Галина Зырянова Глава 18. На обед никому из команды Уве останавливаться не хотелось. Какой уж тут аппетит…. Лис вел на поводу каурого жеребца и поминутно оглядывался на тело Лиса. Рану и кровь постарались скрыть, обмотав шею Лиса куском полотна, несмотря на это только издалека неподвижное, слишком прямо сидящее в седле тело можно было принять за живого всадника. По взглядам, бросаемым сотником и Большой Водой на волхва, он понимал, остатки его команды, по крайней мере, мужчины, не одобряют действий своего предводителя. А он сам надеялся лишь на одно; продержаться еще немного. Через сущность Уве уже узнал - группа Ворона невредима, но все еще в неполном составе. Они нашли проводника и продвигаются быстрее, но это всего лишь проводник. Как долго они еще не найдут пятого, маленький волхв не знал, не знал так же, сможет ли его собственная группа пережить еще одну стычку с западными волхвами. Оставалась лишь надежда. Еще одно беспокоило Уве - сущность, после своей победы над волхвом, чего уж тут лукавить наедине с самим собой, именно сущность уничтожила сущность западника, стала мало управляемой. Не то чтобы она решила покинуть тело, нет, это и невозможно. Одной сущности не выжить ни момента. Просто стала не в меру самостоятельной, сама, без всякого напряжения со стороны хозяина-носителя, покидала тело и разгуливала, где хотела. От таких блужданий сущности, внимание волхва рассеивалось. Он будто видел сразу двумя парами глаз, слышал двумя парами ушей и ощущал запахи двумя носами. Причем один набор всех этих органов чувств ехал по дороге, а второй, слонялся по округе. От этого несоответствия голова кружилась. Как можно к такому привыкнуть, когда видишь одновременно и дорогу и крошечное озерцо, на берегу которого сущность заинтересовалась лягушками? Как можно слышать одновременно топот копыт и заливистые любовные трели этих самых лягушек? Как можно ощущать одновременно запахи пыли и воды, учитывая, что ощущения, передаваемые сущностью на порядок ярче, насыщеннее и как при этом оставаться в здравом уме? Еще хуже стало, когда сущность заинтересовалась подводным миром. Уве не задыхался, нет, ведь легкие остались при нем и исправно вдыхали и выдыхали воздух, а сущность не испытывает потребности в дыхании, да и нечем ей дышать. А вот зрение теперь застилала мутноватая вода, дорога и всадники виделись как через плохое тусклое стекло, да еще и поминутно перекрывались огромными телами рыб. В этом мире еще никому не приходило в голову рассматривать окружающее сквозь мутную воду плотно заселенного аквариума, да и держать рыб в стеклянном ящике никто не догадался. Как бы то ни было, Уве усилием воли прервал развлечение сущности, приказав, уговорам сущность уже не поддавалась, проверить дорогу. Четыре всадника, четверо - и все волхвы, если судить по инталиям поверх рубашек, обнаружила сущность и никаких ловушек. Они и не нужны. Противостоять четверым волхвам, практикующим древнюю магию, это даже не самоубийственно, хуже. Уве не мог подобрать подходящего слова, возможно, его еще и не существовало. Сам Уве пока не ощущал западников, но не сомневался, солнце еще не зайдет, а команда - его команда погибнет, останется лежать бездыханными телами в пыли дороги. То, что он сам ляжет в той же пыли, его уже не волновало. Он знал на что шел, но остальные…. Лиса уже не вернуть, но Большая Вода, Смотрящий Вперед, тем более женщина – еще могут выжить и жить дальше. Их можно прямо сейчас отправить назад, если бы….. Если бы избавители уже были впятером. Только боги знают, хватит ли тех нескольких часов, выигранных командой Уве - Ворону, или все жертвы будут напрасны… Сжав зубы, Уве решил ничего не говорить своим товарищам, по крайней мере, сейчас, пока он сам не ощущает волхвов. А вот сущность не желала оставаться без дела. Уве уже подозревал, что выпестовал чудовище, и если оно еще в младенческом возрасте столь агрессивно и неуправляемо, то дальнейшее известно лишь богам. Сущности слишком понравился первый боевой опыт. Она прямо таки рвалась в новый бой, и ее не волновало количество противников. Если так дальше пойдет, Уве грозит стать боевым волхвом из древних легенд, конечно, если он переживет сегодняшний день. И Уве решился, выпустив сущность не охоту. Сам, свои чутьем он еще не ощущал волхвов и они не должны были еще засечь группу Уве, но для сущности все по-другому. Сейчас она, дрожа от возбуждения, рванулась к врагам и выбрала одного из них. Весьма мужественного на вид волхва - высоколобого с роскошной каштановой бородой, прихваченной сверкающей серебряной заколкой. Этот образ промелькнул перед внутренним взором Уве, прежде чем сущность проскользнула внутрь волхва. Ни одежда, ни кожа, ни мышцы и кости не были преградой для сущности. С этого момента все звуки, видения, запахи, поступающие от сущности, испарились, остались лишь ощущения. Азарт сменился оторопью. Неожиданно зрелой оказалась сущность западного волхва. Но война уже объявлена. Будь у западного волхва связь со своей сущностью, сущности Уве не удалось бы выстоять против сильной сущности волхва. Только помощь – перекаченная энергия от Уве и частично позаимствованная волхвом от своих спутников, помогла сущности поглотить, буквально сожрать сущность мужественного волхва. Единственный способ победы для сущности. Выскользнувшая из обмявшего тела вымотанная сущность на пределе сил и возможностей вернулась в свое уютное гнездышко, попутно показав Уве трех западных волхвов, бросившихся на помощь своему безумному, увы, уже безумному собрату. - Что с тобой? – тревожно спросил сотник, поддерживая почти сползшего с коня Уве. – Тебе плохо? Может организовать привал? - Да, ненадолго, - с трудом ответил волхв. Горячий чай, еда, неважно какая и сон – все, что сейчас необходимо волхву для восстановления сил, но времени на сон нет. Остается лишь одно – собирать энергию от деревьев, мелкой лесной живности, слабых лучей солнца, чуть пробивающихся сквозь плотные тучи – более медленный и трудоемкий путь, но отбирать энергию у людей и лошадей волхв сейчас не имел права. Вечером она им пригодится сполна. Недолгая остановка на перекус и снова дорога. - Пора бы уже подыскать место для ночевки, - предложил сотник, ехавший рядом с маленьким волхвом. – Солнце скоро сядет. - Если проголодались, подкрепитесь на ходу, - ответил волхв. – Навстречу едут четыре, нет уже три западных волхва. Не знаю, что они нам готовят, но останавливаться сейчас нельзя. - Как скоро они появятся? - насторожился подъехавший ближе Большая Вода. - Еще час - полтора и они появятся в прямой видимости, а значит, смогут воздействовать. Держитесь ближе ко мне, как в прошлый раз к Лани, но сейчас я настраиваю защиту на себя. Не отходите дальше двенадцати шагов. Три всадника появились чуть раньше, чем рассчитывал Уве, но это уже не имело решающего значения, как и отсутствие четвертого волхва. Где его оставили или бросили соратники, Уве тоже не интересовало. Всю собранную силу он направил на щит, прекрасно понимая, что о собственной атаке не может быть и речи. Сущность затихла, утомленная предыдущей дракой. В бой не рвалась, выгонять ее, прикладывая на это силы, Уве не решился. Да и не играло это особой роли. Даже если сущность и сумеет без помощи Уве свалить еще одного волхва, двое оставшихся - покрошат команду в мелкую капусту. Западники не торопились предпринимать какие-либо действия. Остановившись шагах в ста от застывшей на дороге группы Уве, с любопытством рассматривали, как они предполагали, избавителей. Возможно, и опасались, ведь двое волхвов, непонятно каким образом лишенных силы и разума, должны были испугать или, по крайней мере, их насторожить. Ожидание уже становилось невыносимым, наконец, без видимых усилий со стороны западных волхвов в щит Уве одарил раскаленный воздух, спаливший впереди придорожные кусты. Щит выдержал, но все же, под ним стало нестерпимо жарко. Второй удар почувствовал только Уве и лошади. Маленький волхв ощутил мысленное давление – внушение. Людей Уве сумел от него отгородить, а лошади, как более чувствительные, взбесились. Жеребец под волхвом попытался встать на дыбы. Сотник ухватил его за уздечку, одновременно