Посещая Версаль, стоит уделить отдельный день Малому Трианону и деревеньке Амо де ля Рен Марии Антуанетты. Только неспешное наслаждение окружающим ландшафтом, архитектурой и интерьерами позволит в полной мере прочувствовать атомосферу этого необыкновенного уголка Франции.
Маркиза де Помпадур застала начало строительства дворца, но умерла за четыре года до его завершения, и дворец достался следующей фаворитке — графине Дюбарри. После восшествия на престол в 1774 году 20-летний Людовик XVI передал дворец и прилегающий парк в качестве частной резиденции своей жене, 19-летней королеве Марии-Антуанетте. История гласит, что влюбленный король Людовик XVI преподнес в дар своей супруге усадьбу и сад после первой их «брачной ночи» , сказав при этом: «Мадам, Вы любите цветы… этот скромный букет — для Вас», и вручил ключи от малого Трианона, инкрустированные бриллиантами. «У меня, Сир, есть одно непременное условие, без которого я не смогу принять от Вас этот великолепный дар: Вы дадите мне слово Короля, не появляться в моих владениях иначе как по моему приглашению».
Мария-Антуанетта приезжала сюда, чтобы отдохнуть от формальной жизни двора и тяжёлых обязанностей королевы. Всё в Малом Трианоне подчинялось власти королевы. Никто, даже сам король, не мог ступить на эту землю без её приглашения. Это вызывало недовольство среди аристократов, так как сюда допускался только ближний круг королевы.
Малый Трианон стал любимым местом Марии-Антуанетты, так и не привыкшей к строгому, испанского образца, дворцовому этикету и душному миру парижских интриг и сплетен. В своих владениях королева Франции могла оставаться собой, общаться только с действительно близкими людьми и приводить облик окружающих ее интерьеров и ландшафтов в соответствии со своим внутренним миром, достигая, пусть и временно, той шаткой гармонии в существовании, к которой все мы так стремимся. Во главе ее небольшого двора в Трианоне встали её молочный брат лейтенант Вебер, приехавший из Вены, и капитан королевских мушкетеров д’Эспирак. Среди первых аристократов, которые были приняты ко двору, были граф и графиня Прованские, граф д’Артуа и граф де Ферзен, с которым у королевы сложились весьма романтические отношения.
В наследство от мадам де Помпадур и Людовика XV Марии-Антуанетте достался прекрасный ботанический сад с редчайшими видами растений, дендрарий и рощи фруктовых деревьев, простирающиеся за владениями Малого Трианона. Здесь также была устроена и «образцовая ферма», огород и теплицы «на биотопливе»: королевские садовники умудрялись получать первый урожай клубники в марте, используя тепло, выделяемое при биологическом распаде конского навоза под слоем земли. Людовик XV знал толк в ботанике: он переписывался со шведским врачом и естествоиспытателем Карлом Линнеем и выращивал в Королевском огороде на берегу Швейцарского бассейна не только овощи к столу, но и многие лекарственные травы. В Ботаническом саду растения были высажены исходя из классификации видов профессора Линнея. До Людовика XIV, превратившем охотничью резиденцию в Версале в роскошное поместье французского королевского дома, сады питались архитектурно-ландшафтными идеями итальянского дома Медичи и архитектора эпохи Возрождения Андреа Палладио, заимствовавшего принципы классической храмовой архитектуры Древней Греции и Рима. При Короле-Солнце талантливый архитектор и ландшафтный дизайнер Андре Ле Нотр смог создать оригинальный французский стиль сада, воплощенный в новом роскошном Версале, который сочетал в себе идеи формальных итальянских садов и плотной насыщенности деталями регулярных садов Голландии.
Спустя столетие, для Марии-Антуанетты, с детства не переносившей формальности дворцовой жизни, умевшей искренне радоваться реальным, а не выдуманным ценностям, был чужд регулярный порядок классического Палладианского стиля садов и фермы Малого Трианона. Ее мироощущение удивительно совпало с модными романтическими идеями французского мыслителя Жан-Жака Руссо, возродившего вытесненный христианской культурой культ природы и пропагандирующего отказ от пороков современной цивилизации в пользу «опрощения», и философии простых невинных удовольствий «английского самурая» Уильяма Адамса, почерпнутой во время его жизни в Японии. Особенно близка молодой королеве была новая идеология физиократа Франсуа Кенэ, прославляющая предоставление полной свободы действию естественных законов природы. Мария-Антуанетта с энтузиазмом обратилась к устройству своего маленького сокровенного рая на землях подле Малого Трианона, что замещало ей изъяны в супружеской жизни и позволяло избегать навязчивого общества королевского двора, совершенно не оставлявшего для королевы ни личного времени, ни личного пространства.
