Семья Башкировых в конце XIX — начале XX века была очень известна по всей России.

«Хлебное» дело, которое основали купцы, на тот период было одним из самых доходных в стране. Им удалось не только завоевать российский рынок, но и добиться поставок муки за границу. Причем продукция ценилась настолько высоко, что именно башкировскую муку поставляли ко двору императорского дома Романовых, а на упаковках стоял государственный герб, которым маркировали товары высшего сорта.
Династия известных мукомолов Башкировых начинается от простого крепостного из села Копнино Нижегородского уезда Григория Башкирова. В его семье было трое детей – Семен, Матвей и Емельян. Последнему из них и удалось прославить фамилию.Емельян Григорьевич был портным. В 1850 году барин отправил его в Нижний Новгород на оброк. Предприимчивый крестьянин начал с торговли сеном. Дела быстро пошли в гору, и к 1861 году Емельяну удалось не только выкупить себя вместе с сыновьями Николаем, Яковом и Матвеем, но и обзавестись небольшим домиком на окраине города. Младших детей Емельян Григорьевич отправил в услужение к москательщику Батаеву на Нижнем базаре, а старшего Николая стал приобщать к делу – они вместе совершали торговые рейсы вверх по Волге до Астрахани. Со временем и остальные дети примкнули к торговле.Мельница Матвея Башкирова и хлебный караван у Ромодановского вокзала
Источник: чтобы сэкономить на работниках, он заставлял своих сыновей быть бурлаками на своем судне. Впоследствии Якову Емельяновичу это дало повод говорить о том, что их купеческий род от бурлаков, что именно эта тяжелая работа заставила думать, «одарила» их торговой деловитостью и смекалкой. Кроме того, он полагал, что образ Маякина, хитроумного персонажа романа М.Горького «Фома Гордеев» списан с него: «Маякин? Это — я! С меня списано, вот глядите, каков я есть умный».Со скупостью основателя торговой династии связаны весьма смешные истории. Возвращался как-то Емельян с мельницы в верхнюю часть города. К нему извозчик подъезжает.
- Здравствуйте, ваше степенство. Давайте подвезу. Вмиг домчу. Всего за гривенник.- Э, нет! Гривенник — дорого. Вот за пятак другое дело.Извозчик на своем настаивает. Медленно спускаются они с горы. Наконец, извозчик уступает. Мол, и за пятак согласен.- Нет, теперь точно не поеду. Пока спорили, мы с тобой уже половину пути прошли.Ещё один забавный случай произошел, когда Башкирову пожаловали знак Орла за высокое качество муки. Служащие пришли к купцу поздравить его, надеясь на угощение.- Почему не работаем? – поинтересовался Емельян Григорьевич.- Поздравить пришли Вас с получение царской награды.Понял купец, чего от него слуги ожидают. Полез в карман. Стал искать кошелек. Затем медленно купюры пересчитал. Рабочий люд уже обрадовался, а он взял, и только двугривенный им подал.- Держите. Только смотрите, не пропейте.Николай Емельянович Башкиров. Становление «мукомольной империи»
В 1870 году Емельян Башкиров записался в нижегородские купцы 1-ой гильдии. В 1871 году произошло открытие торгово-мукомольного предприятия Торговый дом Башкирова с сыновьями. Причем учредительные документы новой организации вместо Емельяна Григорьевича подписывал его друг купец 2-ой гильдии Н.Н. Пупков, так как последний до конца жизни оставался безграмотным, а его сыновья уже расписались самостоятельно. Они умели и читать, и писать, и считать.Уставный капитал предприятия составил 60 тысяч рублей серебром «в движимом и недвижимом имении, товарах и долгах». Уже через год торговый оборот был равен 910,5 тысячам рублей, а чистый капитал – 421,4 тысячам рублей. На балансе компании находилась паровая мельница в Благовещенской слободе стоимостью 110 тысяч рублей. Семье также принадлежал грузовой флот, состоящий из одного буксирного парохода и девяти хлебных барж, и несколько лавок в Нижнем, Москве, Санкт-Петербурге. Башкировы поставляли муку «главному булочнику» страны Филиппову. 1877 году капитал Башкировых превысил 1 миллион рублей. Однако семья не хранила деньги в мешках, а активно вкладывала их в производство и техническое переоснащение мельниц. В 1875 году рядом с паровой мельницей в Благовещенской слободе был выстроен новый корпус, в 1888 – введен в эксплуатацию элеватор.Компании принадлежали ещё 2 мельницы: паровая — в Канавино, водяная – в деревне Мысовка на реке Линда. Одна из крупнейших мельниц Поволжья была построена Башкировыми в Самаре.Ещё одним направлением развития Торгового дома было увеличение речного флота: к 1890 году купцам принадлежало уже 34 хлебных баржи, а также три парохода – «Минин», «Нижегородец», «Великая княгиня Мария» и паровой баркас «Мукосей». Для ремонта речного транспорта был построен собственный док.К 1891 году Торговый дом Башкировых достиг своего расцвета: они держали свои лавки почти в каждом населенном пункте от Астрахани до Рыбинска, вышли на европейский рынок – их конторы находились в Гамбурге, Любеке, Берлине и Гельсингфорсе.
