7 декабря на лейбле Atlantic Records вышел шестой студийный (двойной) альбом "Tales From Topographic Oceans" (с англ.
— «Сказки из топографических океанов») британской группы прогрессивного рока Yes. Это первый альбом группы с участием барабанщика Алана Уайта. Концепция альбома основана на шастрических текстах, описание которых было найдено Джоном Андерсоном в виде одного из примечаний к книге Парамаханса Йогананды «Автобиография йога». Альбом достиг позиции #1 в Великобритании и #6 в США. Yes - "Tales From Topographic Oceans" (1973) Released: 7 December 1973 Genre: Progressive Rock Producer: Yes, Eddy Offord Length: 81:15 Label: Atlantic Personnel: Jon Anderson – lead vocals, acoustic guitar, percussion Steve Howe – guitars, electric sitar, backing vocals Chris Squire – bass guitar, backing vocals Rick Wakeman – keyboards Alan White – drums, percussion, backing vocals
Yes - The Revealing Science of God - Dance of the Dawn
Шестой студийный двойной альбом английской группы прогрессивного рока Yes, вышедший на Atlantic Records в Великобритании в декабре 1973 года, в США и других странах - в январе 1974.
Это этапный альбом, расколовший в своё время поклонников и музыкальных критиков на два противоположных лагеря - сторонников и противников подобного экспериментирования в рок-музыке. Если в предыдущем альбоме Close to the Edge (1972) Yes были уже на грани, "на самом краю", "у последней черты", за которой рок-музыка превращалась в чёрт знает что, то Tales From Topographic Oceans и был этим самым чёрт знает что - причём одни считали это передовым скачком в запредельное будущее, а другие - претенциозной пустотой, профанацией и тупиком рок-музыки — "голым королём", которого чуть позже высмеет поколение панк-рока.
Tales From Topographic Oceans, как и предыдущий Close to the Edge, возник на основе увлечения Джоном Андерсоном восточной культурой. Как он сам рассказал в аннотации к альбому на внутреннем развороте конверта, идея альбома родилась во время японских гастролей Yes. Как известно, Yes была достаточно уникальная группа, отличавшаяся от многих своих собратьев по рок-музыке не только в музыкальном смысле, но и по образу жизни. Они не буянили в отелях, не пили, не потребляли наркотики, а четверо из участников классического состава Yes были убеждёнными вегетарианцами.
Сидя в своём номере токийского отеля, Андерсон читал весьма популярную тогда книгу "Автобиография йога" весьма популярного тогда индийского гуру Парамаханса Йогананда, деятельность которого была всецело посвящена распространению индусской философии и религии на Западе. Эту книжку Андерсону рекомендовал перкуссионист из King Crimson Джеми Мьюир. Тем, кто жил в семидесятых-восьмидесятых XX века не надо объяснять, как по рукам ходила всевозможная философская, эзотерическая и прочая мистическая литература, и пытливые умы двадцатилетнего возраста пытались как-то приложить её к реалиям своей жизни. Наверное, точно так же в семидесятых-восьмидесятых XIX века пытливые умы двадцатилетнего возраста пытались как-то приложить к своим реалиям книги социалистов и прочих утопистов...
На 83-ей странице упомянутой книги Андерсона привлекли пространные примечания - т.н. шастры, покрывающие различные области человеческой жизни - религию, социальную жизнь, искусство, музыку, медицину, архитектуру. Андерсон загорелся желанием написать четыре таких же пространных музыкальных произведения, основывающихся на этих шастрах. Гитарист Стив Хау оказался активным сторонником и сотрудником этой идеи, и всё свободное время в продолжение этого турне, часто "сидя по ночам при свечах", как пишет Андерсон, эти двое писали тексты и общую музыкальную композицию нового альбома. Окончательная точка была подведена в одну из апрельских ночей 1973 года в отеле города Саванна (штат Джорджия) после шестичасового бдения в семь утра.
Чтобы передать сочинённое в записи Yes понадобилось более пяти месяцев студийной работы. Сначала материал долго репетировался в личной студии группы Manticore, а потом мучительно долго записывался в лондонской Morgan Studios. Причём, поначалу музыканты долго спорили, где писаться - в городе или где-нибудь в сельской местности (как часто писались например Led Zeppelin, снимая дома в какой-нибудь сельской глуши). В конце концов, ради удобств выбрали город, но чтобы создать хоть какой-то деревенский уют, студию декорировали соответствующим образом, поставив в ней деревянные заборы и снопы сена.
В это же время в соседней студии Black Sabbath записывали свой альбом Sabbath Bloody Sabbath (1973), и Оззи Осборн в своих воспоминаниях упоминал, что захаживая в студию Yes, видел там небольшой амбар среди стогов сена и даже манекен коровы с электронным вымем, которое вероятно служило кофейным автоматом.
Рик Уэйкман с самого начала отнёсся с отвращением к идее "Топографических океанов" - как в музыкальном, так и в идейном смысле. Он внёс весьма скромный вклад в совместную аранжировку альбома и чаще пропадал в студийном баре, выпивая и играя в дарты с Блак Саббатом. Таким образом, однажды он оказался вовлечённым в процесс их записи и сыграл на ф-но и синтезаторе в песне "Sabbra Cadabra". Причём когда Саббат предложили ему деньги за участие, он отказался, сказал, что достаточно, если ему поставят пиво в баре.