Эстетическими образцами для преображения Трианона Марии-Антуанетте служили жанровые картины английских, голландских и фламандских художников и труд «Опыт о садах» французского художника Клода-Анри Вателе, вдохновленного идеями Руссо. В труде Вателе приведены подробные описания внешнего вида отдельных участков идеальных ферм и садов, которым следовали его почитатели: «Весь участок целиком отдан растениям и цветам, излюбленным пчелами. В изобилии представлены далеко распространяющие свои благоухания тимьян, лаванда, вербы, ивы, липы, тополя. Подобно чистоте того места, которое мы только что покинули, здесь самое главное — роскошь запахов и цветов. Из этого следует, что наслаждения, чтобы не противоречить разуму, должны иметь обоснование или, по крайней мере, предлог в Природе».
Философия Руссо и концепции Вателе уже нашли свое воплощения в прекрасных входивших в моду пейзажных садах в английском и англо-китайском стиле. Королева, следуя модной тенденции, поручила садовнику Антуану Ришару разработать проект пейзажного парка с китайским садом. Планируя в 1774 году неформальный пейзажный парк с извилистыми дорожками и каналами возле Малого Трианона, Ришар попытался сохранить ботанический сад и образцовую ферму, включив их в свой проект. Однако Мария-Антуанетта желала стать полновластной хозяйкой своих владений, где все устроено в согласии с её собственной, еще во многом детской, картиной мира, где не было место правильным геометрическим формам и симметрии взрослого, чуждого его порядка.
Вдохновение для создания собственного пейзажного мира Мария-Антуанетта почерпнула в английском парке поместья графа Виктора Мориса де Рике де Карамана в Руасси и в китайском саду в его особняке на улице в Сен-Доминик в Париже. Мария-Антуанетта лично наносила ему визиты, перенимая опыт графа в ландшафтной архитектуре. По его совету она обратилась за помощью к архитектору Ришару Мику, имеющему корни из Лотарингии, как и отец королевы. Совместно с Антуаном Ришаром и при помощи художника-пейзажиста Юбера Робера Мик стал разбивать на месте ботанического сада пейзажный англо-китайский парк.
Для работ королева наняла садовников из Англии, а для вдохновения покупала английские полотна с романтическими пейзажами. При разбивке нового парка образцовая ферма Людовика XV была снесена, а четыре тысячи редких растений из ботанического сада Малого Трианона были перенесены в Королевский сад лекарственных растений в Париже (ныне Ботанический сад Парижа). Просторные английские газоны и заросли кустарников, пруды с лебедями и протоки с романтическими мостиками, неизменно простые клумбы и величественные в своей естественной красоте деревья, извилистые дорожки, скамейки под сенью деревьев и как бы случайные россыпи замшелых камней вытеснили строгий порядок французских террас Ле Нотра, стрелы аллей сходящихся у центральных фонтанов, и деревья, постриженные самым причудливым образом. Из прежних построек на месте оставили лишь строжку, в которой проживал отец Антуана Ришара - ботаник Клод Ришар, создатель ботанического сада в Малом Трианоне для Людовика XV-го.
В 1775 году Мик стал Первым архитектором короля. В садах Малого Трианона он применят принципы, описанные Вателе: «Три свойства, вытекающие из общепринятых мнений, могут быть положены в основу украшения новых парков: — это Живописность, Поэтичность, Романтичность».