пытаясь справиться со своим конем. Лань, на этот раз сумела сладить с крутившейся на месте кобылкой. Хуже всего пришлось Большой Воде. У Каурого жеребца, и так уже встревоженного трупом на спине, совсем снесло его лошадиную крышу. Встав на дыбы, размахивая смертоносными копытами, он попытался сбросить ненавистную ношу, затем резко дернулся в сторону. Большая Вода, вынужденный одновременно справляться со своим неспокойным конем, не выпуская из рук повод каурого жеребца, прозевал рывок и вылетел из седла. Каурый, почувствовав свободу, рванул в лес, волоча по земле вцепившегося в повод Большую Воду. - Стоять на месте! – прикрикнул Уве на сотника и Лань, рванувшихся было на помощь товарищу. Только успев выкрикнуть, Уве почувствовал мощный выплеск энергии и совсем не от волхвов, тоже встревоженных этим странным явлением к югу от них. Посовещавшись, западники рванули в лес, в сторону выплеска энергии, даже не обернувшись на остатки команды Уве на дороге. Уве устало прикрыл глаза, но его лицо озаряла улыбка. - Куда это они? - удивленно смотрел на опустевшую дорогу сотник. - К настоящим избавителям, куда же еще…. Ворон, наконец, нашел пятого! Волхвы сообразили, что их одурачили. Мы им уже неинтересны. - А нам куда? - Для нас все уже закончилось. Найдем Большую Воду, надеюсь, он не сильно пострадал, похороним Лиса и домой. От нас уже ничего не зависит. Большая Вода, в самом деле, не сильно пострадал, отделавшись непродолжительным обмороком под воздействием волхвов и ушибами. Слегка прихрамывая, он сам вышел из леса. До самой темноты разыскивали двух сбежавших лошадей и тело Лиса. Уже в темноте, при свете костра, выкопали могилу в мягкой земле придорожного леса и похоронили Лиса по воинскому обычаю со всем его оружием. Смотрящий Вперед вырезал на коре ближайшего к захоронению дерева - имя упокоенного. Большая Вода, согласно обычаю, установил в ногах могилы подходящий по размеру округлый камень. Уве, при помощи волховства, выплавил на камне пентакль, как знак героической гибели воина во имя интересов Обителей. Лань, как и положено женщине на погребении - голосила. Все обычаи, как и обещал Уве, были соблюдены. Всю ночь маленький волхв не мог заснуть, только под утро задремал, когда окончательно принял решение. А наутро три всадника двинулись обратно в южную Обитель, попрощавшись с Уве, поминутно оглядываясь на маленького волхва на крупной для него кобыле. Уве с грустью смотрел вслед своим соратникам, но не жалел об их уходе. Мало того, сам настоял на этом. Верный сотник пожелал сопровождать Уве, даже не спрашивая ради чего он остается, если даже западные волхвы от них отмахнулись, не желая тратить силы и время на фальшивку. - В Обители ждут вестей. А вести у вас добрые. Избавители уже в полном составе, вы выполнили все, что от вас требовалось. – Уговаривал сотника Уве, - а я остаюсь в качестве наблюдателя. Уж очень интересно - чем все кончится. Интерес, конечно, был. Кто бы отказался присутствовать при столь эпохальном событии – разгроме зла. Но не ради пустого интереса остался Уве в безлюдных землях. Он хотел добраться все-таки до Обители. А там уж, как боги решат, может Ворону и понадобится помощь. Два волхва, всегда лучше одного. * * * - И куда ты ездил? – нетерпеливо и агрессивно спросил Сашка, - лишь только наш проводник вернулся. - Проверял…, - неопределенно отмахнулся Звезда. - Что проверял? - вмешался я в разговор, не удовлетворившись столь пренебрежительным и неинформативным ответом. - Ты мне не доверяешь? – нахмурился Звезда, отчего шрам, пересекающий лоб побелел. - А ты веди себя так, чтобы тебе доверяли, - немедленно отреагировал Саша. - Для вас же старался. Проверял, можно ли переночевать в жилище одного старателя. - А все вместе не могли проверить? – подозрительно прищурился Саша. - Если к нему подъехать как есть, всем вместе, - обязательно получишь болт в живот, вот тогда и спрашивать будет некому. Здесь дикие земли и дикие нравы. Сначала стреляют, а потом уж и выясняют. Не понимаю, как с таким младенческим отношением к дороге, вы умудрились забраться так далеко от теплых коек и мягких пирогов, - хмыкнул проводник. - Считай, что пока доверяем, - примирительно сказал я. - Ты лучше скажи, можно ли у него переночевать? - Думаю можно. Самого его где-то боги носят, а сторожевые ловушки я обезвредил. Вы следуйте за мной, никуда не сворачивая, иначе попадете вместе с конем в ловчую яму или под бревно, стоит лишь свернуть с тропы и задеть неприметную веревку ли ветку. Жилище, как проводник назвал это…. Круглое низкое строение с устрашающе мощной приплюснутой крышей. Крыша напоминала гигантский неряшливо выпеченный круглый ржаной хлеб. Причем выпеченный очень давно, успевший покрыться зеленой плесенью, в данном случае поросший мхом. Низкая входная дверь, в которую можно зайти, лишь сложившись пополам и узкие горизонтальные окна-бойницы – все направлено на защиту строения. А уж тропа, ведущая к жилью – настоящее инженерное сооружение. Звезда, показывая дорогу, ехал первым по узкой, петляющей дорожке. Указывая; то направо, где по его словам под живой на вид травой скрывалась смертоносная яма с кольями на дне, то налево, на подвешенный к двум деревьям увесистый комель, готовый накрыть невнимательного путника, задевшего веревку, подозрительно смахивающую на живую лиану. На мелкие ловушки, типа растяжек поперек дороги в купе с арбалетом, ловчих петель на тропе, которые он успел разрядить, лишь кивал, в подтверждении своих слов. - Разве нельзя подъехать к дому с другой стороны, или и там все усеяно ловушками? – спросил я, пораженный манией преследования хозяина и его изобретательностью. - Нет, за домом луг, а за ним непроходимое болото, а справа, как сам видишь, скалы. Кстати на луг можно выпустить лошадей. Там их никто не тронет. Внутри строение напоминало юрту, с дырой для выхода дыма посреди полукруглого потолка, прямо над обустроенным очагом. Зато вокруг все очень миленько и уютно для диких земель. Несколько матрасов, набитых сухой травой, сложены у стены в стопку. Пара сундуков с одеждой и кухонной утварью. На стенах – целый арсенал из кинжалов, копий, мечей и разнокалиберных арбалетов. Объемная кипа болтов с красно-белым оперением, связанная, как вязанка дров красовалась под настенным арсеналом. - Лошадям на лугу понравилось, - сообщил, чуть ли на коленях вползший в хижину Снежок. - За дверью сложены дрова, если вы не заметили, а за ними есть ручей, - сообщил Звезда, сбрасывая с плеча подстреленного оленя. - Подождите, - остановил всех Саша. Нам нужно повторить обряд вместе с Путеводной Звездой. - Что за обряд? – насторожился Звезда. – Не люблю я этих волховских штучек. - Благодаря обряду, я могу защитить своих спутников этими самыми волховскими штучками, которые ты так не любишь. – Терпеливо принялся объяснять Саша. – Но если ты не хочешь, можешь подвергаться воздействию западных волхвов, сколько влезет и исполнять их волю, подобно преданному псу. Им ничего не стоит заставить гордого Звезду вылизывать им сапоги, причем этот самый Звезда будет испытывать истинное удовольствие от процесса. - Ладно, - подумав, согласился проводник. - Только не надейся, что я буду подчиняться тебе – волхву-недоростку. Сашкина инталия, от прикосновения к ней пяти пальцев вспыхнула, как фальшфейер, на мгновение ослепив. Саша озадаченно посмотрел на Звезду, но тот уже поднялся, потирая обожженный палец. - Предупреждать надо, - недовольно буркнул, направляясь обдирать и разделывать добычу. Пора было заняться обычными вечерними делами. Снежок занес деревянное ведро воды и, вторым рейсом – охапку дров. Сашка, запустив огненный шарик в кучку приготовленной Снежком щепы, развернулся ко мне. - Ты видел, как вспыхнула инталия? - прошептал он мне на ухо. - Это что так плохо? – встревожился я. - Нет, напротив! – так же тихо шепнул Саша. - Ты не ошибся, думаю, это значит, что он пятый! Наконец–то! Говоря о Звезде, как о пятом, я кривил душой, успокаивал себя и Сашу. Надоело уже ощущать ущербность. Во время он нашелся, до Обители всего пара дней пути. А волхвов все еще не видно. Группа Уве отлично работает. Как там они? Живы ли ещё?
gif
Глава 19.
