Живой камень: как полтонны травертина превращаются в произведение искусства в Новой Третьяковке

В Новой Третьяковке проходит необычная выставка на стыке искусства и технологий «Человек и нейросети: кто кого создает?» Инсталляция предлагает зрителям вместе с нейросетью создать скульптуру из 500-килограммового блока травертина. Авторы идеи — Христина Отс и Андрей Шибанов — рассказали «Снобу» о том, как возник этот проект, почему камень стал его главным героем и что будет с объектом после выставки. Здесь и далее инсталляция Сноб: Расскажите, о чем выставка «Человек и нейросети: кто кого создает?», и как вам удалось принять в ней участие?
Христина Отс: Христина Отс: Выставка «Человек и нейросеть», проходящая в Новой Третьяковке, организована Яндексом и Третьяковской галереей. Основу экспозиции составляют художественные проекты, созданные в рамках одноименной лаборатории. Их авторы по-разному подошли к осмыслению нейросетей. Одни исследовали визуальные возможности интеграции искусственного интеллекта в классические художественные практики, другие рассматривали его как инструмент создания технологического искусства. Были и те, кто использовал ИИ для размышлений о природе, медиа и искусстве, а одна из команд даже представила инсталляцию в жанре биоарта, где искусственный интеллект управляется настоящими бактериями из болота.
Наш проект занимает особое место в экспозиции. Мы не участвовали в лаборатории Яндекса и Третьяковки, а были приглашены создать особую инсталляцию, что позволило нам представить свое оригинальное видение взаимодействия человека и нейросетей.
Сноб: Как возникла идея проекта ? Что означает название?
Андрей Шибанов: Андрей Шибанов: Идея выросла из нескольких слоев вдохновения. Год назад мы в Splaces.Studio уже экспериментировали с «живым» гранитом: гигантский камень — наша скульптура Megalith — озвучивает прикосновения. А еще раньше была другая работа, которая визуализировала силу ветра.
Нам хотелось объединить эти опыты и пойти еще дальше: не просто делать камень интерактивным, а ускорить естественный процесс его преобразования.
Ключевой толчок идее дал продюсер проекта Коля Царев: недостающие детали вдохновения пришли во время его путешествия по Сейшельским островам — одним из самых древних гранитных архипелагов Земли. Там видно, как за миллионы лет ветер и песок «шлифуют» даже очень твердый гранит. Ученые называют это «эоловым выветриванием». Мы же решили «сжать» геологическое время: пескоструйные аппараты в зале делают за месяц то, на что природе нужны века: высекают на 500-килограммовом блоке травертина тонкие слои-рельефы, управляемые данными голосования зрителей — к аждый посетитель, отвечая на вопросы о взаимодействии человека и ИИ, запускает пескоструйные машины.
Название подчеркивает, что каждый новый слой поверхности — это материальный «отпечаток» коллективного мнения о человеке и ИИ, зафиксированный в камне. Data — потому что траектория пескоструя строится из миллионов кликов в онлайн-опроснике, Relic — потому что итоговая скульптура станет артефактом эпохи, физической летописью наших сегодняшних взглядов на технологии.
Саму систему мы относим к nature-driven technologies (природоподобные технологии — англ. ): здесь природа не просто вдохновляет, она выступает соавтором. Мы берем природный процесс (эрозию), дополняем его машинной точностью и данными людей, превращая взаимодействие «человек ↔ ИИ» в буквально осязаемый диалог.
Поэтому — это не «скульптура про камень», а ускоренная модель эволюции, где человеческие выборы и алгоритмы вместе формируют новый рельеф. Этот камень в итоге станет реликвией данных того, как в 2025-м мы распределяли доверие между собой и искусственным интеллектом.
Сноб: Почему для вас было важно, чтобы зритель стал соавтором, а не пассивным наблюдателем в контексте тренда на интерактивность в искусстве?