Мария-Антуанетта возродила для себя беспечный мир детства в своем новом Трианоне. Здесь звучала музыка, слышался смех и веселые голоса очаровательных женщин и мужчин, устраивались бесконечные праздники. Каждое воскресенье в течение летнего сезона в парке Мария-Антуанетта играла в мяч, где мог гулять любой, чья одежда и поведение были респектабельным. Королева непринужденно болтала с нянями и родителями детей, приходящих насладиться новым парком Трианона. В 1780-м году Мик возвел Театр Королевы, воспроизводивший в миниатюре версальскую Оперу, где Мария-Антуанетта с удовольствием играла на сцене беспечных и наивных пастушек, и, для которой сама писала пьесы. Возможно, вдохновленная театральными постановками из простой крестьянской жизни и их живописными декорациями, романтическими пейзажами и жанровыми сценами на полотнах Томаса Гейнсборо или, может быть, описаниями «украшенной фермы», обеспечивающей людей всем необходимым, в «Опыте о садах» Вателе, а может быть, и приняв близко к сердцу роль и судьбу пастушки, Мария-Антуанетта решает создать в поместье большую игрушку в натуральную величину - свою собственную Деревеньку Королевы (Ле Амо де ла Рен), где она сможет преображаться в желанную роль в повседневной жизни и без театральных подмостков. Живым примером такого идиллического уголка послужила деревенька в саду герцога де Бурбона-Конде возле его дворца в Шантийи, построенная в 1774-1775 годах. Имелись бутафорские деревеньки и у других представителей Бурбонов: у герцога Орлеанского в Руанси, у герцога Шартрского в Муссо, у графини Прованской в Монтейе. Кроме своей декоративной и утилитарной роли (производство и поставка свежайшего провианта к столу), деревеньки и фермы служили для безопасного знакомства с миром крестьянской жизни и домашних животных молодых отпрысков благородных семейств. Деревенька Марии-Антуанетты должна была завершить создание маленького идеального мира Трианона, создать впечатление, что поместье находится далеко в сельской местности. Архитектура деревеньки должна была напоминать родную Австрию. Не случайно Мария-Антуанетта иногда называла ее «Маленькой Веной». Возведение идиллической деревеньки было поручено архитектору Ришару Мику и живописцу Юберу Роберу. Строить деревню было решено в удаленной части парка, где ранее планировалось возведение Руины. К работам приступили летом 1783 года, сразу же по завершению разбивки англо-китайского парка Малого Трианона. По планам конца 1770-х годов во владениях Марии-Антуанетты должны были воплотиться все элементы пейзажного парка, создаваемого в духе романтизма и сентиментализма по планам графа де Карамана: Храм Любви, павильон на холме - бельведер, лесок уединения – эрмитаж, вольер для птиц, зеленый зал для театральных постановок и музыки, каменные мосты и искусственные родники. Восточная концепция, привнесенная в английскую парковую парадигму, подразумевала, что сад или парк должен представлять собой последовательность отдельных картин или даже театральных сцен, населенных «актерами», открывающихся последовательно открывающихся посетителю. беседка ротонда в Малом Трианоне Марии Антуанетты
К.Л. Шателе. План садов поместья Королевы. Бумага, гуашь. 1770-е. Национальная библиотека Швеции.
Завершающий деревенский ансамбль домик – Будуар Королевы, был построен в 1785 году. По сегодняшнему курсу постройка королевской деревни Амо де ла Рен обошлась в пять миллионов долларов. Благодаря консультациям художника Юбера Робера, усердной работе над эскизами каждого рукотворного пейзажа, проектам художников Клода-Луи Шатле и Луи Варфоломея Фере и моделям построек скульптора Иосифа Дешама, заимствовавших лучшие из образцов нормандской и фламандской фахверковой архитектуры, деревенька вышла гораздо живописнее, чем существующие аналоги в садах французской знати.
Марии-Антуанетте при создании «украшенной деревеньки», пожалуй, удалось создать в своей вотчине новый стиль, отражающий ее индивидуальность: очаровательный, современный и оригинальный. Архитектура построек, хоть и питалась народными мотивами Австрии, Нормандии и Фландрии, вышла совершенно уникальной, не похожей в целом ни на одну из местностей. Деревенька Марии-Антуанетты выглядела как декорации к спектаклям из идиллической жизни невинных пастушек. Деревенские здания были возведены по смешанным технологиям: здесь были и глинобитные стены, и каменная кладка, и фахверк, и массивные английские каркасы из столбов и балок. Стены построек были мастерски состарены: кое-где отваливалась штукатурка и была видна каменная кладка, где-то по стенам были нарисованы трещины и кракелюр, а различные фактуры штукатурки имитировали примитивный ремонт, выполненный крестьянской рукой. Сложносоставные крыши всех построек были выполнены из камыша. В Малом Трианоне были высажены деревья со всего мира: из Голландии, Индии, с Карибских островов, из Африки, Мексики, Китая и Северной Америки. Разнообразие высаженных в одиночку деревьев просто поражает: здесь были многие разновидности дуба, магнолии и кленов, катальпа, тисс, кизилы, лириодендрон тюльпановый, рожковые деревья, черный орех, деревья Иуды, ливанские кедры и многие другие. В садах Трианона в кадках росли абрикосовые и апельсиновые деревья, плоды и цветы которых шли на приготовление лимонадов и парфюмерии.
1232 бело-голубых фаянсовых горшка с вензелем Марии-Антуанетты архитектор Ришар Мик изготовил на собственной мануфактуре в Лотарингии. Цветы в горшках постоянно находились в обороте: увядающие и закончившие цветение убирались, на их место ставились новые. В оформлении Французского сада перед Малым Трианоном до сих пор используются клумбы, составленные из цветочных горшков: это самый аккуратный и рациональный способ менять цветочную палитру по сезонам.
