Шаира Баширова

СЛЕПАЯ ИСТИНА. 16 ГЛАВА.
Москва встречала Алёнку солнечным днём, Васильев решил, что Алёнка остановится у него дома, поэтому с аэропорта они поехали к нему. Жена Васильева, миловидная женщина, с красивыми русыми волосами, с правильными чертами лица, встретила их с улыбкой.
- Приехали? Как хорошо. Значит из-за этой девочки ты так срочно уехал в Краснодар? Алёна, если я не ошибаюсь? - спросила женщина.
- Здравствуй дорогая. Да, познакомься, юная художница из Краснодара, Громова Алёна Васильевна. - сказал Васильев.
- Елена Дмитриевна Васильева. Рада знакомству. Добро пожаловать к нам. - сказала молодая женщина, мило улыбаясь.
- Спасибо. И я очень рада познакомиться с Вами Елена Дмитриевна. - ответила Алёнка, улыбнувшись в ответ.
- Что ж, мойте руки и за стол. Я запекла в духовке утку с яблоками. Будем ужинать. Небось в самолёте едва перекусили? - говорила женщина, проходя на кухню.
- Раздевайся Алёна, куртку вот, на вешалку повесь, а ботиночки, на полку сюда поставь. - сказал Васильев, снимая кожаную куртку, с мехом из овчины, очень модную в те времена.
За ужином, обсуждали предстоящую выставку. Как оказалось, Елена Дмитриевна работала в выставочном зале администратором. Они решили завтра с утра, поехать туда и начать оформление. Надо было все картины вложить в рамы и повесить на стены, а это займёт много времени. На ночь, Алёнку положили в комнате сына Васильевых, который уехал на молодежную стройку в другой город.
- А Ваш сын, скоро уедет в Узбекистан, там сильное землетрясение будет и туда поедут со всего Советского Союза на стройку. В Ташкенте, он познакомится с девушкой. Она узбечка, учится в педагогическом, на последнем курсе. Ваш Павел влюбится и женится там, потом, через год наверное, он приедет с ней в Москву. - вдруг, смотря в одну точку, стала говорить Алёнка.Елена Дмитриевна просто застыла от её отрешённого взгляда и растерянно посмотрела на мужа.
- Как это женится? Почему? Что же, в Москве девушек мало что ли? Почему на узбечке? - пробормотала молодая женщина.
- Она добрая и работящая. Вам понравится. Любовь у них... - произнесла Алёнка.
- Ну что ты можешь знать о любви девочка? Глупости это? Как ты можешь знать, что землетрясение будет? Об этом даже сейсмологи заранее не знают. - спросила Елена Дмитриевна.
- Сказала, что вижу. А что такое любовь, я понимаю. - ответила Алёнка, приходя в себя.
- Значит, ты и будущее можешь видеть? Надо же! - воскликнул Васильев.
- Ну что ты такое говоришь, Васильев? Как, девочка может видеть будущее? Ты бы лучше о сыне подумал. Ведь судьба его решается. - называя почему-то мужа по фамилии, сказала Елена Дмитриевна.
- Ну вот, значит поверила всё таки? - засмеявшись, сказал Васильев.
Был тысяча девятьсот шестьдесят шестой год. Потом уже, когда в Ташкенте через полтора месяца, на самом деле, было страшное землетрясение, сын Васильевых, Павел, добровольно уехал в Ташкент, на строительство. Как оказалось, парень закончил строительный институт, поэтому и ездил по городам союза, ведь после войны города застраивались заново и работы для молодёжи хватало. И в том, что в тот вечер Алёнка говорила всё верно, чета Васильевых потом убедились.
Утром рано, на москвиче Васильева, Алёнка и Елена Дмитриевна поехали в выставочный зал. День ушёл на оформление, помогали молодые сотрудники художественной студии при академии художеств, где преподавал Васильев. Скрупулёзно осмотрев законченную работу, Васильев удовлетворенно сказал, что завтра с утра выставку можно открыть. У выставочного зала стояли афиши, с именем Алёнки, такие же афиши были загодя расклеены по городу. Усталые, но довольные, забрав пустой чемодан, они уехали домой. На следующий день, встав пораньше, Васильев с женой и Алёнкой приехали обратно. Как и ожидалось, на маленьком автобусе приехали из телевидения, тут же были и журналисты. Народу было очень много, Алёнке задавали вопросы и она на них отвечала.
- Скажите, ведь в прошлом году, Ваши картины были написаны, когда Вы были слепой. Но Ваши новые работы мало отличаются от тех, написанных вслепую. Как это возможно? - спросили у неё.
- Я писала свои картины одной рукой, мне руку не заменяли. А пишу я, как и раньше, сердцем. Вижу всё, что рисую, душой. - нисколько не стесняясь, совершенно свободно, отвечала Алёнка.
Потом, она рассказала, как ей Федоров сделал операцию и вернул зрение.
- Ведь я с рождения не видела, а Фёдоров открыл мне мир заново. Он просто волшебник. И я ему очень благодарна, мы все с моей семьёй ему благодарны. - говорила в огромную камеру на колесиках, Алёнка.
Потом были ещё вопросы, спрашивали, где она научилась так рисовать, намерена ли она стать художником или же у неё другие планы на будущее...
На все вопросы, Алёнка отвечала чётко и ровно. Так продолжалось три дня, за которые было продано с места несколько картин, с автографом Алёнки. Горда ли была девочка, которой должно было исполниться лишь пятнадцать лет? Наверное нет, гордость Алёнке была не присуща. Скромная по своей натуре, она всё же понимала, насколько это ответственно и значимо то, что происходит. Она так же знала, что её опять покажут по телевизору и её увидят сельчане и одноклассники и что её родные очень горды за неё. Вырученные деньги за проданные картины, Васильев вручил Алёнке, она их тщательно завернула и положила на дно своей сумки, так же он дал ей несколько журналов "Новости культуры" под одним номером, где, как и в прошлый раз, красовалась она сама, широко открыв свои синие глаза и улыбаясь. Васильев довез её до аэропорта и хотел купить один билет до Краснодара, но Алёнка попросила взять билет до Архангельска.
- Хочу увидеться с Федоровым и поблагодарить его ещё раз. И вот, картину свою ему подарить. - сказала Алёнка, указывая на завернутую в плотную бумагу картину, которую Алёнка не дала продать и сразу после выставки, попросила тщательно упаковать.
- А бабушка, родители, что скажут? Они же волноваться будут. - сказал Васильев.
- Я позвоню бабушке с почты из Архангельска. Не волнуйтесь, я только на один день, потом сразу домой уеду. - ответила Алёнка.
Васильев возражать не стал, скорее потому, что убедился в упертости девочки и понимал, что она всё равно поступит по своему.
- Спасибо Вам. Вы очень много для нас делаете. - сказала Алёнка, прощаясь с Васильевым.
- Это тебе спасибо, за твой талант. Не каждый так правдиво может писать картины. И правда, ты пишешь душой и видишь сердцем. Береги себя! Как только картины будут проданы, я приеду к Вам. - ответил Васильев.
- А Вы приезжайте летом, с Еленой Дмитриевной. Знаете, какая у нас летом красота? Впрочем, зимой тоже у нас очень красиво. Вы приезжайте, с отцом порыбачите. У нас такие лещи в реке водятся. А с Еленой Дмитриевной, мы сходим в лес, ей понравится. - обнимая за шею Васильева, сказала Алёнка.
- Спасибо! Почему бы и нет? Приедем обязательно. Привет всем от меня дома передавай. - ответил Васильев, провожая наконец Алёнку.
Прилетев в Архангельск, Алёнка пошла на остановку, чтобы доехать до клиники Фёдорова. Садиться одна в такси, девочка не решилась. Спросив у прохожих, как можно доехать, она подошла к остановке.
- Может и тётя Паша на работе и её проведаю. - прошептала сама себе Алёнка. Минут через десять, под'ехал её автобус и она благополучно доехала до клиники. Вещей у неё было мало, пустой чемодан, Алёнка оставила в камере хранения в аэропорту и с одной сумкой, налегке приехала в клинику, держа лишь картину, обернутую в плотную бумагу. На посту тёти Паши не было, Алёнка поднялась в кабинет Фёдорова и постучалась в дверь. Но ей никто не ответил и она решила зайти в ординаторскую и спросить о нём у мед сестёр.
- Алёнушка! Ты ли это? Какими судьбами дорогая? - увидев её, воскликнула молодая мед сестра, которая часто дежурила в её палате.
- Вот, приехала Святослава Николаевича повидать. - ответила Алёнка.
- А он на операции. Ты посиди тут, он давно зашёл в операционную, скоро уже выйдет. - сказала девушка.