Андрей Шибанов: Для Splaces.Studio интерактивность — это не модный «гаджет», а способ вернуть искусству коллективное дыхание. древняя по форме (камень) и радикальна по методике — без участия зрителей скульптура просто не родится. Каждый голос, отданный или через QR-код в холле Третьяковской галереи, превращается в координаты G-кода, который движет пескоструй — поэтому мы говорим о диалоге «человек ↔ ИИ ↔ художник», а не о демонстрации заранее придуманной формы.
Партнерство с Яндексом дало нам редкую возможность подключить действительно «масштабную аудиторию»: за несколько недель мы собрали более трех миллионов голосов, и процесс голосования все еще продолжается. Такой охват превращает работу в социокультурный «срез» эпохи — мы фиксируем, как люди распределяют доверие между собой и алгоритмами прямо здесь-и-сейчас.
Мы часто говорим, что делаем nature-driven technologies: обычно это природные данные — ветер, дождь, био-сигналы. В мы впервые дали главную роль данным человеческим: мнения, страхи и надежды зрителей «выветривают» камень так же, как ветер шлифует гранит миллионами лет. Для нас это вызов — превратить сухую статистику в живой рельеф, где линии «человека» растут из центра, а линии «ИИ» приходят с края, образуя зеркальную инверсию.
Таким образом зритель перестает быть потребителем контента и становится агентом изменения: именно он решает, какой слой будет снят сегодня и какой след останется в материальном «летописном камне» будущему. По сути, каждый участник подписывает скульптуру своим выбором, а мы лишь обеспечиваем честный перевод этих выборов в форму.
И да, это отвечает тренду на интерактивность, но выходит дальше «кнопки нажать» — мы предлагаем аудитории потрогать геологическое время, ускоренное технологиями, и буквально осязать, как коллективные данные кристаллизуются в камне. Такой опыт невозможно получить, оставаясь пассивным зрителем.
Сноб: Как устроена инсталляция?
Христина Отс: По сути — это интерактивная скульптура данных, которая работает на основе голосов зрителей и алгоритмов, разработанных внутри студии. Камень разделен на две стороны: одна представляет голоса за человека, другая — за искусственный интеллект.
Каждый день мы собираем данные голосования. Эти данные поступают в программу на C++, которая генерирует код (G-code) для установки, перемещающей пескоструи по поверхности камня. Таким образом идет обработка разных участка камня, которая основана на .
Пескоструйные аппараты обрабатывают поверхность камня, создавая линии и узоры — рисунок определяет алгоритм. На стороне человека линии исходят из центра, а на стороне ИИ — от краев. Длина линий зависит от соотношения голосов: чем больше голосов за определенный ответ, тем длиннее линия.
Скульптура постепенно изменяется на протяжении всей выставки, превращаясь в материальный слепок коллективного восприятия технологий. Сноб: Какие ответы чаще выбирают зрители? Есть ли «правильные» и «неправильные» ответы?
Христина Отс: Формированием опроса занималась команда Яндекса, и им удалось создать вопросы, которые затрагивают сложные и неоднозначные аспекты наших отношений с искусственным интеллектом. Некоторые вопросы ставят в тупик. Например, стоит ли больше доверять собственным глазам или объективным данным? Что важнее в принятии решений — интуиция или научная обоснованность?
Эти вопросы помогают понять, что наше взаимодействие с искусственным интеллектом не ограничивается настоящим — оно укоренено во всей истории отношений человека и техники. В этом смысле нет правильных или неправильных ответов. Каждый выбор отражает субъективное восприятие человека в конкретный момент. И что особенно интересно — один и тот же человек, вернувшись к этим вопросам через несколько лет, может выбрать совершенно другие ответы.
Сноб: В чем, на ваш взгляд, главное отличие этого проекта от других работ, созданных с участием нейросетей?
Андрей Шибанов: Если коротко: в самом «движке» инсталляции нейросетей нет вовсе — зато есть сотни килограмм настоящего камня, промышленный пескоструй и детерминированный код, который буквально переводит голоса людей в траекторию абразивной струи.
