Канал в Дзене АНЯ ДОЛГАРЕВА. ЛУЧШАЯ Тают тучи золотые, айлюли. Мы при штурме все на горке полегли. Шли группой, врассыпную да против света. Прилетела кассета. Она хорошо работает на большой площади. У смерти - тёплые губы, как у живой лошади. И поют березы: спи, засыпай, А проснешься - настоящий увидишь рай. Бреди из поля в поле, в зелёные луга, Туда, где не ведали ни крыши, ни очага, Облекайся облаками, умывайся росой Медяной, забывай позывной. Зорюшка вечерняя по берегу шла, Шелковую лист-травушку защипывала... Вскидываюсь. Прижимаю к щеке автомат. Я еще не умер. И длится день, В золотистых тучах закат лохмат, Водомерки бегают по воде. Дуброва моя, дубровушка зелена, Всех нас с собой унесла война. И все же, Пусть язык мой умрет, Но это я все равно скажу В эту Перемешанную с останками тел жуть, В этот закат розовый И воздух синий, До последнего вздоха: "Слава России".
разговоры, да разговоры - слово к слову тянется...
Захар Прилепин
Канал в Дзене
АНЯ ДОЛГАРЕВА. ЛУЧШАЯ
Тают тучи золотые, айлюли.
Мы при штурме все на горке полегли.
Шли группой, врассыпную да против света.
Прилетела кассета.
Она хорошо работает на большой площади.
У смерти - тёплые губы, как у живой лошади.
И поют березы: спи, засыпай,
А проснешься - настоящий увидишь рай.
Бреди из поля в поле, в зелёные луга,
Туда, где не ведали ни крыши, ни очага,
Облекайся облаками, умывайся росой
Медяной, забывай позывной.
Зорюшка вечерняя по берегу шла,
Шелковую лист-травушку защипывала...
Вскидываюсь. Прижимаю к щеке автомат.
Я еще не умер. И длится день,
В золотистых тучах закат лохмат,
Водомерки бегают по воде.
Дуброва моя, дубровушка зелена,
Всех нас с собой унесла война.
И все же,
Пусть язык мой умрет,
Но это я все равно скажу
В эту
Перемешанную с останками тел жуть,
В этот закат розовый
И воздух синий,
До последнего вздоха:
"Слава России".