- А у Вас, всё хорошо? Как тётя Паша? На посту её нет, наверное отдыхает... - сказала Алёнка, садясь на стул. Девушка помрачнела, долго молчала, потом тихо сказала.
- А тёти Паши больше нет. Она неделю назад умерла.
- Умерла? Как умерла? Она же ещё совсем не старая была? - удивленно, спросила Алёнка.
- Сердце остановилось, представляешь, прямо здесь, на работе. Встала из-за своего рабочего стола, замерла на секунду и рухнула на пол. Говорят, хорошо здесь, ведь жила она совсем одна. Представляешь, если бы она дома умерла? Нет, дверь бы конечно открыли...ну в общем, похоронили мы тётю Пашу. Вот такие дела Алёнушка. - сказала молодая девушка.
Алёнка склонив голову, заплакала. Вошёл Федоров и посмотрел на неё.
- Громова? Алёна? Ты как здесь? Почему плачешь? Что-то случилось? Ааа...про тётю Пашу тебе рассказали? - строго посмотрев на мед сестру, спросил Фёдоров.
- Я приехала к Вам. Из Москвы, там опять выставка моих картин прошла. А это, я Вам привезла. Это одна из моих любимых картин. Хочу, чтобы она была у Вас. Там нарисована природа моего края. Зимний пейзаж, речка, лес, в далеке заснеженные поля. - успокаиваясь, произнесла Алёнка.
- Спасибо! Дорогой подарок! Очень тронут. Но вечереет, а квартиру тёти Паши, опечатали. Видимо государству перейдёт, ведь родственников у неё не было. Где же ты заночуешь? - спросил Фёдоров, открывая подаренную Алёнкой картину.
- Не волнуйтесь, Святослав Николаевич. Я сегодня дежурная, вот в ординаторской её и устрою на ночь. Ой! Красиво то как! - воскликнула мед сестра, когда Федоров наконец развернул картину и поднял, чтобы рассмотреть хорошенько.
- Да! Очень красиво! Будто живая природа. Вот спасибо! Царский подарок! - воскликнул Фёдоров.
- Вы для меня сделали много больше Святослав Николаевич. - ответила Алёнка.
- Я эту картину дома повешу. Ты вот тут внизу, подпиши её. - попросил Федоров. Алёнка взяла из рук мужчины ручку и в самом низу написала, - дорогому офтальмологу, в благодарность за возвращённое зрение, С. Н. Федорову, от Громовой Алёны. - написав это, девочка расписалась.
- Спасибо. Рита, оставляю Алёну на твоё попечение. Покорми её и спать уложи. - сказал Фёдоров, обращаясь к мед сестре.
Федоров взяв картину, вышел из ординаторской.
- Я тебя вчера по телевизору видела. Ты прямо знаменитость! Здорово рисуешь. Молодец. Ладно, ты посиди тут, а я съестное раздобуду. Может столовая ещё открыта. - сказала Рита и оставив Алёнку одну, быстро вышла.
- Как же я тётю Пашу не увидела? Ужас! Как же я маме о ней скажу? - прошептала Алёнка, начиная опять плакать, вспоминая тётю Пашу, её усталый взгляд и добрую улыбку.Вернулась Рита, неся в тарелке макароны по флотски.
- Представляешь, прямо в коридоре выпросила. Уходили уже повара. Сейчас чайник поставлю...ты что, опять плачешь? Да, жаль тётю Пашу, ей бы ещё лет двадцать пожить...но жизнь так распорядилась. Видимо всю горечь в себе носила, вот сердце и не выдержало. Всё, успокойся. Пока чай кипит, я быстро больным лекарства раздам. Ты тут посиди. - поставив на стол прикрытую тарелкой тарелку с макаронами, сказала Рита и опять вышла.
Девушка вернулась минут через двадцать, она несла фарфоровый чайник, с уже заваренным чаем. Потом из шкафчика достала вилки, печенье и конфеты. Поставила всё на стол, налила по чашкам чай и открыла накрытую тарелку, где лежали макароны, пожаренные с фаршем.
- Давай, ешь. С дороги ты, проголодалась наверное. Потом печенье с конфетами поедим. - сказала Рита, первая набирая на вилку макароны.
Алёнка ела вяло, настроение упало, да и устала она за эти дни. Засыпала на ходу, увидев её сонные глаза, Рита уложила её на кушетку и накрыла покрывалом. Алёнка уснула сразу.
Продолжение следует...

СЛЕПАЯ ИСТИНА. 17 ГЛАВА
Встав рано утром, Рита старалась не шуметь, чтобы не разбудить Алёнку. Но та обычно спала чутко, что было присуще слепым, поэтому и от тихого шума, проснулась и села на кушетку, протирая свои синие глаза.
- Прости! Разбудила тебя, да? Ты поспи ещё, я уже ухожу в палаты, к больным. - извиняющимся тоном, произнесла Рита.
- Я выспалась, спасибо. Мне пора домой возвращаться. Меня ждали ещё вчера, волнуются наверное. - ответила Алёнка, поднимаясь с кушетки.
- Пол часика подожди, я тебя чаем напою, хоть немного поешь. Скоро завтрак будут раздавать, я тебе каши принесу. Моё дежурство в восемь заканчивается, я бы тебя проводила в аэропорт. - сказала Рита.
- Хорошо. Спасибо Вам. А Федоров...он наверное ещё не пришёл? Попрощаться хотела, когда теперь увижу этого гения? - по взрослому, произнесла Алёнка.
Рита улыбнувшись, посмотрела на неё.
- Он ровно в восемь приходит, пунктуальный очень и обязательный. Только ровно в восемь надо к нему зайти, сегодня операционный день и времени у него на долгие проводы, не будет. - сказала Рита.
- Хорошо, значит пол часа у меня есть. Я подожду. - сказала Алёнка.
Рита вышла с коробкой лекарств и прошлась по палатам, потом она зашла в столовую и взяла кашу для Алёнки, сама она каши не ела. Когда она вернулась, Алёнки в ординаторской не было, девочка пошла в кабинет Федорова, чтобы проститься с ним.
- Как спала Алёна? - спросила Святослав Николаевич, когда Алёнка вошла в его кабинет.
- Спасибо, хорошо. Я уезжаю Святослав Николаевич. Может свидемся ещё... - сказала Алёнка и вдруг замерла.
Алёнка ясно увидела момент смерти Фёдорова и ей стало не по себе. Правда до этого момента было ещё тридцать три года, но то, что увидела Алёнка, очень испугало её. Она точно знала, что второго июля, двух тысячного года, Святослав Николаевич разобьется в небе. И смерть это будет не случайной. Но ничего говорить Фёдорову, Алёнка не стала. Она просто знала, что ожидание смерти, тяжелее самой смерти, пусть это даже будет не скоро. Она обняла мужчину и пожелала ему успехов в его нелегком труде, сказав только, что он будет профессором и прославится скоро, уехав в Москву.
- Ты удивительная! Желаю тебе всех благ Алёнка. Ты знаешь, за славой я не гонюсь. Но если люди оценят мой труд, я буду благодарен судьбе. - сказал Федоров, обнимая в ответ Алёнку.
Попрощавшись с ним, Алёнка вышла из его кабинета и пошла в ординаторскую, там она с удовольствием поела каши и поблагодарив Риту, собралась уходить.
- Мне пора. И так я задержалась. - встав из-за стола, сказала она.
Рита сняла белый халат и шапочку, из шкафа взяла тёплое пальто и ботинки.
- Я тебя провожу, всё равно делать нечего. - сказала Рита.
- У меня к Вам просьба Рита. Я бы хотела сходить на кладбище, на могилку тёти Паши. И ещё... Я могу Вам оставить деньги для ограды и небольшого памятника тёти Паши? - вдруг спросила Алёнка.
Рита остановилась и посмотрела на неё.
- Ну...сходим конечно! Я и могилу помню. А ограду и памятник, мы прямо на месте и закажем и деньги заплатим. Я только прослежу, чтобы сделали всё в срок - сказала Рита.
- Спасибо. У неё никого нет, хоть так отблагодарить её за доброту, проявленную к нам! - сказала Алёнка.
Они спустились вниз и Алёнка невольно посмотрела на пост, где сидела тётя Паша, но там она увидела её сменщицу. При виде Алёнки, женщина встала и подошла к ней.
- Ты ведь Алёнка? Громова, верно? Я тебя по телевизору видела, помню, как ты у нас тут лежала! Тут такое дело...наверное уже слышала, мы Пашу похоронили. Царствия ей небесного. (женщина перекрестилась) так вот, недели за две, Паша принесла мне кое-что и сказала, что если ты или твоя мама когда-нибудь приедут, передать Вам. Горемычная...верно чувствовала скорую кончину свою. Я ей тогда сказала, что это ты, говорю, Паша, раньше времени себя хоронишь? Моложе меня вроде...говорят перед своим уходом, человек чувствует это. Ну, в общем...идём, я отдам тебе свёрток, который Паша оставила и наказала отдать тебе или мамке твоей. - долго говорила женщина, потом подошла к своему рабочему столу и из ящика вынула свёрток, обернутый в плотную бумагу и завязанную бичевкой.
