Глава 11

Кузьма с Марфой не знают, как и чем отблагодарить спасителя нежданного, мешочек увесистый с монетой звонкой в руки ему суют.
Отмахнулся Волкан, бросил на лавку рубли серебряные:
— Забери, Кузьма, тебе нужнее сейчас. Коль через реку переправишь нас с Никитой, за то премного благодарен тебе буду.
— Ай, Волкан, о чём речь ведешь? Да неужто отказать тебе посмею? Доставлю на тот берег в лучшем виде вас. Хоть так расплачусь с тобой.
— Добро, на том и порешим. Баня-то готова? Ступай, Марфа, искупай Миколу да переодень во всё чистое. А ту одёжку, что на нём была, в огне сожги. После и я пойду грязь бесовскую с себя смою.
Так и разошлись все по своим делам: Марфа с дитём в баню, Кузьма лодку готовить, Волкан в избу пошёл обряды очищающие проводить. И только Никитка слонялся по двору без дела, брови хмурил да недовольно губы поджимал. Не понравилось ему, что Волкан от вознаграждения отказался. Да хозяин — барин, как говорится, тут уж не поспоришь.
Утром следующего дня, времени даром не теряя, путешественники отчалили от берега. Волкан сам сел на весла, как Кузьма ни противился тому, а пришлось уступить.
— Ты, Кузьма, в обратный путь поплывёшь без помощников, береги силы. А пока мы с Никиткой грести будем.
Не обрадовался Никита, да куда деваться. Здесь Волкан старший, подчиняться приходится. Так и шли весь путь на вёслах Волкан с Никитой, попеременно меняя друг друга. Солнце на закат шло, когда к берегу причалили путники. Двадцать с лишним вёрст по реке прошли, да против течения. Притомились, вышли на берег ног не чуя.
— Ну, Кузьма, выручил так выручил! Век не забудем. Это сколько нам пришлось бы в обход реки идти? А так завтра уже в Пятигорье будем.
— Пустое, Волкан! То я на тебя молиться до конца дней своих буду, за то, что сына к жизни вернул. Здесь заночуете аль сразу в путь тронетесь?
— Остановимся. И ты с нами оставайся, негоже в ночь в реку идти. Хоть и по течению назад пойдёшь, всё одно при свете дня оно лучше.
Согласился Кузьма, и вот уж костерок развели у берега путники, закусь нехитрую, что Марфа с собой собрала, разложили. Отужинав, спать улеглись.
Утром ранним Кузьма в обратный путь отправился, Волкан с Никиткой в Пятигорье пошли. Шли наугад, но чуял ведьмак, что правильной дорогой идут они. Так и оказалось. Вскоре стояли путники перед кельей отшельника.
***
Домишко старца больше на пещеру был похож, чем на избу, в которой люди живут: маленький, низенький, чуть не в землю вросший. Только собрался Волкан в дверь постучать, как по волшебству та и открылась. На пороге старец стоит, на путников поглядывает. Поклонились до земли ему Волкан с Никитой, рассказали, что за кручина привела сюда. Выслушал старец их внимательно, в келью свою пригласил. За стол усадил, нехитрой снедью накормил.
— Прежде чем ответ получить на свой вопрос, добры молодцы, дайте посмотреть на вас, испытать, какие вы в деле. Три дня и три ночи проживёте у меня. И будет каждый день вам по заданию. А там и решим, что с вами дальше делать.
Согласились Волкан с Никитой с условиями отшельника, куда деваться. А покуда стали утра ждать да думу думать, что за задания старец им готовит.
Наконец наступило утро. Волнуются друзья-соперники, ждут заданий мудрого старца. Позвал их старец, вот какую загадку загадал:
— Даю вам по три каравая хлеба и по корзине. Разделить надо хлеб так, чтобы у каждого из вас, и у меня тоже, было по целому караваю, но чтоб и в корзине каравай лежал.
— Сделаем, отец! – улыбнулся Волкан, — эка невидаль — хлеб поделить.
А с Никиты семь потов сошло, так и не смог он ничего путного придумать. Когда вышло время, обратился старец сперва к Никитке:
— Ну, добрый молодец, показывай, как караваи мои разделил?
Замялся Никита, раскраснелся. Протянул первый каравай старцу, второй в корзину положил. Третий долго в руках держал, не зная, что делать с ним. После Волкану протянул, сам без хлеба остался.
Удивился ведьмак такому широкому жесту, да виду не подал. А вот старец посмотрел на Никиту, одобрительно крякнул.