Выспались все отлично. Давно уже не было такого восхитительного ощущения безопасности и комфорта. Комфорта, конечно относительного, но каждому хватило по матрасу. Это не на жесткой земле спать. А уж ужин – вообще вне конкуренции. Всем вдоволь досталось мяса, причем, каждый имел возможность прожарить на железной решетке свой кусок так, как ему хотелось. И с кровью, и с хорошо прожаренным с хрустящей корочкой и нежным мясом внутри. Как заключительный аккорд праздничного вечера, а отпраздновать действительно было что - пятый нашелся, Звезда достал со дна сундука музыкальный инструмент, похожий на банжо. Погладив пальцами туго натянутую кожу, слегка потрогал треугольной костной пластинкой пять струн. Подтянул их и устроил настоящий концерт. Ритмичные, но гармоничные звуки наполнили круглое жилище. Играл Звезда самозабвенно, переходя от одной мелодии к другой без перерыва, а уж когда запел – все замерли, вслушиваясь в тоскливую, полную грусти песню старателя. Голос у проводника оказался не сильным, но насыщенным, мягким, с хрипловатыми нотами. Именно таким голосом хорошо петь заунывные песни с грустным безнадежным концом. В какой-то момент бесконечной песни, Тася, высоким голосом стала вторить в повторяющемся припеве. Но все хорошее, к сожалению, довольно быстро заканчивается. Звезда с отрешенным видом отложил банжо и протяжно зевнул.
- Завтра рано вставать, - буркнул он, покосившись на троих, хлопающих в ладоши. Снежок просто сидел и блаженно улыбался. – Задвижку на двери задвиньте.
Наутро, позавтракав остатками вчерашнего мяса, навели прежний порядок в жилище, кстати, так и не дождавшись хозяина, выехали на ту же, весьма опасную тропу. Настроение у всех было приподнятое, я с удовольствием поглядывал на членов уже полной группы, да и мне отвечали улыбками. Утро выдалось ясным солнечным и жарким. Уже сейчас, лишь только солнце встало, весьма ощутимо припекало, в воздухе дрожало марево, прямо как у нас над асфальтом в полдень знойного дня. Саша, ехавший вторым в веренице, следом за проводником и до этого момента беззаботно улыбающийся, вдруг резко остановил Облако. Улыбки сползли с лиц, все почувствовали тревогу волхва, даже лишь только вчера обращенный Звезда, но к моему раздражению, только не я. Мне, вероятно, такое не будет доступно никогда. Что ж такое? Никогда не считал себя настолько толстокожим. В этом отношении, я доисторический бронтозавр, даже не бегемот, с которым сравнивают невосприимчивых людей.
Снова пришлось спрашивать:
- Что ты почувствовал? Западники?
- Странно как-то, - нерешительно ответил Саша. – Магия движется прямо на нас, но….
- Что но!? Не мямли!
- Да не пойму я! – раздраженно бросил мальчишка. – Сейчас, подождите… - Он ухватился двумя руками за инталию и погрузился то ли в раздумьях, то ли сосредоточился, отключившись от окружающего.
- Что-то не так…, - задумчиво произнес проводник.
- Что не так? Ты хоть не темни! – резко спросил я.
- Посмотри на птиц, - кивнул проводник на небо.
Да уж! По небу, по направлению к нам, неслась туча птиц. Причем не стаями или клиньями, как при перелетах, а именно тучей, вперемешку стремительно неслись птицы разных размеров и на разных высотах. Что-то мне это напоминало. Где-то я уже видел такое. Как бегство зверей от лесного пожара по ТВ…
- Там волхвы! – протянул Саша руку и указал туда, откуда летели птицы. Туда, куда как раз направлялись мы.
- И пожар! – принюхиваясь, произнес Звезда. – Если верховой, нам не проскочить. От верхового никто не успеет убежать, он быстрее ветра распространяется, уничтожая все на своем пути.
- Постойте, постойте…. Если и волхвы и пожар…. Они что, гонят на нас огонь? Ветра почти нет. Да как они нас вообще нашли?
- Наверное, я виноват – растерянно произнес Сашка. – Слишком большой выброс энергии был вчера вечером при обряде. Они заметили. Я… правда такого не ожидал…, - совсем потерянно пробормотал пацан.
- Никто не виноват! – я резко прервал его. – Нам и так Уве обеспечил приличную фору, иначе они нас давно бы нашли. Не раскисать! Мы все еще живы! Звезда, мы можем уйти другой дорогой?
- Поворачиваем обратно! – крикнул проводник. Снег, возвращайся по нашим следам, никуда не сворачивая ни на шаг! Это всех касается, - дополнил он.
Снег, аккуратно развернув свою Мышь, двинулся обратно по тропе, остальные за ним. По-хорошему, стоило бы пропустить проводника вперед, только слишком уж узка тропа, только по одному и проехать. Об обгоне нет и речи. Да еще и этот самый проводник прилично отстал, крикнув нам: «Как доедите до хижины, расседлывайте, я скоро!»
- Саша, что ты чувствуешь? - кивнул я за спину, - он не собирается смыться или, что еще хуже, сдать нас волхвам?
- Вроде нет. Он обеспокоен ситуацией, сосредоточен и чем-то недоволен. Как будто придется поступать не так, как хочется. Я, конечно, не могу по-настоящему влезть ему в голову, но если человек на что-то решился, у него совсем другие чувства. По тебе и Тасе сужу.
- По мне? По нам?
- Ну да, по кому же еще? Со Снежком вообще завал, у него настоящая каша в чувствах.
- Ладно, не это сейчас важно. По легенде, если пятерка в полном составе, мы уже непобедимы. Стоит ли вообще бежать, может подождать этих волхвов и принять бой? Как ты ощущаешь себя, сможешь сдержать на время западников, пока мы с ними разберемся по-своему - грубой силой?
Саша долго молчал, мы уже доехали до хижины, и только, спешившись и принявшись расседлывать Облако, он тихо, так что слышал только я, шепнул:
- Волхвов трое. Я не чувствую в себе особых дополнительных сил. Возможно, в легенде говориться не об увеличении силы волхва, а сплоченности пятерки….
Понятно, но это мы можем узнать лишь одним способом, если действительно придется противостоять трем западникам. Хорошо, если так, а если нет…, и мы все поляжем прямо здесь, даже не добравшись до Обители? Еще и этот чертов проводник куда-то запропастился. Дым уже ощущался явственнее, да и шум появился – отдаленный гул и треск. Проводник появился минут через десять после того, как мы расседлали лошадей, впрочем, даже не понимая зачем. Как-то все сразу доверились ему, очень хочется надеяться, не напрасно. Двигался он быстро - рысью. Лишь только поравнявшись с нами, спрыгнул с жеребца и принялся лихорадочно его расседлывать.
- Снег, обратился он к великану, - веди всех лошадей на луг и сними с них уздечки. И моего тоже – сунул ему в руку повод жеребца. – Остальные – за мной. Вещи и седла захватите, берите все, что сможете.
Захватив седла и вещевые мешки, двинулись за быстро удаляющимся проводником. Все сразу забрать не удалось. На земле остались еще седла. Звезда нырнул в густой кустарник у скалы, сразу скрывшись из виду. За кустарником оказалась щель в скале, довольно узкая, хорошо замаскированная этим самым кустарником, дальний конец которой терялся в непроглядной тьме. Мы то прошли свободно, да и седла с мешками затащили в длинную пещеру, а Снегу протиснутся будет гораздо труднее. Почему именно эта мысль меня озаботила в столь неподходящий момент, я не знал. Не понимал и зачем проводник потянул в пещеру. Отсидеться от огня, может здесь и удастся, но не от волхвов. Звезда, лишь сбросив поклажу, вновь ринулся к входу, бросив нам, как слугам:
- Девчонка с мальчишкой остальные вещи стаскайте и громилу приведите, а ты, - ткнул в меня пальцем, - за мной.