- Что это? - недоумевая, спросила Алёнка.
- Этого я не знаю. Вот, как она принесла, так я и убрала в стол. Открой и увидишь! - ответила женщина, скорее из собственного любопытства.
Алёнка развязала бичевку и развернула бумагу. В свёртке лежал пуховый оренбургский платок, которым восхищалась Поля, увидев его у тёти Паши. И сверху лежала картина, на которой Алёнка изобразила тётю Пашу, со строгим лицом и улыбчивыми глазами! Не каждый человек умеет улыбаться глазами, тётя Паша умела, что так поражало Алёнку. На глаза девочки на вернулись слёзы, она ясно вспомнила лицо тёти Паши, её разговоры и повадки.
- Ааа...ну вот значит, Паша и просила, чтобы это было у Вас. Любила она Вас, как родных. - сложив руки, умиленно сказала женщина.
- Спасибо Вам. - ответила Алёнка, заворачивая платок и картину и перевязывая бичевкой.
Рита и Алёнка вышли на улицу, холодный ветер ударил в лицо.
- Холодная весна у Вас. - сказала Алёнка, ежась от холода.
- Так ты завернись в платок, всё теплее будет. Это же Архангельск! - ответила Рита.
- Нет, это для мамы. А кладбище далеко отсюда? Может на такси поедем? - спросила Алёнка.
- Я смотрю, ты богатая, ограда, памятник, такси... - сказала Рита, посмотрев на Алёнку.
- Да нет, эти деньги от продажи моих картин, которые покупали прямо с выставки. Ловите такси Рита, опаздываю я. - по взрослому, ответила Алёнка.
Приехав на кладбище, Рита уверенно прошла по вытоптанной дорожке к могиле тёти Паши. Алёнка, которая купила цветы у старушки, стоящей перед воротами кладбища, положила их на могилу и немного постояв, всплакнула.
Потом вместе с Ритой, она прошла к домику смотрителя кладбища и заказала памятник и ограду, отдав залог, половину суммы. Остальное Алёнка отдала Рите.
- Проследите, чтобы сделали на совесть и рассплатитесь в конце пожалуйста. И спасибо Вам Рита. - сказала девочка, выходя за ворота кладбища.
Оттуда, снова сев на такси, они поехали в аэропорт, где Алёнка купила билет до Краснодара и попрощавшись с Ритой, прошла в здание. До посадки оставалось два часа и Алёнка решила подождать в зале ожидания, не напрягая Риту. Перед этим она забрала из камеры хранения пустой чемодан и села на скамью в ожидании. Из Краснодара, Алёнка села на автобус и доехала до центра своего колхоза. Там она увидела своего сельчанина, пришедшего с войны инвалидом, для которого Наталья Егоровна, вне очереди выбила этот запорожец, жёлтого цвета и он зарабатывал на своём запорожце извозом. Он и довёз Алёнку до самого её дома. Был рабочий, будний день, Алёнка взяла ключ от дверей, который как обычно лежал в проёме над дверью и вошла в дом. На столе стояла еда, перкусив Алёнка зашла в свою комнату и легла на кровать. Уснула она сразу, после дороги, изрядно устав. Вечером, её разбудили голоса Натальи Егоровны и матери.
- Алёнка приехала! Вот её чемодан. - воскликнула Поля и побежала в комнату дочери.
- Приехала я мамочка! Никого не было, я и уснула.
- Приехала наконец! А мы уже волноваться начали, ждали тебя позавчера, ну вчера ещё. Чтож ты так задержалась Алёнка? - спросила Наталья Егоровна, обнимая внучку.
- Я в Архангельск заезжала, хотела Федорова проведать и тётю Пашу... мамочка...нет больше нашей тёти Паши. Она умерла десять дней назад. А вот это...она передала перед смертью тебе. - сказала Алёнка, разворачивая свёрток и отдавая матери пуховый оренбургский платок.
- Как умерла? Правда?! Но она же здорова была и не старая совсем. Как же так? - со слезами, спросила Поля.
- Я и сама не поверила мамочка. Это правда, прямо на работе, она упала и умерла, сердце остановилось. - ответила Алёнка.
- Конечно, столько пережить в своей жизни. Да какое сердце то выдержит? Бедная тётя Паша. А я думала, приедет она к нам летом. А вон как всё обернулось. Царствие ей небесного, земля пухом. Хорошая она была. - произнесла Поля, обнимая дочь.
- Да...жизнь. Чтож поделать, люди умирают. А это, на картине она? Ты рисовала? - проговорила печально Наталья Егоровна.
- Да, это тётя Паша. Я рисовала и портрет ей подарила. А она видишь, захотела, чтобы это у меня хранилось. - ответила Алёнка.
- Так что, получается тётя Паша знала, что скоро умрёт? Ну...если заранее передала для нас это. - спросила Поля.
- Видимо чувствовала. Мне её сменщица сказала, что люди за много дней чувствуют свой уход. А это, лишний раз тому подтверждение. - сказала Алёнка, показывая на платок и портрет.
Вечером пришёл Василий, Алёнка отдала оставшиеся деньги от продажи своих картин с выставки Наталье Егоровне.
- Прямо больше нас зарабатываешь! Что будем делать с этими деньгами? И те, что Васильев привёз, лежат в комоде. Сумма большая, надо решить, что с ними делать. - сказала за ужином Наталья Егоровна.
Василий и Поля, переглянувшись, молчали.
- Я предлагаю, дом подправить. А то скоро совсем развалится. - предложила Алёнка
- Но это твои деньги дочка. И ты должна ими распоряжаться. - сказал Василий.
- Вот я и распоряжаюсь. Мне они не нужны, а надо, я больше буду рисовать, пока моими картинами интересуются и ещё заработаю. Так что, не раздумывайте. Вот, паровое отопление надо опять таки провести, трубы, чугунные батареи и что там ещё? Крышу перекрыть, совсем скоро потечёт. - говорила Алёнка.
- Повзрослела Алёнка. Чтож, спасибо! Так и поступим. - заключила Наталья Егоровна и через пару дней, в доме работала бригада рабочих из центра. Решено было сделать капитальный ремонт в доме и новую крышу покрыть, а ещё и забор поправить. Денег на всё, по расчётам Натальи Егоровны вполне хватало и даже с лихвой.
На следующий день, Алёнка пошла в школу, там на линейке, директор всей школе объявил, что Громова Алёнка, гордость школы. Что её картины уже во второй раз, выставляются в Москве. Алёнка стояла возле директора, то красная от смущения, то бледная под завистливыми взглядами школьников. В мае Алёнку приняли в комсомол вместе с другими одноклассниками. Она заканчивала восьмой класс. Но часто стала замечать, что ей делают пакости. То кнопку положат на стул, то лягушку в портфель подбросят, то в тетради напишут гадости. Кто именно это делал, Алёнка не знала, но и выяснять этого не хотела, молча перенося обиды, считая, что отвечать на зло злом, ниже её достоинства. А десятиклассник Денис, который и Алёнке нравился, вызвался каждый день провожать её со школы домой. А по воскресеньям, парень приглашал Алёнку в кино или на танцы. Парень, как в селе считали, был первым парнем, так сказать. Высокий, светловолосый, широкоплечий, с красивыми чертами лица и серо-зелеными глазами, нравился почти всем девчонкам из старших классов, в школе. А он выбрал Алёнку и это придавало девушке, который пошёл шестнадцатый год, уверенности, что она лучшая. Однажды, провожая Алёнку домой, а в этот вечер они припозднились, в кино на последний сеанс зашли, Денис пошёл провожать Алёнку домой. Дорога шла темными улочками, вдруг Денис остановился и взяв за плечи Алёнку, нагнувшись, поцеловал её в губы. Алёнка, не зная, что в этих случаях надо делать, просто застыла, потом машинально подняла руку и дала звонкую пощечину парню.
- Ты чего дерешься? - опешил Денис.
- А ты чего губы раскатываешь? - дерзко ответила Алёнка.
- Я просто поцеловал тебя, ты же нравишься мне, а я тебе. - сказал Денис.
- И что? Это повод для поцелуев что ли? Не доросли мы ещё до этого. - сказала Алёнка, собираясь уйти.
Но вдруг внимательно посмотрев на парня, она застыла. Потом, будто во сне стала говорить.