— Теперь твоя очередь, — кивнул старец Волкану.
Положил Волкан каравай в корзину, старцу протянул. Второй каравай Никите отдал, третий себе оставил.
— Умён, нечего сказать! — восхитился старец. — Вроде ты всё правильно сделал, Волкан. Только Никита, может, первый раз в жизни последний кусок другому отдал, себе не оставив. Потому решил я, что оба вы с задачей моей справились. Завтра новое дело дам вам, а покуда отдыхайте.
Утром следующего дня протянул старец каждому по удочке да по бадейке и наказал вплоть до вечера рыбу удить. Старый-де стал, объяснил старец, до озера путь не близкий, а до свежей рыбки дюже как охоч. Кто больше наловит рыбы, тот и победит на сегодня.
Вместе пошли друзья озеро то искать, про какое говорил старец. И правда, путь не близкий был. Далече от дома, старому человеку и вовсе не дойти. Уселись друзья на бережку, стали рыбу ловить. Только Волкан подскочил и, ни слова не говоря, ушёл куда-то. Остался Никита один, а какой вдруг клёв начался! Только успевай, что червяка насаживай да уду подсекай. Так до вечера наловил Никита полнёхоньку бадью рыбы.
Тут и Волкан объявился. Глянул Никита, а у того в бадье несколько рыбёшек всего на дне плещутся. Взяли каждый свою добычу, в обратный путь двинулись. Волкан идёт, песенку насвистывает, веселый, словно и не он только что спор проиграл. Никита важность на себя напустил, гордость его распирает за то, что честно спор выиграл, самого ведьмака превзошёл! Только чем ближе к дому старца подходили, тем всё больше мрачнел Никитка. И когда остановились друзья перед кельей, и вышел старый отшельник, чтобы выбрать победителя, схватил вдруг Никита ведро Волкана и выдал за своё.
— Что же у тебя совсем рыбы нет? Иль проспал весь день в тенёчке? Или не захотел старика уважить? — напустился отшельник на Никиту.
— Не ругай его, отец, — заступился Волкан за товарища. Вместе мы ловили рыбу, вместе и ещё кое-что сделали. Рядом с кельей твоей прудик вырыли, принимай работу.
И правда, сразу за деревьями, что возле домика старца росли, вдруг прудик появился. Маленький, аккуратненький, словно игрушечный. Мосточки деревянные возле бережка, ивушка плакучая у воды. Обрадовался старец, что дитя малое, даже в ладоши захлопал. Подхватил Волкан весь улов сегодняшний да и в воду бухнул.
— Пусть живут и размножаются, ты теперь, отец, завсегда с рыбой будешь.
Доволен остался старец, только и сегодня ничья у Волкана с Никитой получилась. Вся надежда на завтрашний день да последнее задание.
Вот и утро третьего дня настало. Позвал старец Волкана с Никитой на поляну, что перед домом была. А на поляне той девицы-красавицы хоровод водят. Нарядные, весёлые. А уж прехорошие все, что лебёдушки!
— А выберите-ка из орлиц моих самую что ни на есть распрекрасную! — велел старец гостям своим.
Помрачнел Волкан, в сторону смотрит. Зато Никита повеселел, раскраснелся! От одной к другой красной девице подходит, в глазки заглядывает, восхищённо языком цокает. Смотрит старец на друзей, головой качает да в бороду посмеивается.
— Ну, полноте, добры молодцы! Вижу, рассмотрели вы моих красавиц! Кто ж из них самая что ни на есть распрекрасная будет?
— Считайте, что проиграл я, — хмуро сказал Волкан, — только не могу самую красивую выбрать. Нет здесь её, уж не обессудьте, девицы. Самая хорошая для меня там, далеко, осталась. Не видит сердце других, что хотите со мной делайте.
— Ну, Никита, стало быть, за тобой последнее слово. Выбирай самую красивую.
Только и Никита не смог выбрать.
— Не гневись, отец, все хороши. Не могу никак самую хорошую найти.
Махнул старец рукой, тут же разошлись девицы, опустела поляна.
— Разные давал я вам задания, хотел посмотреть, кто из вас чего стоит. Доволен остался обоими, с честью все задачи мои выполнили. А сегодня и на вопрос, с которым пришли ко мне, сами ответили. Более не держу вас, возвращайтесь домой с Богом. Повернулся старец и в келью пошёл.
Посмотрели Волкан с Никитой друг на друга непонимающе и к старцу одновременно бросились.
— Отец, подожди! А как же камень? Ведь ты камень должен дать, одному белый, другому чёрный. У кого белый камень будет, тому и Вольга достанется! – наперебой заговорили друзья.