Ишь, раскомандовался! Пришлось за ним, почти бегом следовать в хижину. Там, он повесил мне на плечо бухту тонких веревок, сунул в руки целую связку готовых факелов, сорвал со стены маленький арбалет, захватил вязанку стрел и закинул за спину мне и себе по набитому чем-то мешку на лямках. Выпустив меня наружу, еще раз окинув взглядом внутренности хижины, захлопнул дверь и бегом бросился к пещере. Я как мог быстро, сгорбившись под увесистым мешком, с неудобной связкой факелов в руках, проследовал за ним.
Все наши уже толпились в пещере у самого входа. Снежок, потирал поцарапанное плечо, видимо с трудом продрался в узкую щель.
- Седла и вещи, без которых можно обойтись, оставьте здесь, – распорядился Звезда, остальное и это, он пнул факелы и мешки, придется нести на горбу. Так что, не берите ничего лишнего. Только - одеяла, еду, фляги и веревки не забудьте.
- Чего ты раскомандовался? – с вызовом выкрикнул Сашка. – Тебя наняли проводником, а не командиром!
- Именно поэтому, - недовольно буркнул Звезда. - Ты знаешь систему пещер и шахт? – и, выдержав паузу, продолжил - Именно по ней и пойдем. Если хотите выжить, идите след в след, не орите, не шумите, можно вызвать обвал, особенно в старых выработках. И не разбредайтесь, здесь много расходящихся в разные стороны ходов. Заблудитесь, никто вас не найдет!
Звезда протянул два факела Сашки, тот, подчиняясь его взгляду, сотворил огненный шарик и поджег им разом оба факела, плотно прижатых один к другому. При свете факелов разобрали вещи и навьючились, прямо как туристы. Тасе, как самой малосильной доверили все скатки одеял, стянув их вместе и закрепив, как рюкзак за спиной. Снег, взвесив в руках мешки, выбрал самый тяжелый, примотав поверху факелы и вязанку арбалетных стрел. Звезда забрал второй мешок, захваченный из хижины. На нашу с Сашей долю достались фляги с водой, веревки и мешок с остатками продуктов. Мешок и фляги забрал я, Сашу обвесил связками веревок, стянув их вместе на спине. Отчего тот стал похож на жертву тонкого, но весьма длинного, запутавшегося в своих собственных кольцах удава.
Звезда ступил первым в длинный коридор, которым собственно и оказалась пещера, за ним следовала Тася, следом не отставал Сашка. Снежок старался повыше держать факел, освещая путь мне - замыкающему и Саше. Света от факела Звезды хватало для освещения пути для Таси, по крайней мере, просматривался и неровный каменный пол, и влажные стены. Шли мы долго и молча, лишь потрескивание факелов и шарканье подошв нарушали тишину. Да еще частые протяжные вздохи Снежка и редкие звуки падающих капель воды на камень. Звезда вел по извивающимся ходам, через гулкие высокие пещеры, в двух местах пришлось перелазить через каменные обвалы, протискиваясь в узкие щели под самым потолком. Труднее всего приходилось Снегу. В большинстве коридоров, он не мог до конца распрямиться, а через завалы в щели вообще, пробирался с трудом, проталкивая впереди себя поклажу, что-то неразборчиво бормоча под нос.
На небольшой развилке, сбросив свой мешок на землю и воткнув уже чадящий на последнем издыхании факел в щель, Звезда опустился прямо на каменный пол.
- Отдохнем немного. Дальше будет сложный переход.
- А поесть можно? – с иронией спросил Саша.
- Можно. Воду экономьте. До воды мы доберемся только к вечеру. Если кому приспичило – вон в тот проход, кивнул за спину проводник и сам поднялся первым, запалив свежий факел от горящего и скрылся за уступом.
- Какого черта мы сюда полезли? – понизив голос, спросил Сашка.
- Похоже, по-другому от огня не уйти, задумчиво ответил я, растягивая завязки мешка, прихваченного из хижины. По крайней мере, от голода не умрем. - Я вытащил из мешка полоски сушеного подкопченного мяса и сухари, предложив еду соратникам.
- Здесь даже компас не действует, - покрутив в руках путейник, Сашка с досадой забросил его в мешок.
- А волхвов ты ощущаешь?
- Ничего я не ощущаю! – зло бросил волхв, - как ослеп и оглох. Эти каменные стены все экранируют.
- Мы то в безопасности, - недовольно буркнул Снежок. - А лошадки?
- Ничего с ними не случится, - вынырнул из-за уступа Звезда. На лугу гореть нечему и лошадям там ничего не угрожает: ни огонь, ни голод, ни жажда, ни дикие звери, да и человеку добраться даже до хижины будет весьма непросто. Все обезвреженные ловушки я снова зарядил.
- Ты здесь, да и в хижине чувствуешь себя как дома…. Хозяин хижины не будет нас преследовать за грабеж? – кивнул я на мешки.
- Мы здесь не заблудимся? - спросила Тася.
- Ты не забыл Звезда, нам нужно в Обитель… – напомнил в свою очередь Саша.
- Ничего я не забыл, - усмехнулся Звезда. - Вот под землей и дойдем практически до самой Обители. Поверху, конечно приятнее и чуть быстрее, но здесь, раз уж на вас открыта охота – здесь безопаснее будет.
- На нас, - поправил я.
- На нас, - как эхом отозвался проводник, провожая взглядом Снежка, нырнувшего за уступ скалы. Туда, откуда недавно вернулся сам проводник. – Далеко не ходи, заблудишься, - напутствовал он Снежка. - А по поводу дома.… Это и есть мой дом. Я вырос здесь, и все пещеры и шахты излазил еще в детстве. Это для сведения, чтобы не возникали в дальнейшем вопросы. – Звезда открутил крышку фляги и хлебнул воды. – Меня мальчишкой нашел местный старатель – Крот. Это не имя – кличка, но он к ней привык и откликается только на нее. Родителей я не помню, не помню, как попал в дикие земли. Все мои воспоминания связаны с этим домом и этими пещерами, шахтами и с Кротом. Он меня и вырастил, не бросил почти младенца. Всему, что я теперь умею, я обязан именно ему.
- А сейчас он где? Умер? – спросил Сашок.
- Почему умер? - возмутился проводник. – Он еще не старый. Где-то в заброшенных выработках. Работа у него такая – камушки из земли выковыривать.
- Подожди, дальше не рассказывай, - остановил Звезду Сашка, - я сейчас.
Вырвав из руки вернувшегося Снежка факел, он скрылся по направлению отхожего места.
- Я уже все рассказал, - сказал проводник, дождавшись возвращения Саши и проводив долгим взглядом Тасю, скрывшуюся за уступом. - Если все поели и отдохнули, поднимайтесь. Мы здесь не на пикнике. Да и сгоревшие факелы не бросайте, ручки на дрова сгодятся. Здесь с топливом не богато.
Вопреки ожиданиям, основанным на словах Звезды о трудном переходе, проходы стали шире и выше, даже Снег мог уже распрямиться в полный рост. Мы долго шли по вытянутой пещере, огибая целые рощи наплывов сталагмитов, пригибаясь под шикарными люстрами сталактитов. Отовсюду слышались звуки капающей воды. Стены пещеры были мокрые и осклизлые. Пол пещеры покрывал тонкий слой воды. По нему скользили ноги.
- Ты же говорил здесь нет воды, - упрекнул Саша Звезду, в очередной раз поскользнувшись, и чуть не шлепнувшись.
- Я говорил о питьевой воде. Эту пить невозможно.
К звукам капель присоединился неясный шум, который по мере движения и блуждания по пещере усиливался, перерастая в гул, весьма похожий на гул взлетающего самолета. Звезда, как не слышал гула, упорно продвигался вперед. Наконец, выяснилось, откуда столь техногенный шум. Мы все стояли на края трещины-ущелья, а глубоко внизу шумела и бесновалась запертая в узкий каньон подземная река. Шум отражался от стен каньона и пещеры, сливаясь, образуя тот самый гул, заглушавший все звуки. Разговаривать у реки было невозможно. Кроме того, брызги долетали и до нас, образуя в воздухе устойчивое облако тумана из мельчайших капель. Вот откуда такая влажность в пещере.
- Ну ты и Сусанин! – плюнул под ноги проводнику Саша, лишь только полюбовавшись на десятиметровую по ширине трещину, вслед за Звездой отошли обратно в пещеру. – Здесь нам не перебраться! Ты хоть сам понимаешь, что завел нас в тупик? Я не смогу создать мост над текущей водой, да никто не сможет. #ГалинаЗырянова
Аномалии мистика и не только
Зови меня Ворон часть 10
Галина Зырянова
Глава 18.