- Как ты можешь? Как ты смеешь спорить на меня? Уходи! Не хочу тебя больше видеть, слышишь? Иди, скажи своим дружкам, что проиграл ты. Не нравишься ты мне вовсе, это я назло девчонкам с тобой в кино, да на танцы ходила. - сказав это, Алёнка ещё раз ударила по щеке парня.
Тот опешил совсем. От того, что Алёнка угадала его помыслы и от ещё одной звонкой пощечины.
- Да нет, ты всё неправильно поняла, Алёнка! Ты и правда мне очень нравишься, поверь! Да, по началу мы с ребятами поспорили, что я...что мы...ну, в общем, что мы с тобой встречаться будем. А теперь и правда влюбился. - искренне говорил Денис.
Алёнка внимательно посмотрела ему в глаза.
- Ты лучше сейчас иди, ладно? Мне подумать надо. Иди Денис. - твёрдо сказала она и повернувшись, побежала в сторону своего дома.
На следующий день, в школе была драка. Денис подрался с ребятами.
- Не смей о ней говорить плохо, понял! - кричал Денис, давая кулаком в лицо парню из параллельного класса. Потом пошла неразбериха, кто бил, кто получал, было непонятно.
- И всё из-за тебя! То же мне, знаменитость! Вот Орлова да, знаменитость! А ты кто? Пигалица! - вдруг закричала одна девушка в лицо Алёнке.
- Что, за Дениса заело? А ты попробуй, отбей его у меня. Хотя мне он, уже не нужен. - спокойно ответила Алёнка и демонстративно ушла.
Потом ребят вызывали к директору, поставили вопрос об отчислении Дениса из школы, как зачинщика драки, потому что несколько ребят, бессовестно указали на него.
- Комсомолец! Один из лучших учеников нашей школы! Да как же тебе не стыдно? Позор! Устроить драку в стенах школы! - говорила учительница географии.
А когда пригласили родителей Дениса, чтобы объявить им, что его хотят исключить из школы, в учительскую зашла Алёнка. Она была совершенно спокойна и тверда.
Продолжение следует...

СЛЕПАЯ ИСТИНА. 18 ГЛАВА.
- Тебе чего Громова? - спросила учительница географии, которая была и классным руководителем у Дениса.
- Я пришла защитить Дениса. Он дрался за правое дело. И поступил, как настоящий комсомолец, вот! - волнуясь, выпалила Алёнка.
- Даааа....- пропела Светлана Никифоровна, приподняв свои толстые очки и внимательно посмотрев на неё.
В стороне сидели родители Дениса, его мама плакала и нервно теребила в руках платок, почему-то сняв его с головы.
- Да! И заявляю это, с полной уверенностью, что зачинщиком драки был Володька! А Денис защищал честь девушки. - громко говорила Алёнка.
Директор школы отвернулся к окну, чтобы скрыть улыбку на лице. Но от её внимания ничего невозможно было скрыть.
- И ничего я в этом смешного не вижу, Александр Владимирович. Я правду говорю. И если надо исключать кого-то из школы, исключайте меня...или вон, Володьку. - смело говорила Алёнка, хотя и волновалась.
- Я сам могу себя защищать и адвокатов мне не нужно. - покраснев, сказал Денис, стоя перед учителями.
- Что ж Громова, может расскажешь нам, что же всё таки произошло вчера во дворе школы? - спросила Светлана Христофоровна, не обращая внимания на слова Дениса.
- Ну...я тонкостей не знаю...знаю только, вернее слышала, как Володька отозвался обо мне плохо, а Денис защитил меня...кажется... - чуть тише, произнесла Алёнка.
- Значит, по твоему Денис герой что ли? Он же комсомолец! И не имел права драться. Можно было миром решить проблему. - сказала Светлана Христофоровна.
- Ладно Громова, иди. Ты сказала всё, что нужно было. - повернувшись к Алёнке, сказал директор школы Александр Владимирович.
- Но Александр Владимирович, мы же ещё не закончили... Может обсудить его поведение на совете дружины? Или прямо на линейке обличить его недостойное комсомольца поведение? Вон, какой синяк поставил Владимиру Коровину и это перед выпускными экзаменами! - начала говорить Светлана Христофоровна.
- Нет уважаемая Светлана Христофоровна. Думаю, на первый раз, ограничимся простым выговором в личное дело. Иди Громова! - прикрикнул директор школы, Алёнка расстерянно огляделась и вышла из учительской.
- Всё, можете расходиться. Денис, обещай больше не драться. Ты всё таки комсомолец и выпускник нашей школы. Должен быть примером для младших классов. Дай честное слово. - сказал Александр Владимирович.
- Даю честное комсомольское, больше драться не буду. - ответил Денис, опустив голову.
- Ладно, иди. - сказал Александр Владимирович.
Денис быстро вышел из учительской и подошёл к Алёнке.
- Что ты меня позоришь? Я и сам мог себя защитить. Защитница, тоже мне нашлась! - довольно грубо, сказал Денис. Стоящие рядом его одноклассницы, захихикали, зло посмотрев на Алёнку.
- Зашла и зашла, тебя не спросила! Дурак! - крикнула в лицо Денису Алёнка и развернувшись, быстро убежала.
- Ну что будем делать, Александр Владимирович? - спросила учительница математики Софья Борисовна.
- А ничего не будем делать. Всё, собрание закончилось. Я не позволю исключить ученика из школы, когда на носу выпускные экзамены. Ему школу вот-вот заканчивать, а Вы исключить. С кем не бывает, парень девушку защищал. А ты Владимир, лучше извинись перед Громовой, не пристало парню, сплетничать, да ещё отзываться о девушке плохо. - сказал Александр Владимирович.
Владимир, который получил от Дениса в глаз и прикрывал рукой синяк, топтался на месте, виновато опустив голову.
- Я понял. Больше это не повторится Александр Владимирович. - промямлил Владимир.
- Можешь идти. - отпуская парня кивком головы, сказал Александр Владимирович.
- Спасибо Вам. Мы поговорим с сыном, правда, такое больше не повторится. - сказала мама Дениса.
- Да я и сам давал в морду, когда при мне девушек обижали. Правда, давно это было... - улыбнувшись, сказал Александр Владимирович.
Денис ждал своих родителей в коридоре, когда они вышли, все вместе ушли из школы и пошли домой.
- Мам, пап...мне до Алёнки дойти надо. Обидел я её. - сказал на улице Денис.
- Да оставь ты уже эти глупости сынок. Думай лучше об учёбе. Мы с отцом решили тебя в город отправить, будешь у дяди Мишы жить и учиться в институте. - сказала мама Дениса.
- В институт ещё поступить надо. Ладно, я скоро приду, Вы идите домой сами, я пошёл. - сказал Денис и быстро зашагал в сторону дома Алёнки.
Но её дома не оказалось, она забрав подставку, бумаги и краски, ушла к речке, ей вдруг захотелось рисовать. Но рисовала она вовсе не природу, на бумаге вырисовывались черты Дениса. Там, за этим делом, парень и нашёл её. Он подошёл тихо, крадучись, чтобы Алёнка его не заметила. Увидев то, что рисовала девушка, Денис замер в оцепенении.
- Это что? Ты меня рисуешь? - воскликнул Денис и уставился на свой незаконченный ещё портрет.
- Ты...ты что тут делаешь? - запинаясь, растерянно, пробормотала Алёнка, краснея.
- Алёнка, милая...значит я тебе того...это...нравлюсь что ли? - в тон девушке, пробормотал Денис, подходя к ней ближе.
- Вот ещё! С чего это вдруг? Рисую от нечего делать и всё. - нахмурившись, буркнула Алёнка.
- Теперь я понимаю, почему твои картины так оценили в Москве. Ты здорово рисуешь, это же вылитый я! Только не дорисованный. - сказал Денис, взяв Алёнку за руку. Руку Алёнка отнимать не стала, она подняла голову и наконец улыбнувшись, посмотрела парню в глаза.
- Тебе правда нравится? Дорисую, сегодня. И тебе подарю. - тихо сказала Алёнка.
- Здорово! Заранее спасибо. - ответил Денис и хотел было поцеловать Алёнку, но вспомнив её звонкие пощёчины, раздумал.
А Алёнка, сама обняла парня за шею и приподнявшись на цыпочки, поцеловала Дениса в щёчку. Денис наверное понял это по своему, взяв Алёнку за талию и прижимая к себе, поцеловал её в губы, долгим и нежным поцелуем, девушка закрыла свои синие глаза и наслаждалась теплом рук Дениса. Так, обнявшись, они стояли долго, но вдруг за её спиной раздался голос Поли.
- Алёнка! Ты что делаешь, бесстыжая? И ты хорош, ей же ещё шестнадцати нет! Бес Вас попутал! А ну, иди сейчас же домой, дома и поговорим. - раздраженно кричала женщина.