У совсем иной «ген» по сравнению с привычным AI-артом. Каждая цифра данных превращается в конкретную борозду на травертине без малейшего генеративного «шума». Камень точится один-к-одному и необратимо — стертый слой уже не «перерендеришь», а значит, здесь работает настоящая геология в реальном времени, а не экранная симуляция.
Нейросети при этом не автор, а тема исследования: мы изучаем, как общество сегодня распределяет доверие между человеком и алгоритмом, фиксируя этот выбор в материи. Алгоритмы помогают лишь на этапе эскизов и ресерча, тогда как финальная форма полностью определяется суммой человеческих кликов и детерминированным кодом.
Наконец, проект «тяжелый» не только по концепции, но и физически: два промышленных пескоструя, вытяжки и защитный куб встроены прямо в зал Новой Третьяковки. Для медиапроектов, где ИИ обычно остается на экране, такой массив инженерии редкость — и именно она подчеркивает, что мы имеем дело с реликвией данных, а не цифровым фейерверком.
Сноб: Были ли у вас идеи, которые изначально не сработали или изменились в процессе работы над проектом?
Андрей Шибанов: Травертин очень сильно пылит: до пары килограммов микропудры в час. Мы мечтали об абсолютной чистоте с циклонами и HEPA-фильтрами, но выяснили, что для полной откачки нужен бокс размером с контейнер и отдельный силовой ввод на пару десятков киловатт. Сделали компромисс: фильтр от грузовика + локальная вытяжка снимают примерно 80% пыли, а оставшиеся 20% превращают внутренность куба в легкую бурю. В прямом эфире это выглядит зрелищно — решили оставить как «ритуальный туман» процесса выветривания.
Планировали поставить воздушную завесу, чтобы стекло всегда было кристальным. На практике микропудра мгновенно забивает микрошероховатости, превращая стекло в матовую пленку; щетки или вода лишь размазывали осадок. Перешли на ручную протирку утром и перед закрытием зала, приняв патину пыли как часть эстетики.
В идеале хотели, чтобы каждый новый голос мгновенно менял траекторию пескоструя. Но миллионы единичных правок превращали бы G-код в кашу и требовали остановок каждые пару минут. Перешли на суточный цикл: в полночь собираем весь массив ответов, считаем новый паттерн, с утра запускаем станки. Это держит ритм живым, но не ломает механику.
Сноб: Какие ощущения вам хотелось вызвать у зрителей при взаимодействии с ?
Христина Отс: Искусство позволяет вызывать у зрителей чувство удивления — ощущение, которое заставляет по-новому взглянуть на мир вокруг. Через мы хотели показать, что технологии — это органичная часть нашей реальности, способная обогащать наше понимание мира и природы.
Когда люди боятся технологий, они часто стараются избегать их, что приводит к разрыву: одни остаются в стороне, не понимая современных процессов, а другие, обладая технологической грамотностью, получают преимущество. Именно такая позиция создает неравенство, а не технологии сами по себе. В проекте мы стремимся преодолеть этот разрыв, показывая, что природа и технологии развиваются вместе, соответственно, мы можем вписать технологии в нашу жизнь естественным путем.
В нашей студии мы создаем технологии, которые помогают лучше понимать мир животных и растений, переводя их сигналы на чувственный язык. — пример природоподобной технологии, которая заставляет задуматься о том, насколько тонка граница между природой и техникой. Сноб: Может ли технологичное искусство быть экологичным?
Христина Отс: Технологическое искусство может быть экологичным, но это требует осознанного подхода на всех этапах его создания. В наших проектах мы стремимся минимизировать экологический след несколькими способами. Если работаем с природными материалами, то отдаем предпочтение селекционным материалам, выращенным в питомниках или собранным в зонах с необходимыми разрешениями. Это позволяет избежать разрушения естественных экосистем.
Мы также стремимся работать с локальными материалами, что снижает углеродный след за счет сокращения транспортных расходов. Важно и то, что мы повторно используем материалы от предыдущих инсталляций и скульптур, что минимизирует количество отходов. В нашей студии ничего не выбрасывается без попытки найти новое применение.
