Весной 1871 года Алексей Кондратьевич Саврасов, академик Петербургской Академии Художеств, руководитель пейзажного класса Московского училища живописи, ваяния и зодчества, работал над созданием учебника рисования.
В него должны были войти его пейзажные работы. Для работы "на натуре" он решил поехать в какую-нибудь деревеньку в провинции. Выбор пал на север Костромской губернии. Он быстро собрался, отобрал масляные краски, приготовил этюдник и отправился в санях по почтовому тракту. Вдосталь наезженная дорога темнела среди покрытых снегом полей. Снежный покров был сероват, похож на грубоватый домотканый холст. Уныло-однообразными казались эти поля и эта дорога, вся в рыхлом, грязноватом снегу. Но зато как легко и свободно дышалось весенним воздухом! Пахло тающим снегом, землёй. Пегая кобыла тащила сани по почтовому тракту среди ещё по-зимнему печальных полей. Извозчик, тощий мужичок с редкой, похожей на куриный пух бородой, поинтересовался: - Что, барин, по служебной надобности едешь? Или в гости, проведать кого? - Я художник, - ответил Алексей Кондратьевич, - еду писать картины… - А что на них будет, на этих картинах –то? - Да вот весну хочу показать: как снег тает, как птицы гнёзда вьют, как небо становится будто синька… - А для чего, барин? Это нам и так известно. Привыкли… Хоть и весна, ну и что ж… Обычное дело. За весной – лето… Ты лучше бы что-нибудь похлеще, позаковыристей нарисовал, чтобы удивление взяло… Что-нибудь такое необыкновенное… Вот тогда другой разговор… Алексей Кондратьевич остановился в селе Молвитине. Довольно большое село со старинной церковью Воскресения Христова на окраине. Глухомань порядочная. Село как село, сколько таких в России! Потемневшие от времени избы, крестьянские дворы. С крыш свисают длинные сосульки. Деревья с мокрыми стволами. Кажется, всё отсырело: деревья, брёвна изб, заборы. Слышно, как где-то кричат птицы, должно быть грачи. Им как раз пора прилетать. Ведь наступил день Герасима-грачевника, когда они обычно появляются. Да, вот их сколько на берёзах, возле церкви, на краю села. Они сидят, слегка покачиваясь, на тонких ветках, устроились в чёрных крупных гнёздах, летают над землёй и ходят неторопливо, с достоинством по осевшему снегу. Село здесь кончилось, и уходили вдаль ровные серые поля с тёмными прогалинами обнажившейся земли. Церковь Воскресения была построена в конце XVIII века. Колокольня со встроенными кокошниками у основания остроконечного шатра. Белый храм с пятью небольшими куполами. Саврасов пришёл сюда, на окраину села Молвитина, чтобы посмотреть вблизи на старую церковь. Пришёл и остался надолго. То ощущение весны, которым он жил все эти дни, когда ехал в санях по оттаявшей дороге, вдыхая пьянящий мартовский воздух, здесь, у околицы обычного, неприметного русского села, приобрело особую остроту и силу. Он увидел здесь то, что смутно надеялся увидеть. Ради этого он проехал столько вёрст. Пейзаж скромен по сюжету, сдержан по краскам. Всё просто, ясно, знакомо. Художник хочет пробудить в зрителях любовь к простому и знакомому – к родной земле, к родной природе. Кисть великого художника открыла нам красоту и поэзию в, казалось бы, скромной и привычной картине родной природы. Нам радостно от вида колоколенки, открывшегося простора, высокого неба… сколько ни гляди на полотно, не ослабевает его притягательная сила, остается до конца не открытой тайна его очарования. Доработка картины происходила в Москве, в мастерской художника. В конце 1871 года картина «Грачи прилетели» впервые предстала перед публикой на первой выставке "Товарищества передвижных художественных выставок". Сейчас картины на весеннюю тематику настолько растиражированы, что от них рябит в глазах. Некоторые художники зарабатывают на хлеб тем, что раз в год пишут серию полотен весеннего цикла. Однако в 1871 году, когда эта картина предстала перед глазами публики на выставке в Петербурге, ей не нашлось равных. Это была революция, новое видение мира, которое смогло уместиться на небольшом полотне. Величавые пейзажи Шишкина, Куинджи, Крамского и Перова были больше не актуальны. Скромный деревенский вид превзошел классику, и на сегодняшний день эта картина бешено популярна. Коллекционер и известный ценитель искусства Петр Третьяков сразу же приобрел полотно, а через год Саврасову поступил заказ на повторение работы. С тех пор художник сделал более 10 реплик картины – каждый хотел иметь в своем доме кусочек весны. И как прав Иван Крамской, говоря (с ноткой доброй зависти): "У других художников тоже есть деревья, вода и даже воздух, а душа наша, русская, есть только в «Грачах» у Саврасова".
Художественный Отдел. Магазин "Канцлер".
