Весёлая жёлто - яблочная пора закончилась.

А с ней у граждан закончился абонемент на беззаботность. Подуло предзимьем, все разом потускнели и нахохлились. В доме полумрак, за окном – полный мрак, черный квадрат Малевича за окном, нахохлишься тут. То дрёма напустится, то непокой, а то несёт во все стороны сразу. Тянет гадать при свечах, миндальничать, говорить тёмным бархатным голосом ялюблювас Иннокентий ( кстати кто это?), жрать варенье ложками прямо из банки и вечерами читать какого-нить Канта. В котором без ста грамм ни рожна не разберешь. Но читать, а потому что ноябрь. Вдруг откроется закон мироздания, или поймёшь такое вот нечто, без которого как и жила - то непонятно. Поплёвывать на палец как вздорная барынька, переворачивать страницу за страницей, читать и страдать. Притом читать вслух, с выражением, чтоб через 15 минут от ударной дозы просветления уронить лицо в подушку и немедленно уснуть. А завтра глянуть детектив, да пожестче, чтобы Канта как-то уравновесить. А то развели сантименты.
У погоды тоже неразбериха и нервические припадки: не успеешь замотаться в пять шарфов, как снова южный ветер и ты нараспашку. И нет чтоб уже красиво лег снежок, и все засияло, воспряло и стабилизировалось, нет же. Нет. Наобещает, наврёт и смоется. Вечером, бывало, у фонаря закружит белое лёгкое озорное, и все сразу выдохнут, мысленно откупорят шампанское и нарядят ёлку. А утром бдыщь - и снова чертов сумрак, сутулый фонарь и серая противная лужа возле. Да тьфу чтоб тебя. И небо такое же, цвета лужи, набрякшее и мутное. И люди вокруг немного оноябрённые, скользят по улицам сумеречными тенями. Нет-нет, да и бросят украдкой взгляд друг на друга, будто под этим некрасивым застиранным небом хотят отразиться в лице другого и что-то там немножечко для себя найти. Может что для личного обогрева, может просто так, а может тоже Кантом причастились накануне. Поди разбери. Но лица встречных прохожих серьезные как шкаф, непроницаемые и неотражающие. Все глухо закрыты на пуговицы, молнии и капюшоны, спрятаны под зонты, и каждый в своем немом бесцветном кино. Никакой эмоциональной утечки, включен режим энергосбережения. Хочется тоже поплотнее застегнуться и поднять воротник, второй, третий, чтоб ни-ни, чтоб к черту лысому всю эту политику с новостями. И чтоб "нетронутая гладь моей реки". Чтоб герметичная, незатронутая и глупенькая. Развести внутри себя теплый оранжевый сад и гулять там, гулять в резиновых шлепанцах в ус не дуя (вместе с Иннокентием) , а на закате плясать джамбу и поливать розы. Даже в ноябре, пахнущем сырыми тряпками и отмиранием.
..и как же быстро тёмное время учит добывать дофамин из всякой ерунды. Никогда еще повод для радости не был так мал и прост. Снег выпал - ура, машина лужей не обрызгала – тоже ура, ливень пошел, а ты не забыла зонт - ура ура ура. Микроэлементы счастья. И вот уже вступает в силу давнее правило «А зато». Солнца нет, а зато нет жары. Темнота глаз выколи, а зато скоро новый год. М̶н̶о̶г̶о̶ ̶ш̶м̶о̶т̶а̶ ̶н̶а̶д̶е̶в̶а̶т̶ь̶,̶ ̶а̶ ̶з̶а̶т̶о̶ ̶м̶о̶ж̶н̶о̶ ̶н̶е̶ ̶х̶у̶д̶е̶т̶ь̶ И чем противней и гаже снаружи, тем уютней внутри. Как заиграл светом и ожил дом, как стали уютны книги, светильники и окна. Домобежное время сменилось домостремительным. Все бегут домой, в берлогу, к горячему кофе и лампе, в знакомый обжитый кокон. Потому что глухое предзимье, Велесово время покоя и тьмы. Надо сбиваться в стаи, так теплее и проще зимовать. И всё еще будет. А чего не будет, того нам и не надо.
** Пишите, чем вы там спасаетесь и показывайте ваш ноябрь)
П-с: читать написанное вами и разглядывать снятое вами гораздо интересней. Поверьте.
Фрау Катьхен.