НАЗВАНИЕ И ОБЛОЖКА
Tales From Topographic Oceans можно перевести как "Сказки Топографических океанов" или "Сказания Топографических океанов". Первоначально Андерсон хотел назвать "Сказания Тобографических океанов", утверждая, что слово "тобографический" он изобрёл сам, увлекшись космическими теориями английского астронома Фреда Хойла. Однажды обедая вместе с директором Atlantic Records Филом Карсоном, Андерсон поведал ему идею нового альбома и, когда упомянул название "Сказания Тобографических океанов", Карсон посоветовал ему изменить одну букву, потому что на слух всё равно воспринимается "топографических". Андерсон согласился с этим.
Обложку Tales From Topographic Oceans делал всё тот же английский художник-иллюстратор Роджер Дин, создавший обложки к предыдущим альбомам Yes - Fragile (1971), Close to the Edge (1972) и Yessongs (1973). Он нарисовал пейзаж акварелью и тушью, после согласования со всеми участниками Yes. В основе его Дин положил некоторые известные скалы и каменные образования Англии, выпущенные в коллекции открыток Домини Хамильтона: Brimham Rocks (в Лендс-Энд), Logan Rock (в деревушке Treen) - всё это в самой западной точке Англии в графстве Корнуолл, а также отдельные камни из Эйвбери и Стоунхенджа.
Окончательный пейзаж оказался гораздо сложнее задуманного Дином первоначально, поскольку музыканты внесли свои дополнения. Джон Андерсон попросил добавить в пейзаж культовое сооружение майя из местечка Чичен-Ица в Мексике, и чтоб фоном ему служило солнце (на обложке оно похоже скорее на луну). Алан Уайт предложил внести в рисунок таинственные узоры старинной цивилизации из долины Наска в Перу.
Эта сумбурная, но призванная внушать чувство загадочности смесь (включая рыб, плавающих без воды) в общем-то идеально соответствует как музыкальной, так и текстовой сумбурности, сюрреалистичности, подсознательности и протчая протчая этого альбома. В интернете есть целая статья, посвящённая разбору обложки Tales From Topographic Oceans, автор которой считает, что создатели фильма "Аватар" делали некоторые пейзажи фильма наверняка под впечатлением от этой обложки.
---------------------- Несмотря на свою заумь, казалось бы, неудобоваримую для массового слушателя, альбом Tales From Topographic Oceans имел невероятный коммерческий успех. Он стал в Британии "золотым" ещё до выхода в продажу (по правилу, согласно которому пластинка признавалась "золотой", если имела свыше 75 000 предварительных заказов). Альбом поступил в продажу в Англии 14 декабря 1973 и через две недели стал №1 в британских чартах. В США Tales From Topographic Oceans был выпущен 9 января 1974 г. и поднялся в Биллборде до 6-го места.
Мнения в прессе резко разделились. Было много хвалебных статей. Английская газета The Times, например, написала, что композицию "The Ancient. Giants Under the Sun" (Древность. Гиганты под солнцем) "через двадцать пять лет будут изучать как поворотный момент в современной музыке". Критики из другого лагеря разносили альбом в пух и прах, называя его "скукой несусветной" (журнал Sound) или "психоделическим одурачиванием" (журнал Rolling Stone).
Рик Уэйкман, большой нелюбитель этого альбома, насилу вытерпел турне в его поддержку и вскоре после того покинул Yes, не солидарный с группой как в музыкальном, так и в бытовом плане - его кривило от вегетарианства так же, как и от альбома. В интервью он прямо издевался над ним: "Tales From Topographic Oceans напоминает женский лифчик, набитый подушечками. Наружность хороша, но когда заглядываешь внутрь, там мало что найдёшь."
В 2006 году, правда, Уэйкман признался, что его нелюбовь к этому альбома "верна не полностью" и сказал, что "в "Топографических океанах" есть очень хорошие музыкальные моменты, но из-за неудобства тогдашнего формата записи у нас материала было много для одного альбома, но недостаточно для двойного... поэтому пришлось забивать его чем попало, и эта "забивка" была ужасная... Там есть прекрасные соло, например в "Nous sommes du soleil" - это одна из прекраснейших мелодий, которую пожалуй стоит и развить дальше..."