- Мама?! Ты...ты, как здесь? - засмущавшись, пролепетала Алёнка.
- Вы всё не так поняли, тётя Поля... Мы это... Мы просто... - не зная, что говорить, бормотал Денис.
- С тобой мы тоже ещё поговорим, бесстыдник. Вот матери твоей всё расскажу! А ну, пошли домой я сказала! - хлопнув Алёнку по мягкому месту, не унималась Поля.
Она просто была ошарашена тем, что увидела несовершеннолетнюю дочь, которая так просто, на улице, целовалась. Её чуть удар не хватил. Алёнка послушно собрала свои принадлежности для рисования и пошла следом за матерью, представляя, какой дома будет скандал и как ей стыдно будет, перед отцом и бабушкой. Всё живо себе представив, Алёнка зажмурила глаза и споткнувшись, упала на землю и испачкалась в грязи, которая была после ночного дождя. Она резко обернулась, чтобы убедиться, что Денис её не видел, неудобно ведь. Но парень, после того, как Поля его отчитала, быстро ушёл домой. Поля увидев, что её дочь упала и вымазавшись в грязи, плачет, нагнулась, чтобы помочь ей встать.
- Доченька, не ушиблась? Давай, помогу тебе встать. - сказала Поля, взяв дочь под руки.
- Не трогай меня! Я умереть хочу! Ты сейчас всё расскажешь папе и бабушке, лучше умереть, чем такой стыд перенести! - не сдерживая слёзы, громко говорила Алёнка.Поле аж плохо стало, женщина вспомнила себя в сарае, с петлёй на шее.
- Господи, ну что ты такое говоришь Алёнка? Ничего я никому не скажу. А ты что, влюбилась что ли? - с ужасом спросила Поля.
Женщина вышла из дома, чтобы позвать дочь обедать, зная, что Алёнка пошла рисовать и обычно любила это делать на берегу речки и увидела её в обнимку с Денисом, целующихся, вот её в жар и бросило. Но мысль о том, что из-за этого Алёнка может совершить глупость, привела женщину в ужас и она запаниковала,
- Правда? Ничего не скажешь, ни папе, ни бабушке? - перестав сразу плакать, спросила Алёнка.
- Правда. Вставай, на нас уже соседи смотрят. Пошли домой, обед стынет. - ответила Поля, помогая дочери встать,
Алёнка успокоилась и подобрав подставку и краски с земли, пошла за матерью. Пряча нарисованный портрет Дениса, Аленка быстро занесла его в свою комнату и спрятала под кровать. Затем девушка умылась и переоделась. За столом сидели Василий и Наталья Егоровна. Алёнка едва притронулась к еде.
- Что с тобой? Ты почти ничего не ела, не заболела часом? - спросила Наталья Егоровна Алёнку.Поля и Алёнка переглянулись.
- Нет бабушка, просто есть не хочется. Я к себе пойду. - ответила Алёнка и быстро встав из-за стола, прошла в свою комнату.
- Что это с ней? Бледная она и грустная. - спросила Василий.
- Устала наверное, скоро экзамены, вот и переживает. - ответила Поля.
А Алёнка достала из-под кровати портрет Дениса и сидя на полу, вглядывалась в его черты, будто искала у него ответы на вопросы. Поля, как и обещала, ничего не рассказала ни мужу, ни свекрови. Она решила сама как-нибудь поговорить на эту тему с дочерью. Но всё откладывалось и разговор затянулся. Денис же тем временем, придя домой, сел у своего дома на скамью и стал вспоминать, вспоминать тот долгий поцелуй, который приводил парня в трепет.
- Ты чего здесь сидишь Денис? В дом иди, обедать будем. - выйдя со двора, сказала мама Дениса, прервал его сладостные воспоминания.
Парень вздрогнув, машинально встал и пошёл в дом. В школе долго обсуждали ту злополучную драку, из-за которой Дениса, чуть не исключили из школы, ведь никто не знал, что Александр Владимирович этого сделать, просто не позволил бы в конце учебного года. А Денис, так и думал, что это Алёнка его так защитила, что ему поверили. Начались экзамены и все ученики были заняты подготовкой.
- Я после экзаменов, уеду в город. Родители решили, что мне следует поступить в институт и жить там у дяди, маминого брата. - как-то провожая Алёнку домой, сказал Денис.
О том, что молодые люди встречаются и кажется любят друг друга, знали все в округе, хотя ребята стыдливо прятали свои чувства.
- А как же я? Что я буду делать без тебя? - расстерянно спросила Алёнка.
- А ты...ты будешь ждать меня. Вот закончу институт, вернусь в колхоз и мы поженимся. - серьёзно сказал Денис, взяв девушку за плечи и заглядывая в её синие глаза.
- Но учёба длится целых пять лет Денис! А вдруг ты там в городе, полюбишь другую? Я знаю, там в городе, много девушек и соблазн велик. - по взрослому, положив голову на грудь парня, сказала Алёнка.
- От города до нашего колхоза, два часа езды. Я буду приезжать по выходным. - прижимая Алёнку к себе и целуя в голову, в копну волнистых волос, ответил Денис.
А родители Дениса, совсем не одобряли увлечение сына Алёнкой и всё думали, что можно сделать, чтобы наконец поставить точку в их отношениях. И когда наконец экзамены были сданы, они собрали сына и отправили в город, хотя до экзаменов был ещё целый месяц. Денис пробовал возразить, но отец сказал, что дядя Миша сам просил приехать Дениса пораньше, чтобы подготовить его к экзаменам в институте.
- У дяди Мишы друг, он педагог и согласился позаниматься с тобой. Так что поезжай сынок. - сказала мама Дениса.
Перечить родителям в те годы было не принято и Денис, попрощавшись накануне с Алёнкой, ранним утром уехал в Краснодар,
А Алёнка, чтобы отвлечься, больше рисовала. Каждое художественное или музыкальное произведение, зависит от настроения писателя, художника, композитора. Может из-за тоски у Алёнки получались рисунки живее и совершеннее, а может она и сама, больше рисуя, сама себя совершенствовала. Только писать картины девушка стала много лучше, она и сама это замечала. В начале июля приехал Санька, чем очень обрадовал мать, отца и бабушку. Алёнка тоже была очень рада, но из-за своей скромной сдержанности, она не так бурно проявляла свои эмоции. Денис тоже приехал пару раз, но потом перестал приезжать, только раз написав письмо Алёнке.
- Милая моя Алёнка, здравствуй! Прости, но приезжать каждую неделю, кажется не получится. Дядя Миша постоянно мне поручает какие-то дела по выходным. А в будние дни, я усиленно занимаюсь, готовлюсь к экзаменам в институт. Как ты моя дорогая? Я мог бы пригласить тебя приехать в Краснодар, но не хочу, чтобы о тебе лишний раз болтали. Буду часто писать, твой Денис. - читала Алёнка.
Только годы спустя, молодые люди узнают, что Денис писал очень часто, только его мама, договорившись на почте, сама забирала письма и прятала, а может просто сжигала. И долго не получая ответа на свои письма, Денис, занявшись учёбой и вовсе перестал писать Алёнке. Девушка похудела, осунулась, мало говорила, больше рисовала. Лишь Поля, которая так и не решилась поговорить с дочерью, знала причину этого. Но лишь вздыхала, ведь помочь дочери, женщина всё равно не могла ничем.
А Аленка, думая, что это было единственное письмо от него, хотя Алёнка и ответила ему, долго ждала поначалу, потом потеряв надежду и вовсе перестала ждать. Денис в колхоз, так ни разу и не приехал, Алёнка лишь знала, что родители сами к нему ездят раз в месяц.
Санька, пробыв дома месяц, уехал обратно в Питер. Бабушка собирала для него продукты, пекла, жарила, варила...
- Бабушка! Ну зачем мне столько? Я же работаю, стипендию получаю, мне хватает, голодным я не остаюсь. - обнимая Наталью Егоровну за плечи, говорил Санька.
- Тебе больше есть надо. Молодой организм, нужны калории. - отвечала Наталья Егоровна, с любовью поглядывая на внука. Она напрочь забыла, что Санька им приемный и любила его очень, впрочем, как и Алёнку. Только ведь Алёнка была рядом, а Саньку Наталья Егоровна за три года, только и увидела. Провожали Саньку до центра всей семьёй и посадив его на рейсовый автобус до Краснодара, долго махали руками ему в след. Супруги Васильевы, этим летом так приехать и не смогли. Только написали Алёнке, что сам Васильев уехал в длительную командировку, а его жена занята работой, частыми выставками, в своём выставочном зале.