Многие цветы, такие как полевые лилии, жасмин, цвет яблони и, кончено, розы, Мария-Антуанетта использовала как мотивы в оформлении интерьеров в пастельных тонах и для росписи фарфора по ее собственным эскизам. Рядом с фермой были заложены небольшие виноградники, а многие деревенские дома были увиты лозой, забирающейся даже на крыши. Для переработки молочных продуктов с фермы, расположившейся поодаль, было построено две молочни, из которых до нашего времени дошла только одна, близ Башни Мальбрука. В одной молочной били масло, а во второй готовили сыры и сливки. В «чистой молочной», продукты из которой подавались королеве, пол был выполнен из белого и голубого мрамора, стены облицованы каменной плиткой, а рабочий стол был вырезан из мрамора. Хранили молочные продукты в ледниках в изготовленных на заказ фарфоровый горшках, кувшинах и кубках. Ходили слухи, что молочные чаши были изготовлены по слепку с груди озорной королевы. Заведовал молочными главный фермер Вали Буссар. Мария-Антуанетта с радостью проводила время на ферме, где всех животных с утра тщательно мыли и повязывали им шелковые бантики. Существует архивные свидетельства о том, что королева проводила недели на ферме, вникая в детали земледелия и ведения фермерского хозяйства, интересуясь всеми деталями, не гнушаясь собственноручно доить коров. На некотором удалении от Дома Королевы возводится «Помещение для разогрева пищи». Здесь помещается большая кухня, пекарня, сарай и кладовая для столового серебра и белья. Необычное название обусловлено тем, что первоначально блюда для королевского стола готовили в Гран Коммун – большой дворцовой кухне Версаля, а в деревенской кухне в печи-мармите их лишь держали теплыми перед подачей. Однако в 1785 году в кухне построили хлебную печь, что сделало возможным приготовление пищи на месте.
Когда устройство маленького зеленого рая на земле было завершено, Мария-Антуанетта, на вершине счастья пригласила мужа насладится плодами ее труда, начиная о прекрасных пейзажей и строений и заканчивая чашечкой кофе, зерна для которого она смолола своими руками. Высшая аристократия двора почитала за честь быть принятой в Трианоне, танцевать, слушать музыку, смотреть театральные постановки и, конечно, отведать блюда из даров фермы королевы. В дальнейшем, будет ли Мария-Антуанетта принимать на ужин короля Франции или Швеции, императора Австрии или других знатных персон, она с гордостью подавала на стол в беседке под сенью жимолости свежие яйца, сыр и мороженое с румяной клубникой как доказательство ее личного искусства в ведении пусть и небольшого, но все же настоящего крестьянского хозяйства. Даже когда Мария будет коротать свои дни в заключение в Тюильри в Париже, ее любимая ферма будет поставлять ей свежее молоко и другие продукты, напоминая о годах абсолютного счастья.
Жизненный путь Марии-Антуанетты, королевы Франции закончился 16 октября 1793 года, когда палач Самсон поднял на потеху граждан Французской республики ее окровавленную голову, а жандарм Меньо подставил платок, на который стекала королевская кровь.
Как и положено, после революции деревенька Амо де ля Рен пришла в упадок. Время, природа, глупцы и вандалы изрядно потрепали ее. Например, цветочные горшки были проданы революционерами или просто расхищены. Деревушку сдавали в аренду фермерам, устраивали в ней таверну и солдатские казармы для гвардии императора Наполеона I. Потом деревушка оказывается заброшенной почти на столетие, несмотря на причисление ее к историческим памятникам Франции в 1862 году и подкрепление статуса признанием исторической ценности Версаля в 1906 году. После I мировой войны изрядно потрепанные постройки Малого Трианона были отреставрированы на щедрые пожертвования Джона Д. Рокфеллера-младшего. В 1950-х отдельные здания пострадали от вандалов. В 1979 году Амо де ла Рен была включена в список Всемирного исторического наследия ЮНЕСКО. Ферма королевы с конца 1990-х годов является педагогической площадкой Фонда помощи животным, где детей знакомят с домашней живностью в исторической обстановке. Воссоздание домов и ландшафта было проведено с величайшей исторической точностью: на основании архивных документов и археологических раскопок. Исследователи искали не только следы оригинальных дорожек, проток и дренажных канав эпохи Марии-Антуанетты, но даже семена растений, произраставших в ту пору в садах и на огородах. Теперь и в деревушке и в парке Трианона растет и цветет только то, что произрастало там при Людовиках. Пусть королеве Марии-Антуанетте и не выпал шанс изменить жизнь во Франции, но она сумела добиться совершенства в объединении природы, архитектуры и хозяйства на небольшом пространстве своей идеальной деревеньки Амо де ля Рен.