— Да полноте, сроду никому не давал я никаких камней. Люди сами берут их. Кому какой понравится, тот и возьмут. Как от меня пойдёте, так обязательно в пещеру, полную камней всяких попадёте. Вот и выберите сами. Вам сердце подскажет, какой камень взять, его слушайтесь, оно не подведёт.
Не обманул старец, вышли друзья к пещере той. А как спустились вниз – обомлели. Каких только камней там не было! Всё внутри играло, переливалось, светило! Словно магнитом притянуло Волкана в самую отдалённую часть пещеры, самый невзрачный камень взял он в руки. Был тот камень бесцветный, тусклый, с чуть заметным молочным отливом, холодный да шероховатый. А как падал на него солнечный луч, так играл камушек всеми цветами радуги. Ни на что не посмотрел более ведьмак, бережно завернул камушек в тряпицу и на самое дно котомки положил.
А Никита как увидел великолепие такое, напрочь позабыл и про Вольгу, и про батюшку строгого. Ходил вдоль всей этой красоты, не мог выбрать по душе. То один камень в руках подержит, то второй. Вроде и хорош, и богат, а не лежит душа, и всё тут.
Наконец и он нашёл, что искал. Прямо у ног своих увидел тёмно-красный камушек. А как взял в руки, так и понял: вот то, что он искал. И неважно, что не белый и не чёрный. Не нужен Никите никакой другой, а только этот. И знал наперёд Никита, что изменится жизнь его с этим камнем. Что таким, как прежде, он уж не будет никогда. Что принесёт ему этот яхонт удачу и счастье, а может, и любовь свою поможет сыскать. Такую, чтоб как у Волкана, чтобы одна и на всю жизнь. А Вольга пусть Волкану достанется, так будет правильно. Это Никита ещё у отшельника решил, когда улов свой Волкану отдал.
Убрал бережно камушек тот ближе к сердцу Никита, вышел из пещеры, а ведьмак его уже заждался. Поспешили путники домой, плечом к плечу шли и ни разу за всю дорогу не завели разговор про камни, что несли с собой. Ибо каждому было понятно всё без слов.
Эпилог
Немало годков с той поры утекло. Сразу по возвращении из Пятигорья взял Волкан в жёны Вольгу. Как ни противился тому Яким Афанасьевич, да деваться некуда: сам условие ставил, теперь поздно локти кусать. В тот же год срубил Волкан избу новую, большую да светлую, словно терем княжеский. Хозяйкой в новый дом Вольга вошла, вскоре детки народились и зажили молодые душа в душу, нарадоваться друг на дружку не могли.
Камень тот, что принёс для Вольги Волкан из Пятигорья, талисманом семейным стал. Никита же сразу по возвращении уехал из Огнёвки. Объявил отцу-матери, что счастье своё искать будет, с тем и пропал, ни слуху ни духу от него не было. И вот спустя столько лет вернулся вдруг Никита в родную деревню. На тарантасе, словно барин какой прикатил. Да не один в дом родительский пожаловал, жену молодую привёз из земель северных, далёких. А покуда по чужим краям скитался, смог состояние себе сколотить немалое.
Не захотел Никита в родительском дому оставаться, поставил избу себе рядом с Волканом, лавку в Огнёвке открыл, так и зажил всем на зависть. Диву давались люди: вот тебе и увалень-неумеха! А Никита ходил да посмеивался в бороду, сжимая в руке свой заветный камень.
Конец.
Авторы
Елена Грибова
Юлия Скоркина
#заветныйкамень
Вот и закончились последние страницы нашей небольшой, но такой насыщенной повести. Дорогие мои, спасибо, что были с нами, что прошли с нашими героями весь этот длинный путь. Спасибо за ваши искренние переживания, за все ваши лайки и комментарии. Оставайтесь с нами, будет ещё много всего интересного.
Отдельное спасибо хочу сказать Юлечке Скоркиной за приглашение в свой проект и за хорошо проделанную совместную работу. Писать вместе было легко, отчасти потому, что много общих интересов и я бы даже сказала точек соприкосновения. Герои произведения стали мне за это время родными, так наверное всегда бывает у автора со своими персонажами. Юль, спасибо!
И, конечно, огромная благодарность Оленьке Пустошинской! Без неё наша повесть была бы безликой. Все эти замечательные тематические картинки к каждой главе создала Ольга! И произведение ожило и заиграло новыми красками! Оля, спасибочки!
Всем мира и добра! До новых встреч!