______________________________________________________________ М-да, такое редко бывает. Двойная пластинка, каждую сторону которой занимает одна композиция. Что из этого могло получиться? Либо шедевр всех времен и народов – как, например, случилось с альбомом Jethro Tull «Thick as a Brick» (пусть он и не двойной), – либо полный бред. Первого, к сожалению, ожидать не стоит, хотя многие любители арт-рока с этим не согласятся, а вот второго, к счастью, мы все-таки избежали, хотя и здесь многие будут утверждать обратное. Альбом вошел в Top10 по обе стороны Атлантики, но в то же время занял одно из первых десяти мест в списке 50 худших альбомов всех времен и народов. В общем, само противоречие. Так сказать, красавец и чудовище в одном лице. Идея альбома пришла Андерсону в голову тогда, когда группа находилась в Токио. Он просматривал книгу Парамхансы Йоганады «Автобиография йога» (однако!) и на 83-й странице обнаружил длинное примечание, в котором описывались Шастры – трактаты на религиозные и социальные темы, но затрагивающие также и искусство. Тут-то Андерсон и загорелся желанием сделать двойной альбом, каковая задумка уже сама по себе рискованна. В этом его согласился поддержать Стив Хоу, и утверждается, что они писали музыкальный материал в гостиничных номерах при свечах. Возможно, поэтому на этот альбом нужно постоянно проливать свет :-) для непосвященных. Амбициозность проекта прет со всех сторон – сделать то, что до тебя никто раньше не делал, – но стремление сделать четыре композиции по 20 минут, каждую из которых обозвали «movement» (как в классической симфонии), привело к тому, что ребята, видимо, только тем и занимались, что старались довести эту самую продолжительность до нужной цифры любыми средствами. Это что касается музыки. Тексты, естественно, тоже не особенно понятны, что, впрочем, в случае с Yes можно расценивать скорее как диагноз :-). К счастью, каждую композицию альбома (кстати, как вы заметите, они имеют двойные названия) Андерсон снабдил комментариями, однако и их нельзя назвать полностью удачными. 1) «The Revealing Science of God: Dance of the Dawn». Данная композиция касается Шрути («Учение путем слушания») – священных индийских книг, предметом которых является божественное откровение. Согласно Андерсону, здесь мы можем увидеть «вечно открытый цветок, в котором возникают простые истины, и при этом исследуются сложности и магия прошлого и то, каким образом нам не следует забывать песню, которую оставили нам для прослушивания. Познание Бога – это поиск, постоянный и ясный». Красивые клавишные под мягкий и вкрадчивый голос Андерсона действительно напоминают рассветную музыку. Он говорит о настоящем времени и призывает нас увидеть все то, что может сделать нас счастливыми – способность видеть, думать, любить. К произносящему слова нараспев Андерсону присоединяется и Хоу, и их вокалы эффектно переплетаются. Появляются ударные, звучащие все громче, Уэйкман наяривает на клавишных, а бас-гитара Сквайра звучит довольно мягко. Размеренная и несколько снотворная музыка постепенно становится эмоциональнее, а затем и быстрее – звучит гитара, гулко стучат ударные. Андерсон сетует на то, что мы сегодня потеряли нужные способности и лишь плачемся о разных своих бедах. Затем возникает меллотрон, а гитара выдает блюзовые аккорды. Музыка меняется от более энергичной до более лирической и, если хотите, медитативной несколько раз, но ничего особо выдающегося мы не слышим. Вокализы, торжественные клавишные под энергичную ритм-секцию, все быстрее. С возвращением к медитативной музыке вновь появляется вокал – кстати, его здесь больше всего по сравнению с остальными тремя композициями. Андерсон вновь говорит о том, что нам нужна любовь, и предлагает нам, «искателям истины», совершить путешествие в прошлое. В целом, получается светлая мажорная композиция, однако что-то не рисуется в воображении распустившийся цветок, скорее какие-то полеты по воздуху, однако совершенно непонятно, откуда летишь и куда (и самое главное – зачем) :-). 2) «The Remembering: High the Memory». Описываемые здесь трактаты – это Сурити (правильнее – Смрти) («Воспоминания»), основанные на человеческой памяти, что отличает их от Шрути. Согласно Андерсону, «все наши мысли, впечатления, знания, страхи развивались на протяжении миллионов лет. Мы можем установить связь с нашим собственным прошлым, нашей собственной жизнью, нашей собственной историей. Здесь клавишные Рика оживляют наше духовное око с его приливами, отливами и глубиной: Топографический океан. Нужно надеяться, мы сможем оценить то обстоятельство, что определенные моменты времени не столь значительны, как природа того, что оставляет след в душе, и то, как мы это сохраняем и как этим пользуемся». Вновь светлое начало – мягко звучат флейта и гитара. Появляется вокал – музыка при этом медленная, и под нее представляешь себя плавающим по спокойному синему морю, наслаждаясь тишиной и покоем. Под гитарные и басовые аккорды возникают клавишные, а Андерсон поет медленно, растягивая слова, предлагая нам войти в мир воспоминаний и познакомиться с различными моментами в прошлом – теми, которые были еще тогда, когда наша цивилизация не существовала. Под такую музыку вполне можно заснуть, причем даже тогда, когда она становится чуть более энергичной. Опять можно отметить несколько переходов от энергетике к лирике. Такое ощущение, что нас постоянно хотят разбудить, как это делал Гайдн с лондонцами, однако у того все-таки литавры гремели. В определенный момент гитара начинает играть в испанском стиле. Музыка клавишных немножко грустная и тревожная, но и в то же время торжественная. Хоть человечество и забыло о многом, однако оно вполне еще может вспомнить, и от этой мысли становится светло. Клавишные, гитара, хор – все торжественно, пафосно и вызывает мало эмоций. Здесь Андерсону опять удается лирика, однако музыка не особо впечатляет – как-то не способствует она воспоминаниям. Скорее наоборот – хочется ни о чем больше не думать и просто заснуть, а сделать это немудрено, учитывая, что большую часть времени музыка здесь поистине снотворная. 