На обед никому из команды Уве останавливаться не хотелось. Какой уж тут аппетит…. Лис вел на поводу каурого жеребца и поминутно оглядывался на тело Лиса. Рану и кровь постарались скрыть, обмотав шею Лиса куском полотна, несмотря на это только издалека неподвижное, слишком прямо сидящее в седле тело можно было принять за живого всадника. По взглядам, бросаемым сотником и Большой Водой на волхва, он понимал, остатки его команды, по крайней мере, мужчины, не одобряют действий своего предводителя. А он сам надеялся лишь на одно; продержаться еще немного. Через сущность Уве уже узнал - группа Ворона невредима, но все еще в неполном составе. Они нашли проводника и продвигаются быстрее, но это всего лишь проводник. Как долго они еще не найдут пятого, маленький волхв не знал, не знал так же, сможет ли его собственная группа пережить еще одну стычку с западными волхвами. Оставалась лишь надежда.
Еще одно беспокоило Уве - сущность, после своей победы над волхвом, чего уж тут лукавить наедине с самим собой, именно сущность уничтожила сущность западника, стала мало управляемой. Не то чтобы она решила покинуть тело, нет, это и невозможно. Одной сущности не выжить ни момента. Просто стала не в меру самостоятельной, сама, без всякого напряжения со стороны хозяина-носителя, покидала тело и разгуливала, где хотела. От таких блужданий сущности, внимание волхва рассеивалось. Он будто видел сразу двумя парами глаз, слышал двумя парами ушей и ощущал запахи двумя носами. Причем один набор всех этих органов чувств ехал по дороге, а второй, слонялся по округе. От этого несоответствия голова кружилась. Как можно к такому привыкнуть, когда видишь одновременно и дорогу и крошечное озерцо, на берегу которого сущность заинтересовалась лягушками? Как можно слышать одновременно топот копыт и заливистые любовные трели этих самых лягушек? Как можно ощущать одновременно запахи пыли и воды, учитывая, что ощущения, передаваемые сущностью на порядок ярче, насыщеннее и как при этом оставаться в здравом уме? Еще хуже стало, когда сущность заинтересовалась подводным миром. Уве не задыхался, нет, ведь легкие остались при нем и исправно вдыхали и выдыхали воздух, а сущность не испытывает потребности в дыхании, да и нечем ей дышать. А вот зрение теперь застилала мутноватая вода, дорога и всадники виделись как через плохое тусклое стекло, да еще и поминутно перекрывались огромными телами рыб. В этом мире еще никому не приходило в голову рассматривать окружающее сквозь мутную воду плотно заселенного аквариума, да и держать рыб в стеклянном ящике никто не догадался. Как бы то ни было, Уве усилием воли прервал развлечение сущности, приказав, уговорам сущность уже не поддавалась, проверить дорогу.
Четыре всадника, четверо - и все волхвы, если судить по инталиям поверх рубашек, обнаружила сущность и никаких ловушек. Они и не нужны. Противостоять четверым волхвам, практикующим древнюю магию, это даже не самоубийственно, хуже. Уве не мог подобрать подходящего слова, возможно, его еще и не существовало. Сам Уве пока не ощущал западников, но не сомневался, солнце еще не зайдет, а команда - его команда погибнет, останется лежать бездыханными телами в пыли дороги. То, что он сам ляжет в той же пыли, его уже не волновало. Он знал на что шел, но остальные…. Лиса уже не вернуть, но Большая Вода, Смотрящий Вперед, тем более женщина – еще могут выжить и жить дальше. Их можно прямо сейчас отправить назад, если бы….. Если бы избавители уже были впятером. Только боги знают, хватит ли тех нескольких часов, выигранных командой Уве - Ворону, или все жертвы будут напрасны…
Сжав зубы, Уве решил ничего не говорить своим товарищам, по крайней мере, сейчас, пока он сам не ощущает волхвов. А вот сущность не желала оставаться без дела. Уве уже подозревал, что выпестовал чудовище, и если оно еще в младенческом возрасте столь агрессивно и неуправляемо, то дальнейшее известно лишь богам.
Сущности слишком понравился первый боевой опыт. Она прямо таки рвалась в новый бой, и ее не волновало количество противников. Если так дальше пойдет, Уве грозит стать боевым волхвом из древних легенд, конечно, если он переживет сегодняшний день. И Уве решился, выпустив сущность не охоту. Сам, свои чутьем он еще не ощущал волхвов и они не должны были еще засечь группу Уве, но для сущности все по-другому. Сейчас она, дрожа от возбуждения, рванулась к врагам и выбрала одного из них. Весьма мужественного на вид волхва - высоколобого с роскошной каштановой бородой, прихваченной сверкающей серебряной заколкой. Этот образ промелькнул перед внутренним взором Уве, прежде чем сущность проскользнула внутрь волхва. Ни одежда, ни кожа, ни мышцы и кости не были преградой для сущности. С этого момента все звуки, видения, запахи, поступающие от сущности, испарились, остались лишь ощущения. Азарт сменился оторопью. Неожиданно зрелой оказалась сущность западного волхва. Но война уже объявлена. Будь у западного волхва связь со своей сущностью, сущности Уве не удалось бы выстоять против сильной сущности волхва. Только помощь – перекаченная энергия от Уве и частично позаимствованная волхвом от своих спутников, помогла сущности поглотить, буквально сожрать сущность мужественного волхва. Единственный способ победы для сущности. Выскользнувшая из обмявшего тела вымотанная сущность на пределе сил и возможностей вернулась в свое уютное гнездышко, попутно показав Уве трех западных волхвов, бросившихся на помощь своему безумному, увы, уже безумному собрату.
- Что с тобой? – тревожно спросил сотник, поддерживая почти сползшего с коня Уве. – Тебе плохо? Может организовать привал?
- Да, ненадолго, - с трудом ответил волхв.
Горячий чай, еда, неважно какая и сон – все, что сейчас необходимо волхву для восстановления сил, но времени на сон нет. Остается лишь одно – собирать энергию от деревьев, мелкой лесной живности, слабых лучей солнца, чуть пробивающихся сквозь плотные тучи – более медленный и трудоемкий путь, но отбирать энергию у людей и лошадей волхв сейчас не имел права. Вечером она им пригодится сполна. Недолгая остановка на перекус и снова дорога.
- Пора бы уже подыскать место для ночевки, - предложил сотник, ехавший рядом с маленьким волхвом. – Солнце скоро сядет.
- Если проголодались, подкрепитесь на ходу, - ответил волхв. – Навстречу едут четыре, нет уже три западных волхва. Не знаю, что они нам готовят, но останавливаться сейчас нельзя.
- Как скоро они появятся? - насторожился подъехавший ближе Большая Вода.
- Еще час - полтора и они появятся в прямой видимости, а значит, смогут воздействовать. Держитесь ближе ко мне, как в прошлый раз к Лани, но сейчас я настраиваю защиту на себя. Не отходите дальше двенадцати шагов.
Три всадника появились чуть раньше, чем рассчитывал Уве, но это уже не имело решающего значения, как и отсутствие четвертого волхва. Где его оставили или бросили соратники, Уве тоже не интересовало. Всю собранную силу он направил на щит, прекрасно понимая, что о собственной атаке не может быть и речи. Сущность затихла, утомленная предыдущей дракой. В бой не рвалась, выгонять ее, прикладывая на это силы, Уве не решился. Да и не играло это особой роли. Даже если сущность и сумеет без помощи Уве свалить еще одного волхва, двое оставшихся - покрошат команду в мелкую капусту.
Западники не торопились предпринимать какие-либо действия. Остановившись шагах в ста от застывшей на дороге группы Уве, с любопытством рассматривали, как они предполагали, избавителей. Возможно, и опасались, ведь двое волхвов, непонятно каким образом лишенных силы и разума, должны были испугать или, по крайней мере, их насторожить.