Жозе Каро "Мария-Антуанетта и Людовик XVI в садах Амо де ля Рен c Мадам Ламбаль»", 1857 г. Частная коллекция. На фоне изображен именно Дом Королевы с галереей к Бильярдному павильону в Амо де ля Рен, Версаль.
БОЛЬШАЯ ИСТОРИЯ
МАЛЫЙ ТРИАНОН
Ферма королевы
После восшествия на престол в 1774 году 20-летний Людовик XVI передал дворец и прилегающий парк в качестве частной резиденции своей жене, 19-летней королеве Марии-Антуанетте. История гласит, что влюбленный король Людовик XVI преподнес в дар своей супруге усадьбу и сад после первой их «брачной ночи» , сказав при этом: «Мадам, Вы любите цветы… этот скромный букет — для Вас», и вручил ключи от малого Трианона, инкрустированные бриллиантами. «У меня, Сир, есть одно непременное условие, без которого я не смогу принять от Вас этот великолепный дар: Вы дадите мне слово Короля, не появляться в моих владениях иначе как по моему приглашению».
Мария-Антуанетта приезжала сюда, чтобы отдохнуть от формальной жизни двора и тяжёлых обязанностей королевы. Всё в Малом Трианоне подчинялось власти королевы. Никто, даже сам король, не мог ступить на эту землю без её приглашения. Это вызывало недовольство среди аристократов, так как сюда допускался только ближний круг королевы.
Малый Трианон стал любимым местом Марии-Антуанетты, так и не привыкшей к строгому, испанского образца, дворцовому этикету и душному миру парижских интриг и сплетен. В своих владениях королева Франции могла оставаться собой, общаться только с действительно близкими людьми и приводить облик окружающих ее интерьеров и ландшафтов в соответствии со своим внутренним миром, достигая, пусть и временно, той шаткой гармонии в существовании, к которой все мы так стремимся. Во главе ее небольшого двора в Трианоне встали её молочный брат лейтенант Вебер, приехавший из Вены, и капитан королевских мушкетеров д’Эспирак. Среди первых аристократов, которые были приняты ко двору, были граф и графиня Прованские, граф д’Артуа и граф де Ферзен, с которым у королевы сложились весьма романтические отношения.
В наследство от мадам де Помпадур и Людовика XV Марии-Антуанетте достался прекрасный ботанический сад с редчайшими видами растений, дендрарий и рощи фруктовых деревьев, простирающиеся за владениями Малого Трианона. Здесь также была устроена и «образцовая ферма», огород и теплицы «на биотопливе»: королевские садовники умудрялись получать первый урожай клубники в марте, используя тепло, выделяемое при биологическом распаде конского навоза под слоем земли. Людовик XV знал толк в ботанике: он переписывался со шведским врачом и естествоиспытателем Карлом Линнеем и выращивал в Королевском огороде на берегу Швейцарского бассейна не только овощи к столу, но и многие лекарственные травы. В Ботаническом саду растения были высажены исходя из классификации видов профессора Линнея. До Людовика XIV, превратившем охотничью резиденцию в Версале в роскошное поместье французского королевского дома, сады питались архитектурно-ландшафтными идеями итальянского дома Медичи и архитектора эпохи Возрождения Андреа Палладио, заимствовавшего принципы классической храмовой архитектуры Древней Греции и Рима. При Короле-Солнце талантливый архитектор и ландшафтный дизайнер Андре Ле Нотр смог создать оригинальный французский стиль сада, воплощенный в новом роскошном Версале, который сочетал в себе идеи формальных итальянских садов и плотной насыщенности деталями регулярных садов Голландии.
Спустя столетие, для Марии-Антуанетты, с детства не переносившей формальности дворцовой жизни, умевшей искренне радоваться реальным, а не выдуманным ценностям, был чужд регулярный порядок классического Палладианского стиля садов и фермы Малого Трианона. Ее мироощущение удивительно совпало с модными романтическими идеями французского мыслителя Жан-Жака Руссо, возродившего вытесненный христианской культурой культ природы и пропагандирующего отказ от пороков современной цивилизации в пользу «опрощения», и философии простых невинных удовольствий «английского самурая» Уильяма Адамса, почерпнутой во время его жизни в Японии. Особенно близка молодой королеве была новая идеология физиократа Франсуа Кенэ, прославляющая предоставление полной свободы действию естественных законов природы. Мария-Антуанетта с энтузиазмом обратилась к устройству своего маленького сокровенного рая на землях подле Малого Трианона, что замещало ей изъяны в супружеской жизни и позволяло избегать навязчивого общества королевского двора, совершенно не оставлявшего для королевы ни личного времени, ни личного пространства.