- Что ж, каждый занят делом, может на следующий год приедут. - сказала Наталья Егоровна, прочитав письмо от Васильева. Алёнка перешла в девятый класс, сентябрь, начало учебного года.
Продолжение следует...

СЛЕПАЯ ИСТИНА. 19 ГЛАВА.

До начала сентября, в доме Натальи Егоровны, провели паровое отопление и отремонтировали дом. Даже комнату одну пристроили к дому, на случай, если Санька вернётся и решит жениться. Забор тоже обновили, сделав его выше и приладив калитку. Начались занятия, Аленка училась хорошо, всего две четверки по химии и математике. Её картины украшали школьный стенд, но новые свои картины, Алёнка никому не показывала. Только в школе Алёнке никак не получалось подружиться с девочками из класса. Может быть её дар пугал или её известность в определенном смысле, она и сама не понимала. А вот с мальчиками ей находить общий язык было проще. Они часто по несколько человек ходили из школы домой, ходили в кино и на танцы в сельском клубе. Алёнка к этому относилась проще, друзья и всё. Но вскоре в округе стали болтать про неё и не очень лестно о ней отзываться. Мол, гулять стала, возомнила из себя знаменитость. Эти разговоры конечно при ней не говорили, но она однажды нечаянно услышала разговор двух женщин из её села. Женщины правда её не заметили.
- Семья такая хорошая, внучка председателя, Василий такой скромный, работящий, да и Поля хорошая, а она, как съездила пару раз в Москву, так и изменилась. Лучше бы так и оставалась слепой, позора на семье не было бы. - говорила одна.
- Ой и не говори Глафира, а Наталья то, наверное и не ведает, что её Алёнка творит. Ни одного парня в селе не осталось, с кем бы она ни шастала. Бесстыжая! - отвечала ей другая.
Тут, увидев Алёнку, обе женщины замолчали и стали улыбаться ей, как ни в чём ни бывало.
- Алёнка! Со школы идёшь? - спросила Глафира Тимофеевна.
- Как так можно?! Что я Вам сделала то? Быть такими лицемерными! Ненавижу! - вдруг в истерике, закричала девушка.
- Вот ненормальная! Правда глаза колет? Сегодня с одним на танцульки, завтра с другим в кино...а мы лицемерки? Постыдилась бы! А ещё внучка председателя! - крикнула ей в ответ Глафира Тимофеевна!
- Но это же просто друзья! О чём это Вы? - со слезами на глазах, спросила Алёнка.
- Сегодня друзья, а завтра с брюхом останешься, дурочка. - сказала вторая женщина, то ли с сожалением, то ли со злорадством.
Алёнка была в бешенстве! Ничего не сказав, она прибежала домой, бросила портфель под стол и забежав в свою комнату, упав лицом на подушку, разрыдалась. Дома никого не было, так, проплакав, Алёнка незаметно для себя уснула. Но с того дня, девушка замкнулась в себе, ни с кем не хотела говорить и даже видеть. Она перестала ходить в кино и на танцы. Наталья Егоровна, не могла понять, что это с ней происходит.
- Что с нашей Алёнкой? Не заболела ли? - спросила она невестку.
- Переходный возраст. Ничего, думаю, она скоро будет прежней. - ответила Поля, думая, что это у дочери от того, что Денис письма не пишет и не приезжает.
- Может сама бы и поехала на выходные в город к Денису, а Алёнка? Что маешься то? - вечером, войдя в комнату дочери, сказала Поля.
- Ещё чего! Больно нужен он мне! Он не пишет даже, а я должна к нему ехать? - буркнула Алёнка.
- Да нет, не должна...просто я подумала...изменилась ты, в себе замкнулась, вот я и подумала... Ну и ладно, поздно уже, спать ложись. - ответила Поля.
Алёнка ничего не ответила, в эти дни она стала рисовать ещё больше и казалось темы даже изменились. Так, она нарисовала Глафиру Тимофеевну и её соседку, да с такими лицами заговорщиц и подписала, "Сплетницы" Только картину эту, она спрятала подальше, заложив её между другими картинами. А в октябре, приехал к ним Васильев. Его встретили дружелюбно, как доброго друга и усадили за стол.
- С чем пожаловали на этот раз? Опять нашу Алёнку в Москву зовут, выставка что ли? - спросила Наталья Егоровна, подавая гостю то мясо на блюде, то масло в маслёнке.
- Нет уважаемая Наталья Егоровна, на этот раз я приехал просто за картинами Вашей внучки. Любителей её творчества растёт и просят новые картины. Купить хотят. Вот я сам лично и приехал, чтобы забрать и в целости отвезти картины в Москву. Людей поражает, как живо она пишет, не имея художественного образования, понимаете? Ведь Алёна Ваша, нигде не училась рисовать, верно? Последняя выставка была названа по другому, ведь картины уже писались Алёной после операции на глаза. Вот мы и назвали тогда выставку "Прозрение" юная художница вызывает большой интерес в культурной сфере Москвы, да не только Москвы. Последние её картины купил художник из Ленинграда, он и попросил привезти новые. А вот эти деньги, от продажи последних картин, которые демонстрировались на выставке. - говорил Васильев.
Он из внутреннего кармана пиджака вытащил пачку денег и передал Алёнке, но та указала на Наталью Егоровну.
- Бабушке отдайте, мне деньги ни к чему. Спасибо Вам. - сказала Алёнка.
- Может покажешь свои новые работы? Я бы отложил их, вот и тубусы привёз, просто завтра с утра нужно в Москву вернуться. - сказал Васильев.
- Да, пойдёмте, они в моей комнате, под кроватью. - вставая из-за стола, сказала Алёнка.
- Дай человеку поесть спокойно. Вы ешьте, почти ж ничего и не ели. - сказала Наталья Егоровна, убирая деньги в ящик стола на кухне.
- Спасибо. Я поел, было всё очень вкусно. Ну что, пошли? - сказал Васильев, поднявшись в след за Алёнкой.
Нагнувшись под свою кровать, Алёнка вытащила большой чемодан, куда и складывала свои готовые картины. Васильев долго рассматривал их, откладывая одни в одну сторону, другие в другую. Вдруг посмотрев на Алёнку, улыбнувшись, сказал.
- А ведь ты тогда всё верно сказала. После землетрясения в Ташкенте, сын срочно уехал туда. Поверишь? Через год приехал с женой, она узбечка, имя у неё красивое, Ра'но. Как ты и говорила, она добрая и трудолюбивая. Мы её на работу в школу устроили, она же педагогический в Ташкенте закончила. Хорошая девушка, родители её к нам приезжали, а этим летом, мы с Еленой Дмитриевной поехали к ним. Хорошо, землетрясением не тронуло их дом. Большой сад, представляешь, виноград можно было есть, сидя на топчане. А дыни там какие душистые и сладкие, а гранаты! Это нужно попробовать, так не описать. - восторженно говорил Васильев. Потом стал серьёзным и посмотрел на Алёнку.
- Я хотел спросить у тебя...вот откуда ты узнала всё это? Что землетрясение будет и что наш сын уедет туда, женится... Всё это просто непостижимо моему разуму. - спросил Васильев.
- Не знаю. Правда не знаю. Просто иногда ясно вижу то, что должно произойти. Это внезапно бывает, неожиданно и для меня. Но редко, когда совсем об этом не думаешь. - ответила Алёнка
- Эти значит не подходят? - спросила Алёнка, указывая на меньшую стопку.
- Дело не в этом. Сюжет просто повторяется. Но я возьму и их. Всего семьдесят две картины. А вот эта, мне очень понравилась, очень точно переданы характер женщин. И название по их лицам совпадает. Надеюсь, это вымышленные персонажи, или...обидел тебя кто? - прищурив свои карие глаза, спросил Васильев.
- Да нет, не вымышленные. Это я со злости нарисовала. Болтушки. - ответила Алёнка.
- А знаешь, ведь написанные картины, книги или музыка, на эмоциях правдивее получаются. Понимаешь, о чём я? - спросил Васильев.
- Ну да. Я и сама это заметила. Вот этот портрет старика, тоже написан на эмоциях, но на добрых. Это наш сельчанин, дед Аким, добрый очень. Войну прошёл, приехал без руки. Видите, какие у него добрые глаза? Даже война и потеря руки его не озлобила. - сказала Алёнка.
- Да, образы людей ты передаешь до точности, молодец. - любуясь портретом, сказал Васильев.
- Можно Вас спросить? - вдруг став совершенно серьёзной, спросила Алёнка.
- Да, конечно, спрашивай. - посмотрев в глубокие, синие, почему-то погрусневшие глаза девушки, ответил Васильев.
Немного подумав, стоит ли говорить или нет, Алёнка посмотрела на мужчину, который с интересом ждал, что же она скажет.
