О чем говорил глава государства - в материале Финансов Mail.
МАЙЕВИКА
На Диогеновский фонарь
Слетают бабочки и мухи.
А человека же, как встарь,
Влекут завистливые слухи.
Подгнила бочка у него.
Опять подвёл вопрос квартирный
Неумолимых муравьёв,
Что ползают впотьмах противно.
Врёт крошка Цахес на пиру,
Куда Платона не пускают,
Поскольку чёрную икру
Разворовали самураи.
Вопросом огорошить рад
Сократ с принятием цикуты.
Неодолимый бюрократ
Поит невзрачных лилипутов.
Избавившись от хитрых книг,
Майевику клянёт директор,
В тот самый миг, когда старик
Про нравственность вещает деткам.
Дионисический порыв
Разоблачает грозный Ницше,
Ведь аполлон давно погиб
От пошлой пищи и скучищи.
На Заратустровый канат
Давно Высоцкий не ступает.
Сей нерв совсем оборван, брат.
Не добежали мы до рая
Сверхчеловеческих растрат.
Теперь вопросы задавать
Потомки наглые забыли:
Вновь погрязают в тучах пыли,
Где неизвестна благодать.
В макулатуре знаки благ
Благодарят непониманье:
Кто очутился на закланье
И прозябает кое-как.
МАЙЕВИКА
На Диогеновский фонарь
Слетают бабочки и мухи.
А человека же, как встарь,
Влекут завистливые слухи.
Подгнила бочка у него.
Опять подвёл вопрос квартирный
Неумолимых муравьёв,
Что ползают впотьмах противно.
Врёт крошка Цахес на пиру,
Куда Платона не пускают,
Поскольку чёрную икру
Разворовали самураи.
Вопросом огорошить рад
Сократ с принятием цикуты.
Неодолимый бюрократ
Поит невзрачных лилипутов.
Избавившись от хитрых книг,
Майевику клянёт директор,
В тот самый миг, когда старик
Про нравственность вещает деткам.
Дионисический порыв
Разоблачает грозный Ницше,
Ведь аполлон давно погиб
От пошлой пищи и скучищи.
На Заратустровый канат
Давно Высоцкий не ступает.
Сей нерв совсем оборван, брат.
Не добежали мы до рая
Сверхчеловеческих растрат.
Теперь вопросы задавать
Потомки наглые забыли:
Вновь погрязают в тучах пыли,
Где неизвестна благодать.
В макулатуре знаки благ
Благодарят непониманье:
Кто очутился на закланье
И прозябает кое-как.