Эстетическими образцами для преображения Трианона Марии-Антуанетте служили жанровые картины английских, голландских и фламандских художников и труд «Опыт о садах» французского художника Клода-Анри Вателе, вдохновленного идеями Руссо. В труде Вателе приведены подробные описания внешнего вида отдельных участков идеальных ферм и садов, которым следовали его почитатели:
«Весь участок целиком отдан растениям и цветам, излюбленным пчелами. В изобилии представлены далеко распространяющие свои благоухания тимьян, лаванда, вербы, ивы, липы, тополя. Подобно чистоте того места, которое мы только что покинули, здесь самое главное — роскошь запахов и цветов. Из этого следует, что наслаждения, чтобы не противоречить разуму, должны иметь обоснование или, по крайней мере, предлог в Природе».
Философия Руссо и концепции Вателе уже нашли свое воплощения в прекрасных входивших в моду пейзажных садах в английском и англо-китайском стиле. Королева, следуя модной тенденции, поручила садовнику Антуану Ришару разработать проект пейзажного парка с китайским садом. Планируя в 1774 году неформальный пейзажный парк с извилистыми дорожками и каналами возле Малого Трианона, Ришар попытался сохранить ботанический сад и образцовую ферму, включив их в свой проект. Однако Мария-Антуанетта желала стать полновластной хозяйкой своих владений, где все устроено в согласии с её собственной, еще во многом детской, картиной мира, где не было место правильным геометрическим формам и симметрии взрослого, чуждого его порядка.
Вдохновение для создания собственного пейзажного мира Мария-Антуанетта почерпнула в английском парке поместья графа Виктора Мориса де Рике де Карамана в Руасси и в китайском саду в его особняке на улице в Сен-Доминик в Париже. Мария-Антуанетта лично наносила ему визиты, перенимая опыт графа в ландшафтной архитектуре. По его совету она обратилась за помощью к архитектору Ришару Мику, имеющему корни из Лотарингии, как и отец королевы. Совместно с Антуаном Ришаром и при помощи художника-пейзажиста Юбера Робера Мик стал разбивать на месте ботанического сада пейзажный англо-китайский парк.
Для работ королева наняла садовников из Англии, а для вдохновения покупала английские полотна с романтическими пейзажами. При разбивке нового парка образцовая ферма Людовика XV была снесена, а четыре тысячи редких растений из ботанического сада Малого Трианона были перенесены в Королевский сад лекарственных растений в Париже (ныне Ботанический сад Парижа). Просторные английские газоны и заросли кустарников, пруды с лебедями и протоки с романтическими мостиками, неизменно простые клумбы и величественные в своей естественной красоте деревья, извилистые дорожки, скамейки под сенью деревьев и как бы случайные россыпи замшелых камней вытеснили строгий порядок французских террас Ле Нотра, стрелы аллей сходящихся у центральных фонтанов, и деревья, постриженные самым причудливым образом. Из прежних построек на месте оставили лишь строжку, в которой проживал отец Антуана Ришара - ботаник Клод Ришар, создатель ботанического сада в Малом Трианоне для Людовика XV-го.
В 1775 году Мик стал Первым архитектором короля. В садах Малого Трианона он применят принципы, описанные Вателе: «Три свойства, вытекающие из общепринятых мнений, могут быть положены в основу украшения новых парков: — это Живописность, Поэтичность, Романтичность».
Мария-Антуанетта возродила для себя беспечный мир детства в своем новом Трианоне. Здесь звучала музыка, слышался смех и веселые голоса очаровательных женщин и мужчин, устраивались бесконечные праздники. Каждое воскресенье в течение летнего сезона в парке Мария-Антуанетта играла в мяч, где мог гулять любой, чья одежда и поведение были респектабельным. Королева непринужденно болтала с нянями и родителями детей, приходящих насладиться новым парком Трианона. В 1780-м году Мик возвел Театр Королевы, воспроизводивший в миниатюре версальскую Оперу, где Мария-Антуанетта с удовольствием играла на сцене беспечных и наивных пастушек, и, для которой сама писала пьесы.
