха, вот ведь никто же за язык не тянул, отставила ящик с каталожными карточками и изобразила вежливое внимание.
— Так-то лучше, — удовлетворённо кивнул библиограф. — Стра́ник, сталбыть, на глаза показываться не любит. Мало кто может похвастаться, что его видел. А я вот могу. Дело давнее, я тогда пацаном совсем был, студентиком. Здесь практику проходил переддипломную, значит. И вот однажды вечером, как уж читатели все поразошлись, да и наши собираться начали, гляжу: тень за стеллажами мелькнула. Непорядок же! Думаю, может, кошка проскользнула. Надо бы посмотреть. Тихо-тихо подкрался, чтоб не спугнуть, если и правда животное, а та-а-ам… — Арсений Антонович сделал драматическую паузу и продолжил: — Стоит между стеллажей фигура. И не поймёшь, что за существо. Вроде человечка ростом с первоклашку. Сгорбился, будто прячется. А сам в плащ укутан. Я пригляделся, а то и не плащ никакой, а страницы книжные. И всё осыпаются, осыпаются, да и пропадают с глаз. И не заканчиваются.
Дора с тоской подумала, что только старческого маразма ей в этот бесконечный день не хватало для полного счастья.
— Так вот, человечек этот цап томик с полки, раскрыл его и ну страницы облизывать! Я так и остолбенел. Вот, думаю, доработался. А незнакомец головёнку повернул, на меня зыркнул и рассыпался пылью. Да и та под стеллаж втянулась. Я когда к тому месту подскочил, там уж и следа не было.
— А как же вы узнали, что его Стра́ник зовут? — исключительно из вежливости спросила Дора.
— Ну это уж мне Марфа Степановна, заведующая тогдашняя, рассказала. Ты, Сеня, говорит, не пугайся. У нас, дескать, дух-хранитель в библиотеке имеется. Ты его уважай, соблюдай правила, он тогда вредить-то и не станет.
И понеслись подробности бурной речкой — не остановишь.
Дора узнала, что упомянутая Марфа Степановна была по молодости горяча да сурова. Очень любила коллектив в строгости держать. Да только раз пришла она за новинками горячо любимых детективов в отдел абонемента, а формуляра-то её и нет. Ох она и устроила выволочку работникам! Они уж собирались новый формуляр завести, а никак — все ручки из строя вышли. И только заведующая хотела с книжками без записи из отдела выйти, как с верхотуры ей прямо на голову упало новёхонькое издание с названием «Не ори почём зря». А автором значился Д. Страник.
Марфа Степановна тогда книжки побросала и как ошпаренная с абонемента вылетела. Пока заведующую в чувство привели, валерьянкой отпоили да странное издание искать кинулись, оно уж как сквозь землю провалилось. А пропавший формуляр, наоборот, стоял на месте как ни в чём не бывало. Заведующая с тех пор ни разу в стенах библиотеки голос не повысила.
Дора при этих словах только хмыкнула. И тут же ей ответом раздался тихий шелест сразу везде, а вроде и нигде.
Но случай с заведующей задолго до Арсения Антоновича произошёл. А на его памяти был инцидент с «Онегиным». Прибежала разгневанная учительница литературы с претензией, что её класс принёс на урок книги со строчками, которых в романе Пушкина никогда не было. Цитировала:
— Мне Стра́ник — вдумчивый читатель —
Подсказки верные давал.
Порой шутил он, как приятель,
Когда каракули листал…
И так по всему тексту: то там, то здесь встречался непонятный Стра́ник. А когда эта учительница высказывала своё недовольство, в зале библиотеки стоял тихий звон, то ли стёкла в окнах дрожали, то ли дребезжащий смех ото всех полок раздавался.
«Онегина» потом, конечно, проверили. Ни в одном экземпляре из двадцати семи никакого Стра́ника и в помине не было.
А ещё в Центральной библиотеке №4 нет задолжников. Совсем-совсем. Больше чем на три дня никто книги не задерживает. А если возникла надобность дольше с печатным изданием работать, никто не забывает продлить. Всё потому, что каждый, не сдавший книгу вовремя, перестаёт спать. Лежит ночами и мучается думами о том, что надо в библиотеку зайти.
А ещё…
Но тут раздался бой старинных часов из холла библиотеки. В старинном здании все звуки слышны особенно гулко. Дора с непривычки снова вздрогнула, а библиограф осёкся на полуслове и принялся извиняться за многословность.
— Ты уж прости старика, деточка. Со временем сама всё узнаешь. В свою, значит, пору. А теперь и по домам пора. Ты уж только уголков-то в книжках не загибай. Добром не кончится.
И Арсений Антонович поспешил удалиться, словно нашкодивший кот. Дора пожала плечами: у каждого свои слабости. Любит старый человек байками потчевать, что ж делать. Главное, чтоб умел вовремя останавливаться.
Отработавшая свой первый день в Центральной библиотеке №4 Дора Адамовна дисциплинированно проверила шпингалеты на окнах, выключила свет и вышла из помещения.
— Ишшшь, — прошелестело ей вслед ото всех полок разом, — не веришшшь. Ещё узнаешшшь…
— Не приставай к человеку. Сначала присмотреться надо, — ответил резкий сухой голос. — Не спугни.
Автор: Анаис Хамелеон
#авторскиерассказы