Ожидание уже становилось невыносимым, наконец, без видимых усилий со стороны западных волхвов в щит Уве одарил раскаленный воздух, спаливший впереди придорожные кусты. Щит выдержал, но все же, под ним стало нестерпимо жарко. Второй удар почувствовал только Уве и лошади. Маленький волхв ощутил мысленное давление – внушение. Людей Уве сумел от него отгородить, а лошади, как более чувствительные, взбесились. Жеребец под волхвом попытался встать на дыбы. Сотник ухватил его за уздечку, одновременно пытаясь справиться со своим конем. Лань, на этот раз сумела сладить с крутившейся на месте кобылкой. Хуже всего пришлось Большой Воде. У Каурого жеребца, и так уже встревоженного трупом на спине, совсем снесло его лошадиную крышу. Встав на дыбы, размахивая смертоносными копытами, он попытался сбросить ненавистную ношу, затем резко дернулся в сторону. Большая Вода, вынужденный одновременно справляться со своим неспокойным конем, не выпуская из рук повод каурого жеребца, прозевал рывок и вылетел из седла. Каурый, почувствовав свободу, рванул в лес, волоча по земле вцепившегося в повод Большую Воду.
- Стоять на месте! – прикрикнул Уве на сотника и Лань, рванувшихся было на помощь товарищу.
Только успев выкрикнуть, Уве почувствовал мощный выплеск энергии и совсем не от волхвов, тоже встревоженных этим странным явлением к югу от них. Посовещавшись, западники рванули в лес, в сторону выплеска энергии, даже не обернувшись на остатки команды Уве на дороге. Уве устало прикрыл глаза, но его лицо озаряла улыбка.
- Куда это они? - удивленно смотрел на опустевшую дорогу сотник.
- К настоящим избавителям, куда же еще…. Ворон, наконец, нашел пятого! Волхвы сообразили, что их одурачили. Мы им уже неинтересны.
- А нам куда?
- Для нас все уже закончилось. Найдем Большую Воду, надеюсь, он не сильно пострадал, похороним Лиса и домой. От нас уже ничего не зависит.
Большая Вода, в самом деле, не сильно пострадал, отделавшись непродолжительным обмороком под воздействием волхвов и ушибами. Слегка прихрамывая, он сам вышел из леса. До самой темноты разыскивали двух сбежавших лошадей и тело Лиса. Уже в темноте, при свете костра, выкопали могилу в мягкой земле придорожного леса и похоронили Лиса по воинскому обычаю со всем его оружием. Смотрящий Вперед вырезал на коре ближайшего к захоронению дерева - имя упокоенного. Большая Вода, согласно обычаю, установил в ногах могилы подходящий по размеру округлый камень. Уве, при помощи волховства, выплавил на камне пентакль, как знак героической гибели воина во имя интересов Обителей. Лань, как и положено женщине на погребении - голосила. Все обычаи, как и обещал Уве, были соблюдены.
Всю ночь маленький волхв не мог заснуть, только под утро задремал, когда окончательно принял решение. А наутро три всадника двинулись обратно в южную Обитель, попрощавшись с Уве, поминутно оглядываясь на маленького волхва на крупной для него кобыле.
Уве с грустью смотрел вслед своим соратникам, но не жалел об их уходе. Мало того, сам настоял на этом. Верный сотник пожелал сопровождать Уве, даже не спрашивая ради чего он остается, если даже западные волхвы от них отмахнулись, не желая тратить силы и время на фальшивку.
- В Обители ждут вестей. А вести у вас добрые. Избавители уже в полном составе, вы выполнили все, что от вас требовалось. – Уговаривал сотника Уве, - а я остаюсь в качестве наблюдателя. Уж очень интересно - чем все кончится.
Интерес, конечно, был. Кто бы отказался присутствовать при столь эпохальном событии – разгроме зла. Но не ради пустого интереса остался Уве в безлюдных землях. Он хотел добраться все-таки до Обители. А там уж, как боги решат, может Ворону и понадобится помощь. Два волхва, всегда лучше одного.
* * *
- И куда ты ездил? – нетерпеливо и агрессивно спросил Сашка, - лишь только наш проводник вернулся.
- Проверял…, - неопределенно отмахнулся Звезда.
- Что проверял? - вмешался я в разговор, не удовлетворившись столь пренебрежительным и неинформативным ответом.
- Ты мне не доверяешь? – нахмурился Звезда, отчего шрам, пересекающий лоб побелел.
- А ты веди себя так, чтобы тебе доверяли, - немедленно отреагировал Саша.
- Для вас же старался. Проверял, можно ли переночевать в жилище одного старателя.
- А все вместе не могли проверить? – подозрительно прищурился Саша.
- Если к нему подъехать как есть, всем вместе, - обязательно получишь болт в живот, вот тогда и спрашивать будет некому. Здесь дикие земли и дикие нравы. Сначала стреляют, а потом уж и выясняют. Не понимаю, как с таким младенческим отношением к дороге, вы умудрились забраться так далеко от теплых коек и мягких пирогов, - хмыкнул проводник.
- Считай, что пока доверяем, - примирительно сказал я. - Ты лучше скажи, можно ли у него переночевать?
- Думаю можно. Самого его где-то боги носят, а сторожевые ловушки я обезвредил. Вы следуйте за мной, никуда не сворачивая, иначе попадете вместе с конем в ловчую яму или под бревно, стоит лишь свернуть с тропы и задеть неприметную веревку ли ветку.
Жилище, как проводник назвал это…. Круглое низкое строение с устрашающе мощной приплюснутой крышей. Крыша напоминала гигантский неряшливо выпеченный круглый ржаной хлеб. Причем выпеченный очень давно, успевший покрыться зеленой плесенью, в данном случае поросший мхом. Низкая входная дверь, в которую можно зайти, лишь сложившись пополам и узкие горизонтальные окна-бойницы – все направлено на защиту строения. А уж тропа, ведущая к жилью – настоящее инженерное сооружение. Звезда, показывая дорогу, ехал первым по узкой, петляющей дорожке. Указывая; то направо, где по его словам под живой на вид травой скрывалась смертоносная яма с кольями на дне, то налево, на подвешенный к двум деревьям увесистый комель, готовый накрыть невнимательного путника, задевшего веревку, подозрительно смахивающую на живую лиану. На мелкие ловушки, типа растяжек поперек дороги в купе с арбалетом, ловчих петель на тропе, которые он успел разрядить, лишь кивал, в подтверждении своих слов.
- Разве нельзя подъехать к дому с другой стороны, или и там все усеяно ловушками? – спросил я, пораженный манией преследования хозяина и его изобретательностью.
- Нет, за домом луг, а за ним непроходимое болото, а справа, как сам видишь, скалы. Кстати на луг можно выпустить лошадей. Там их никто не тронет.
Внутри строение напоминало юрту, с дырой для выхода дыма посреди полукруглого потолка, прямо над обустроенным очагом. Зато вокруг все очень миленько и уютно для диких земель. Несколько матрасов, набитых сухой травой, сложены у стены в стопку. Пара сундуков с одеждой и кухонной утварью. На стенах – целый арсенал из кинжалов, копий, мечей и разнокалиберных арбалетов. Объемная кипа болтов с красно-белым оперением, связанная, как вязанка дров красовалась под настенным арсеналом.
- Лошадям на лугу понравилось, - сообщил, чуть ли на коленях вползший в хижину Снежок.
- За дверью сложены дрова, если вы не заметили, а за ними есть ручей, - сообщил Звезда, сбрасывая с плеча подстреленного оленя.
- Подождите, - остановил всех Саша. Нам нужно повторить обряд вместе с Путеводной Звездой.
- Что за обряд? – насторожился Звезда. – Не люблю я этих волховских штучек.
- Благодаря обряду, я могу защитить своих спутников этими самыми волховскими штучками, которые ты так не любишь. – Терпеливо принялся объяснять Саша. – Но если ты не хочешь, можешь подвергаться воздействию западных волхвов, сколько влезет и исполнять их волю, подобно преданному псу. Им ничего не стоит заставить гордого Звезду вылизывать им сапоги, причем этот самый Звезда будет испытывать истинное удовольствие от процесса.
- Ладно, - подумав, согласился проводник. - Только не надейся, что я буду подчиняться тебе – волхву-недоростку.
Сашкина инталия, от прикосновения к ней пяти пальцев вспыхнула, как фальшфейер, на мгновение ослепив. Саша озадаченно посмотрел на Звезду, но тот уже поднялся, потирая обожженный палец.
- Предупреждать надо, - недовольно буркнул, направляясь обдирать и разделывать добычу.
Пора было заняться обычными вечерними делами. Снежок занес деревянное ведро воды и, вторым рейсом – охапку дров. Сашка, запустив огненный шарик в кучку приготовленной Снежком щепы, развернулся ко мне.
- Ты видел, как вспыхнула инталия? - прошептал он мне на ухо.
- Это что так плохо? – встревожился я.