Весной 1871 года Алексей Кондратьевич Саврасов, академик Петербургской Академии Художеств, руководитель пейзажного класса Московского училища живописи, ваяния и зодчества, работал над созданием учебника рисования.
В него должны были войти его пейзажные работы. Для работы "на натуре" он решил поехать в какую-нибудь деревеньку в провинции. Выбор пал на север Костромской губернии. Он быстро собрался, отобрал масляные краски, приготовил этюдник и отправился в санях по почтовому тракту.
Вдосталь наезженная дорога темнела среди покрытых снегом полей. Снежный покров был сероват, похож на грубоватый домотканый холст. Уныло-однообразными казались эти поля и эта дорога, вся в рыхлом, грязноватом снегу. Но зато как легко и свободно дышалось весенним воздухом! Пахло тающим снегом, землёй. Пегая кобыла тащила сани по почтовому тракту среди ещё по-зимнему печальных полей. Извозчик, тощий мужичок с редкой, похожей на куриный пух бородой, поинтересовался:
- Что, барин, по служебной надобности едешь? Или в гости, проведать кого?
- Я художник, - ответил Алексей Кондратьевич, - еду писать картины…
- А что на них будет, на этих картинах –то?
- Да вот весну хочу показать: как снег тает, как птицы гнёзда вьют, как небо становится будто синька…
- А для чего, барин? Это нам и так известно. Привыкли… Хоть и весна, ну и что ж… Обычное дело. За весной – лето… Ты лучше бы что-нибудь похлеще, позаковыристей нарисовал, чтобы удивление взяло… Что-нибудь такое необыкновенное… Вот тогда другой разговор…
Алексей Кондратьевич остановился в селе Молвитине. Довольно большое село со старинной церковью Воскресения Христова на окраине. Глухомань порядочная. Село как село, сколько таких в России! Потемневшие от времени избы, крестьянские дворы. С крыш свисают длинные сосульки. Деревья с мокрыми стволами. Кажется, всё отсырело: деревья, брёвна изб, заборы. Слышно, как где-то кричат птицы, должно быть грачи. Им как раз пора прилетать. Ведь наступил день Герасима-грачевника, когда они обычно появляются. Да, вот их сколько на берёзах, возле церкви, на краю села. Они сидят, слегка покачиваясь, на тонких ветках, устроились в чёрных крупных гнёздах, летают над землёй и ходят неторопливо, с достоинством по осевшему снегу. Село здесь кончилось, и уходили вдаль ровные серые поля с тёмными прогалинами обнажившейся земли.
Церковь Воскресения была построена в конце XVIII века. Колокольня со встроенными кокошниками у основания остроконечного шатра. Белый храм с пятью небольшими куполами. Саврасов пришёл сюда, на окраину села Молвитина, чтобы посмотреть вблизи на старую церковь.
Пришёл и остался надолго. То ощущение весны, которым он жил все эти дни, когда ехал в санях по оттаявшей дороге, вдыхая пьянящий мартовский воздух, здесь, у околицы обычного, неприметного русского села, приобрело особую остроту и силу. Он увидел здесь то, что смутно надеялся увидеть. Ради этого он проехал столько вёрст.
Пейзаж скромен по сюжету, сдержан по краскам. Всё просто, ясно, знакомо. Художник хочет пробудить в зрителях любовь к простому и знакомому – к родной земле, к родной природе. Кисть великого художника открыла нам красоту и поэзию в, казалось бы, скромной и привычной картине родной природы. Нам радостно от вида колоколенки, открывшегося простора, высокого неба… сколько ни гляди на полотно, не ослабевает его притягательная сила, остается до конца не открытой тайна его очарования.
Доработка картины происходила в Москве, в мастерской художника. В конце 1871 года картина «Грачи прилетели» впервые предстала перед публикой на первой выставке "Товарищества передвижных художественных выставок".
Сейчас картины на весеннюю тематику настолько растиражированы, что от них рябит в глазах. Некоторые художники зарабатывают на хлеб тем, что раз в год пишут серию полотен весеннего цикла. Однако в 1871 году, когда эта картина предстала перед глазами публики на выставке в Петербурге, ей не нашлось равных. Это была революция, новое видение мира, которое смогло уместиться на небольшом полотне. Величавые пейзажи Шишкина, Куинджи, Крамского и Перова были больше не актуальны. Скромный деревенский вид превзошел классику, и на сегодняшний день эта картина бешено популярна.
Коллекционер и известный ценитель искусства Петр Третьяков сразу же приобрел полотно, а через год Саврасову поступил заказ на повторение работы.
С тех пор художник сделал более 10 реплик картины – каждый хотел иметь в своем доме кусочек весны. И как прав Иван Крамской, говоря (с ноткой доброй зависти): "У других художников тоже есть деревья, вода и даже воздух, а душа наша, русская, есть только в «Грачах» у Саврасова".