Тем не менее, экология в искусстве — это сложный вопрос. Она требует учета множества факторов: от источника материалов до энергетических затрат на производство и хранение данных в облачных системах. Важно понимать, что экологичность — это не только минимизация ресурсов, но и создание осознанного восприятия природы.
Наши проекты не просто визуально отражают природу — они помогают зрителям ощутить ее хрупкость и значимость. Мы стремимся вызвать эмпатию к окружающей среде, показать, что о природе нужно заботиться. Даже если иногда кажется, что лучший способ минимизировать экологический след — это вовсе отказаться от искусства, мы уверены, что через наши работы мы создаем пространство для экологического осознания и вдохновляем на заботу о планете.
Сноб: Могут ли подобные инсталляции стать новым направлением в искусстве?
Христина Отс: Безусловно, подобные инсталляции уже стали новым направлением в искусстве. Сегодня мы наблюдаем, как художники по всему миру — от признанных до молодых авторов — все чаще обращаются к идеям, соединяющим технологии и природу. Проекты в области «искусства и науки» или «искусства и технологий» становятся лидерами развития совриска, занимая важное место на международных фестивалях, биеннале и в музеях.
Это направление уже не является чем-то радикально новым, но оно по-прежнему обладает огромным потенциалом для развития. В нем остается простор для поиска новых художественных языков, методов создания и визуальной образности. Именно на этом пересечении уже известных экспериментов и неизведанных возможностей рождаются наши проекты.
На стыке технологий и искусства мы в студии находим возможность создавать уникальные проекты, где технологии становятся не просто инструментом, а частью художественного высказывания. В наших работах технологии не просто используются — мы буквально создаем их, настраиваем под художественные цели и превращаем в метод диалога.
Сноб: Что произойдет со скульптурой после окончания выставки? Будет ли она где-то сохранена?
Андрей Шибанов: После закрытия выставки у нас пока нет жестко зафиксированного маршрута для . Сейчас ведем переговоры и одновременно ищем площадку, где камень сможет остаться надолго и быть доступным еще и широкой публике. Если договоренности сложатся, скульптуру законсервируем в финальном состоянии. В крайнем случае, она останется в нашем фонде до появления подходящей институции.
Сноб: К чему может привести человечество работа с нейросетями в сфере искусства, науки и повседневной жизни? Какие возможности и риски могут возникнуть в будущем?
Андрей Шибанов: Честно говоря, мы в Splaces смотрим на симбиоз человека и нейросетей с осторожным, но все-таки, оптимизмом. Алгоритмы уже сегодня снимают с художника рутину: можно за пару часов прогнать десятки эскизов, синтезировать звук, быстро проверить механику робота — и остаться с чистым временем на идею. То же происходит в науке: модели ускоряют путь от гипотезы до рабочего прототипа, а в повседневности тихо подстраивают под нас рецепты, тренировки или свет в квартире. Парадокс в том, что на фоне этой бесконечной цифровой конвейерной ленты ручной труд, живой материал, «один-раз-и-навсегда» сделанный объект становятся только дороже и желаннее.
При этом риски вполне осязаемы. Контент-инфляция может обесценить все «среднее», границы авторства уже размываются («кто придумал, а кто просто нажал Enter?»), крупные модели тащат за собой и энергетический след, и увеличение датацентров. Для нас вывод простой: нейросеть — ускоритель, а не автор; важен прозрачный процесс, лог работы модели, возможность объяснить, что именно она сделала. Мы продолжаем строить nature-driven инсталляции, в которых смысл задает человек, форму уточняет алгоритм, а физический результат остается уникальным и общедоступным.
Беседовала Арина Рябцева
Выставка «Человек и нейросети: кто кого создает?», проходит в Новой Третьяковке на Крымском валу до 25 мая. Чтобы повлиять на форму скульптуры, можно ответить на опросник в Музее отсканировав QR-код или проекта.
Telegram - https://t.me/scanos VK - https://vk.com/scanos_ru