- Нет, напротив! – так же тихо шепнул Саша. - Ты не ошибся, думаю, это значит, что он пятый!
Наконец–то! Говоря о Звезде, как о пятом, я кривил душой, успокаивал себя и Сашу. Надоело уже ощущать ущербность. Во время он нашелся, до Обители всего пара дней пути. А волхвов все еще не видно. Группа Уве отлично работает. Как там они? Живы ли ещё?
Выспались все отлично. Давно уже не было такого восхитительного ощущения безопасности и комфорта. Комфорта, конечно относительного, но каждому хватило по матрасу. Это не на жесткой земле спать. А уж ужин – вообще вне конкуренции. Всем вдоволь досталось мяса, причем, каждый имел возможность прожарить на железной решетке свой кусок так, как ему хотелось. И с кровью, и с хорошо прожаренным с хрустящей корочкой и нежным мясом внутри. Как заключительный аккорд праздничного вечера, а отпраздновать действительно было что - пятый нашелся, Звезда достал со дна сундука музыкальный инструмент, похожий на банжо. Погладив пальцами туго натянутую кожу, слегка потрогал треугольной костной пластинкой пять струн. Подтянул их и устроил настоящий концерт. Ритмичные, но гармоничные звуки наполнили круглое жилище. Играл Звезда самозабвенно, переходя от одной мелодии к другой без перерыва, а уж когда запел – все замерли, вслушиваясь в тоскливую, полную грусти песню старателя. Голос у проводника оказался не сильным, но насыщенным, мягким, с хрипловатыми нотами. Именно таким голосом хорошо петь заунывные песни с грустным безнадежным концом. В какой-то момент бесконечной песни, Тася, высоким голосом стала вторить в повторяющемся припеве. Но все хорошее, к сожалению, довольно быстро заканчивается. Звезда с отрешенным видом отложил банжо и протяжно зевнул.
- Завтра рано вставать, - буркнул он, покосившись на троих, хлопающих в ладоши. Снежок просто сидел и блаженно улыбался. – Задвижку на двери задвиньте.
Наутро, позавтракав остатками вчерашнего мяса, навели прежний порядок в жилище, кстати, так и не дождавшись хозяина, выехали на ту же, весьма опасную тропу. Настроение у всех было приподнятое, я с удовольствием поглядывал на членов уже полной группы, да и мне отвечали улыбками. Утро выдалось ясным солнечным и жарким. Уже сейчас, лишь только солнце встало, весьма ощутимо припекало, в воздухе дрожало марево, прямо как у нас над асфальтом в полдень знойного дня. Саша, ехавший вторым в веренице, следом за проводником и до этого момента беззаботно улыбающийся, вдруг резко остановил Облако. Улыбки сползли с лиц, все почувствовали тревогу волхва, даже лишь только вчера обращенный Звезда, но к моему раздражению, только не я. Мне, вероятно, такое не будет доступно никогда. Что ж такое? Никогда не считал себя настолько толстокожим. В этом отношении, я доисторический бронтозавр, даже не бегемот, с которым сравнивают невосприимчивых людей.
Снова пришлось спрашивать:
- Что ты почувствовал? Западники?
- Странно как-то, - нерешительно ответил Саша. – Магия движется прямо на нас, но….
- Что но!? Не мямли!
- Да не пойму я! – раздраженно бросил мальчишка. – Сейчас, подождите… - Он ухватился двумя руками за инталию и погрузился то ли в раздумьях, то ли сосредоточился, отключившись от окружающего.
- Что-то не так…, - задумчиво произнес проводник.
- Что не так? Ты хоть не темни! – резко спросил я.
- Посмотри на птиц, - кивнул проводник на небо.
Да уж! По небу, по направлению к нам, неслась туча птиц. Причем не стаями или клиньями, как при перелетах, а именно тучей, вперемешку стремительно неслись птицы разных размеров и на разных высотах. Что-то мне это напоминало. Где-то я уже видел такое. Как бегство зверей от лесного пожара по ТВ…
- Там волхвы! – протянул Саша руку и указал туда, откуда летели птицы. Туда, куда как раз направлялись мы.
- И пожар! – принюхиваясь, произнес Звезда. – Если верховой, нам не проскочить. От верхового никто не успеет убежать, он быстрее ветра распространяется, уничтожая все на своем пути.
- Постойте, постойте…. Если и волхвы и пожар…. Они что, гонят на нас огонь? Ветра почти нет. Да как они нас вообще нашли?
- Наверное, я виноват – растерянно произнес Сашка. – Слишком большой выброс энергии был вчера вечером при обряде. Они заметили. Я… правда такого не ожидал…, - совсем потерянно пробормотал пацан.
- Никто не виноват! – я резко прервал его. – Нам и так Уве обеспечил приличную фору, иначе они нас давно бы нашли. Не раскисать! Мы все еще живы! Звезда, мы можем уйти другой дорогой?
- Поворачиваем обратно! – крикнул проводник. Снег, возвращайся по нашим следам, никуда не сворачивая ни на шаг! Это всех касается, - дополнил он.
Снег, аккуратно развернув свою Мышь, двинулся обратно по тропе, остальные за ним. По-хорошему, стоило бы пропустить проводника вперед, только слишком уж узка тропа, только по одному и проехать. Об обгоне нет и речи. Да еще и этот самый проводник прилично отстал, крикнув нам: «Как доедите до хижины, расседлывайте, я скоро!»
- Саша, что ты чувствуешь? - кивнул я за спину, - он не собирается смыться или, что еще хуже, сдать нас волхвам?
- Вроде нет. Он обеспокоен ситуацией, сосредоточен и чем-то недоволен. Как будто придется поступать не так, как хочется. Я, конечно, не могу по-настоящему влезть ему в голову, но если человек на что-то решился, у него совсем другие чувства. По тебе и Тасе сужу.
- По мне? По нам?
- Ну да, по кому же еще? Со Снежком вообще завал, у него настоящая каша в чувствах.
- Ладно, не это сейчас важно. По легенде, если пятерка в полном составе, мы уже непобедимы. Стоит ли вообще бежать, может подождать этих волхвов и принять бой? Как ты ощущаешь себя, сможешь сдержать на время западников, пока мы с ними разберемся по-своему - грубой силой?
Саша долго молчал, мы уже доехали до хижины, и только, спешившись и принявшись расседлывать Облако, он тихо, так что слышал только я, шепнул:
- Волхвов трое. Я не чувствую в себе особых дополнительных сил. Возможно, в легенде говориться не об увеличении силы волхва, а сплоченности пятерки….
Понятно, но это мы можем узнать лишь одним способом, если действительно придется противостоять трем западникам. Хорошо, если так, а если нет…, и мы все поляжем прямо здесь, даже не добравшись до Обители? Еще и этот чертов проводник куда-то запропастился. Дым уже ощущался явственнее, да и шум появился – отдаленный гул и треск. Проводник появился минут через десять после того, как мы расседлали лошадей, впрочем, даже не понимая зачем. Как-то все сразу доверились ему, очень хочется надеяться, не напрасно. Двигался он быстро - рысью. Лишь только поравнявшись с нами, спрыгнул с жеребца и принялся лихорадочно его расседлывать.
- Снег, обратился он к великану, - веди всех лошадей на луг и сними с них уздечки. И моего тоже – сунул ему в руку повод жеребца. – Остальные – за мной. Вещи и седла захватите, берите все, что сможете.
Захватив седла и вещевые мешки, двинулись за быстро удаляющимся проводником. Все сразу забрать не удалось. На земле остались еще седла. Звезда нырнул в густой кустарник у скалы, сразу скрывшись из виду. За кустарником оказалась щель в скале, довольно узкая, хорошо замаскированная этим самым кустарником, дальний конец которой терялся в непроглядной тьме. Мы то прошли свободно, да и седла с мешками затащили в длинную пещеру, а Снегу протиснутся будет гораздо труднее. Почему именно эта мысль меня озаботила в столь неподходящий момент, я не знал. Не понимал и зачем проводник потянул в пещеру. Отсидеться от огня, может здесь и удастся, но не от волхвов. Звезда, лишь сбросив поклажу, вновь ринулся к входу, бросив нам, как слугам:
- Девчонка с мальчишкой остальные вещи стаскайте и громилу приведите, а ты, - ткнул в меня пальцем, - за мной.