Возможно, вдохновленная театральными постановками из простой крестьянской жизни и их живописными декорациями, романтическими пейзажами и жанровыми сценами на полотнах Томаса Гейнсборо или, может быть, описаниями «украшенной фермы», обеспечивающей людей всем необходимым, в «Опыте о садах» Вателе, а может быть, и приняв близко к сердцу роль и судьбу пастушки, Мария-Антуанетта решает создать в поместье большую игрушку в натуральную величину - свою собственную Деревеньку Королевы (Ле Амо де ла Рен), где она сможет преображаться в желанную роль в повседневной жизни и без театральных подмостков. Живым примером такого идиллического уголка послужила деревенька в саду герцога де Бурбона-Конде возле его дворца в Шантийи, построенная в 1774-1775 годах. Имелись бутафорские деревеньки и у других представителей Бурбонов: у герцога Орлеанского в Руанси, у герцога Шартрского в Муссо, у графини Прованской в Монтейе. Кроме своей декоративной и утилитарной роли (производство и поставка свежайшего провианта к столу), деревеньки и фермы служили для безопасного знакомства с миром крестьянской жизни и домашних животных молодых отпрысков благородных семейств.
Деревенька Марии-Антуанетты должна была завершить создание маленького идеального мира Трианона, создать впечатление, что поместье находится далеко в сельской местности. Архитектура деревеньки должна была напоминать родную Австрию. Не случайно Мария-Антуанетта иногда называла ее «Маленькой Веной».
Возведение идиллической деревеньки было поручено архитектору Ришару Мику и живописцу Юберу Роберу. Строить деревню было решено в удаленной части парка, где ранее планировалось возведение Руины. К работам приступили летом 1783 года, сразу же по завершению разбивки англо-китайского парка Малого Трианона.
По планам конца 1770-х годов во владениях Марии-Антуанетты должны были воплотиться все элементы пейзажного парка, создаваемого в духе романтизма и сентиментализма по планам графа де Карамана: Храм Любви, павильон на холме - бельведер, лесок уединения – эрмитаж, вольер для птиц, зеленый зал для театральных постановок и музыки, каменные мосты и искусственные родники. Восточная концепция, привнесенная в английскую парковую парадигму, подразумевала, что сад или парк должен представлять собой последовательность отдельных картин или даже театральных сцен, населенных «актерами», открывающихся последовательно открывающихся посетителю.
беседка ротонда в Малом Трианоне Марии Антуанетты
Завершающий деревенский ансамбль домик – Будуар Королевы, был построен в 1785 году. По сегодняшнему курсу постройка королевской деревни Амо де ла Рен обошлась в пять миллионов долларов. Благодаря консультациям художника Юбера Робера, усердной работе над эскизами каждого рукотворного пейзажа, проектам художников Клода-Луи Шатле и Луи Варфоломея Фере и моделям построек скульптора Иосифа Дешама, заимствовавших лучшие из образцов нормандской и фламандской фахверковой архитектуры, деревенька вышла гораздо живописнее, чем существующие аналоги в садах французской знати.
Марии-Антуанетте при создании «украшенной деревеньки», пожалуй, удалось создать в своей вотчине новый стиль, отражающий ее индивидуальность: очаровательный, современный и оригинальный. Архитектура построек, хоть и питалась народными мотивами Австрии, Нормандии и Фландрии, вышла совершенно уникальной, не похожей в целом ни на одну из местностей. Деревенька Марии-Антуанетты выглядела как декорации к спектаклям из идиллической жизни невинных пастушек. Деревенские здания были возведены по смешанным технологиям: здесь были и глинобитные стены, и каменная кладка, и фахверк, и массивные английские каркасы из столбов и балок. Стены построек были мастерски состарены: кое-где отваливалась штукатурка и была видна каменная кладка, где-то по стенам были нарисованы трещины и кракелюр, а различные фактуры штукатурки имитировали примитивный ремонт, выполненный крестьянской рукой. Сложносоставные крыши всех построек были выполнены из камыша.
В Малом Трианоне были высажены деревья со всего мира: из Голландии, Индии, с Карибских островов, из Африки, Мексики, Китая и Северной Америки. Разнообразие высаженных в одиночку деревьев просто поражает: здесь были многие разновидности дуба, магнолии и кленов, катальпа, тисс, кизилы, лириодендрон тюльпановый, рожковые деревья, черный орех, деревья Иуды, ливанские кедры и многие другие. В садах Трианона в кадках росли абрикосовые и апельсиновые деревья, плоды и цветы которых шли на приготовление лимонадов и парфюмерии.