Взять и поделить…В 1886 году Емельян Григорьевич отошел от дел, Торговый дом остался в руках его сыновей. Они умело наращивали капитал семьи, и к 1891 году он составил 9 миллионов. Именно в этот момент братья решили поделить «бизнес» между собой.С чем это связано, сложно сказать. Никаких письменных упоминаний о конфликте между братьями нет. Однако, если посмотреть в записи торговой книги, то можно представить, в чем состояла причина размолвки. Каждый из Башкировых мог брать деньги на свои нужды из капитала фирмы, тем самым образуя личный долг. За 20 лет существования Торгового дома (с 1871 до 1891) личные долги учредителей составили: Емельян Григорьевич – 55 тысяч рублей, старший сын Николай Емельянович – 2,2 млн. рублей, средний, Яков Емельянович – 1 млн. рублей, и младший, Матвей Емельянович – 600 тысяч рублей. Вероятнее всего, младших братьев не устраивали столь большие «займы» старшего, что и привело к разделу компании. Ещё одной причиной разлада могли стать разногласия по поводу развития мукомольного дела: старший брат Николай считал, что компании нужно, прежде всего, ориентироваться на европейский хлебный рынок, младшие Башкировы предпочитали сосредоточиться на внутренних поставках в России.Как бы то ни было, поделив капитал, братья создали собственные фирмы: Николай – в Самаре, Яков и Матвей – в Нижнем Новгороде.
Башкиров Матвей Емельянович. Мука Башкировых считала сь одной из лучших в стране, за высокое качество продукт получил золотые медали на торговых выставках в Вене, Париже и Лондоне. На Всероссийской промышленно-художественной выставке 1896 года башкировская мука завоевала высшую награду, предприниматели получили право маркировать свою продукцию государственным гербом. Фирма Якова Емельяновича стала поставщиком муки для императорского двора Романовых. Почетный гражданин Нижнего Новгорода Яков Емельянович Башкиров В отличие от своих братьев, Яков кроме торговли занимался ещё и общественной деятельностью. Свою политическую карьеру он начал в 1883 году в должности гласного городской думы. Затем сменил и ряд других общественных постов. В 1890-ом он стал председателем городской думы. Именно с этого времени он приобрел особое влияние, став негласным владельцем города, лидером всевластной купеческой группировки. С думцами обращался как с личной прислугой. За это его не любили, и за глаза называли Яшкой. Ходили разные темные слухи о его «нечистосердечной» благотворительной деятельности. Как бы там ни было, он много сделал для родного города. В 1896 году Башкирова отправили на коронацию Николая II, а уже через год Нижний принимал императорскую чету Романовых. Он сумел добиться звания «мануфактур-советника» и получил несколько орденов и медалей «За усердие». Особое внимание Яков Емельянович уделял благотворительности. На его попечение находилось несколько учебных заведений: Кулибинское училище, реальное училище, женское ремесленное училище. Из собственных средств он построил в Канавино Башкировское училище. Здесь готовили будущих работников мельничного дела.Кроме того, он был одним из соучредителей Нижегородского владимирского общества хоругвеносцев, храмоздателем церкви Спаса на Острожной улице и церкви в селе Крутец, где был когда-то крещен.В 1901 году оказывал материальную поддержку городскому театру. Принял активное участие в строительстве памятника императору-освободителю Александру II. Яков Емельянович Башкиров. За всё это 5 декабря 1904 года Яков Емельянович Башкиров был удостоен звания почетного гражданина Нижнего Новгорода. До него это звание имели всего 5 человек. В 1908 году был произведен в чин статского советника, в 1912 году – получил потомственное дворянство. Однако передать статус дворянина оказалось некому: один из его сыновей умер в детстве, другой – в возрасте сорока лет скончался от рака. Следующее поколение – «Принц сирени» История всегда запоминает сильных. Их жизнь обрастает легендами, их превозносят. Остальным же суждено забвение. Именно по этой причине мы знаем только историю расцвета династии Башкировых – о Емельяне Григорьевиче и его сыновьях. Что же стало со следующими поколениями рода, жизнь которых пришлась на период революционных потрясений в нашей стране?