3) «The Ancient: Giants Under the Sun». Следующие трактаты – это Пураны («Древние сказания»), т.е. различные мифы, легенды и родословные. Согласно Андерсону, здесь мы проникаем «еще дальше в прошлое, за пределы момента воспоминаний. Здесь гитара Стива играет основную роль в обострении размышлений о красотах и сокровищах потерянных цивилизаций. Индия, Китай, Центральная Америка, Атлантида. Эти и другие народы оставили необъятные сокровища знаний». Таким образом, Андерсон хочет сказать, что именно древние народы могут ответить на все вопросы, которые возникают у современного человека. Самая странная часть альбома, которую многие считают худшей. Однако если на первых двух композициях вполне можно заснуть, то эта как раз должна вас разбудить. В начале мы слышим, как перкуссии выдают тревожные звуки. Затем начинается быстрая и тревожная музыка в духе авангардных джаз-роковых экспериментов King Crimson – воет гитара, клавишные, громко стучат ударные, звенят тарелки, словно вызывая кого-то на поединок. После замедления музыки, когда клавишные и гитара продолжают прекрасно звучать в тандеме, наконец появляется и вокал – Андерсон называет божеств, олицетворявших солнце, которое согревало представителей разных народов – настоящих великанов (вероятно, в метафорическом смысле, хотя есть утверждение, что атланты, например, были весьма высокими), ступавших по земле (вот уже и третий элемент после воздуха и воды). Алан Уайт оторвался в этой композиции по полной программе – его перкуссии и стучат, и звенят, и еще много чего делают, – хотя и гитара Стива Хоу играет отлично. Музыка здесь наконец-то соответствует тому, что хотели сказать, действительно заставляя вспомнить о древних цивилизациях земли. Однако в лирике это не особо заметно – в последнем вокальном фрагменте, где звучит прекрасная акустическая гитара в испанском стиле, Андерсон говорит о том, что он «услышал миллион поющих голосов» и призывает нас защищать жизнь – не только какого-то конкретного человека или существа, но и в более глобальном смысле. В конце звучит еще одно короткое гитарное соло, а потом под звон перкуссий музыка затихает. 4) «Ritual: Nous Sommes du Soleil». Последний вид трактатов – это Тантры. Согласно Андерсону, есть «семь нот свободы, чтобы учить и познавать ритуал жизни. Жизнь – это борьба между источниками зла и чистой любви. Алан и Крис показывают нам борьбу, из которой исходит позитивный источник. Мы принадлежим солнцу. Мы можем видеть». Это единственная композиция, где и лирика, и музыка смогли проиллюстрировать то, что нужно. Вполне на уровне третьей части, поскольку нам вновь не дают заснуть :-), и явно лучше первых двух. Здесь можно услышать музыкальные темы из предыдущих композиций и даже из «Close to the Edge». В открывающей музыкальной теме действительно можно обнаружить все семь нот. Инструменты – клавишные, гитара, ударные – звучат довольно энергично, в особенности под мажорные «ла-ла-ла» Андерсона, когда можно услышать отличное соло на бас-гитаре, а затем на гитаре и на клавишных. После красивого гитарного соло вновь вступает Андерсон, поющий на французском языке: «Мы принадлежим солнцу» или «Мы рождены солнцем». (Акцент, кстати, ужасный, поэтому хорошо, что он произносит только одну фразу.) Его голосу прекрасно вторит бас-гитара. Он говорит о том, что только с любовью мы можем вернуться к добру, которое было в людях в начале времен. Четвертый элемент – это огонь, который должен возникнуть в нас и сжечь все плохое. Музыка при этом торжественна и лирична, а затем весьма энергична, особенно когда Уайт начинает отбивать быстрый ритм, поддерживаемый бас-гитарой, а также солирующей гитарой. В определенный момент все участники группы берутся за перкуссии – они звенят, стучат, скрежещут, гупают и даже словно шумно вздыхают. С появлением лирического гитарного соло и фортепьяно мы возвращаемся к началу. Андерсон, помимо всего прочего, обращается к любимой и поет по-французски ту же фразу. Музыка становится все более энергичной – вновь отлично солирует гитара, – однако затем все постепенно стихает под протяжные клавишные и басовые аккорды. Окончание настолько резкое и неинтересное, что это разочаровывает. Альбом получился достаточно эклектичным и хаотичным, местами пафосным и претенциозным, зачастую скучноватым, однако коммерческий успех все-таки имел. Скорее всего, получилось так по инерции от предыдущих работ, потому что для большинства слушателей «въехать» в него представляется затруднительным. Видимо, я таки еще не «въехал», хотя и не считаю эту работу очень плохой. Может быть, стоило все-таки не гоняться за тем, чтобы растянуть четыре композиции на 80 с чем-то минут, впихивая в них самые разнообразные и иногда не связанные друг с другом идеи, а сократить их вдвое. Глядишь – и поинтереснее бы вышло. В результате получилось нечто такое, что очень трудно выслушать сразу за один присест, хотя я большие темы, например, обожаю и «Thick as a Brick» Jethro Tull, о котором я уже упоминал, – это один из моих любимейших альбомов. В свою защиту скажу, что Уэйкман этот альбом ненавидел и сравнил его с «раздутым бюстгальтером», который выглядит хорошо снаружи, но как только тебе позволяют узнать, что же он скрывает, тут-то и приходит разочарование. В конце концов он прошелся по, так сказать, самовлюбленности Андерсона и предложил пойти в отставку, чтобы заняться сольной карьерой. Позднее он сказал, что существуй в то время компакт-диск, все в истории группы могло бы быть по-другому – не пришлось бы думать о том, чтобы каждая из сторон двух пластинок была обязательно занята одной композицией. #yes#ProgressiveRock#7Декабря
ROCK MUSIC
7 декабря на лейбле Atlantic Records вышел шестой студийный (двойной) альбом "Tales From Topographic Oceans" (с англ.