Многие цветы, такие как полевые лилии, жасмин, цвет яблони и, кончено, розы, Мария-Антуанетта использовала как мотивы в оформлении интерьеров в пастельных тонах и для росписи фарфора по ее собственным эскизам. Рядом с фермой были заложены небольшие виноградники, а многие деревенские дома были увиты лозой, забирающейся даже на крыши. Для переработки молочных продуктов с фермы, расположившейся поодаль, было построено две молочни, из которых до нашего времени дошла только одна, близ Башни Мальбрука. В одной молочной били масло, а во второй готовили сыры и сливки. В «чистой молочной», продукты из которой подавались королеве, пол был выполнен из белого и голубого мрамора, стены облицованы каменной плиткой, а рабочий стол был вырезан из мрамора. Хранили молочные продукты в ледниках в изготовленных на заказ фарфоровый горшках, кувшинах и кубках. Ходили слухи, что молочные чаши были изготовлены по слепку с груди озорной королевы. Заведовал молочными главный фермер Вали Буссар. Мария-Антуанетта с радостью проводила время на ферме, где всех животных с утра тщательно мыли и повязывали им шелковые бантики. Существует архивные свидетельства о том, что королева проводила недели на ферме, вникая в детали земледелия и ведения фермерского хозяйства, интересуясь всеми деталями, не гнушаясь собственноручно доить коров.
На некотором удалении от Дома Королевы возводится «Помещение для разогрева пищи». Здесь помещается большая кухня, пекарня, сарай и кладовая для столового серебра и белья. Необычное название обусловлено тем, что первоначально блюда для королевского стола готовили в Гран Коммун – большой дворцовой кухне Версаля, а в деревенской кухне в печи-мармите их лишь держали теплыми перед подачей. Однако в 1785 году в кухне построили хлебную печь, что сделало возможным приготовление пищи на месте.
Когда устройство маленького зеленого рая на земле было завершено, Мария-Антуанетта, на вершине счастья пригласила мужа насладится плодами ее труда, начиная о прекрасных пейзажей и строений и заканчивая чашечкой кофе, зерна для которого она смолола своими руками. Высшая аристократия двора почитала за честь быть принятой в Трианоне, танцевать, слушать музыку, смотреть театральные постановки и, конечно, отведать блюда из даров фермы королевы. В дальнейшем, будет ли Мария-Антуанетта принимать на ужин короля Франции или Швеции, императора Австрии или других знатных персон, она с гордостью подавала на стол в беседке под сенью жимолости свежие яйца, сыр и мороженое с румяной клубникой как доказательство ее личного искусства в ведении пусть и небольшого, но все же настоящего крестьянского хозяйства.
Даже когда Мария будет коротать свои дни в заключение в Тюильри в Париже, ее любимая ферма будет поставлять ей свежее молоко и другие продукты, напоминая о годах абсолютного счастья.
Жизненный путь Марии-Антуанетты, королевы Франции закончился 16 октября 1793 года, когда палач Самсон поднял на потеху граждан Французской республики ее окровавленную голову, а жандарм Меньо подставил платок, на который стекала королевская кровь.
Как и положено, после революции деревенька Амо де ля Рен пришла в упадок. Время, природа, глупцы и вандалы изрядно потрепали ее. Например, цветочные горшки были проданы революционерами или просто расхищены. Деревушку сдавали в аренду фермерам, устраивали в ней таверну и солдатские казармы для гвардии императора Наполеона I. Потом деревушка оказывается заброшенной почти на столетие, несмотря на причисление ее к историческим памятникам Франции в 1862 году и подкрепление статуса признанием исторической ценности Версаля в 1906 году. После I мировой войны изрядно потрепанные постройки Малого Трианона были отреставрированы на щедрые пожертвования Джона Д. Рокфеллера-младшего. В 1950-х отдельные здания пострадали от вандалов. В 1979 году Амо де ла Рен была включена в список Всемирного исторического наследия ЮНЕСКО. Ферма королевы с конца 1990-х годов является педагогической площадкой Фонда помощи животным, где детей знакомят с домашней живностью в исторической обстановке.
Воссоздание домов и ландшафта было проведено с величайшей исторической точностью: на основании архивных документов и археологических раскопок. Исследователи искали не только следы оригинальных дорожек, проток и дренажных канав эпохи Марии-Антуанетты, но даже семена растений, произраставших в ту пору в садах и на огородах. Теперь и в деревушке и в парке Трианона растет и цветет только то, что произрастало там при Людовиках.
Пусть королеве Марии-Антуанетте и не выпал шанс изменить жизнь во Франции, но она сумела добиться совершенства в объединении природы, архитектуры и хозяйства на небольшом пространстве своей идеальной деревеньки Амо де ля Рен.
На фоне изображен именно Дом Королевы с галереей к Бильярдному павильону в Амо де ля Рен, Версаль.