- Может можно мне поехать с Вами в Москву? Я бы хотела закончить школу там, поступить в художественную академию имени Сурикова. Я наконец поняла, что это моё призвание. - сказала девушка, внимательно посмотрев на Васильева.
- Правда? А что твои родные скажут? Они не против? - спросил мужчина.
- Им я ещё ничего не говорила, но думаю, они не будут против. - ответила Алёнка.
- Я только за! А жить где будешь? Москва большая и от школ общежитий нет. А тебе ведь ещё почти три года учиться. - спросил Васильев.Об этом Алёнка даже не подумала. Ведь она жила у него во время её выставки, да и в Архангельске её и маму приютила тётя Паша.
- Не знаю. Об этом я как-то не подумала. - опустив голову, ответила Алёнка.
- Да шучу я. Конечно же ты можешь жить у нас. И Елена Дмитриевна думаю, против не будет. Мы часто с ней говорим о тебе. Ты ей очень нравишься. - улыбнувшись, сказал Васильев.
- Правда? Вы серьёзно? Я буду помогать по дому, я даже обеды научилась готовить. Вот увидите, Вы не пожалеете! - просияв, воскликнула Алёнка. Васильев улыбнулся её детской радости.
- Вообще-то, для начала согласия твоих родных надобно. Может быть они не разрешат тебе переехать в Москву. - сказал Васильев.
- Вот сейчас мы об этом у них и спросим. - ответила Алёнка, выходя из своей комнаты.Васильев вышел следом за ней. И когда Алёнка, не спрашивая позволения, твёрдо заявила, что хочет продолжить учёбу в Москве...наступила гнетущая тишина. Наверное это заявление девушки, повергло всех в шок. Девчонке только семнадцатый год пошёл.
- Как это уехать? А учёба? Школу для начала надо закончить. И где ты там жить собираешься? - пролепетала Поля.
- Я категорически против! - заявила Наталья Егоровна.
- Почему бы и нет? Там и учиться престижнее. - задумчиво сказал Василий.
- Мнения разделились. Надеюсь, голосовать не будем? Я решила так. А жить буду у Васильева в квартире. С его согласия конечно. - улыбаясь, сказала Алёнка, посмотрев в его сторону.
- Вы не волнуйтесь так. Алёна Ваша самостоятельная, да и я буду рядом. А когда ей исполнится восемнадцать лет, я постараюсь ей выбить в парткоме квартиру. Ведь она юная художница, да и связи у меня есть. Может даже двух комнатную, дар убеждения у меня есть. Скажу, что ей нужна отдельная комната, чтобы творить, к этому в Москве относятся с уважением. - убедительно говорил Васильев.
Поля заплакала, Наталья Егоровна задумалась, а Василий улыбался.
- Квартира в Москве, это здорово! Москвичка значит будет наша Алёнка. - сказал он.
В общем, долго советуясь, родные девушки наконец согласились. Радости Алёнки не было предела. Она радовались, что утрёт носы своим одноклассникам и даже представляла себе их лица. Утром она вместе с Васильевым, пошла в школу, надо было поговорить с директором и забрать документы. Алёнка не ошиблась, одноклассники и правда были шокированы, когда услышали от классной руководительницы, что Алёнка едет учиться в Москву. Алёнка смотрела на них и улыбалась. Радости на лицах одноклассников девушка не увидела, скорее в их глазах сверкала ненависть и зло. Правда мальчики по доброму её поздравляли.
- Ты достойна Москвы Алёнка! - говорил один.
- Удачи тебе Алёнка! - говорил другой.
- Очень рад за тебя, смотри, не посрами колхоз "Светлый путь" - говорил третий.
- Всем спасибо! За радость, за пожелания и даже за злорадство. Ещё услышите обо мне. До встречи ребята. - сказала Алёнка, помахав руками и покидая свой класс.
Собирали Алёнку всей семьёй. Тёплые вещи, обувь, летние вещи, нижнее бельё, всё было уложено в чемодан. А ещё, Наталья Егоровна сложила в отдельную сумку продукты. Кусок окорока, соленья и варенье, пироги, сметану и творог.
- Наталья Егоровна, в Москве же всё есть. Зачем столько? - улыбаясь, спрашивал Васильев.
- Так то в магазине, а это всё домашнее. Деньги, которые Вы мне вчера дали, пусть забирает Алёнка. Там они ей больше понадобятся. - сказала Наталья Егоровна, пряча деньги в чемодан, между вещами.
- Мы же картины забираем на продажу, деньги будут, оставьте эти себе. - сказал Васильев, вынимая деньги обратно.
- Ой, боязно мне...доченька! Как же мы тут без тебя? - плакала Поля.
- Не плачь мамочка. Я же буду приезжать на каникулы. Вот на Новый год приеду и лето всё буду с Вами. - крепко обнимая мать, сказала Алёнка.Наталья Егоровна тоже всплакнула, Василий крепко обняв дочь, шепнул ей на ухо, что очень её любит.
- И я Вас всех люблю папочка. - прослезившись, ответила Алёнка.
Наконец собравшись, Васильев и Алёнка, на запорожце соседа доехали до центра и там сели в автобус, который отвёз их до города. Путь лежал на Москву.
Продолжение следует...

СЛЕПАЯ ИСТИНА 20 ГЛАВА.
Приехав в Москву, Васильев взял такси и вместе с Алёнкой поехал к себе домой. Было раннее утро, Елена Дмитриевна, жена Васильева, которого кстати звали Александр Николаевич, была уже на ногах и готовила на кухне завтрак. Открыв дверь своим ключом, Александр Николаевич сняв куртку в прихожей, прошёл сразу на кухню. Алёнка помнила, что пальто надо повесить в шкафчике и ботинки поставить на полку внизу, что она и сделала. Потом она прошла в след за Васильевым на кухню.
- Доброе утро Елена Дмитриевна. - смущаясь, поздоровалась Алёнка.
- Доброе утро! Рада тебя видеть. Ты чай или кофе пьешь по утрам? Садитесь за стол, завтракать будем. Скоро и молодые проснуться. Обычно Рано сама готовит завтрак, но вчера они с Павлом поздно легли, вот я и встала сама пораньше. - говорила Елена Дмитриевна, готовя завтрак.
- Алёна поживет у нас дорогая. Она приехала учиться в Москву. Закончит здесь школу и поступит в художественную академию. Ты ведь не против? - как бы между прочим, спросил Васильев.
- Нет конечно. Я тебе и раньше говорила, что девочка слишком талантливая, чтобы прозябать в глухомани. Забыл? - ответила молодая женщина.
- Не забыл. Алёна, ешь быстрее, надо в школу нам сходить, дни идут, а пропускать учёбу не стоит. Школа здесь недалеко, если на автобусе, всего четыре остановки, но наш Пашка бегал туда пешком, утром обычно в автобус не сесть. Да и зарядка по утрам, верно? - сказал Васильев.
На кухню вошла красивая, чернобровая, с большими глазами, с смугловатым лицом, с длиной косой, девушка.
- Доброго всем утра. У нас гостья? Привет, меня Рано зовут. - улыбаясь очаровательной улыбкой, сказала Рано.
- Доброе утро. Я Алёнка. Приехала учиться в Москву и буду пока жить у Вас, если не возражаете. - сказала Алёнка.
- Как я могу возражать? Хозяева квартиры родители, если они не против, что я могу сказать? - говорила Рано на чистом русском языке, без акцента.
- Ладно, пошли Алёна, надо до занятий с директором школы поговорить. - вставая из-за стола, сказал Васильев.
Алёнка заметила в глазах Рано ревность, правда девушка сразу отвернулась и села за стол, но едва заметно Алёнка это увидела. Но молча встав из-за стола и поблагодарив Елену Дмитриевну за завтрак, она вышла в прихожию, быстро оделась и они с Васильевым спустившись вниз, сели в его москвич, чтобы быстрее доехать до школы. Директор школы сидел в своём кабинете, когда Васильев постучавшись, спросил разрешения войти.
- Ааа...Александр Николаевич! Какими судьбами? Заходите, милости прошу. У Вас ко мне дело? - спросил полноватый мужчина, с густыми, вьющимися, седеющими волосами, но чёрными бровями и полноватыми губами, еврей по национальности.
- Здравствуйте, Давид Абрамович! Не забыли значит? - пожимая руку мужчине, спросил Васильев.
- Как можно? Павел был одним из лучших учеников нашей школы. Садитесь, что у Вас? - спросил Давид Абрамович, посматривая на Алёнку.
А та стояла возле двери, не решаясь пройти дальше.
- Здрасте... - лишь пролепетала она, переминаясь с ноги на ногу.