— «Сказки из топографических океанов») британской группы прогрессивного рока Yes. Это первый альбом группы с участием барабанщика Алана Уайта. Концепция альбома основана на шастрических текстах, описание которых было найдено Джоном Андерсоном в виде одного из примечаний к книге Парамаханса Йогананды «Автобиография йога». Альбом достиг позиции #1 в Великобритании и #6 в США.
Yes - "Tales From Topographic Oceans" (1973)
Released: 7 December 1973
Genre: Progressive Rock
Producer: Yes, Eddy Offord
Length: 81:15
Label: Atlantic
Personnel:
Jon Anderson – lead vocals, acoustic guitar, percussion
Steve Howe – guitars, electric sitar, backing vocals
Chris Squire – bass guitar, backing vocals
Rick Wakeman – keyboards
Alan White – drums, percussion, backing vocals
https://music.yandex.ru/album/1670251
Это этапный альбом, расколовший в своё время поклонников и музыкальных критиков на два противоположных лагеря - сторонников и противников подобного экспериментирования в рок-музыке. Если в предыдущем альбоме Close to the Edge (1972) Yes были уже на грани, "на самом краю", "у последней черты", за которой рок-музыка превращалась в чёрт знает что, то Tales From Topographic Oceans и был этим самым чёрт знает что - причём одни считали это передовым скачком в запредельное будущее, а другие - претенциозной пустотой, профанацией и тупиком рок-музыки — "голым королём", которого чуть позже высмеет поколение панк-рока.
Tales From Topographic Oceans, как и предыдущий Close to the Edge, возник на основе увлечения Джоном Андерсоном восточной культурой. Как он сам рассказал в аннотации к альбому на внутреннем развороте конверта, идея альбома родилась во время японских гастролей Yes. Как известно, Yes была достаточно уникальная группа, отличавшаяся от многих своих собратьев по рок-музыке не только в музыкальном смысле, но и по образу жизни. Они не буянили в отелях, не пили, не потребляли наркотики, а четверо из участников классического состава Yes были убеждёнными вегетарианцами.
Сидя в своём номере токийского отеля, Андерсон читал весьма популярную тогда книгу "Автобиография йога" весьма популярного тогда индийского гуру Парамаханса Йогананда, деятельность которого была всецело посвящена распространению индусской философии и религии на Западе. Эту книжку Андерсону рекомендовал перкуссионист из King Crimson Джеми Мьюир. Тем, кто жил в семидесятых-восьмидесятых XX века не надо объяснять, как по рукам ходила всевозможная философская, эзотерическая и прочая мистическая литература, и пытливые умы двадцатилетнего возраста пытались как-то приложить её к реалиям своей жизни. Наверное, точно так же в семидесятых-восьмидесятых XIX века пытливые умы двадцатилетнего возраста пытались как-то приложить к своим реалиям книги социалистов и прочих утопистов...
На 83-ей странице упомянутой книги Андерсона привлекли пространные примечания - т.н. шастры, покрывающие различные области человеческой жизни - религию, социальную жизнь, искусство, музыку, медицину, архитектуру. Андерсон загорелся желанием написать четыре таких же пространных музыкальных произведения, основывающихся на этих шастрах. Гитарист Стив Хау оказался активным сторонником и сотрудником этой идеи, и всё свободное время в продолжение этого турне, часто "сидя по ночам при свечах", как пишет Андерсон, эти двое писали тексты и общую музыкальную композицию нового альбома. Окончательная точка была подведена в одну из апрельских ночей 1973 года в отеле города Саванна (штат Джорджия) после шестичасового бдения в семь утра.
Чтобы передать сочинённое в записи Yes понадобилось более пяти месяцев студийной работы. Сначала материал долго репетировался в личной студии группы Manticore, а потом мучительно долго записывался в лондонской Morgan Studios. Причём, поначалу музыканты долго спорили, где писаться - в городе или где-нибудь в сельской местности (как часто писались например Led Zeppelin, снимая дома в какой-нибудь сельской глуши). В конце концов, ради удобств выбрали город, но чтобы создать хоть какой-то деревенский уют, студию декорировали соответствующим образом, поставив в ней деревянные заборы и снопы сена.
В это же время в соседней студии Black Sabbath записывали свой альбом Sabbath Bloody Sabbath (1973), и Оззи Осборн в своих воспоминаниях упоминал, что захаживая в студию Yes, видел там небольшой амбар среди стогов сена и даже манекен коровы с электронным вымем, которое вероятно служило кофейным автоматом.
Рик Уэйкман с самого начала отнёсся с отвращением к идее "Топографических океанов" - как в музыкальном, так и в идейном смысле. Он внёс весьма скромный вклад в совместную аранжировку альбома и чаще пропадал в студийном баре, выпивая и играя в дарты с Блак Саббатом. Таким образом, однажды он оказался вовлечённым в процесс их записи и сыграл на ф-но и синтезаторе в песне "Sabbra Cadabra". Причём когда Саббат предложили ему деньги за участие, он отказался, сказал, что достаточно, если ему поставят пиво в баре.