Ишь, раскомандовался! Пришлось за ним, почти бегом следовать в хижину. Там, он повесил мне на плечо бухту тонких веревок, сунул в руки целую связку готовых факелов, сорвал со стены маленький арбалет, захватил вязанку стрел и закинул за спину мне и себе по набитому чем-то мешку на лямках. Выпустив меня наружу, еще раз окинув взглядом внутренности хижины, захлопнул дверь и бегом бросился к пещере. Я как мог быстро, сгорбившись под увесистым мешком, с неудобной связкой факелов в руках, проследовал за ним.
Все наши уже толпились в пещере у самого входа. Снежок, потирал поцарапанное плечо, видимо с трудом продрался в узкую щель.
- Седла и вещи, без которых можно обойтись, оставьте здесь, – распорядился Звезда, остальное и это, он пнул факелы и мешки, придется нести на горбу. Так что, не берите ничего лишнего. Только - одеяла, еду, фляги и веревки не забудьте.
- Чего ты раскомандовался? – с вызовом выкрикнул Сашка. – Тебя наняли проводником, а не командиром!
- Именно поэтому, - недовольно буркнул Звезда. - Ты знаешь систему пещер и шахт? – и, выдержав паузу, продолжил - Именно по ней и пойдем. Если хотите выжить, идите след в след, не орите, не шумите, можно вызвать обвал, особенно в старых выработках. И не разбредайтесь, здесь много расходящихся в разные стороны ходов. Заблудитесь, никто вас не найдет!
Звезда протянул два факела Сашки, тот, подчиняясь его взгляду, сотворил огненный шарик и поджег им разом оба факела, плотно прижатых один к другому. При свете факелов разобрали вещи и навьючились, прямо как туристы. Тасе, как самой малосильной доверили все скатки одеял, стянув их вместе и закрепив, как рюкзак за спиной. Снег, взвесив в руках мешки, выбрал самый тяжелый, примотав поверху факелы и вязанку арбалетных стрел. Звезда забрал второй мешок, захваченный из хижины. На нашу с Сашей долю достались фляги с водой, веревки и мешок с остатками продуктов. Мешок и фляги забрал я, Сашу обвесил связками веревок, стянув их вместе на спине. Отчего тот стал похож на жертву тонкого, но весьма длинного, запутавшегося в своих собственных кольцах удава.
Звезда ступил первым в длинный коридор, которым собственно и оказалась пещера, за ним следовала Тася, следом не отставал Сашка. Снежок старался повыше держать факел, освещая путь мне - замыкающему и Саше. Света от факела Звезды хватало для освещения пути для Таси, по крайней мере, просматривался и неровный каменный пол, и влажные стены. Шли мы долго и молча, лишь потрескивание факелов и шарканье подошв нарушали тишину. Да еще частые протяжные вздохи Снежка и редкие звуки падающих капель воды на камень. Звезда вел по извивающимся ходам, через гулкие высокие пещеры, в двух местах пришлось перелазить через каменные обвалы, протискиваясь в узкие щели под самым потолком. Труднее всего приходилось Снегу. В большинстве коридоров, он не мог до конца распрямиться, а через завалы в щели вообще, пробирался с трудом, проталкивая впереди себя поклажу, что-то неразборчиво бормоча под нос.
На небольшой развилке, сбросив свой мешок на землю и воткнув уже чадящий на последнем издыхании факел в щель, Звезда опустился прямо на каменный пол.
- Отдохнем немного. Дальше будет сложный переход.
- А поесть можно? – с иронией спросил Саша.
- Можно. Воду экономьте. До воды мы доберемся только к вечеру. Если кому приспичило – вон в тот проход, кивнул за спину проводник и сам поднялся первым, запалив свежий факел от горящего и скрылся за уступом.
- Какого черта мы сюда полезли? – понизив голос, спросил Сашка.
- Похоже, по-другому от огня не уйти, задумчиво ответил я, растягивая завязки мешка, прихваченного из хижины. По крайней мере, от голода не умрем. - Я вытащил из мешка полоски сушеного подкопченного мяса и сухари, предложив еду соратникам.
- Здесь даже компас не действует, - покрутив в руках путейник, Сашка с досадой забросил его в мешок.
- А волхвов ты ощущаешь?
- Ничего я не ощущаю! – зло бросил волхв, - как ослеп и оглох. Эти каменные стены все экранируют.
- Мы то в безопасности, - недовольно буркнул Снежок. - А лошадки?
- Ничего с ними не случится, - вынырнул из-за уступа Звезда. На лугу гореть нечему и лошадям там ничего не угрожает: ни огонь, ни голод, ни жажда, ни дикие звери, да и человеку добраться даже до хижины будет весьма непросто. Все обезвреженные ловушки я снова зарядил.
- Ты здесь, да и в хижине чувствуешь себя как дома…. Хозяин хижины не будет нас преследовать за грабеж? – кивнул я на мешки.
- Мы здесь не заблудимся? - спросила Тася.
- Ты не забыл Звезда, нам нужно в Обитель… – напомнил в свою очередь Саша.
- Ничего я не забыл, - усмехнулся Звезда. - Вот под землей и дойдем практически до самой Обители. Поверху, конечно приятнее и чуть быстрее, но здесь, раз уж на вас открыта охота – здесь безопаснее будет.
- На нас, - поправил я.
- На нас, - как эхом отозвался проводник, провожая взглядом Снежка, нырнувшего за уступ скалы. Туда, откуда недавно вернулся сам проводник. – Далеко не ходи, заблудишься, - напутствовал он Снежка. - А по поводу дома.… Это и есть мой дом. Я вырос здесь, и все пещеры и шахты излазил еще в детстве. Это для сведения, чтобы не возникали в дальнейшем вопросы. – Звезда открутил крышку фляги и хлебнул воды. – Меня мальчишкой нашел местный старатель – Крот. Это не имя – кличка, но он к ней привык и откликается только на нее. Родителей я не помню, не помню, как попал в дикие земли. Все мои воспоминания связаны с этим домом и этими пещерами, шахтами и с Кротом. Он меня и вырастил, не бросил почти младенца. Всему, что я теперь умею, я обязан именно ему.
- А сейчас он где? Умер? – спросил Сашок.
- Почему умер? - возмутился проводник. – Он еще не старый. Где-то в заброшенных выработках. Работа у него такая – камушки из земли выковыривать.
- Подожди, дальше не рассказывай, - остановил Звезду Сашка, - я сейчас.
Вырвав из руки вернувшегося Снежка факел, он скрылся по направлению отхожего места.
- Я уже все рассказал, - сказал проводник, дождавшись возвращения Саши и проводив долгим взглядом Тасю, скрывшуюся за уступом. - Если все поели и отдохнули, поднимайтесь. Мы здесь не на пикнике. Да и сгоревшие факелы не бросайте, ручки на дрова сгодятся. Здесь с топливом не богато.
Вопреки ожиданиям, основанным на словах Звезды о трудном переходе, проходы стали шире и выше, даже Снег мог уже распрямиться в полный рост. Мы долго шли по вытянутой пещере, огибая целые рощи наплывов сталагмитов, пригибаясь под шикарными люстрами сталактитов. Отовсюду слышались звуки капающей воды. Стены пещеры были мокрые и осклизлые. Пол пещеры покрывал тонкий слой воды. По нему скользили ноги.
- Ты же говорил здесь нет воды, - упрекнул Саша Звезду, в очередной раз поскользнувшись, и чуть не шлепнувшись.
- Я говорил о питьевой воде. Эту пить невозможно.
К звукам капель присоединился неясный шум, который по мере движения и блуждания по пещере усиливался, перерастая в гул, весьма похожий на гул взлетающего самолета. Звезда, как не слышал гула, упорно продвигался вперед. Наконец, выяснилось, откуда столь техногенный шум. Мы все стояли на края трещины-ущелья, а глубоко внизу шумела и бесновалась запертая в узкий каньон подземная река. Шум отражался от стен каньона и пещеры, сливаясь, образуя тот самый гул, заглушавший все звуки. Разговаривать у реки было невозможно. Кроме того, брызги долетали и до нас, образуя в воздухе устойчивое облако тумана из мельчайших капель. Вот откуда такая влажность в пещере.
- Ну ты и Сусанин! – плюнул под ноги проводнику Саша, лишь только полюбовавшись на десятиметровую по ширине трещину, вслед за Звездой отошли обратно в пещеру. – Здесь нам не перебраться! Ты хоть сам понимаешь, что завел нас в тупик? Я не смогу создать мост над текущей водой, да никто не сможет.
#ГалинаЗырянова