- Проходи, чего встала на пороге...постой ка! А ты не Громова Алёна кажется...юная художница из Краснодара, если мне не изменяет память? Да, да, да...у меня и журнал где-то лежал в шкафу. Заходи, не стесняйся. Я тебя по глазам узнал, они и в жизни у тебя синие, а я думал, просто на обложку журнала так выложили. - долго говорил Давид Абрамович.
- Вот поэтому я и пришёл к вам, уважаемый Давид Абрамович. Девушку в Вашу школу хотелось бы устроить. Учится она хорошо, можете табель посмотреть. Вот её документы. - сказал Васильев, положив на стол документы Алёнки.
- Так, а ну-ка... Хм...хорошо...очень хорошо. - внимательно изучая бумаги, заметно картавя, говорил Давид Абрамович.
Алёнка явно нервничая, стояла возле стола, так и не сев на стул.
- Как я могу Вам отказать Александр Николаевич? Конечно, я приму Громову в нашу школу, хотя уже октябрь и занятия идут полным ходом...но для Вас я делаю исключение. Так...вот, в девятом "б" учеников меньше, чем в остальных классах. Пойдемте в учительскую, я представлю классному руководителю девятого "б" класса, Вашу протеже. - сказал Давид Абрамович, наконец встав со своего кресла.
В учительской уже собрались учителя и когда директор в сопровождении Васильева и Алёнки вошли, они наперебой стали здороваться.
- Вера Ильинична! В Ваш класс, я принял новую ученицу. И Вы уважаемая, её хорошо знаете! Это юная художница, Громова Алёна Васильевна. Прошу любить и жаловать. - улыбаясь, громко сказал Давид Абрамович.
Все сразу замолчав, посмотрели на Алёнку.
- Громова? Эта та, что в журнале и по телевизору показывали? - спросила пожилая учительница, сняв очки и приглядываясь к Алёнке.
- Узнали? Она самая. И учёба у неё хорошая, я табель смотрел. - сказал Давид Абрамович, оглядев всех учителей.
- Чтож, хорошо, пусть идёт в класс, я скоро подойду и представлю её одноклассникам. - сказала Вера Ильинична.
Алёнка волновалась, ведь она проучилась в сельской школе восемь лет, а эта школа была такая большая, четырёх этажная, светлая. Новые люди, новые друзья, если она сможет подружиться с одноклассниками.
Васильев поблагодарил Давида Абрамовича и попрощавшись, ушёл, сказав, что ему пора на работу. Алёнка стояла в нерешительности и Вера Ильинична подойдя к ней, понимая чувства девушки, повела её сама в класс.
- Ребята! Минуту внимания! У нас новая ученица, Громова Алёна, теперь она будет учиться в нашей школе. Надеюсь, Вы подружитесь. - громко сказала Вера Ильинична, обращаясь к классу.
- А я видела её по телевизору. Классно рисуешь, молодец! - поднявшись с места, сказала девушка с темными кудряшками, с приятными чертами лица.
- Угадала, она самая. Чтож, садись Громова. - сказала Вера Ильинична.
Вдруг с последней парты, поднялся высокий, широкоплечий парень, с озорными глазами и густой шевелюрой, длинных, тёмных волос, причёска, модная в конце шестидесятых, так как в моде была группа из Ливерпуля, БИТЛЗ.
- Громова, садись рядом со мной, я сегодня один сижу. - сказал он.
Тут Алёнка совсем расстерялась, но увидела, как посмотрели на неё девочки.
- Проходи Алёна, садись с Кириллом. Надеюсь, ты поможешь ему подтянуться по некоторым предметам, верно Кирилл? - сказала Вера Ильинична.
- Конечно. Я постараюсь, Вера Ильинична. - ответил Кирилл, оглядываясь на ребят в классе.
Алёнка прошла между партами и села за последнюю парту. От волнения, язык присох к нёбу, ноги стали ватные и руки похолодели. Первый день прошёл в школе в напряжении. Но постепенно, Алёнка расслабилась и отдалась учёбе. Отставать она никак не хотела, девочки правда приняли её с осторожностью, что нельзя было сказать о мальчиках. На перемене, ребята окружили её и каждый называл своё имя.
- А ты молодец! Я был на твоей последней выставке, видел твои картины, это впечатлило, правда. - сказал светловолосый парень, в очках с круглой оправой, худоватый и от того казался высоким и неуклюжим. Его звали Игорь Савинков.
- Спасибо. Мне правда приятно. - ответила Алёнка.
- Хм...а что это тебе вдруг приятно? Вроде никто тебя ещё не целовал. - с издевкой в голосе, усмехнувшись, сказала девушка, сидевшая впереди за партой. Алёнка заметила, что возле этой девушки собираются одноклассницы и казалось, что она манипулирует ими. Так сказать, была лидером у одноклассниц.
Алёнка покраснев, опустила голову. Потом гордо её вскинув, посмотрела на девушку, которая пыталась оскорбить Алёнку, уронить её в глазах одноклассников.
- Ничего, ещё не вечер. Поцелуюсь ещё. Только приятно бывает не только от поцелуев, а просто от добрых слов тоже. - дерзко ответила Алёнка.
Раздался смех ребят.
- Ну что Ленка, съела? - сказал Кирилл, засмеявшись.
- Так ты думаешь, что если твою смазливую мордашку в журнале выставили и пару раз по телеку показали, ты уже королева? - так же дерзко, воскликнула Лена.
- Ну...королевами рождаются, а не становятся. Только я Алёнка Громова! Поняла? - ответила Алёнка.
- Два ноль... - проговорил Игорь.
- А ты очкарик, вобще заткнись, тоже мне, любитель прекрасного. - буркнула Лена.
- Слушай Ленка, а ты что так вз'елась? Завидно что ли? Сама то рисовать совсем не умеешь. Так хоть уважь того, кто это мастерски делает. - сказал Кирилл.
- Послушай Давыденко, малевать большого ума не надо. У меня другие достоинства есть. А что Вы так все на защиту встали? А? - начиная злиться, сказала Лена.
- Меня защищать не надо. Сама за себя постоять могу. - сказала Алёнка.
- Ну да, Вы же деревенские такие! Наглые и бесшабашные. Деревенщина... - сказала Лена, фыркнув и сев на место.
- Ну да, деревенские. Но мы просто так ни за что не станем обижать и оскорблять человека. Вот тебе например лично, что я сделала? Что ты на меня вз'елась? - более спокойно, сказала Алёнка.
Лена не нашлась, что ответить.
- И правда Ленка, нельзя же так. Она новенькая, скромная, сидит тебя не трогает, ты чего а? - сказала сидевшая рядом с Леной, девушка со смешными косичками, полненькая с пухлыми щеками.
- Да пошли Вы все! По мне, так на руках её носите! - зло крикнула Лена, взяла из-под парты свой портфель и выскочила из класса, хотя по расписанию, было ещё два урока.
- Не обращай на неё внимания Алёна. Ленка всегда такая. Все девчонки с ней сюсюкаются, она типа подавила их. А сама ноль без палочки. - сказал Валера, рослый и красивый парень, сидевший в среднем ряду, на последней парте.
Алёнка многозначительно на него посмотрела.
- Валера кажется? Нельзя про человека говорить гадости, когда его нет, а тем более, про девушку, свою одноклассницу. Поверь, это не делает тебе чести, а даже наоборот...не красиво это, понял? - сказала Алёнка.
На неё посмотрели с каким-то непониманием, ведь только что, Лена её хотела оскорбить при всём классе, обидеть...а она её защищает.
- Ты что, блаженная? Лена только что тебе такие гадости наговорила, а ты её защищаешь! - спросил Валера.
- Это наше с ней дело, никак не твоё. Я хочу учиться в этой школе и буду учиться. Хочу со всеми подружиться, не люблю ругаться, это унизительно. А кому это не нравится, уж простите! Ничем помочь не могу. - сказала Алёнка.
Наступило молчание. Перемена закончилась и два урока прошли спокойно.
На следующий день, Алёнка рано встала, приготовила завтрак, быстро поела и побежала в школу. В фойе она увидела Лену, которая стояла за колонной, девушка манила пальцем Алёнку, подзывая к себе. Сначала Алёнка и не поняла, что зовут её, оглядевшись по сторонам, она ткнула себя в грудь.
- Ты меня зовешь? - тихо спросила Алёнка.
Лена конечно её слышать не могла, но по мимике губ и удивлённому лицу Алёнки поняла, о чём та спрашивала и кивнула головой. Алёнка подошла к ней и встала у колонны рядом.
- Что случилось? Зачем звала? - спросила Алёнка.
Лена долго молчала, только её глаза лихорадочно блестели и руки дрожали.

Продолжение следует..
#ШаираБаширова

Аномалии мистика и не только

Шаира Баширова

Комментарии