НАЗВАНИЕ И ОБЛОЖКА
Tales From Topographic Oceans можно перевести как "Сказки Топографических океанов" или "Сказания Топографических океанов". Первоначально Андерсон хотел назвать "Сказания Тобографических океанов", утверждая, что слово "тобографический" он изобрёл сам, увлекшись космическими теориями английского астронома Фреда Хойла. Однажды обедая вместе с директором Atlantic Records Филом Карсоном, Андерсон поведал ему идею нового альбома и, когда упомянул название "Сказания Тобографических океанов", Карсон посоветовал ему изменить одну букву, потому что на слух всё равно воспринимается "топографических". Андерсон согласился с этим.
Обложку Tales From Topographic Oceans делал всё тот же английский художник-иллюстратор Роджер Дин, создавший обложки к предыдущим альбомам Yes - Fragile (1971), Close to the Edge (1972) и Yessongs (1973). Он нарисовал пейзаж акварелью и тушью, после согласования со всеми участниками Yes. В основе его Дин положил некоторые известные скалы и каменные образования Англии, выпущенные в коллекции открыток Домини Хамильтона: Brimham Rocks (в Лендс-Энд), Logan Rock (в деревушке Treen) - всё это в самой западной точке Англии в графстве Корнуолл, а также отдельные камни из Эйвбери и Стоунхенджа.
Окончательный пейзаж оказался гораздо сложнее задуманного Дином первоначально, поскольку музыканты внесли свои дополнения. Джон Андерсон попросил добавить в пейзаж культовое сооружение майя из местечка Чичен-Ица в Мексике, и чтоб фоном ему служило солнце (на обложке оно похоже скорее на луну). Алан Уайт предложил внести в рисунок таинственные узоры старинной цивилизации из долины Наска в Перу.
Эта сумбурная, но призванная внушать чувство загадочности смесь (включая рыб, плавающих без воды) в общем-то идеально соответствует как музыкальной, так и текстовой сумбурности, сюрреалистичности, подсознательности и протчая протчая этого альбома. В интернете есть целая статья, посвящённая разбору обложки Tales From Topographic Oceans, автор которой считает, что создатели фильма "Аватар" делали некоторые пейзажи фильма наверняка под впечатлением от этой обложки.
----------------------
Несмотря на свою заумь, казалось бы, неудобоваримую для массового слушателя, альбом Tales From Topographic Oceans имел невероятный коммерческий успех. Он стал в Британии "золотым" ещё до выхода в продажу (по правилу, согласно которому пластинка признавалась "золотой", если имела свыше 75 000 предварительных заказов). Альбом поступил в продажу в Англии 14 декабря 1973 и через две недели стал №1 в британских чартах. В США Tales From Topographic Oceans был выпущен 9 января 1974 г. и поднялся в Биллборде до 6-го места.
Мнения в прессе резко разделились. Было много хвалебных статей. Английская газета The Times, например, написала, что композицию "The Ancient. Giants Under the Sun" (Древность. Гиганты под солнцем) "через двадцать пять лет будут изучать как поворотный момент в современной музыке". Критики из другого лагеря разносили альбом в пух и прах, называя его "скукой несусветной" (журнал Sound) или "психоделическим одурачиванием" (журнал Rolling Stone).
Рик Уэйкман, большой нелюбитель этого альбома, насилу вытерпел турне в его поддержку и вскоре после того покинул Yes, не солидарный с группой как в музыкальном, так и в бытовом плане - его кривило от вегетарианства так же, как и от альбома. В интервью он прямо издевался над ним: "Tales From Topographic Oceans напоминает женский лифчик, набитый подушечками. Наружность хороша, но когда заглядываешь внутрь, там мало что найдёшь."
В 2006 году, правда, Уэйкман признался, что его нелюбовь к этому альбома "верна не полностью" и сказал, что "в "Топографических океанах" есть очень хорошие музыкальные моменты, но из-за неудобства тогдашнего формата записи у нас материала было много для одного альбома, но недостаточно для двойного... поэтому пришлось забивать его чем попало, и эта "забивка" была ужасная... Там есть прекрасные соло, например в "Nous sommes du soleil" - это одна из прекраснейших мелодий, которую пожалуй стоит и развить дальше..."
______________________________________________________________
М-да, такое редко бывает. Двойная пластинка, каждую сторону которой занимает одна композиция. Что из этого могло получиться? Либо шедевр всех времен и народов – как, например, случилось с альбомом Jethro Tull «Thick as a Brick» (пусть он и не двойной), – либо полный бред. Первого, к сожалению, ожидать не стоит, хотя многие любители арт-рока с этим не согласятся, а вот второго, к счастью, мы все-таки избежали, хотя и здесь многие будут утверждать обратное. Альбом вошел в Top10 по обе стороны Атлантики, но в то же время занял одно из первых десяти мест в списке 50 худших альбомов всех времен и народов. В общем, само противоречие. Так сказать, красавец и чудовище в одном лице.