Известно, как сложилась судьба Бориса Башкирова. Он родился 5 апреля 1891 года в семье Николая Емельяновича. Окончил гимназию и юридический факультет Петербургского университета. И стал продолжать дело отца. Коммерцию своим истинным призванием не считал. Видел себя чутким поэтом ностальгического склада. Борис Николаевич Башкиров-Верин. имеющиеся капиталы позволили ему содержать собственный литературный салон, гостями которого были такие знаменитости, как К. Бальмонт и И.Северянин. Здесь читали стихи, музицировали, вели философские беседы. Поэт Всеволод Рождественский оставил следующее замечание о Башкирове в своих мемуарах: «Хорошо образованный, знающий несколько языков, юрист по своему университетскому диплому, он под чисто европейской внешностью сохранил черты некоторого самодурства и необычайных пристрастий. Считая себя поэтом утонченного «декадентского склада», этот странный человек принужден был делить свое существование между деловыми интересами «высокой коммерции» и богемной средой северянинских «поэзо–концертов». Перед революцией Борис Николаевич был близким другом Игоря Северянина, помогал в организации его выступлений, читал на них собственные стихи. Как поэт Башкиров был весьма посредственен, но отличался своей эксцентричностью и неординарностью – помпезной роскошью и пристрастием к сиреневому цвету. За что получил прозвище «принц сирени». Кроме поэтической деятельности купеческого наследника интересовали ещё шахматы и музыка. В шахматном кружке в 1910-ых годах он познакомился с будущим известным композитором Сергеем Прокофьевым. Башкиров всячески оказывал поддержку молодому дарованию, и даже учился у него музыке, оплачивая урок суммой в разы большей, чем тот стоил. В 1916 году друзья вместе предприняли поездку по Волге. По пути остановились побывать в гостях у родственников Башкирова в Самаре. Борис Николаевич влюбился здесь в семнадцатилетнюю Веру Сурошкину. Прокофьев вынужден был оставить его, так как он наотрез отказывался ехать с ним дальше. В память об этой любви, которая, тем не менее, оказалась весьма скоротечной, Башкиров будет именовать себя поэтом Вериным.
Летом 1917 года Борис Николаевич приехал к Прокофьеву в Ессентуки, где в это время лечилась мать композитора. В 1920-ом Башкиров-Верин перебрался в Финляндию, где работал корреспондентом газеты «Новая русская жизнь». Много путешествовал. Побывал в США, Франции, Германии. В конце концов он обосновался в Париже. Здесь ситуация резко изменилась. Оставшиеся после эмиграции средства стали буквально таять на глазах. Теперь он был вынужден занимать у тех представителей искусства, которым когда-то оказывал покровительство. В 20-ые годы Верин занимал большие суммы у Прокофьева, и, по воспоминаниям композитора, постоянно исчезал, так как был не в состоянии вернуть долг. Несостоявшийся поэт ничем не занимался, проводил время с кружкой пива, лежа на диване.В 1926 году Башкиров устроился водителем такси. Благо, ещё в России у него было несколько машин, и он умел отлично водить, но ему и в голову не приходило, что он будет когда-нибудь зарабатывать этим на жизнь. 1930-ым годом датируется последняя запись в дневнике Прокофьева о Башкирове. В это время к нему приехал брат Владимир Башкиров, который смог стать предпринимателем в Нью-Йорке, укорял его в том, что тот клянчит деньги, одинок, не устроен. Брезгливо отсчитал бедствующему 500 франков. Через день уехал назад в Америку. Больше никаких воспоминаний о Борисе Верине, несостоявшемся поэте Серебряного века, нет. Он был известен своими знакомствами, петербургским литературным салоном, покровительством молодых талантов. Это человек причудливой судьбы: в начале века ему и его семье принадлежали несметные богатства, он мог заниматься, чем хотел, окружал себя талантливыми людьми, мнил великим поэтом, а под конец жизни был вынужден занимать деньги у людей, которым когда-то оказывал покровительство, зарабатывать на жизнь работой шофера французского такси