Идея альбома пришла Андерсону в голову тогда, когда группа находилась в Токио. Он просматривал книгу Парамхансы Йоганады «Автобиография йога» (однако!) и на 83-й странице обнаружил длинное примечание, в котором описывались Шастры – трактаты на религиозные и социальные темы, но затрагивающие также и искусство. Тут-то Андерсон и загорелся желанием сделать двойной альбом, каковая задумка уже сама по себе рискованна. В этом его согласился поддержать Стив Хоу, и утверждается, что они писали музыкальный материал в гостиничных номерах при свечах. Возможно, поэтому на этот альбом нужно постоянно проливать свет :-) для непосвященных. Амбициозность проекта прет со всех сторон – сделать то, что до тебя никто раньше не делал, – но стремление сделать четыре композиции по 20 минут, каждую из которых обозвали «movement» (как в классической симфонии), привело к тому, что ребята, видимо, только тем и занимались, что старались довести эту самую продолжительность до нужной цифры любыми средствами. Это что касается музыки. Тексты, естественно, тоже не особенно понятны, что, впрочем, в случае с Yes можно расценивать скорее как диагноз :-). К счастью, каждую композицию альбома (кстати, как вы заметите, они имеют двойные названия) Андерсон снабдил комментариями, однако и их нельзя назвать полностью удачными.
1) «The Revealing Science of God: Dance of the Dawn». Данная композиция касается Шрути («Учение путем слушания») – священных индийских книг, предметом которых является божественное откровение. Согласно Андерсону, здесь мы можем увидеть «вечно открытый цветок, в котором возникают простые истины, и при этом исследуются сложности и магия прошлого и то, каким образом нам не следует забывать песню, которую оставили нам для прослушивания. Познание Бога – это поиск, постоянный и ясный».
Красивые клавишные под мягкий и вкрадчивый голос Андерсона действительно напоминают рассветную музыку. Он говорит о настоящем времени и призывает нас увидеть все то, что может сделать нас счастливыми – способность видеть, думать, любить. К произносящему слова нараспев Андерсону присоединяется и Хоу, и их вокалы эффектно переплетаются. Появляются ударные, звучащие все громче, Уэйкман наяривает на клавишных, а бас-гитара Сквайра звучит довольно мягко. Размеренная и несколько снотворная музыка постепенно становится эмоциональнее, а затем и быстрее – звучит гитара, гулко стучат ударные. Андерсон сетует на то, что мы сегодня потеряли нужные способности и лишь плачемся о разных своих бедах. Затем возникает меллотрон, а гитара выдает блюзовые аккорды. Музыка меняется от более энергичной до более лирической и, если хотите, медитативной несколько раз, но ничего особо выдающегося мы не слышим. Вокализы, торжественные клавишные под энергичную ритм-секцию, все быстрее. С возвращением к медитативной музыке вновь появляется вокал – кстати, его здесь больше всего по сравнению с остальными тремя композициями. Андерсон вновь говорит о том, что нам нужна любовь, и предлагает нам, «искателям истины», совершить путешествие в прошлое. В целом, получается светлая мажорная композиция, однако что-то не рисуется в воображении распустившийся цветок, скорее какие-то полеты по воздуху, однако совершенно непонятно, откуда летишь и куда (и самое главное – зачем) :-).
2) «The Remembering: High the Memory». Описываемые здесь трактаты – это Сурити (правильнее – Смрти) («Воспоминания»), основанные на человеческой памяти, что отличает их от Шрути. Согласно Андерсону, «все наши мысли, впечатления, знания, страхи развивались на протяжении миллионов лет. Мы можем установить связь с нашим собственным прошлым, нашей собственной жизнью, нашей собственной историей. Здесь клавишные Рика оживляют наше духовное око с его приливами, отливами и глубиной: Топографический океан. Нужно надеяться, мы сможем оценить то обстоятельство, что определенные моменты времени не столь значительны, как природа того, что оставляет след в душе, и то, как мы это сохраняем и как этим пользуемся».
Вновь светлое начало – мягко звучат флейта и гитара. Появляется вокал – музыка при этом медленная, и под нее представляешь себя плавающим по спокойному синему морю, наслаждаясь тишиной и покоем. Под гитарные и басовые аккорды возникают клавишные, а Андерсон поет медленно, растягивая слова, предлагая нам войти в мир воспоминаний и познакомиться с различными моментами в прошлом – теми, которые были еще тогда, когда наша цивилизация не существовала. Под такую музыку вполне можно заснуть, причем даже тогда, когда она становится чуть более энергичной. Опять можно отметить несколько переходов от энергетике к лирике. Такое ощущение, что нас постоянно хотят разбудить, как это делал Гайдн с лондонцами, однако у того все-таки литавры гремели. В определенный момент гитара начинает играть в испанском стиле. Музыка клавишных немножко грустная и тревожная, но и в то же время торжественная. Хоть человечество и забыло о многом, однако оно вполне еще может вспомнить, и от этой мысли становится светло. Клавишные, гитара, хор – все торжественно, пафосно и вызывает мало эмоций. Здесь Андерсону опять удается лирика, однако музыка не особо впечатляет – как-то не способствует она воспоминаниям. Скорее наоборот – хочется ни о чем больше не думать и просто заснуть, а сделать это немудрено, учитывая, что большую часть времени музыка здесь поистине снотворная.
3) «The Ancient: Giants Under the Sun». Следующие трактаты – это Пураны («Древние сказания»), т.е. различные мифы, легенды и родословные. Согласно Андерсону, здесь мы проникаем «еще дальше в прошлое, за пределы момента воспоминаний. Здесь гитара Стива играет основную роль в обострении размышлений о красотах и сокровищах потерянных цивилизаций. Индия, Китай, Центральная Америка, Атлантида. Эти и другие народы оставили необъятные сокровища знаний». Таким образом, Андерсон хочет сказать, что именно древние народы могут ответить на все вопросы, которые возникают у современного человека.
Самая странная часть альбома, которую многие считают худшей. Однако если на первых двух композициях вполне можно заснуть, то эта как раз должна вас разбудить. В начале мы слышим, как перкуссии выдают тревожные звуки. Затем начинается быстрая и тревожная музыка в духе авангардных джаз-роковых экспериментов King Crimson – воет гитара, клавишные, громко стучат ударные, звенят тарелки, словно вызывая кого-то на поединок. После замедления музыки, когда клавишные и гитара продолжают прекрасно звучать в тандеме, наконец появляется и вокал – Андерсон называет божеств, олицетворявших солнце, которое согревало представителей разных народов – настоящих великанов (вероятно, в метафорическом смысле, хотя есть утверждение, что атланты, например, были весьма высокими), ступавших по земле (вот уже и третий элемент после воздуха и воды). Алан Уайт оторвался в этой композиции по полной программе – его перкуссии и стучат, и звенят, и еще много чего делают, – хотя и гитара Стива Хоу играет отлично. Музыка здесь наконец-то соответствует тому, что хотели сказать, действительно заставляя вспомнить о древних цивилизациях земли. Однако в лирике это не особо заметно – в последнем вокальном фрагменте, где звучит прекрасная акустическая гитара в испанском стиле, Андерсон говорит о том, что он «услышал миллион поющих голосов» и призывает нас защищать жизнь – не только какого-то конкретного человека или существа, но и в более глобальном смысле. В конце звучит еще одно короткое гитарное соло, а потом под звон перкуссий музыка затихает.
4) «Ritual: Nous Sommes du Soleil». Последний вид трактатов – это Тантры. Согласно Андерсону, есть «семь нот свободы, чтобы учить и познавать ритуал жизни. Жизнь – это борьба между источниками зла и чистой любви. Алан и Крис показывают нам борьбу, из которой исходит позитивный источник. Мы принадлежим солнцу. Мы можем видеть».
Это единственная композиция, где и лирика, и музыка смогли проиллюстрировать то, что нужно. Вполне на уровне третьей части, поскольку нам вновь не дают заснуть :-), и явно лучше первых двух. Здесь можно услышать музыкальные темы из предыдущих композиций и даже из «Close to the Edge». В открывающей музыкальной теме действительно можно обнаружить все семь нот. Инструменты – клавишные, гитара, ударные – звучат довольно энергично, в особенности под мажорные «ла-ла-ла» Андерсона, когда можно услышать отличное соло на бас-гитаре, а затем на гитаре и на клавишных. После красивого гитарного соло вновь вступает Андерсон, поющий на французском языке: «Мы принадлежим солнцу» или «Мы рождены солнцем». (Акцент, кстати, ужасный, поэтому хорошо, что он произносит только одну фразу.) Его голосу прекрасно вторит бас-гитара. Он говорит о том, что только с любовью мы можем вернуться к добру, которое было в людях в начале времен. Четвертый элемент – это огонь, который должен возникнуть в нас и сжечь все плохое. Музыка при этом торжественна и лирична, а затем весьма энергична, особенно когда Уайт начинает отбивать быстрый ритм, поддерживаемый бас-гитарой, а также солирующей гитарой. В определенный момент все участники группы берутся за перкуссии – они звенят, стучат, скрежещут, гупают и даже словно шумно вздыхают. С появлением лирического гитарного соло и фортепьяно мы возвращаемся к началу. Андерсон, помимо всего прочего, обращается к любимой и поет по-французски ту же фразу. Музыка становится все более энергичной – вновь отлично солирует гитара, – однако затем все постепенно стихает под протяжные клавишные и басовые аккорды. Окончание настолько резкое и неинтересное, что это разочаровывает.
Альбом получился достаточно эклектичным и хаотичным, местами пафосным и претенциозным, зачастую скучноватым, однако коммерческий успех все-таки имел. Скорее всего, получилось так по инерции от предыдущих работ, потому что для большинства слушателей «въехать» в него представляется затруднительным. Видимо, я таки еще не «въехал», хотя и не считаю эту работу очень плохой. Может быть, стоило все-таки не гоняться за тем, чтобы растянуть четыре композиции на 80 с чем-то минут, впихивая в них самые разнообразные и иногда не связанные друг с другом идеи, а сократить их вдвое. Глядишь – и поинтереснее бы вышло. В результате получилось нечто такое, что очень трудно выслушать сразу за один присест, хотя я большие темы, например, обожаю и «Thick as a Brick» Jethro Tull, о котором я уже упоминал, – это один из моих любимейших альбомов. В свою защиту скажу, что Уэйкман этот альбом ненавидел и сравнил его с «раздутым бюстгальтером», который выглядит хорошо снаружи, но как только тебе позволяют узнать, что же он скрывает, тут-то и приходит разочарование. В конце концов он прошелся по, так сказать, самовлюбленности Андерсона и предложил пойти в отставку, чтобы заняться сольной карьерой. Позднее он сказал, что существуй в то время компакт-диск, все в истории группы могло бы быть по-другому – не пришлось бы думать о том, чтобы каждая из сторон двух пластинок была обязательно занята одной композицией.
#yes #ProgressiveRock #7Декабря